Часть 1. Введение
Марксизм. Это довольно интересное, разнообразное и сложное политически-научное учение. Как любое сложное и многогранное учение, марксизм состоит из множество теорий и идей, придуманных создателями учения или взятых у предшественников. Благодаря этому марксизм отвечает на великое множество вопросов.
Одним из теорий, входящим в марксизм, является теория классов или теория классовой борьбы. Для понимания теории посмотрим, что говорят сами создатели марксизма об классах и их борьбе. Извиняюсь, но цитата довольно длинная. Цитата:
“История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов.
Свободный и раб, патриций и плебей, помещик и крепостной, мастер и подмастерье, короче, угнетающий и угнетаемый находились в вечном антагонизме друг к другу, вели непрерывную, то скрытую, то явную борьбу, всегда кончавшуюся революционным переустройством всего общественного здания или общей гибелью борющихся классов.
В предшествующийся исторические эпохи мы находим почти повсюду полное расчленение общества на различные сословия, - целую лестницу различных общественных положений. В Древнем Риме мы встречаем патрициев, всадников, плебеев, рабов; в средние века – феодальных господ, вассалов, цеховых мастеров, подмастерьев, крепостных, и к тому же почти в каждом из эти классов – ещё особые градации.
Вышедшее из недр погибшего феодального общества современное буржуазное общество не уничтожило классовых противоречий. Оно только новые классы, новые условия угнетения и новые формы борьбы на место старых.”
Как мы видим в этой цитате, теория классов уже оформлена, имеет частные примеры из разных отрывков европейской истории. Навряд ли
Карл Генрих Маркс самостоятельно и за короткий срок (меньше, чем за 10 лет) разработали такую концепцию, без предшественников или вдохновителей.
Посмотрим, что на это скажет сам Маркс:
“Что касается меня, то мне не принадлежит ни та заслуга, что я открыл существование классов в современном обществе, ни та, что я открыл их борьбу между собою. Буржуазные историки задолго до меня изложили историческое развитие этой борьбы классов, а буржуазные экономисты – экономическую анатомию классов. То, что я сделал нового, состояло в доказательство следующего: 1) что существование классов связано лишь с определёнными историческими фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведёт к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов.”
Из цитаты мы видим ясно, что Маркс не создал классовую теорию, а развил существующие идеи. Ещё мы увидели, что сам Карл Генрих выделяет две группы людей, чьи идеи о классах он и заимствовал: экономистов и (французских) историков. Посмотрим какие у этих людей были представления о классах. Начнём с экономистов.
Часть 2. Политэкономия
Первым из экономистов, которые говорили, об классах наверняка можно назвать Адама Смита, создателя классической политэкономии. В своём magnum opus-е он говорит, что:
“Весь годовой продукт земли и труда каждой страны или, что то же самое, вся цена этого годового продукта, естественно, распадается как уже было замечено, на три части: ренту с земли, заработную плату труда и прибыль на капитал – и составляет доход трёх различных классов народа: тех, кто живёт на ренту, тех, кто живёт на заработную плату, и тех, кто живёт на прибыль с капитала. Это – три главных, основных и первоначальных класса в каждом цивилизованном обществе, из дохода которых извлекается в конечном счёте доход всякого другого класса.”
Как мы видим, отец политэкономии делит общество на первоначальные классы (землевладельцы, рабочие и капиталисты) и на второстепенные (не нашёл у него информацию про них, но можно предположить, что это чиновники, духовенство, интеллигенция, армия и т.д.). Первый тип классов получают непосредственный доход, а второй тип живёт на части дохода первого типа.
Данного мнения придерживались многие последователи Смита и ещё великий экономист Давид Риккардо. В начале его главной книги можно найти следующие слова:
“Продукт почвы, всё, что берётся с поверхности её соединённым применением к делу труда, машин и капитала, разделяется между тремя классами общества, а, именно, землевладельцем, владельцем денег или капитал, необходимого на обработку её, и рабочими трудом которых она возделывается.”
Мы поняли, как себе представляли себе классы экономисты, но что с историками?
