Всем утра доброго, дня отменного, вечера уютного, ночи покойной, ave, salute или как вам угодно!
Кому - лето, а для кого что лето, что зима - суть примерно одно и то же: работа с каналом, с тою только разницей, что летом по утрам не нужно включать свет. Нет, ну определённые прелести, конечно, есть: птички поют, тепло и всякая штука... Зимою всё же пишется не в пример лучше - соблазнов меньше, не хочется сказать самому себе - а к дьяволу вся эта писанина, и пойти в парк. Читателю много проще, у него всегда есть выбор, можно отложить чтение на вечер, а можно вообще не читать или вовсе отписаться от канала, да и дело с концом. У автора, впрочем, такая альтернатива тоже в арсенале имеется, но это - самая крайняя мера. Встречались мне на Дзене подобные авторы: ухожу, говорит, устал, монетизация - копеечная, бессмысленный труд. А через полгода - глядь... И снова здравствуйте! Наперёд хочу уверить, что ежели я и соберусь с духом, то сделаю это бесповоротно - чтобы не выглядеть с комичной стороны.
Выговорившись, приглашаю всех в небольшое путешествие по ХХ веку, а нашими чичероне нынче будут люди очень интересные, с которыми любой вояж - за удовольствие.
- Милая Маша, пишу тебе сие из Москвы, из дальних странствий возвратясь. Был я в Звенигороде, там очень хорошо, чудесный звон, великолепный вид на Поповку (с горы вниз на долину), но ужасно, томительно жарко и пыльно, как никогда еще не было; здесь дождей нет, земля высохла и жарче, чем в Ялте, я перемогался. В Звенигороде ночевали, потом поехали в Воскресенск, или Новый Иерусалим. Здесь пошел дождь. Остановились в имении Морозова. Были в городишке, он все такой же скучный и приятный, дом Голохвастова очень состарился, но есть одно чудесное местечко за церковью на высоком берегу, со спуском к реке, со своим собственным берегом и с чудесным видом на монастырь. Матери и бабушке очень бы понравилось это место (10 шагов от церкви и весь монастырь как на ладони), но я не купил и не куплю, так как цены в Воскресенске теперь необычайные. За этот клочок земли в одну-полторы десятины с домиком просят десять тысяч. Отдадут и за восемь, но все же для Воскресенска это дорого. Я бы 4 тысячи дал. Уж очень хороший вид, простор, застроить никак нельзя, и чистенькое местечко, не загаженное; и берег свой, можно верши ставить. Теперь я в Москве, завтра опять еду в Наро-Фоминское, засяду писать, а в августе приеду в Ялту... А в Ялте идут дожди? Молодцы...
Ну, конечно же, это - Чехов, его слог ни с каким другим не спутаешь. 15 июня 1903 года он пишет сестре Маше, пишет - как и всегда - чрезвычайно киногенично, прочитал - словно фильм посмотрел, снятый талантливыми людьми... Знаете, бывает такое "4D": с экрана веет ветерок, или душно делается, а от трепещущих в речной воде водорослей возникает безумное желание искупаться... Помнится, примерно подобное ощутил, смотря "Степь" Бондарчука по Чехову: эти ковыли, этот зной и странное ощущение собственного одиночества - посреди загадочной, огромной Степи... А чтобы было совсем наглядно, размещаю ниже старые фотографии Звенигорода. Это - "3D" уже от меня!
Только что получивший назначение губернатором в Саратов Пётр Аркадьевич Столыпин 15 июня 1904 года пишет жене из инспекции по близким ему владениям - здесь находятся родовые земли его семьи. Письмо это крайне любопытно с многих точек зрения, прежде всего - как воспринимал Юг России сам Пётр Аркадьевич. Тут нет никакой рисовки, позы, надутых щёк, официоза, здесь - честный непредвзятый взгляд на вещи. И знаете, что поражает? И то, как Столыпин вникает в суть своей службы (а ведь мог бы просто обживаться себе в Саратове местным царьком... многие у нас так и делают... Разрезать пару ленточек на заведениях, строительство которых было начато задолго до появления нового начальства...) И выпуклая, почти осязаемая картина реальной жизни губернии. Жизни, не такой уж и ужасной - как нас пугали в СССР. Прошу, почитайте! И уже в конце - согласитесь со вздохом с автором письма: как необъятна Россия!
