"Если встретишь меня на улице с женщиной, сделаю вид, что мы не знакомы",
— так говорил Михаил Булгаков Тасе, своей первой жене, в то время когда они переехали в Москву, и писатель стал обрастать связями, нужными знакомствами. Когда стал стыдиться плохо одетой простушки Таси, своей первой любви. Сначала жестокие слова говорились шутливо, но вскоре Тася с ужасом обнаружила, что её "Мишенька" и правда спешно отходит в сторону, или прогоняет её, завидев знакомых. И не только женщин.
Могли бы вы так любить человека, чтобы отдать ему деньги, присланные на свадебное платье? Держать ноги раненых, когда он их отрезает? Ездить в город за морфием, получая в благодарность летящий в вас горящий примус? Согласиться на аборт (потому что опасно рожать детей от наркомана)? Продать все свои драгоценности, чтобы вылечить супруга и в благодарность услышать: "Ты слабая женщина"? А потом выдержать ещё и это — переходи на другую сторону, ты меня позоришь? И слушать, что для вдохновения любимому мужу нужны новые впечатления, новые женщины? А потом и увидеть любовницу на пороге собственной квартиры. И выслушать предложение жить вместе.
Михаил Булгаков говорил о пяти страшных ошибках, которые он совершил в своей жизни. Биографы сходятся на том, что одну из них он допустил при разговоре со Сталиным, а ещё одна касалась первой жены, Таси. Не даром перед своей смертью, невыносимо страдая от болезни, писатель звал первую жену, просил её привести. Хотел попросить прощения. Но Елена Сергеевна, третья жена, сегодняшний предмет восхищения, "Маргарита" в глазах многих читателей, не выполнила просьбу. (Да, я отношусь к Елене Сергеевне с огромным уважением и благодарностью за то, что благодаря ей мы смогли прочитать "Мастера и Маргариту", но... Впрочем, пусть первый кинет в неё камень тот, кто не был грешен. И это точно не я.)
Позвольте представить — Татьяна Лаппа
Татьяна была дочерью саратовского статского советника. Жила она вольготной, обеспеченной, "сытой" и праздной жизнью. В доме были и нянька, и кухарка, и бонна (гувернантка). Мать воспитывала в дочери чувство собственного достоинства так, как понимала его сама, не разрешая даже нагнуться за уроненной вещью:
"Не подбирай, горничной скажи. Неизвестно, как сложится жизнь. Пока позволяют обстоятельства — ничего не делай."
Евгения Викторовна Пахотинская, мать Татьяны
Когда девушке минуло шестнадцать, тетя пригласила её на лето погостить в Киев. На пересадке в Тамбове девушка заказала чай со сливками. Чай оказался едва подкрашенной водой, и, вспоминая мамины уроки, Таня велела заварить свежий.
Как напишет в своей книге Наталия Клевалина:
"Сохраняя достоинство, расплатилась и, как положено, оставила чаевые. Ей всего шестнадцать, и так заманчиво было подобно взрослой даме одной путешествовать из Саратова в Киев в ожидании приключений!"
Великолепно, не правда ли? Я предлагаю вам, дорогие читатели, запомнить этот юный образ. Чтобы потом со всей ясностью понять, что приготовила жизнь изнеженной Тасе. Точнее, что выбрала верная подруга и жена Булгакова.
А может это любовь?..
Тётя познакомила девушку с юным Михаилом, с которым они отправились осматривать город. Булгаков сразу назвал "шатенку с голубыми глазами" Тасей:
"Пойдём, Тася!"
И приключения начались. Весна, благоухающие ароматы, раскидистые каштаны, юность, сама по себе кружащая голову. Тася влюбилась и в Киев, и в прекрасного юношу. А пылкий гимназист оказался очарован гостьей. Молодые люди гуляли по городу, заглядывали в музеи, катались на лодке по Днепру, ели в кафешке странную яичницу, зажаренную в куске хлеба, и, конечно, позабыв об осторожности, целовались в кустах Купеческого сада.
Киев — Город с большой буквы, который предстаёт перед нами в "Белой гвардии", это город влюблённых Таси и Михаила. Он принадлежит только им. Тем страшнее окажется для Таси история с посвящением романа. Но обо всём по порядку.
