Утром я вышел из медитации в весьма приподнятом настроении, ведь колебания магического фона прямо указывали, что где-то рядом оказался сильный маг Инферно. По магической мощи он не уступал некоторым рагнодраконам. Если об этом узнает Владыка, то он точно передумает поступать в эту Академию халатных воров и шарлатанов, выдающих себя за магов. Это же была откровенная ложь, что бланки прошения выдают только по понедельникам! Не думал, что мой Владыка такой доверчивый и наивный, он же не какой-то там глупый мешок с мясом и костями, который не способен думать о чём-либо, кроме женщин, или о чём там обычно думают людишки? Нет, он определённо не такой.
— Эй, Даниил, — позвал меня Владыка, доев какую-то свою мерзко пахнущую кашу и оттолкнув от себя грязную посуду, — есть дело.
— Склоняюсь перед вашей волей, — с великим благоговением произнёс я.
— Отнеси вот это в приёмную комиссию Академии, — сказал он, выдавая мне какой-то увесистый, исписанный сверху донизу мелким почерком пергаментный свиток.
— Но зачем, Владыка? — удивленно спросил я, — зачем вам эта Академия шарлатанов, если тут неподалёку появился достаточно сильный маг Инферно, не настроенный враждебно. Если подчинить его себе, то он сможет научить вас большему, чем когда-либо снилось местным академикам.
— Спасибо, Даниил, приму на заметку, — равнодушно ответил он, — а теперь шагай в Академию! И смотри, не убей никого по дороге.
Он меня совершенно не ценит! Я преподнёс ему такую отличную новость, а ему просто плевать! Но выбора у меня нет: приказ есть приказ. Но что, если на обратном пути из Академии я сделаю маленький крюк? Ты гений, Даниил! Спасибо, Даниил!
Из-за сильного магического фона здания Академии, я чуть не заблудился, а заклинание Всевидящего Ока мне практически не помогло, так как в толпах студентов и абитуриентов ничего не было видно. Хорошо ещё, что очередь сегодня была не слишком большой. Я бы испепелил все эти презренные мешки с мясом и костями с истинным наслаждением, если бы мог. Как жаль, что у меня приказ никого не убивать.
Но калечить у меня запрета нет… О, да! Держитесь, кожаные мешки с мясом!
Я призвал Зут и ударил им об пол. Все проклятые абитуриенты и их жирные мамаши отлетели в стороны и с глухими шлепками стали падать на пол после столкновения со стеной. Гордо прошествовав мимо ошеломлённых малолетних дебилов, вяло копошащихся на полу, и их мамок, возмущённо смотрящих на меня, я рывком распахнул дверь и небрежно бросил порученный мне свиток на стол перед выкатившей на меня в изумлении глаза человеческой самкой.
— От Владыки Гарольда Маркуссона, — коротко произнёс я, а потом развернулся и максимально громко хлопнул дверью. Да, день определённо удался!
Покинув Академию весьма воодушевлённым, я, как и задумал, направился к тому магу Инферно, которого почувствовал с утра. Но он оказался малость дальше, чем я рассчитывал. Более того, он спрятался в малодоступной пещере в небольшом овраге. Хорошо ещё, что я неплохо владею техникой хождения по стенам, да и без неё отросшие когти на ногах сильно помогли.
Когда я наконец сумел подобраться поближе, меня встретил сильный поток инфернального пламени. Предвидя что-то подобное, я вовремя поставил защиту. Когда поток пламени стих, из пещеры выбралось нечто весьма массивное, с мощной и чётко прощупываемой магической аурой. Судя по ней, стало понятно, что это существо имеет четыре конечности, причём передние весьма странно выглядят. Та часть, которую я принял за голову, резко двинулась ко мне. Извернувшись, я отпрыгнул на ближайший валун, после чего гигантским прыжком переместился на спину неведомому чудищу. Схватив его за оказавшиеся на голове рога, я попытался было усыпить его заклинанием, но эта тварь немедленно взмыла в воздух. Впервые за много тысяч лет я по-настоящему испугался, оттого вцепившись в рога с утроенной силой.
— Именем владыки Гарольда приказываю тебе сесть, тварь! — в отчаянном порыве крикнул я, не зная, что ещё придумать, и вдруг, к моему изумлению, тварь подчинилась. Она села и, скинув меня со своей шеи, стала быстро уменьшаться в размере. Через несколько мгновений передо мной уже стоял нелюдь примерно моего роста.