Часть 3. (французская) историография
С историками всё поинтереснее. Французский историк Огюстен Тьерри разделяет всё французское общество в истории на духовенство, дворянство и среднее сословие. Чаще всего у него духовенство и дворянство показываются вместе (праздный класс), как враги третьему (среднему) сословию. Вот, что говорит Огюстен про среднее сословие:
“Таким образом то сословие, которое было орудием революции 1789 г. и историю которого я пытаюсь набросать, восходя к его началу, есть не что иное, как вся нация за вычетом дворянства и духовенства.”
В этом вопросе Тьерри был принципиален и не хотел делить среднее сословие на пролетариат и буржуазию и говорил про это так:
“Мнение это, имеющее кроме своей ошибочности ту дурную сторону, что оно ищет в истории корней антагонизма, возникшего лишь вчера и разрушающего общественное спокойствие, находится в противоречии со свидетельствами старины, подлинными актами монархии и общим духом великого преобразовательного движения 1789 г.”
За эту позицию его критиковали позже Маркс и Плеханов. Посмотрим, что говорили оба.
Маркс:
“Меня очень заинтересовала книга Тьерри «История происхождения и успехов третьего сословия», 1853. Удивительно, как этот господин, отец «классовой борьбы» во французской историографии, негодует в предисловии на «новых людей», которые теперь видят также антагонизм между буржуазией и пролетариатом и стремятся обнаружить следы этой противоположности уже в истории третьего сословия до 1789 года. Он изо всех сил старается доказать, что третье сословие включает в себя все сословия, кроме дворянства и духовенства, и что буржуазия играет роль представительницы всех этих остальных элементов. Он приводит, например, цитату из донесений венецианских посольств:
«Так называемые сословия королевства состоят из трёх групп лиц: из духовенства, дворянства и всех остальных, которых можно назвать общим именем народ».
Если бы г-н Тьерри прочёл наши вещи, то он бы знал, что резкий антагонизм между буржуазией и народом возникает, естественно, лишь с того момента, как только буржуазия перестаёт противостоять дворянству и духовенству в качестве третьего сословия. Что же касается «исторических корней» «родившегося лишь вчера антагонизма», то как раз его собственная книга даёт лучшее доказательство того, что эти «корни» возникли вместе с возникновением третьего сословия. Из выражения «Senatus populusque Romanus» этот, вообще говоря, меткий критик должен был бы сделать со своей точки зрения вывод, что в Риме никогда не существовало другого антагонизма, кроме как между сенатом и народом. Меня очень заинтересовало, что слово «catalla, capitalia», то есть капитал, как это видно из приводимых им документов, входит в употребление вместе с ростом городских коммун. Кроме того, совсем этого не желая, он доказал, что ничто так не задерживало победу французской буржуазии, как-то, что лишь в 1789 г. она решилась действовать заодно с крестьянами. Очень недурно изложено, хотя без соответствующих обобщений:
1) Как сразу же, по крайней мере с момента возвышения городов, французская буржуазия становится особенно влиятельной благодаря тому, что организуется в виде парламентов, бюрократии и т. д., а не так, как в Англии, благодаря одной торговле и промышленности. Это безусловно характерно даже и для современной Франции.
2) Из его изложения прекрасно видно, каким образом происходит возвышение класса, в то время как различные формы, в которых в разное время сосредоточивается его центр тяжести, и различные части класса, приобретавшие влияние благодаря этим формам, гибнут. Этот последовательный ряд метаморфоз, проделываемых классом, пока он не достигнет господства, нигде, по-моему, до этого не был изображён так хорошо - по крайней мере по богатству материала. К сожалению, он ограничился общими и общеизвестными фразами относительно maitrises, jurandes и т. д., короче говоря, тех форм, в которых происходило развитие промышленной буржуазии, хотя и в этой области только он один знает материал. Что он хорошо показывает и подчёркивает - это заговорщический и революционный характер городских движений в XII веке.”