После окончания каникул Тася уехала, но обещала вернуться на следующие каникулы. Влюблённые переписывались целый год, вкладывая в письма всю свою непосредственность, юность и зарождающееся настоящее чувство.
Ишь, чего удумали
Тасины родители узнали о тайной переписке влюблённых подростков и решили пресечь безобразие на корню. Танечку отправят не в Киев, а в Москву, чтобы "охолонула". Мать, Евгения Викторовна, не скупилась на затрещины.
"— За что, мама? — глаза Таси наполнялись слезами.
— У тебя глаза порочные! Так и буравишь ими мужчин!
— Я не виновата, мама! Просто я подросла!"
А в Киеве разворачивалась другая трагедия.
— Неужели правда не станешь жить? — Саша Гдешинский со смесью ужаса и уважения глядел на товарища.
— Не стану! — твердо сказал семнадцатилетний Миша Булгаков. — Вот достану револьвер, и застрелюсь к черту! Понимаешь, душа болит бесконечно. Она должна была приехать на Рождество, и вот, не приедет, родители не пускают. А, вдруг она вообще никогда не приедет?! А вдруг полюбит другого?! Ну не могу я больше терпеть эту неизвестность!
Наспех распрощавшись с Булгаковым, Гдешинский бросился на почту. И полетела в Саратов знаменитая телеграмма:
"Телеграфируйте обманом приезд. Миша стреляется"
Стреляться не дали, взрослые посмеялись и махнули рукой: "пройдёт". Но не тут-то было. Три года влюблённые настырно переписывались. По происшествии их Михаил был уже студентом, Тася — классной дамой в женском училище.
"Он все время стремится в Саратов, не перешёл на 3-й курс. Как они оба подходят по безалаберности натур! Любят друг друга очень, вернее — не знаю про Тасю, но Миша её очень любит," —
напишет в своём дневнике позже сестра Надя.
Булгаков сочинил спектакль для домашних " С миру по нитке — голому шиш". Он оказался пророческим.
В пьесе бабушка спрашивала про женихавшихся Мишу и Тасю: "Но где же они будут жить?" На что некая "доброжелательница" отвечала: "Жить они свободно могут в ванной комнате. Миша будет спать в ванне, а Тася на умывальнике".
Нельзя обвинить родителей обоих сторон в равнодушии. Надо сказать, они сделали всё, чтобы предотвратить намечающийся брак. Мама Михаила прямо заявила Тасе:
"Вы собираетесь замуж? Не советую. Ему надо учиться".
На что будущий писатель отрезал: "Ну, мало ли, что она не хочет".
А счастье было так возможно... И было
И вот 26 апреля 1913 года в церкви на Подоле венчалась юная влюблённая пара. На невесте — золотой браслет, который Михаил всю жизнь будет считать своим талисманом. Много цветов, особенно нарциссов.
"Фаты у меня, конечно, не было, — вспоминала Тася. — подвенечного платья тоже, я куда-то дела все деньги, что отец прислал… Была полотняная юбка в складку. Мама купила блузку… Почему-то под венцом хохотали ужасно."
Татьяна лукавит. Деньги молодые потратили на своё проживание, не отказывая себе в удовольствии вкусно поесть или прокатиться в театр на такси. Только вот было ли это желанием Таси, или всё-таки Миши, уже тогда стремившегося жить красиво? Не предпочла ли бы невеста красивое подвенечное платье сиюминутным удовольствиям? Но Тася даже в мыслях не смела перечить Мише.
Более того, накануне свадьбы Тася решилась на аборт, на что тоже ушла часть денег. Девушка не хотела, чтобы кто-то решил, что она обременяет Мишу, заставляет жениться на ней.
"Никак нельзя было оставлять",
— признается она уже в старости.
Как же жаль, эгоистично вздыхает ваша покорная слуга. У писателя могли бы остаться свои родные дети.
"Ты меня приворожила, ведьма, "
— признавался в то время в своей чувственной любви Булгаков, не замечая, что уже продавливает податливую Тасю своими решениями. Несмотря ни на что, пара была тогда безоблачно счастлива.