— Неплохо тут мой подмастерье обжился, — заметил он как ни в чём не бывало, — уже имеет вассала, притом весьма могущественного.
— Да ты кто вообще такой?! — воскликнул я, поднимаясь на ноги.
— Я Фафнирион, один из немногих рагнодраконов, не прислуживающих Легиону, — быстро отчеканил он, как будто только и ждал вопроса, — сюда меня прислал один мой друг обучить некоего горца Гарольда Маркуссона. Не подскажешь часом, где его найти?
— И с чего я должен тебе верить, мешок с мясом?
— Ну слушай, Падший, — сказал он, сначала поднеся руку ко рту, а затем пространно выдохнув, словно закурил невидимую мне трубку, — мы, э-э, оба служим одному Владыке, если ты ещё не понял. И ты заинтересован в поражении Легиона, верно?
— Да плевать мне на Легион! — запальчиво возразил я.
— Если победит Инфернальный Легион, то тогда погибнет Владыка, и именно ты будешь виноват в этом! — заметил он, складывая руки на груди.
— Хммм, и то верно, — процедил я, неохотно признавая его правоту.
— Думаю, нам стоит всё подробно обсудить у меня дома, — сказал он, протягивая мне руку в знак примирения и дружбы, — в более спокойной обстановке.
Его домом была та самая пещера. Внутри она оказалась весьма неплохо обставленной. Хотя точно определить, что за объекты находятся внутри, я не мог. Различил только, что какая-то круглая штука по центру была очень горячей.
Фафнирион предложил мне присесть.
— Даниил, — обратился он ко мне, — а как ты сам нашёл себя в служении Владыке?
— Это долгая история, — ответил я, как бы отмахнувшись.
— Так мы вроде никуда и не торопимся, — заметил Фафнирион.
И тогда я начал свой рассказ.
***
Когда-то я был ангелом. Очень давно. Но потом всё изменилось в один миг. Моя сестра умерла от чумы, после чего мой отец ещё сильнее возненавидел меня. Он всегда хотел двух дочерей, но в итоге старшая скончалась, а вместо младшей родился я.
Через четыреста лет наступило моё совершеннолетие, но оба мы — и я, и отец — постепенно становились Падшими из-за его яростного желания обрести свой идеал. Азулиэль родилась везучей, так считали все, особенно отец, мне же повезло, что я вообще родился. Мать любила нас обоих одинаково, но её мягкие похвалы заглушались громогласной тиранией отца. Азулиэль было тоже не плевать на меня, но на мнение отца это никак не влияло.
Однажды после скромного семейного празднования я сбежал, о чём очень давно мечтал. Долго я странствовал, самостоятельно пытался учиться магии по украденным из дома старым книгам и свиткам. Наконец, через примерно двадцать лет странствий я наткнулся на один запечатанный курган. Там обитало много нежити, но для меня это не было особой проблемой, ибо ангел может вырывать перья из крыльев и метать их подобно ножам, плавящим нежить, как огонь плавит воск.
Уничтожив зомби и скелетов и изрядно проредив при этом свои крылья, я собрал всё ценное, что нашёл внутри, после чего набрёл на главный зал и открыл его. Проложив довольно глубокие следы на полу в скопившейся на нём за долгие века пыли, я дошёл до центра зала, где над каким-то древним алтарём парил Зут. Я бы даже не понял, что это такое, но сумел разобрать высеченную на находящемся рядом камне полустёртую от времени надпись, которая гласила, что это дарованный миру титаном Юриэлем вместе с другими равными дарами артефакт Коса Арканы и что лишь тот, кого он сочтёт достойным, сможет поднять его. Когда же я решил испытать себя и дотронулся до него, я как будто на несколько долгих мгновений перестал видеть явь, а вместо этого мне было видение какой-то огромной армии потусторонних тварей, марширующей по родному острову Санлейр. Я ужаснулся увиденному, но вместе с этим мне тут же явился человек весьма молодой, который собрал невиданное доселе войско и повёл его на потусторонних тварей. Голос в моей голове возвестил: «Жди Владыку в Валдаране».
Зрение вдруг вернулось ко мне, но несколько минут я ещё приходил в себя. Зута уже не было над алтарём, а на моём правом указательном пальце ярким пламенем горел перстень из пурпурного нефрита. И я понял, что достоин.
Что это было предначертание, я уяснил, но сколько лет мне ждать предначертанного, я не знал, так что решил пока заняться одним незавершённым дельцем. Пора было нанести визит отцу.
