Старший лейтенант Максимов жил в общежитии, когда учился в Калининградской школе милиции. Первый год курсантов вообще размещали в казарме, чтобы будущие сотрудники привыкли к порядку и военной дисциплине. В город давались увольнительные, да и то нечасто. И вот, получилось так, что уже офицеру милиции опять пришлось заехать в дом актера, по своей сути представлявшем из себя то же общежитие.
На третьем этаже были конечно хорошие номера, но они предназначались для ведущих артистов, приезжающих в областной театр на гастроли. А вся остальная массовка жила в трех и четырех местных комнатах, обставленных весьма скромно. Номер, в котором был уbит актер Куприянов, следственные органы закрыли и опечатали. Да и вряд ли кто-то из жильцов общежития согласился бы жить в таком месте, да еще спать на кровати пострадавшего.
Вместе с Куприяновым проживал Олег Мирохин, артист больше занятый в постановках для детей. Буратино в его исполнении пользовался неизменным успехом у маленькой, но весьма взыскательной публики. Сам Олег конечно недолюбливал эту роль, приходилось приклеивать длинный нос, одевать шортики и желтую курточку. Но что было делать, когда в серъезных спектаклях артисту даже второстепенные роли доставались редко, а большей частью приходилось просто постоять в сторонке или пробежать по сцене. Не видел в Мирохине режиссер серьезного драматического исполнителя.
После случившегося, Мирохин переехал к Костареву Косте, своему другу, на второй этаж в маленькую комнату, где место пустовало. Если Олег выглядел как худенький мальчишка подросток, кстати Буратино, имя персонажа, приклеилось к нему и в жизни, то Костя представлял из себя полную противоположность - был высоким и вес имел внушительный. Причем этот вес большей частью состоял отнюдь не из мышечной массы.
Костя играл с Олегом в одном спектакле Дуремара, промышляющего пиявками. Когда он появлялся на сцене с ведром и сачком, при этом глядя в зал трубным голосом предлагал - А вот кому поставить свежую пиявку?! - Некоторые особенно чувствительные дети начинали даже плакать, и родители выводили их из зала. Костю конечно ругали за такой перебор, но он возражал - Злодей, он и есть злодей. - В любом случае эту роль больше играть было некому.
Олега и Костю потеснили, хотя они и возмущались, поставили в их маленький номер третью койку, на которой и разместился Максимов. Комендант гостиницы объяснила, что это временно, приняли в театр рабочего, которому пока жить негде. Друзья косились на нового жильца не то, чтобы с подозрением, просто не понравился им этот деревенский простофиля, к тому же державшийся особняком и почти не разговаривавший. Привет, пока, - вот и все, что говорил двум друзьям недотепа.
Честно говоря, Максимов и сам чувствовал себя не в своей тарелке, сказывалась служба в органах, особое положение, да и не артист был лейтенант по своей натуре. Поэтому он и решил не изображать из себя непонятно кого, а продолжать быть самим собой. Только службу в милиции засунул куда подальше, стараясь не вспоминать о ней. Наверное поступил правильно.
- Петя, ты прописываться думаешь? - На второй день Костя вечером спросил Максимова.
- Меня у коменданта записали, - по-простому ответил Максимов, сам сначала не поняв, что имел ввиду сосед по номеру.
- Слышал, Олежек?! - Костя усмехнулся, обращаясь к товарищу.
- Да, достался нам с тобой Дурема тяжелый случай! - Олег ответил, назвав друга по кличке, и сел на койке, жалобно скрипнувшей. - Объясни селянину, что значит прописаться.
- Сгоняй-ка Петя в ближайший гастроном, он по Восточной через два дома. Знаешь где? - На лице Кости играла ухмылочка.
- Знаю, - ответил Максимов.
- Да угости соседей по номеру, проставься, так это называется.
- А что купить-то? - Серьезно спросил Максимов.
- Да, тяжелый случай, - ухмылочка сползла у Кости с лица. - Ладно, так и быть, пойдем вместе. - Дурема с трудом поднялся с койки, сетка под его весом провисла чуть ли не до пола.
- Стойте! - Остановил соседей Олег. - А деньги у этого селянина есть? - Похоже кличка, которой у Максимова никогда не было, прилипла к нему.
- Есть, - обиженно ответил Петр.
- Ну! - Олег шутливо поддержал нового соседа. - Тогда все в порядке.
Костя и Петр сходили в гастроном, купили хлеба, колбасы, банку кильки в томатном соусе, шпроты и две бутылки вoдки. Сдвинули кровати, между ними поставили тумбочку и накрыли ее обрывком газеты.
Первую прикончили быстро, а со второй не спешили, надо же было посидеть, наконец познакомиться, поговорить. Вот тут Максимову пришлось напрячься - внешне казаться vыпившим, а внутри рассуждать вполне здраво. Такой жизненный опыт у старшего лейтенанта Максимова имелся немалый, в разных ситуациях приходилось бывать.