Война
На выпускные экзамены Булгаков попросил у жены её "браслетку". Он с отличием закончил училище, надо отметить, их курс выпустили досрочно. Начиналась война, нужны были врачи.
Молодого специалиста направили сначала в военный госпиталь в Каменец-Подольский, потом в Черновцы. С фронта шёл поток раненых с гангреной. С утра до ночи Булгаков ампутировал руки и ноги, а верная Тася ассистировала мужу — держала конечности, которые он отрезал. С непривычки ей становилось дурно, она отворачивалась, а Михаил уже кричал: "Держи другую". Она едва успевала отойти понюхать нашатыря.
Через год пришло новое назначение: земским врачом в Смоленскую губернию. Поначалу Тася с мужем обрадовались. Ведь они уезжали подальше от фронта, от страшных раненых, ампутаций, к более-менее мирной жизни. Они ещё не знали, что Михаилу придётся работать куда больше, чем раньше, потому что он единственный врач на всю округу. В какие-то дни ему приходилось принимать и по сто человек. И все они шли с разными заболеваниями, никто не приходил "просто за справкой".
В первую же ночь, в которую супруги планировали выспаться с дороги, привезли роженицу. Тасе пришлось искать в учебнике по акушерству нужные места, Михаил до этого не принимал роды.
Морфий
И вот однажды Булгакову привезли больную дифтеритом девочку. Чтобы спасти ребёнка, врач через трубочку отсасывал плёнки из её горла. И заразился сам. Во время лечения, испытывая страшные боли, он подсел на морфий.
Буквально за несколько дней молодой врач превратился в наркомана. Его преследовали многочисленные галлюцинации, которые он потом опишет в своих книгах. Гигантский змей, который бросался на него, душил, ломал кости, рвал на части.
Наступило самое страшное время для будущего писателя, и особенно — для его супруги. В местной аптеке морфий Булгакову уже не отпускали. Он подделывал рецепты и отправлял Тасю с ними в город. Но скоро и там всё стало шито белыми нитками.
"Кого же лечит доктор Булгаков? — издевательски спрашивали аптекари, — Пусть напишет фамилию больного".
Несмотря на стыд, Тася объезжала все аптеки. Но иногда наркотик добыть не удавалось, тогда муж приходил в страшный гнев. Браунинг Тася спрятала, но это не слишком помогло. Он страшно кричал, швырял в неё всем, что попадало под руку. Иногда это были шприцы, а однажды горящий примус. Как-то против её воли он вколол морфий и ей, вроде бы для того, чтобы облегчить ей боли, на которые она неосторожно пожаловалась.
А ещё через некоторое время Тася обнаружила, что снова беременна. Обрадованная, она поспешила с новостью к мужу, думая, что, может ребёнок вырвет Мишу из наркоманского плена. Но супруг ответил, что он врач и слишком хорошо знает, какие дети бывают у морфинистов. Никакие слёзы жены не помогли, Булгаков настоял на том, чтобы супруга сделала аборт.
Татьяна Лаппа ездила делать аборт в город.
Булгаков не делал ей аборт! Это фейк, совместно распространившийся в интернете.
Но верной Тасе даже не приходило в голову оставить писателя, она думала лишь о том, как его спасти.
Неосторожная молитва
Избавление Булгакова от зависимости — история отдельная. Есть несколько версий, и все они вызывают здоровое сомнение у тех, кто знает, насколько нереально справиться с зависимостью самому.
По одной из них спасла Булгакова именно Тася, которая каждый день уменьшала дозу. Не буду оспаривать сейчас эту сомнительную версию, но несомненно одно — верная супруга не бросила будущего писателя, была рядом, возможно, одним этим спасая его жизнь. Чтобы с ним стало, останься он в ту пору один — страшно подумать.
Но доподлинно известно, что в какой-то момент доведенная до отчаянья Тася, которая была атеисткой, и не носила креста (не было его на ней даже на венчании, впрочем, как и на Михаиле), стала молиться:
"Господи, если ты существуешь на небе, сделай так, чтобы этот кошмар закончился! Если нужно, пусть Миша уйдет от меня, лишь бы он излечился! Господи, если ты есть на небе, соверши чудо!"
