Ассоциация к картине
Она зашла в класс, и все замолчали. Густая, настороженная тишина заполняла кабинет, пока по нему тяжелым шагом проходила Белла Иосифовна. Она проникала взглядом в каждого, кто боязливо опускал голову в надежде не услышать сегодня свою фамилию. Даже великие умы математики над классной доской готовы были сбежать, не выдерживая грозного: "Итак. Кто готов?"
Белла Иосифовна Бромштейн! Сколько медалистов из-за нее не увидело своих медалей, сколько слез пролито над тетрадями в клетку. Ее тонкая указка рассекала воздух, словно кнут, стучала по доске под носом трясущихся учеников, внушала ужас любому, кто попадал на ее урок.
Заслуженный математик, лучший учитель города. Всегда в черном. Она свысока смотрела на каждого, кто пытался доказать свои знания, и медленно растягивая слова не уставала повторять: «Вы знаете на три, я знаю на четыре, и только Бог знает на пять». При этом ее палец взмывал вверх, а широкая грудь издавала нечто, похожее на смех.
В тот день Белла Иосифовна основательно углубилась в азы математической константы, а класс усердно делал вид, что все понимает. Напрягались подростковые лбы, шустро писали ручки, но все замерло, стоило бромштейновскому голосу умолкнуть. Это означало только одно – она выбирает жертву. К доске пошла скромная Люба. Тихой молью она прошуршала мимо одноклассников и приготовилась слушать приговор. Через десять минут черчения формул и символов, она дождалась.
- Знаете, Любовь, - поднялась над ней горой Белла Иосифовна, - у вас такое поэтичное имя. Но совершенно пустая голова. Сколько раз мы повторяли это упражнение, и вы неизменно делаете ошибки.
С каждым словом звук нарастал, набирал обороты, класс мгновенно превращался в аквариум, где вместо воды существовал только зычный голос Беллы Иосифовны. Она не кричала, нет, но от одного ее вида хотелось исчезнуть.
- Вы в выпускном классе, а продолжаете из раза в раз показывать свою неимоверную глупость. Вам, Любовь, должно быть стыдно! – указка рассекла воздух и пролетела в сантиметре от уха побледневшей Любы.- Зачем вам вообще учиться?! Вы же ровным счетом ничего не знаете!
- Я гуманитарий… - пискнула вдруг Люба
- Вы тупица! – подытожила Белла Иосифовна и неожиданно странно обмякла. На щеках высыпали белые пятна, ладонь ухватилась за стол, но промахнулась и схватилась за сердце. Рот беспомощно открывался, не издавая не звука, а вся темная фигура вдруг пошатнулась и рухнула к розовым туфелькам Любы.
В школе Беллу Иосифовну больше никогда не видели, она превратилась в легенду, в какое-то мифическое существо, созданное детской фантазией. А спустя много лет Люба принесла на кладбище букет белых роз, возложила к ногам бывшего учителя и, погладив памятник, тихо произнесла:
- Никто и никогда со мной больше так не разговаривал. Спасибо вам за урок, Белла Иосифовна.