Познакомился я в 2005 году с марокканским принцем. Ну, как принцем, - наследником древнего уважаемого рода одного из очень авторитетных в духовном плане семейств в Марокко, где титул и сопутствующее ему слава и уважение передается от отца к сыну. Рос принц у себя в Фесе, не зазнавался, учился. И пришла ему пора жениться. Родители уже заранее договорились обо всем, для выбора ему подогнали одну из четырех девиц, согласованных со всеми заинтересованными лицами. (Фотки я видел, красивые). Но наш принц, несмотря на юный возраст (21, если не ошибаюсь) вдруг проявил характер и, заявив родителям, что хочет посмотреть мир, отправился… в Россию. С тайной целью найти невесту по любви, - слышал он, что здесь самые красивые девушки, к тому же полно мусульманок, это условие обязательное. Причем, он отправился не в Москву, не в Питер, а, внезапно, в Омск. Так получилось. Парень был абсолютно непуганый, чистый, привыкший к определенному уровню уважения всех окружающих и к тому, что как сложится, так и хорошо. Вот, в Омске я с ним и пересекся. Он по-английски почти не говорил, очень плохо. По-русски, само собой – нет. Арабский, французский, какие-то берберские диалекты – это мы не понимаем. Зато на все вопросы он отвечал «Чуть-чуть». «Do you want some coffee?» - «Чуть-чуть», «Был вчера на тусовке?» - «Чуть-чуть». И так постоянно. Говорю парню, который его принимал и показывал окрестности: «А что наш Брахим все время так отвечает?». Оказалось, приехал он до меня недели за три, местные йоги его тепло встретили, показали город, поехали показать достопримечательности в округе. И вот, по дороге им надо было где-нибудь переночевать, и они приехали в «подшефный» детский дом. Йоги местные там волонтерили, привозили ребятам игрушки, продукты и поэтому могли рассчитывать на ночлег. По приезду оказалось, что детдом был подшефным не только йогам, но и, внезапно, местному отряду ОМОН. И те тоже приехали навестить детишек, привезли всякой помощи, продукты и остались на ночь. Когда йоги приехали, бойцы уже культурно отдыхали перед сном. Ну, йоги поздоровались, и пошли спать. Ночью принцу приспичило сходить по нужде, а удобства в коридоре. Он тихонько вышел, но обратно не зашел. Сосед по комнате проснулся от какой-то возни в коридоре, слабых криков и вышел посмотреть. Видит, наш марокканец стоит весь белый, прижавшись к стене, а здоровые ребята его окружили и подносят рюмку водки. Он такой слабо: «Ноу, харам», а те, «Да ладно, давай по чуть-чуть!». Картину дополнил один из бойцов, который пришел с топором в руке со словами «Надо же за знакомство по чуть-чуть! А то мне еще капусту вот херачить». С этими словами он показал принцу топор. Брахим, ясное дело, решил, что сейчас он умрет смертью мученика, и никакой невесты ему уже не видать. Дальше все закончилось хорошо. Принца отбили, объяснили, что пить ему никак нельзя – религия не позволяет и здоровья не хватит. ОМОН отнесся с пониманием, даже извинились за настойчивость. Но первая фраза на великом и могучем русском языке так и осталась – «чуть-чуть!» А невесту он на самом деле нашел, но это уже другая история… Пруф: Брахим осматривает Окунево.