Её молитва была услышана, а жертва принята. Но тогда Тася ещё не знала, какую страшную цену заплатит совсем скоро.
Киев, петлюра и Тасина браслетка
Но едва закончилось одно тяжёлое испытание, как началось другое. Михаил с Татьяной вернулись в Киев, где постоянно менялась власть. Булгакова мобилизовали петлюровцы, но ему вскоре удалось от них сбежать. Семье приходилось укрываться в лесу, в каком-то заброшенном доме, домой вернулись только тогда, когда Киев снова заняли белые.
Писателя послали во Владикавказ, он уехал, а Татьяну вызвал только через две недели. Она поехала к нему одна, через места, занятые батькой Махно, замирая от страха. Варианта "не ехать к Мише" для неё никогда не существовало. Встретившись с женой, писатель признался, что проиграл Тасину "счастливую браслетку" на бильярде. Её вернут позже, уже в Москве.
Брюшной тиф и "слабая женщина"
И вот наступил тот самый решающий момент, когда белые готовились к отступлению. #Булгаков заболел брюшным тифом. Ему было очень плохо, почти всё время он был в бреду, а часто и без сознания. Температура зашкаливала. Врачи говорили умирающей от беспокойства Тасе, что трогать его нельзя — умрёт.
— Болезнь заразная, — мельком глянул военврач, — его надо изолировать.
— Куда? — ахнула Тася. — Кто будет ухаживать за Мишей? Я у него одна!
...
— Вы не довезёте его до подножия Казбека.
Тасе предлагали бежать заграницу, никто не верил, что Михаил поправится. И дело было не только в потенциальной "хорошей жизни". В газетах писали: "По сведению штаба Верховного главнокомандующего, при занятии большевиками Иловайского ими были изрублены все беженцы и больные, не успевшие уйти с войсками". Принимая решение остаться с мужем, Тася была уверена, что выбирает почти верную... смерть. А Булгаков закатывал глаза, отключался, и Тася, рыдая, в который раз начинала прощаться с мужем.
Но она осталась. Продала всё, что можно, в том числе звенья золотой цепи, доставшейся в подарок от отца, чтобы выходить дорогого мужа. Или похоронить. Они остались практически одни в опустевшем городе. А когда Булгакову наконец-то стало лучше и он осознал, что произошло, вместо благодарности и восхищения мужеством своей жены, он произнёс:
"— Ты слабая женщина! Не могла меня увезти!"
Этот упрёк Тася ещё услышит от мужа многократно.
Когда я на экскурсии (а у меня есть экскурсия по Булгакову) рассказываю эту историю, у меня начинает непозволительно дрожать голос.
"Но ты не беспокойся, я тебя выпишу"
Булгаков не хотел верить, что всё потеряно. Любой ценой, верил он, сумеет выбраться заграницу, в Стамбул. В трюме, чернорабочим, зайцем — не важно. С Тасей он попрощался в Батуме, потому что уехать вдвоём было абсолютно нереально. Его, в отличие от супруги, расставание не смущало, а она не смела возражать.
"Но ты не беспокойся, я тебя выпишу, "
— говорил писатель, целуя её мокрые от слёз глаза. Она кивала и не верила. Знала: они прощаются навсегда. Татьяна отправлялась в Москву, продав последнюю ценную вещь, а её мужа снова мало волновало, как она доберётся и на что будет жить. И откуда он её собирался "выписать"?
Москва. Голод
Но он не смог уехать. Отныне он никогда не покинет пределов своей страны и до конца дней будет винить в этом Тасю.
Булгаков приехал в Москву с твёрдым намерением: он будет писателем. С трудом разыскал жену в большом городе, но на этом удача от них отвернулась. Жилья нет, работы нет, денег нет — семья голодала. У Таси не было зимней обуви, только летние туфли, у Миши рваные носки, дырявые ботинки и оборванный бараний полушубок. Это время стало самым страшным и для писателя, и для Таси. Страшнее морфия, войны, брюшного тифа. Те, кто когда-то голодал по-настоящему, поймут, о чём речь.
