Тема №79.
На февраль 1540 года приходится «пик могущества» князя И. В. Шуйского.
В начале февраля он стал московским наместником и 8 февраля отправил на Вятку губную грамоту по собственной инициативе: «А приказал боярин и наместник московский князь Иван Васильевич Шуйский».
Столь дерзкое утверждение грамоты не самим великим князем, а московским боярином, было беспрецедентно.
Кроме этой, сохранилась ещё одна жалованная грамота архимандриту Данилова монастыря Иллариону на мельницу в Переяславль-Залесском уезде от 27 мая 1540 г., которую «приговорили дати все бояре».
Грамота показывает, что по внутриполитическим вопросам, так же как и по делам внешних сношений, бояре принимали коллективное решение.
Теперь решения Боярской Думы, которую контролировал Иван Шуйский, имели равную силу с приказами великого князя Ивана.
Шуйские могли спокойно обойтись и без ссылок на государя. К самому Ивану IV они относились пренебрежительно. Иван и его брат Юрий фактически жили сами по себе, без особого воспитания и обучения, положенного им, по их положению.
Шуйские, укрепляя свои позиции внутри страны, совершенно забросили внешнеполитическую деятельность. Они предпочитали мириться с внешними врагами, не считаясь с потерями, а не воевать с ними.
В результате, резко выросла угроза со стороны Крыма и Казани.
Шуйские униженно обращались к крымскому хану Сахиб Гирею, увеличивая «дары» и соглашаясь на все его требования.
Они даже согласились признать Казань частью владений крымского хана. Однако «союзнические отношения» с крымским ханом Сахиб-Гиреем, не мешали крымским татарам продолжать набеги на южные области Руси.
Казань же вообще не стала продолжать переговоры, начатые при Елене Глинской. Казанские отряды разоряли окрестности Нижнего Новгорода, Мурома, Вятки, Мещеры, Перми. Казанцы стали появляться во внутренних областях страны, которые до этого считались безопасными, около Вологды, Устюга, Тотьмы, Костромы и т.д. Казанцы врывались в города, грабили, жгли, убивали, угоняли людей в полон.
1538-1540 гг. были чёрными для Руси. Дошло до того, что казанский хан Сафа-Гирей посчитал себя победителем Руси и стал требовать, чтобы ему платили дань - «выход», которую русские княжества раньше платили Золотой Орде. На других условиях Казань заключать мир не хотела.
Набеги татар привели к массовому бегству людей. Власти не обращали никакого внимания на беженцев. В результате ряд областей страны обезлюдел, а на дорогах резко увеличилось количество разбойников.
Внутреннее положение страны продолжало ухудшаться.
Налоги из провинции не доходили до Москвы, или разворовывались уже в столице. Дворяне и дети боярские не получая жалованье, разъезжались со службы по поместьям. Строительство крепостей и засечных черт начатое Василием III и Еленой Глинской было остановлено.
Система обороны Российского государства начала рушиться.
К счастью для Москвы, этим обстоятельством не смог воспользоваться король Сигизмунд. Литва ещё не оправилась от прошлой войны с Русью, к тому же Сигизмунду пришлось вести тяжёлую борьбу с османами.
Понятно, что в этой ситуации, далеко не все были рады правлению Шуйских. Многие аристократы, которые считали себя не хуже Шуйских, оказались на обочине власти.
Недовольство знати Шуйскими привело к организации нового заговора. На этот раз лидером заговора стал митрополит Иоасаф. Так как оппозиция действовала скрытно, то смогла добиться успеха.
Летом 1540 года в Боярскую думу входили бояре И. В. Шуйский, И. М. и А. М. Шуйские, Д. Ф. Бельский, Ю. М. Булгаков, М. И. Кубенский, А. Д. Ростовский, В. Г. и И. Г. Морозовы, М. В. Тучков, Н. В. Хромой, П. И. Репнин. Окольничими (кандидат в бояре) были И. С. Воронцов и И. И. Колычев.
У части бояр и появилась мысль об освобождении И.Ф. Бельского. Среди них были князь Д. Ф. Бельский, Ю.М. Булгаков, братья В. Г. и И. Г. Морозовы и князь Н. В. Хромой (родственника убитого князя И. Ф. Телепнева).
В июле 1540 года митрополит и оппозиционные бояре начали просить великого князя Ивану простить И. Бельского.
25 июля 1540 года по «печалованию» митрополита Иоасафа, князь Иван Федорович Бельский был выпущен из тюрьмы и помилован. Его вернули в Боярскую думу, где он занял ведущее положение.
Иван Шуйский был поставлен перед фактом. Он обиделся и отказался принимать участие в заседаниях Боярской Думы.
О постепенном оттеснении князя И. В. Шуйского на второй план говорит поездка Ивана IV с братом Юрием в Троице-Сергиев монастырь 21 сентября 1540 года. Великого князя с братом сопровождали князья И. Ф. Бельский, И. В. Шуйский и М. И. Кубенский.
В декабре 1540 года по просьбе митрополита Иоасафа и бояр из тюрьмы был выпущен князь В. А. Старицкий с матерью, женой и сыном Дмитрием. 25 декабря 1541 года Владимиру Андреевичу вернули его вотчину - Старицу.
С освобождением князя И. Ф. Бельского позиции Гедиминовичей усилились. Но И.Ф. Бельский не стал преследовать Шуйских. За свои преступления они не понесли никаких наказаний.
Сам И. Бельской был противником сильной государевой власти и сторонником правления знати (олигархии).
Стараясь добиться «единения» в рядах знати он амнистировал всех политических преступников и даже своего брата-предателя Семёна Бельского. Семен, живший в это время в Турции, объявил себя «великим князем рязанским» и на правах «великого князя» передал право на управление Рязанской землей османскому султану.
По словам князя Андрея Курбского, Иван Бельский «не токмо быв мужествен, но и в разуме много и в священных писаниях в некоторых искусен».
Продолжение следует...
Дальше будет ещё интереснее.
Если вам понравилась статья, то поставьте пожалуйста лайк и подпишитесь на канал. А ещё лучше, если посоветуете подписаться и своим друзьям.