Когда я подошёл к покинутому мной когда-то родному дому, то нашёл его в ужасном состоянии. Мать явно ударилась в показушный траур. Оно и понятно, ведь последний оставшийся ребёнок сбежал из дома. Под покровом ночи неслышно подойдя к дому, я со всей силы пнул входную дверь, и она с грохотом распахнулась, с гулом ударившись о стену. Разумеется, от этого грохота все в доме проснулись. Ничего не понимающие родители спустились со второго этажа. Отец окончательно пал, чему я не был удивлён.
— Даниил? Это ты? Ты вернулся? — спросила, ещё не веря своим глазам, мать.
— И зачем ты пришёл сюда, мерзавец? — с издёвкой в голосе спросил отец, словно и не удивившись моему возвращению.
— Я пришёл, чтобы свершить суд за каждый отравленный тобой день моей жизни, — ответил я, глядя ему в глаза.
— Даниил, прошу тебя, я всё понимаю, но месть — это не выход, — взмолилась мать, вставая между мной и отцом.
— Пожалуйста, отойди, — попросил её я, — я не хочу причинить тебе вреда, мама.
— Да, Урсиэль, лучше отойди, — повторила эта тварь, называвшаяся моим отцом, — у нашего зверёныша отросли клыки, и он опасен для общества. Особенно в лице меня.
— Даниил, ведь всегда есть другой выход, — молила меня мать сквозь текущие по её щекам слёзы, — прости и отпусти!
— Его невозможно простить, мама, — процедил я, — его — нет! Я прошу тебя, лучше отойди!
— Нет, сынок, — стояла на своём она, — я не могу этого допустить.
Не выдержав напряжения, я порывисто взмахнул рукой, но, не рассчитал силу, отчего моя мать отлетела в сторону, пробив своим телом стену. Увидев образовавшееся отверстие, я вскричал в отчаянии:
— Ты восстановил её против меня!
— Это сделал ты сам, — холодно ответил отец, покачав головой, — твоя жажда власти отняла у тебя всё! Я знал, что рано или поздно это произойдёт, исчадие ада. Так убей меня, мне уже нечего терять! Но запомни, ты — чудовище: никто никогда не примет тебя, выродок. Урсиэль не верила, что этот день настанет, в отличие от меня, и поплатилась!
— Заткнись, мешок с мясом! — процедил я, призывая Зут и нападая на него.
Он особо и не сопротивлялся. И я заставил его выстрадать всю ту боль, что он год за годом причинял мне. Не сразу я убил его, а постепенно добивал, по капле добавляя ему всё больше и больше боли и страданий, продлевал его агонию до бесконечности, прежде чем он издох окончательно. Сначала я переломал по очереди его руки и ноги, с таким хрустом, как не хрустит ни одна корочка свежеиспеченного хлеба. Это было похоже на то, как он ломал меня всё моё детство. Затем я вырвал его жалкие глаза, полные ненависти по отношению ко мне даже в последние минуты жизни, заставив его задыхаться и скулить от отчаяния. Я рассёк его дряблое брюхо и вырвал сизые склизкие кишки, намотав их на кулак и раскидав по округе, чтобы хищные птицы растащили их. Наконец добрался до сердца, ибо мне стало интересно, а есть ли оно у этого бессердечного создания, называвшегося моим отцом, что должен был любить меня, а вместо этого превратил мою жизнь в кромешный ад, и, к удивлению своему, найдя это жалко бьющееся в моих руках злое сердце, с наслаждением раздавил его прямо внутри груди, выпустив фонтан чёрной густой крови.
Когда же последний вздох вырвался из его груди, я сам пал на колени, почувствовав сильнейшую в своей жизни боль. Взгляд мой помутнел, и из горла непроизвольно вырвался пронзительный крик. Тело моё странным образом трансформировалось. Почти все перья на крыльях враз выпали, и магический мягкий свет их, всегда окутывающий меня, словно одеялом, угасал прямо на моих глазах, зато выросли дополнительные «пальцы», а перепонки порвались. Я почувствовал, что откуда-то со лба полились кровь и гной, заливая мне глаза. Пальцы на ногах и руках удлинились, а ногти стали когтями.
Когда эта бесконечная мука закончилась, я попытался встать. Попытка взмахнуть новыми крыльями принесла мне ещё больше боли. Осторожными маленькими шажочками я кое-как обошёл дом и увидел бездыханное тело своей матери.