Милая, драгоценная моя, наконец-то могу спокойно и подробно написать Тебе после утомительной восьмидневной ревизии. Слава Богу, благополучно возвращаюсь в Саратов и наслаждаюсь чудною погодою на прекрасном пароходе. В пути же было очень сносно, т. к. обыкновенной для Царицына тропической жары в этом году нет... Это ревизия меня утомила нравственно. Мне пришлось в одной волости раскрыть такие злоупотребления, что я тут же, расследовав весь ужас, перенесенный крестьянами (последний губернатор, бывший в этой волости, Галкин-Врасский, тут же уволил волостного писаря и земскому начальнику приказал до Нового года подать в отставку. Я выдержал хладнокровие до конца, но, уезжая из участка, понял, что такое globe hystérics (бешенство - РРЪ). Крестьяне говорили: «Совесть пропита, правда запродана»; «ждали тебя, как царя». Ждали ведь они 25 лет, и я решил тут же на месте распорядиться, чтобы они знали, что могут доискаться правды. Конечно, такие ревизии задерживают в волостном правлении до ½ дня, но тут, чтобы водворить порядок, надо бы год не выходить из волостей. Дай-то мне Бог хоть немного очистить эти авгиевы конюшни. Впрочем, такие злоупотребления, как найденные мною, к счастью, яркое исключение.
А в Царицыне меня ждали беспорядки в тюрьме. Начальство потеряло голову, и боялись меня пускать в тюрьму: революционные песни раздавались по всей тюрьме, и виновных начальство боялось наказать. Оказалось, что начальство просто струсило. Я два дня подряд просидел там по несколько часов, политические подолгу со мною разговаривали, обещались не петь и вести себя разумно – посадил в карцер всего только двух уголовных, и всё, кажется, успокоилось. А из Саратова уже прискакал прокурор Микулин, и хотел прискакать и тюремный инспектор. У страха глаза велики. Два оазиса в этой царицынской глуши – это французский стальной завод и Сарепта. Завод этот – один из самых больших в России. Часть рабочих французы и большая часть мастеров тоже. Рядом французская деревня и русская. Теперь понемногу подучились наши, и французы заменяются русскими. Рабочие очень хорошо обеспечены. Школа, больница образцовая, так что стачек совсем не бывает, беспорядков тоже. Половина инженеров французы, половина русские. Директор француз, помощник его русский. После осмотра завода нам в Главном доме предложили lunch. Этот дом – маленький дворец с прелестною мебелью из Франции, которую я с удовольствием целиком перенес бы к нам. Что на этом заводе хорошо, это то, что наши рабочие, глядя на французов, приучаются к épargne (бережливости - РРЪ): у некоторых по несколько сот рублей в сберегательной кассе. Мне жаль, что я не могу Тебе и детям показать Сарепту. Это уголок старинной Вестфалии, целиком перенесенный в наши степи. Деревушка из каменных домиков, вся мощеная, с водопроводами, вся в садах, в виноградниках. Волостной старшина, писарь, волостные судьи европейски образованы. Старичок волостной писарь вдохновенно играл свои импровизации на фортепьяно. Порядок – не к чему придраться. Вместе с тем корректность полная, всё по-русски. За скромною трапезою, когда их любительский оркестр заиграл гимн, все немцы громко запели «Боже, Царя храни». Несмотря на воспитанность и образованность, старшина на своей фабрике сам при нас показывал, как он выделывает горшки, а председатель волостного суда в своей пекарне поднёс мне пряников своего производства, которые пошлю по почте вам в Колноберже, где, вероятно, знаменитые сарептские пряники будут иметь успех. Всего более поражает то, что рядом с Сарептою степь, и мы, проехав 10 минут, увидели аул калмыков, которые показали нам своих богов, сохраняемых в юртах в ящиках, детей... уже курящих трубку… Как необъятна Россия!
Мы сегодня, пожалуй, вовсе не станем покидать первого десятилетия нового страшного века. Для того, чтобы создать обманчивую иллюзорность тогдашнего бытия. Ведь именно эта иллюзорность в конце концов её и погубила. Как и автора дневниковых записей от 15 июня следующего 1905 года. Вчитываясь в немудрёные эти строки, не перестаёшь диву даваться: Государь, у Вас там война на востоке идёт! Страшная. Всего только месяц назад Цусима случилась (ужасная неприятность!) А что у Вас?.. И лишь в конце записи возникает нелепенькое "просто не верится". Дааа...
- 15-го июня. Среда. Жаркий тихий день. Аликс и я очень долго принимали на Ферме и на целый час опоздали к завтраку. Дядя Алексей ожидал его с детьми в саду. Сделал большую прогулку в байдарке. Тетя Ольга приехала к чаю. Купался в море. После обеда покатались. Получил ошеломляющее известие из Одессы о том, что команда пришедшего туда броненосца “Князь Потемкин-Таврический” взбунтовалась, перебила офицеров и овладела судном, угрожая беспорядками в городе. Просто не верится!