Плеханов:
“То, что отличает борьбу классов, проповедуемую французскими историками времён Реставрации от той, которая провозглашается социалистами наших дней - это, прежде всего, социальное положение того класса, к которому обращаются теоретики социальной войны. Сколько бы историки времён Реставрации ни говорили о народе, о нации, о массе граждан, о третьем сословии в целом, все же на самом деле то, что они защищали, это были интересы небольшой части нации, интересы буржуазии. Гизо знал это хорошо и говорил об этом без увёрток. "Я знаю..., что революция, предоставленная сама себе, свободная от страха, уверенная в торжестве, создаст естественно и неизбежно свою собственную аристократию, которая станет во главе общества, - писал он. - Но эта аристократия будет другого рода и будет совсем иначе образована, чем та, обломки которой мы видим". Значит неправда, как это утверждал тот же Гизо, что борьба третьего сословия против дворянства означала борьбу равенства против привилегии. Дело в сущности говоря, шло о торжестве новых привилегий, привилегий иначе образованных, чем те, с остатками которых боролись Гизо и его друзья. Огюстен Тьерри, вероятно не понимал этого так ясно, как будущий министр Людовика Филиппа. Но и его идеал не превышал торжества среднего класса. Вот, например, как он резюмирует историческое дело Великой Французской революции: "вместо старых сословий, неравных по своим правам и социальному положению (Sic!) классов, образовалось общество однородное; стало 25 миллионов душ, составляющих один единственный класс граждан, живущих при одном законе, одном уставе, одном порядке. Что же оставалось делать? - Нечего больше, как обеспечить новое общество от нападений сторонников старого режима и защитить завоевания буржуазии от злопамятства дворянства, побеждённого в великой борьбе классов. Правда, даже после 1830 года, когда победа буржуазии стала окончательной, Огюстен Тьерри, старый ученик и "приёмный сын" Сен-Симона, не находится вполне на стороне удовлетворённых, как Гизо, этот злостный враг всякого движения рабочего класса. Автор "Размышлений над историей Франции", казалось, не вполне осуждал новые социальные и политические тенденции, которые начинают появляться с первых лет царствования Людовика-Филиппа. Но он далёк от того, чтобы понять эти тенденции; он желает социального мира, объединения классов, он, который при Реставрации проповедовал войну классов. Ибо, ведь, социальный мир при тогдашних условиях не может и не мог бы быть ничем иным, как примирением пролетариата с тем ярмом, который налагает на него "новая аристократия"”
Но это ещё не всё. У Тьерри ещё была расовая (до Третьего рейха расы люди могли очень часто использовать как синоним народа, нации) теория происхождения классов. По ней неравенство появилась не просто по экономическим или политическим причинам ,а по тому, что когда-то один народ завоевал другой. Потом на основе этого появились сословия, дальше народы смешались в единый народ, а сословность общества сохранилась. Расовую теорию Тьерри применял ко Франции (франки завоеватели и гало-римляне завоёванные) и Англии (нормандцы завоеватели и англосаксы завоёванные, если правильно помню).
Идея о классах присутствовала ещё у историка и политика Франсуа Гизо (о нём как раз и говорил Плеханов) и историка Франсуа Минье.
Вот, например, как Минье описывает Францию до революции:
“Вся земля была разделена на враждовавшие друг с другом провинции, а общество разделялась на соперничающие друг с другом классы. Дворянство, утратив всю свою власть, однако, сохранила свои преимущества; народ не пользовался никакими правами; королевская власть не была ничем ограничена, и Франция была предана министерскому самовластию, местным управлениям и сословным привилегиям.”
И вот ещё одна цитата Минье про это же:
“Разделённая на три сословия, которые в свою очередь делились на многочисленные классы, нация была предоставлена проявления деспотизма и злу, проистекающему от неравенства.”
Интересно то, что у двоих перечисленных Франсуа я не нашёл идей расовой теории об происхождении классов. Минье просто не имел мыслей на этот счёт, а Гизо представлял, что общество европейское, в частности французское появилась из смешения римской и германской систем, а про расы не слова.
По сути у историков взгляды сходились именно в разделении общества на сословия, а про расовость сословий и не раздельность третьего сословия говорил только Тьерри.
Интересно ещё то, что до (французских историков) был ещё один человек, который тоже рассуждал о политике и истории через классовый подход. Этим человеком является Анри Сен-Симон. Об нём мы дальше и поговорим.
Часть 4. Утопический социализм
Анри Сен-Симон, создатель утопического социализма начал создавать свою теорию о классах ещё во времена французской революции, в то время, когда историки начали создавать свои теории только после окончания революции. Как по мне все свои основные идеи он изложил в “Катехизисе индустриалов” (на ней и основаны все последующие мои суждения). Вот, например, как общество делит отец социализма:
“До революции нация делилась на три класс, а именно: на дворян, буржуа и промышленников. Дворяне управляли, буржуа и промышленники их оплачивали.
