Предыдущую сцену второй серии читайте по ссылке (Ход Королевы. Сцена 10/18). Первую сцену первой серии читайте по ссылке (Кровь бастардов. сцена 1/18)
Гелайена, Эймонд.
Гелайена оставляет детей с няньками и, в сопровождении стражника, направляется в комнаты к Эймонду. Стражник остается в коридоре, а Гелайена входит к брату. Эймонд лежит в своей кровати. сложив руки на груди. Его единственный глаз закрыт.
Гелайена зовет брата и бросается к нему. Он открывает глаз.
- О боги, я так испугалась за тебя, - она целует Эймонда в губы.
Он обнимает ее и целует в ответ.
- Я не могла прийти раньше. Эйгон постоянно с детьми. У меня не было возможности навестить тебя. Может быть, он что-то подозревает. Но мать точно все знает про нас, - торопливо и сбивчиво говорит Гелайена.
- Я так по тебе соскучился, - говорит Эймонд, улыбаясь Гелайене. - И по детям тоже. Когда я смогу их увидеть?
- Не знаю. Они тоже соскучилась по тебе. Джейхейра в особенности. Она каждый вечер спрашивает, когда ты вернешься. Она называет ТЕБЯ своим отцом.
- И Эйгон еще ничего не заподозрил?
- При нем Джейхейра о тебе еще не говорила. Но я с ужасом переживаю каждое мгновение, когда они рядом и молюсь всем богам, чтобы дочь не вспоминала о тебе.
- Рано или поздно брат все поймет. Или уже понял, но делает вид, что все остается по-прежнему.
- Я не знаю. Я так устала от всего этого. Только мысли о тебе и полеты с Дейероном помогают мне жить дальше.
Они снова целуются.
- У меня мало времени, - говорит Гелайена, отстраняясь от Эймонда, который хотел увлечь ее к себе в кровать. - Срочный совет может закончиться с минуты на минуту. Эйгон вернется к детям и будет искать меня.
- Нет ничего страшного в том, что ты навещала брата.
- Только не в семье Таргариенов, - горько усмехнувшись, говорит Гелайена.
- Почему собирали срочный совет? - спрашивает Эймонд.
- Не знаю. Может последствия того, что ты натворил. Зачем ты убил бедного Люцериса? Я не верю, что ты так жесток и мстителен, как хочешь это всем показать.
- Я не хотел его убивать. - признается Эймонд.
- Ты дал всем понять, что ты намеренно его убил.
- Не буду же я падать на колени, заламывать руки и раскаиваться перед всем советом. Нет. Они не должны видеть слабого Таргариена. Никто не должен.
- Так что же тогда произошло?
- Я хотел напугать мальчишку. Просто играл с ним в кошки-мышки. У меня не было мысли убивать его. Может быть, когда-то и была... особенно, когда я потерял глаз и мучался от болей в пустой глазнице... Но это было давно. Я не простил его, но смирился. И тут я встретил мальца у Баратеонов. Он был жалок и смешон. Такая мокрая мышка. Так и хотелось поиграть с ней. Если бы тогда эта дурнушка Баратеон не подзуживала меня, и я бы не вышел из себя, я бы не отправился за ним в погоню.
- Марис? - нахмурилась Гелайена, вспоминая. - Я слышала, как придворные дамы обсуждали ее решение уйти в молчаливые сестры.
- Туда ей и дорога, - недобро усмехается Эймонд. - Но не она, а я, в большей степени, виноват в смерти Стронга.
- Велариона...
- Да перестань ты наконец, Гелайена, врать самой себе. Хотя бы когда мы на едине. Ты действительно искренно веришь в то, что эти трое мальчишек от Лейнора Велариона?
- Рейнара так говорит...
- Не признает же она при всем дворе, что они ее бастарды! - Зло отмахивается Эймонд. - Какие тогда у нее будут права и у ее отпрысков? Ее бастарды не будут иметь прав на престол, а дети от Деймона младше нас. Значит, после ее смерти мы первые претенденты на трон, если смотреть на наследование по старшинству потомка, а не по полу. Ей не нужно этого. Поэтому она старается держать хорошую мину при плохой игре.
- А вдруг она не лжёт...?
- Бедная ты моя, глупышка. - Эймонд нежно целуют Гелайену в лоб. - Как у беловолосой матери Таргариен и беловолосого отца Велариона могли родиться темноволосые дети? Это абсурд.
- Пусть так. Расскажи, что же там было. Как погиб Люцерис?
- Вхагар перестала меня слушаться, - не сразу ответил Эймонд, недовольно поджав губы. - Она разорвал Арракса, когда тот напал на нее.
- Не настолько же был глуп Люцерис, чтобы надеяться на победу своего молодого дракона над таким древним существом как Вхагар?
- Арракс, в свою очередь, не послушался Люцериса.
- Я знала, что ты не мог намеренно убить мальчика, - с облегчением говорит Гелайена и целует Эймонда. - Это трагическая случайность. Надо рассказать об этом матери и отправить письмо Рейнире, пока еще есть время.
- Времени нет. Неужели ты не понимаешь? Рейнира не поверит. Ей нужна месть и моя смерть.
- Поверит. Никто не хочет войны. Нам еще удастся договориться.
Эймонд лишь качает головой и нежно трогает лицо Гелайены.
- Если люди узнают, что я не могу справиться со своим драконом, меня и Эйгона перестанут бояться. Стервятники накинутся на нас и разорвут раньше, чем это сделает Рейнира.
- Или будут бояться еще больше, не зная, чего ожидать от Вхагар.
- Нет. Нельзя так рисковать. Никто не должен знать. Слышишь меня? Никто. Я не потерплю, чтобы Отто Хайтауэр меня вновь отчитывал при всем совете. Пусть он мой дед, но я уже не мальчишка.
- Что же нам тогда делать?
- Ничего. Ждать, когда Рейнира подошлет кого-то за моей головой и стараться ее сохранить, - с безразличием говорит Эймонд.
- Я что-нибудь придумаю. Мы все исправим.
- Святая наивность, - Эймонд нежно целует Гелайену. - Когда закончится эта война, я потребую тебя у короля. Я устал прятаться. Устал жить без тебя и моих детей.
- А как же твоя нареченная из Баратеонов?
- Мне не придется держать слово, если я погибну в этой войне.
- Ты не погибнешь, - Гелайена бросается к Эймонду и обнимает его.
- А если останусь в живых... - продолжает Эймонд и задумывается на мгновение. - Дракон дал слово, дракон может его и забрать.
Следующая сцена (сцена 13/18) будет доступна по этой ссылке после 19:30 часов.
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые сцены и серии. Новая сцена каждый день в 19:30.