Кстати, всё о той же Цусиме. Любопытна трактовка Николаем II этой катастрофы.
- 16 мая. После трех докладов приняли вдвоем 30 раненых и ампутированных солдат... Сегодня стали приходить самые противоречивые вести и сведения о бое нашей эскадры с японским флотом — все насчет наших потерь и полное умолчание о их повреждениях. Такое неведение ужасно гнетет...
- 17 мая. Тяжелые и противоречивые известия продолжали приходить относительно неудачного боя в Цусимском проливе...
- 19 мая. Теперь окончательно подтвердились ужасные известия о гибели почти всей эскадры в двухдневном бою. Сам Рожественский раненый взят в плен!! День стоял дивный, что прибавляло еще больше грусти на душе...
"Неудачный бой"? "Ужасно гнетёт"? И - да... испортили Государю "дивный день", "грустно на душе". Впрочем, впереди у него ещё очень много таких... "неприятностей". И у всех его подданных - заодно! И исчезнет, сгинет безвозвратно старая цветная Россия Прокудина-Горского...
... Прррроматываем посредством нашего магического пульта почти 90 лет и листаем "Аргументы и факты" от 15 июня 1994 года. Одна из заметок показалась мне несколько... символичной. С одной стороны - серьёзность, с какой автор рецензирует только что вышедшую на "НТВ" программу "Времечко" (вот тоже - событие!), а с другой... Отчего-то с особой грустью улавливается сейчас это название - ВРЕМЕЧКО. "Эх, время-время-времечко, жизнь не пролетела зря..." Тогда ещё можно было назвать "время" "времечком". Мы в 90-е могли себе это позволить, мы пережили своё Государство и, будучи выпихнутыми без штанов коленом под зад в дикий капитализм, не пережрали друг друга и сами как-то выжили, словно домашние, привыкшие к прогулкам по времени и вкусной еде по часам спаниельки... Правда, выжили не все. Потому и "времечко": что уж, всякое видали!..
"Само название программы "Времечко" дает повод для массы разнообразных шуток и каламбуров - "Времечко выбрало нас", "Времечко, впередик!" и так далее. Но руководители передачи оказались быстрее и прозорливее критиков.
УЖЕ в одной из первых программ они дали заставку - "Времечко собирать камушки". Этим на корню убивались все хохмы - мол, мы сами понимаем, что мы есть такое, и сами над собой шутим.
Похвально. Стало быть, передача веселая и чуть ли не юмористическая, тем более что в глубине экрана иногда угадывается Лев Новоженов. Часть зрителей замерла у телевизоров и приготовилась активно веселиться.
Им не пришлось долго скучать - в первых выпусках "Времечка" был сюжет о производстве валенок; в дальнейших - из факта закрытия магазина "Сухари", что неподалеку от Бутырки, сделали вывод, что заключенные без ванильных, "Осенних" и "Комсомольских" умрут с голоду. Зрители звонили и рассказывали о хохочущих котах. Символом передачи был и остался странный гибрид таракана и игуанодонта.
Словом, из "Времечка" должна была получиться хорошая и забавная альтернатива "Новостям", "Вестям" и прочим серьезным информационным выпускам. Ну и замечательно! В "Итогах" - важные события, во "Времечке" - "Сегодня вы не услышите...", в "Вестях", оговорившись или кашлянув, ведущий просит извинения, во "Времечке" - заливается радостным смехом.
Поначалу так и шло. Одна из ведущих рассказывала о погоде в Козьмодемьянске, оставляя без внимания крупные города (то-то козьмодемьянцы были в восторге!), другая говорила: "До чего мне надоели экономические новости! Ну ладно, доллар опять вырос..." Мужчины во "Времечке" тоже отличаются колоритностью - большой рыжий; веселый толстый; ироник, чьи глаза уходят куда-то вверх и вдаль, и разглядеть их невозможно.
Нашему телевидению не хватало передачи с долей абсурда, упрощающей серьезные новости и тем самым снимающей с телезрителей стресс. "Времечко" попыталось занять эту нишу. Не получилось. Не хватило той самой доли абсурда.
В передаче появились сюжеты о жизни. О проблемах. Зрители звонили не для того, чтобы получить сто тысяч за самую интересную новость, а чтобы поделиться своей болью. Ведущие растерялись. После действительно жуткого сюжета о неквалифицированно сделанном аборте были бы уместнее гневные глаза Татьяны Митковой, нежели пожатие плечами: "Ну что ж, и так бывает. А теперь - погода".
