Мы получили решение суда первой инстанции об ограничении Михаила Шуравина в родительских правах.
Чем же руководствовался суд, вынося решение об ограничении в родительских правах?
За что переживали при рассмотрении дела мы?
Рассказываю.
Изначально, Катей были заявлены требования о расторжении брака, разделе совместно нажитого имущества, определении места жительства детей, взыскании алиментов.
Иск был подан как только Екатерина смогла вырваться из ада, который на протяжении 9 лет устраивал ей Михаил. Помимо иска Катя подала заявление в следственные органы. По результатам проверки в отношении Шуравина, как мы все помним, было возбуждено уголовное дело по статье «истязания».
Шуравин подал тоже иск (его и Катин были впоследствии объединены), в котором просил определить место жительства девочек с ним.
Также он заявил ходатайство в котором просил определить место жительства дочерей до вступления решения суда в силу или же порядок общения с ними.
Реутовский городской суд определил Михаилу порядок общения с детьми до вступления решения в силу.
Катя данное определение оспорила в вышестоящий суд. Позиция Московского областного суда порадовала:
Иными словами: несмотря на отсутствие вступившего в законную силу приговора, вывод суда о возможности установить порядок общения отца с детьми не правильный.
Далее в отдельное производство выделили расторжение брака и раздел имущества. На этом моменте мы уточнили иск и добавили требование о лишении Шуравина родительских прав в отношении детей.
Шуравин, кстати, тоже изменил требования с определения места жительства на порядок общения с детьми.
Затем мы ушли на экспертизу, производство по делу приостановили.
Заявляя требование о лишении прав мы прекрасно понимали, что без вступившего в законную силу приговора никакой суд нам это лишение не удовлетворит.
Это понимал и Шуравин, поэтому ему было очень важно тянуть уголовное дело до бесконечности. Не являться по вызову следователя, прикрываться справками и т.д.
Но со следкомом шутить, как жизнь показывает, можно, но не долго. И с последствиями.
Так и случилось. Шуравину предъявили обвинение и объявили его в розыск.
В это время как раз вернулось с экспертизы наше дело об определении места жительства детей и лишении родительских прав.
Мы снова уточнили иск. Заменив требования о лишении, на требование об ограничении.
Почему?
Как следует из статьи 69 Семейного кодекса Российской Федерации родители (один из них) могут быть лишены родительских прав, если они:
· уклоняются от выполнения обязанностей родителей, в том числе при злостном уклонении от уплаты алиментов;
· отказываются без уважительных причин взять своего ребенка из родильного дома (отделения) либо из иной медицинской организации, образовательной организации, организации социального обслуживания или из аналогичных организаций;
· злоупотребляют своими родительскими правами;
· жестоко обращаются с детьми, в том числе осуществляют физическое или психическое насилие над ними, покушаются на их половую неприкосновенность;
· являются больными хроническим алкоголизмом или наркоманией;
· совершили умышленное преступление против жизни или здоровья своих детей, другого родителя детей, супруга, в том числе не являющегося родителем детей, либо против жизни или здоровья иного члена семьи.
Как и чем подтверждается каждый пункт подробно описано в соответствующем Постановлении Пленума Верховного суда
Там черным по белому разъяснено, что факт совершения соответствующего преступления должен быть подтвержден вступившим в законную силу обвинительным приговором суда либо постановлением (определением) суда или постановлением органа предварительного расследования о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию.
У нас пока такого приговора не было. Поэтому мы изменили требование на ограничение родительских прав по основаниям статьи 73 Семейного кодекса РФ, которая говорит о том, что ограничение родительских прав допускается, если оставление ребенка с родителями (одним из них) вследствие их поведения является опасным для ребенка, но не установлены достаточные основания для лишения родителей (одного из них) родительских прав.
При этом в материалы дела были представлены документы из уголовного дела, были заслушаны свидетели, которые присутствовали с детьми на следственных действиях и слышали что девочки говорили, экспертизы, сделанные как в рамках уголовного дела, так и в рамках гражданского.
И нас поддержали прокуратура и опека.
Судья удовлетворила наши требования ровно по тем основаниям, которые мы указали в исковом заявлении:
- наличие уголовного дела и всех вытекающих:)
- не установлены достаточные основания для лишения, но оставление ребенка с родителем опасно вследствии его виновного поведения.
Считаю, что в данном конкретном случае суд реально встал на защиту интересов детей. Какое может быть объективно общение папы с детьми при наличии серьезного уголовного дела в отношении этого отца? И что должна была бы говорить мама трясущимся от страха девочкам, если их пришлось бы передавать папе для общения?
Правосудие с человеческим лицом.
Спасибо Реутовскому суду в лице очень-очень строгой судьи Волковой)