3.
Начало тут
-Мама?! Ты не в себе, не иначе! - Любаша шарахнулась от матери, уперлась плечом в косяк. Больно! Но не больнее, чем внутри.
Глава 2
Мама по-прежнему уверена, что дочке несказанно повезло. Все, как в любимых романах - одна любовь на всю жизнь. Но герои романов не приводили в дом посторонних женщин и не делали вид, что это в порядке вещей.
-Люба, ты не должна была уходить из дома, - строго повторила мать, - Степан будет очень недоволен, когда вернётся. В конце-концов, ты их за руку не поймала. Может он просто прилег отдохнуть днем.
-Какое мне дело до его недовольства, мама? Он же сам во всем признался, словно это пустяк, мелочь какая-то, или ты не слышишь ничего? - закричала девушка в отчаянии, - я должна все стерпеть, лишь бы быть при мужчине? Зачем? Чтоб не повторять твоих ошибок, как тебе кажется? А как мне жить с этми? Делать вид, что она наша домработница?
-Прекрати истерику! - жестко осекла ее мать, - я тебя не так воспитывала, чтоб ты верещала на весь дом как какая-то… прости Господи.. ты ведь пианистка.
-Да ты что? Не ты ли мне велела все бросить и сесть дома караулить Степана? Не ты ли сказала, что главное - быть женой, а музыка и без меня обойдётся! Да если бы ты меня тогда поддержала…. Может и не было бы ничего. Ты не должна была мне разрешать совершать такие необдуманные поступки - слёзы снова градом покатились по щекам.
-Виноватую нашла? - взвилась женщина, - я тебе мужа не выбирала, сама нашла. И как я могла не разрешить? Дома тебя запереть? Чтоб ты из окна выпрыгнула? Ты вспомни, вспомни... Да и не смертельно все это, все мужики изменяют. И от тебя не убудет. Вон папаша твой с кем только …, тьфу, аж вспоминать тошно.
-Ты ушла, потому что он обманывал тебя? - тихо спросила девушка. Мать крайне редко упоминала мужчину, который был ее отцом. У них даже фотографии в доме не было. На все вопросы маленькой Любочки она только отмахивалась и отделывалась общими фразами про то, что им и вдвоём хорошо. И им правда было хорошо. Мама очень старалась окружить дочь теплом, заботой и дать ей все необходимое. Отдавала всю себя без остатка, ничего не прося взамен. Только бы Любаша была довольная и не чувствовала себя хуже других. А теперь она решила так же рьяно оберегать Любино семейное счастье, как раньше отдавала всю себя дочкиной музыкальной карьере.
-Да, — грустно вздохнула женщина, - я узнала, что у него другая. Я думала, что мы поженимся, но однажды увидела как он провожал ее вечером. Проследила за ними и все поняла. Устроила сцену, выбросила его вещи. Он просил прощения. Я не простила. Гордая была. И глупая. А он ушёл и женился на ней. Они до сих пор живут вместе, а я…. - она замолчала, закусила губу - иногда подглядываю за его жизнью через соцсети, как воришка, и кусаю локти от того, что этого можно было избежать.
-Он не знает, что я есть, да? - догадалась Люба, - поэтому мы никогда не говорили о нем?
-Не знает.. я поняла позже…уже не было смысла говорить… не повторяй моих ошибок. Одна измена не стоит целой испорченной жизни. Иди домой и больше не убегай так. Может тебе вообще показалось.
-Ну-ну! Показалось! В общем так: я никуда не пойду, мама! Никуда! Я буду жить здесь. Вернусь к исполнительской деятельности, помогу Серёже стать настоящим музыкантом. У меня теперь неплохая зарплата, мы отлично проживём вместе, - Люба подошла и прижалась к маме как в детстве, уткнувшись носом ей в плечо.
-Упрямица. Ну хочешь оставайся до утра. Поговорим, поплачем, но потом к мужу. Такого как Степан быстро к рукам приберут. И не смотри волком, еще спасибо скажешь. Или хочешь всю молодость возле меня просидеть?
Люба молча шмыгала носом. Слова матери хороводом кружились в голове. Как бы она хотела, чтоб это все было не по настоящему. Но слишком много очевидных фактов...
В ее комнате все было как раньше. Книги, фотографии, награды. Мама заботливо все хранит. Она с тоской шла вдоль импровизированной аллеи славы, выстроившейся на комоде. У нее оказывается, была такая яркая жизнь. Она думала, что ко всему этому просто добавится любимый человек, который будет ее поддерживать и вдохновлять. А вышло иначе...