"Хуже, чем где бы то ни было, было в первый год в Москве. По три дня ничего не ели, совсем ничего. Ни хлеба, ни картошки," —
признается Татьяна спустя годы Мариэтте Чудаковой.
А сам Миша писал сестре:
"Игривый тон моего письма объясняется желанием заглушить тот ужас, который я испытываю при мысли о наступающей зиме."
Москва коммунальная
Супругам помог муж сестры Нади — уступил комнату в той самой "нехорошей квартире" на Большой Садовой, 10. Булгаков хватался за любую работу, Тася также делала всё, что в её силах.
Но тяготы и лишения свалили женщину с ног. Тася слегла с малокровием. Михаил обратился к дяде, тот помог: привёз мешок картошки, коньяк, подсолнечного масла. Супруга поправилась, жизнь потекла дальше. В то время Булгаков впервые задумался о мужестве своей жены.
"— Ты живёшь в тяжелейших условиях и даже не жалуешься на нечеловеческую жизнь! — как-то поразился он.
А она ответила:
— Живу, как и ты."
Сам писатель часто сетовал на судьбу.
Москва литературная. Новые знакомства
Булгаков начал ночами писать "Белую гвардию". Ему нравилось, когда верная Тася сидела рядом с ним и шила, а когда его руки и ноги превращались в лёд, грела воду в тазике, чтобы согреть любимого, а потом нежно массировала его руки.
"Счастлив только тогда, когда Таська поит меня горячим чаем, " — писал он сестре.
Однажды Михаил прочёл жене отрывок, где Елена просит Бога вернуть ей Тальберга ценой жизни брата. Тася возмутилась и сказала, что такого не может быть, Булгаков вспылил, назвал жену дурой, пояснив, что она не разбирается в психологии брошенных женщин. Но сцену всё же поменял на ту, что теперь знаем мы.
Со следующими своими женами писатель не смел так обращаться. Дорогие женщины, обратите на это внимание. Мужчины часто ведут себя так, как им позволяет женщина. Но это ни разу не упрёк в сторону Таси. За насилие отвечает палач, а не жертва.
Такая удобная, домашняя, всепрощающая и понимающая Тася с каждым днём всё больше казалась Булгакову обузой в новом литературном мире, где он начинал вставать на ноги. Потихоньку он обрастал связями, а вместе с тем возвращающимся вкусом к хорошей жизни, начинал верить в собственный талант. Он стыдился не очень умной, не достаточно образованной, скромно одетой Таси.
Сначала шуткой, в потом и всерьёз он начал говорить жене:
"Если встретишь меня на улице с женщиной, сделаю вид, что мы не знакомы."
Вскоре он и вовсе стал просить отойти от него, перейти на другую сторону, когда встречал своих новых знакомых.
Булгаков начал ухаживать за дамами, потом появились любовницы. Зина Коморская, Ирина Раабен, Юлия Саянская и многие другие. И если Зина Коморская прямо спросила, женат ли он, и получив ответ, строго наказала заходить в гости к ним только с супругой, остальные женщины с удовольствием принимали ухаживания любвеобильного писателя.
Тася бешено ревновала, несмотря на уверения Михаила, что на его романы нужно смотреть сквозь пальцы, он всего лишь ищет вдохновения, а жену никогда не бросит. Устраивала скандалы, однажды даже ударила по щеке.
Что говорить, если даже сразу после свадьбы, будучи влюблённым в Тасю, Булгаков уже увлекался другими женщинами. Была и красотка с Ботанической, которую тогда молодой Миша подкарауливал, чтобы подарить цветы и конфеты, и "черноглазка" с Мало-Подвальной. Молодой стройной Тасе тогда же ревнивый супруг запретил красить губы, чтобы мужчины не оглядывались на улице.
Теперь же Булгаков изменял всё более открыто. Я бы сказала — нагло.
Но ведь мы с вами говорим о моём любимом и поистине великом писателе. Продолжение следует...
С вами была Есипова Оксана.
❤️❤️ Жду вас ТГ | ВК | ОК ❤️❤️ Мои книги на Литрес с реф ссылкой