Сообщение о том, что на бутылке спирта "Ройял" написано "Спирт - это смерть" (цитирую не дословно), встречается бурно и радостно и объявляется лучшей новостью недели, а рассказ о длительной невыплате Пенсии прерывается примерно так: "Хорошо, хорошо, спасибо за звонок. На проводе - следующий зритель!"
Понятно, что "Времечку" не нужна тьма жизни, но ее отстранение подобным образом не может вызвать ничего, кроме злости и разочарования. Передача застыла где-то посередине между правдой и пародией.
И поэтому почти каждый вечер мы видим нечто, напоминающее серую железобетонную плиту, разукрашенную бантиками и рюшечками"
А завершим наш день сразу двумя стихотворениями, нынче же и писанными. Почему двумя? Одно - вообще четверостишие, но чертовски хорошо, а второе - целый рассказ. Итак, встречаем гостей: Блок со своим "Сном" от 15 июня 1903 года, и удивительный мистификатор Владислав Ходасевич с "Музыкой" от 15 июня 1920 года.
Мы оба влюблены в один и тот же сон,
Нас вынесла волна – и укатилась с шумом.
Ты ль жарче влюблена, иль я страстней влюблен,
Какое дело нам! Мы не поверим думам!
*************
Всю ночь мела метель, но утро ясно.
Еще воскресная по телу бродит лень,
У Благовещенья на Бережках обедня
Еще не отошла. Я выхожу во двор.
Как мало всё: и домик, и дымок,
Завившийся над крышей! Сребро-розов
Морозный пар. Столпы его восходят
Из-за домов под самый купол неба,
Как будто крылья ангелов гигантских.
И маленьким таким вдруг оказался
Дородный мой сосед, Сергей Иваныч.
Он в полушубке, в валенках. Дрова
Вокруг него раскиданы по снегу.
Обеими руками, напрягаясь,
Тяжелый свой колун над головою
Заносит он, но – тук! тук! тук! – не громко
Звучат удары: небо, снег и холод
Звук поглощают… «С праздником, сосед».
– «А, здравствуйте!» Я тоже расставляю
Свои дрова. Он – тук! Я – тук! Но вскоре
Надоедает мне колоть, я выпрямляюсь
И говорю: «Постойте-ка минутку,
Как будто музыка?» Сергей Иваныч
Пеpeстaeт работать, голову слегка
Приподнимает, ничего не слышит,
Но слушает старательно… «Должно быть,
Вам показалось», – говорит он. «Что вы,
Да вы прислушайтесь. Так ясно слышно!»
Он слушает опять: «Ну, может быть –
Военного хоронят? Только что-то
Мне не слыхать». Но я не унимаюсь:
«Помилуйте, теперь совсем уж ясно.
И музыка идет как будто сверху.
Виолончель… и арфы, может быть…
Вот хорошо играют! Не стучите».
И бедный мой Сергей Иваныч снова
Пеpeстaeт колоть. Он ничего не слышит,
Но мне мешать не хочет и досады
Старается не выказать. Забавно:
Стоит он посреди двора, боясь нарушить
Неслышную симфонию. И жалко
Мне, наконец, становится его.
Я объявляю: «Кончилось!» Мы снова
За топоры беремся. Тук! Тук! Тук!.. А небо
Такое же высокое, и так же
В нем ангелы пернатые сияют.
Таким (или примерно таким) увиделся мне день 15 июня, а уж хорош он был или плох - решать не мне. Любые ассоциации событий Былого с современностью, а также исторические аллюзии - всего лишь совпадения, не более. Вам только показалось! Не верите? Ваше право, просто ущипните себя пальцами правой руки за левое ухо. Помогает!
С признательностью за прочтение, мира, душевного равновесия и здоровья нам всем, и, как говаривал один бывший юрисконсульт, «держитесь там», искренне Ваш – Русскiй РезонёрЪ
Предыдущие публикации цикла "Век мой, зверь мой", а также много ещё чего - в иллюстрированном гиде по публикациям на историческую тематику "РУССКIЙ ГЕРОДОТЪ" или в новом каталоге "РУССКiЙ РЕЗОНЕРЪ" LIVE
ЗДЕСЬ - "Русскiй РезонёрЪ" ЛУЧШЕЕ. Сокращённый гид по каналу
"Младший брат" "Русскаго Резонера" в ЖЖ - "РУССКiЙ ДИВАНЪ" нуждается в вашем внимании
.