В приоткрытую дверь доносились звуки маминого голоса. Уже жалуется своим подружкам на бестолковую дочь. Она невольно прислушалась:
-Да, она здесь, дома, не переживайте. Я не хочу знать, что там произошло, уверена, что она, как обычно, преувеличивает. Да-да. Приедете? Сейчас? Ну конечно, конечно.
Девушка пулей вылетела из комнаты:
-Кому ты звонила? Ему?
-Любовь, прекрати повышать голос. Кому надо звонила. Приедет - поговорите, все обсудите. Сейчас я тебе чай с мятой сделаю, успокоишься немного. Я добра тебе желаю.
Люба дождалась, пока мать выйдет на кухню, подхватила сумку. Хорошо, что разобрать не успела. Не готова она разговаривать со Степаном! Ей больно! Обидно! Ничего хорошего из этого не выйдет. А он может просто взять и увезти ее обратно. Она ведь слабая женщина.
Двигаясь еле слышно, она вскользнула из квартиры и бросилась вниз по ступенькам, через темный двор и на улицу. Пробежав почти квартал, девушка окончательно выбилась из сил. Тяжёлая сумка оттягивала плечо. Она поставила ее на асфальт, села на корточки возле стены дома, пытаясь восстановить дыхание. Эта часть ее родного района ночью выглядела совсем не дружелюбно. Какие-то ребята прошли мимо, громко ругаясь и размахивая пивными бутылками. Бомжеватого вида старушка прошаркала со своей тележкой, что-то бубня под нос.
Только теперь Люба поняла, что не имеет никакого представления, куда идти и где искать ночлег. Хорошо хоть деньги у неё есть. Не так много, но на первое время хватит. Эх, не нужно было покупать свитер, который обошёлся совсем недёшево. Если бы она только могла предположить, что все так обернётся.
На душе стало совсем тоскливо. Одна на холодной тёмной улице. Может мама не так уж не права, и нужно просто потерпеть? А что дальше? Ещё и ещё потерпеть? Чтобы что? Понять на пенсии, что всю жизнь была на вторых ролях?
Люба решительно тряхнула головой, отгоняя липкие противные мысли. Собрала в кулак всю свою решительность. Она взрослая женщина, не маленькая девочка! Нужно решить вопрос с жильём, хотя бы на эту ночь. Не в парке же ей спать, в самом деле.
Она достала телефон и стала смотреть гостиницы поблизости. Ого, как все дорого! Когда они ездили с концертами, то всем занималась мама.
Нужно что-то попроще… Вот. Хостел. Совсем рядом.
-Алло, да, можно у вас снять номер на ночь? Что? Четыре человека в комнате? Почти все занято? Нет, я перезвоню.
Растерянная Любаша была так занята своими переживаниями, что даже не заметила, что от угла за ней наблюдает неопределённого возраста женщина. Вид у неё был слегка помятый , а стойкий запах перегара намекал на любовь к крепким напиткам. Оценив ситуацию, она неспешно направилась к девушке:
-Жильё ищешь? - деловито поинтересовалась дама.
Люба нерешительно кивнула, пятясь назад от неприятной собеседницы, которая подходила все ближе.
-А я комнату сдаю. Маленькую, тут недалеко. За пятьсот. Посмотришь?
Не дожидаясь ответа, женщина нахально взвалила Любины пожитки себе на спину и уверенно двинулась в темноту арки.
-Подождите, пожалуйста, я же ещё не решила, - девушка не знала, как вести себя в такой ситуации , и робко семенила следом.
-Пошли, пошли. Сразу видно, что ты краля нежная. Не место тебе тут ночью. Вот сецчас за угол повернём и тут рядом дом, деревянный, но крепкий, да и клопов сто лет никто не видел, - тараторила тётка, ускоряя шаг. Любаша уже не поспевала за ней. Повернув за угол, девушка оказалась в темном дворике старой застройки. Низкие обшарпанные домишки сгрудились стена к стене. В воздухе пахло прелым деревом и гниющими отходами. Из кустов навстречу ей выскочила тощая собака, и , озираясь, исчезла в темноте. Провожатая с сумкой словно испарилась.
-Женщина, женщина, ну где же Вы? - закричала Люба в пустоту, уже понимая, что это бесполезно.
-Чего орешь, как оглашённая? - послышался хриплый голос откуда-то из глубины двора. Люба похолодела от ужаса. Она догадалась , что тётка привела ее в местные трущобы. Эти полузаброшенные дома давно должны были снести, но мешали бюрократические проволочки. Жильцы почти все уже съехали, а в пустующих квартирках обжились разные темные личности. Даже в дневное время все пытались побыстрее миновать это странное место.