— Что же я наделал! — вырвалось из моих уст, и из глаз сами собой полились горькие слезы.
Пересилив боль, я аккуратно взял её тело и отнёс в фамильную гробницу. Я поместил её в нефритовый гроб, что был рядом с могилой Азулиэль. На надгробии магия этого места сразу высекла, что здесь покоится Урсиэль, невинно убиенная. Всю ночь я проплакал над могилой матери и стал ещё более слеп, чем простой Падший. Я выплакал все глаза тогда, и больше мне не дано видеть материальные объекты. Когда я смог подняться на ноги, я вернулся к родительскому дому. В последний раз взглянув на него, я с немалым удивлением вдруг различил, что одно-единственное перо всё-таки уцелело и слабо мерцает тихим светом уцелевшей в нём магии. Не зная точно, моё оно или нет, я взял первую попавшуюся шкатулку и бережно опустил туда это последнее перо. Спрятав шкатулку у себя на груди с таким чувством, будто я положил в нагрудный карман свою последнюю надежду, я метнул в дом яркую молнию и, оставив его жарко пылать, отправился на юг в поисках человеческой тогда ещё деревни Валдаран.
***
— Даже не знаю, что сказать, — дослушав мой рассказ и некоторое время помолчав, произнёс наконец Фафнирион, — это ужасно. Мне очень жаль, Даниил.
— Служение Владыке — последнее, что мне осталось, — вздохнув, ответил я, — и это то единственное, что не позволяет мне окончательно пасть в пучину безумия.
— А то последнее перо?
— Оно лишь напоминание о том, кем я был когда-то, — сказал я, кладя руку на карман мантии, где хранилась шкатулка с пером, — возможно, мне когда-нибудь придётся его отпустить. Надеюсь, этот день никогда не настанет.
— Многим страшно отпускать прошлое, — задумчиво заметил рагнодракон, — многие драконы до сих пор живут по законам давно погибшего мира.
— Разве вы не хотели бы увидеть его в былом величии? — удивлённо спросил я.
— А что изменится? — ответил он. — Мы просто переберёмся туда, где вместо горцев нам будут добывать ресурсы големы. Да, иногда я мечтаю вновь увидеть столицу в её былом великолепии, полетать, как прежде, над склонами Грозовой Скалы. Хорошо там, где нас нет, Даниил. Когда-нибудь ты и сам это поймёшь. Ладно, мы заговорились, а теперь к делу. Вы с Га… Владыкой где живёте?
— Да тут неподалёку есть один палаточный городок, — ответил я, — там обитают либо ещё не зачисленные абитуриенты, либо те, кому не хватило баллов на общежитие и при этом недостаточно денег для того, чтобы снимать комнату.
— Короче, нищенский квартал, — пробурчал Фафнирион, — ладно, возвращайся к Владыке и всеми правдами и неправдами заставь его прийти сюда.
— Разумеется, — сказал я, ухмыльнувшись.
Я и не собирался его упрашивать: если он упрётся на своём, я просто его похищу, для его же блага. Наложить сонное заклятье и ночью перенести его в эту пещеру, а потом и все его вещички — делов-то. Простите, Владыка, извините, Владыка, это для вашего же блага.
Когда я вернулся, Владыка уже ждал меня. Судя по его отдающей приторно-розовым ауре, он опять общался с той самкой. Чёрт возьми, неужели всё-таки влюбился? Это надо как-то лечить.
— Даниил, ты где полдня пропадал?! — строго спросил он. — У тебя было всего одно задание. Одно простое задание! Что, так трудно просто отстоять очередь и отнести проклятый свиток в приёмную комиссию?!
— Виноват, Владыка, — произнёс я, склоняясь в нижайшем поклоне, — я сделал небольшой крюк за тем магом, которого я почувствовал с утра, и вы можете возрадоваться — теперь вам не надо учиться в Академии жалких шарлатанов, называющих себя магами.
— Даниил, пойми, мне всё равно надо будет там учиться, — стал нетерпеливо растолковывать мне он, — ибо людям для того, чтобы им разрешили колдовать вне стен учебного заведения, нужна Магическая Лицензия, иначе меня попросту посадят за решётку. Мне не нужны проблемы с законом, Даниил.
— Так потребуйте у них эту бумажку, — пожав плечами сказал я.
— Нельзя так просто получить лицензию, Даниил, — устало произнёс он, потирая глаза, — надо получить диплом, а лучше — звание Магистра.
— Глупости, — буркнул я.
— И не говори, — усмехнулся он.