Теперь нация делится только на два класса: буржуа, сделавшие революцию и направившие её в своих интересах, уничтожили исключительную привилегию дворян пользоваться государственным достоянием. Они заставили допустить себя в класс правителей, так что теперь промышленники содержат дворян и буржуа.”
Для того, чтобы понять кто такие промышленники посмотрим другую цитату автора:
“Промышленник ― это человек, который трудится для производства или для доставки разным членам общества одного или нескольких материальных средств, удовлетворяющих их потребности или физические склонности; значит, земледелец, сеющий зерно или разводящий домашних птиц и животных, является промышленником; каретник, кузнец, слесарь, столяр ― промышленники. Все промышленники вместе трудятся для производства или для доставки всем членам общества всех материальных средств, удовлетворяющих их потребности или физические склонности; они составляют три крупных класса, которые называются земледельцами, фабрикантами и торговцами.”
У Анри так же, как и у Тьерри классы возникли благодаря расам:
“За время от обоснования франков в Галлии до первого крестового похода совершался политический процесс громадной важности, процесс, подготовивший все успехи цивилизации, какие имели место с того времени, и, следовательно, все успехи промышленности, ибо промышленные успехи ― самые существенные из всех. Этот процесс состоял в слиянии победителей, с побеждёнными, в образовании французской нации, составленной из франков и галлов.
Франки, бывшие военными вождями нации, руководили в то же время её промышленной деятельностью: им принадлежали почти все земли; равным образом они завладели и движимым инвентарём земледелия, главную роль в котором играли галлы, прикреплённые к земле, составлявшие благодаря этому лишь высшую категорию рабочего скота.”
В рамках классовой теории Сен-Симона есть ещё и промежуточный класс (легисты, разночинцы-военные и земельные собственники, не принадлежавшие ни дворянам, ни к земледельцам) частью которого и являются буржуа (не известно кого Анри называл буржуями ― горожан или средних и крупных капиталистов?). Поэтому слова Сен-Симона про то, что буржуа вошли в “класс правителей” говорит не о буржуазии, но и об промежуточном классе вообще (в книге Анри об этом прямо писал).
Наверняка вам (как и мне) показались взгляды Сен-Симона и Тьерри довольно похожи. Но почему? Всё очень просто: в молодости Огюстен был секретарём Сен-Симона и был под сильным влиянием идей Анри. (Хотя, если вы были внимательны, то могли это заметить ещё в цитате Плеханова). Ещё в цитируемой мной статье Плеханова говорилось, что Сен-Симон заявлял, что и Гизо у не заимствовал идеи о классах.
Часть 5. Итог
Как мы наглядно увидели классовая теория в марксизме является не выдумкой самого Карла Генриха, а длительным развитием идей мыслителей в этом направлении, развившимися до единой теории классов у Маркса.
Это длительное развитие происходило с двух сторон ― (английской) политэкономии (или просто экономической науки) и (французской) историографии, начиная с утопического социалиста Анри Сен-Симона.
Часть 6. Источники, на основе которых и была написана данная статья
1) О. Тьерри. Городские коммуны во Франции в Средние века.
2) О. Тьерри. История происхождения и успехов третьего сословия.
3) Ф. Гизо. История цивилизации в Европе.
4) Ф. Гизо. История цивилизации во Франции.
5) Г. В. Плеханов. Огюстен Тьерри и материалистическое понимание истории.
6) А. Смит. Исследование о природе и причинах богатства народов.
7) Письмо К. Маркса И. Вейдемейеру от 5.03.1852 г.
8) Письмо К. Маркса Ф. Энгельсу от 27.07.1854 г.
9) К. Маркс, Ф. Энгельс. Манифест коммунистической партии.
10) Д. Риккардо. Начала политической экономии и налогового обложения.
11) Ф. Минье. История Французской революции с 1789 по 1814 гг.
Если понравилась статья подписывайся на канал, ставь лайки. Если есть мысли и соображения по поводу статьи, то не стесняйся и выскажи его в комментариях.