- Ты че вдруг в город решил податься? - Спросил Максимова Олег.
- Денег хочу заработать! - Ответил Петр.
- А в деревне что, не получается? - Поинтересовался Костя.
- Да какая в деревне работа, так. - Максимов вздохнул. - Пока лес валили, в леспромхозе после восьмого класса сучкорубом работал. А как участок закрылся, совсем худо стало. - В этих словах Петра была правда, ничего он не придумывал.
- А в театр-то как тебя занесло? - Удивился Олег. - Да и зарплата плотника никакая.
- Сестра посоветовала, продавцом в магазине работает.
- Она что, здесь живет?
- Нет, в Юзьве, в селе нашем. А здесь бывает, за товаром приезжает... Театр ей очень нравится, постановки. В этот раз и меня с собой взяла, на этого, как его...
- Куприянова что ли? - Подсказал Олег.
- Наверно, - Максимов неопределенно пожал плечами, - не запомнил. В общем на столичного артиста хотела попасть. Только постановку отменили. А тут у театра объявление - требуются, жилье предоставляется. Вот и решили ничего больше не искать.
- Так зарплата! - Возмутился Костя, вычищая банку из под кильки хлебным мякишем.
- По нашим меркам, нормальная, - возразил Максимов.
- По вашим, - усмехнулся Олег, наливая в стаканы по чуть-чуть, и пояснил. - Тут, паря, город. Цены другие!
- Ничего, - ответил Петр, правда в его глазах мелькнуло показное сомнение, - мне ведь много не надо. Зато асфальт, трамваи ходят.
- Не видел раньше? - Костя смеющимися глазами посмотрел на Олега.
- Откуда! - Максимов конечно заметил взгляд Дуремы, но не подал вида, а добавил, - дома высокие, магазины, люди одетые по улицам ходят.
- Это как, одетые? - Удивился Костя.
- В пальто, не в ватниках! - Теперь над непонятливыми артистами засмеялся Максимов и добавил. - Не в кирзачах, в ботинках!
- Ну, тогда да, - согласился Олег.
- А в нашем селе тротуары деревянные, - продолжал Максимов.
- Это как? - Спросил Костя.
- А так! - Засмеялся Петр. - Из досок!
- А зачем? - Удивился и Олег.
- Не пройти иначе, глина, в дожди ноги по колено вязнут!
После такого уточнения троица замолчала, было о чем подумать, сравнивая городскую и сельскую жизнь.
- В театре поработаю, в городе осмотрюсь, а дальше видно будет! - Максимов поднял свой стакан, соседи поддержали, чoкнулись, выпили, занюхивая оставшимися кусочками хлеба. Закуска к этому моменту уже закончилась.
- Может еще сбегать? - Предложил Максимов, с готовностью вставая.
- Куда сбегать? - Остановил Петра Костя. - Время десять, гастроном закрыт. Пойду у нашей прима-балерины спрошу, у ней всегда найдется, что пожевать.
- А что за прима-балерина? - Спросил Максимов у Олега, когда Костя вышел.
- Мальвина наша! - Мечтательно ответил Олег. - Недступная, но добрая.
В дверь комнаты постучали ногой, Петр встал и открыл дверь.
- Во! - В комнату вернулся Костя, держа в руках кастрюльку. - Теплый еще супчик. Мальвинка сама варила, пожалела нас, мужиков голодных - строгая, но справедливая.
Кастрюлю с супом, в котором была колбаса, нарезанная мелкими кубиками, картошка, немного морковки и лук, поставили на тумбочку. Выпили еще и по очереди закусили, зачерпывая ложкой суп. Ложка оказалась одна на всех. Когда вторая бутылка закончилась, супа в кастрюльке тоже не осталось. Костя допил остатки прямо через край. Он был самым большим и ел много.
- А силой тебя как, Бог не обидел? - Вдруг Костя спросил Максимова.
- Не жалуюсь, - Петр пожал плечами.
- А ну, давай! - Костя убрал с тумбочки пустую кастрюльку, банки из-под рыбных консерв, скомкал газету, на которой остались только хлебные крошки, и поставил на локоть руку, предлагая Максимову померяться силой.
Петр ничуть не удивился такому предложению. Его рука, махавшая топором не один год, была хорошо натренирована. Ладонь Кости оказалась больше по размерам, была потная и мягкая. Дурема явно рассчитывал на свою массу, надеялся передавить соперника.
- Давай! - Олег подал знак к началу.
Максимов достаточно легко выдержал первый натиск. Потная кисть соперника выскальзывала, поэтому Петр так сжал пальцы Кости, что они даже хрустнули. Бицепс у Дуремы тоже оказался не накачанным, но лейтенант не торопился, поиграл, то поддаваясь, то пережимая соперника. И выиграл, как бы с трудом положив руку Кости на тумбочку, нисколько не умаляя силу соперника.
- Годится! - Дурема нисколько не расстроился и переглянулся с Олегом. - Говоришь, денег хочешь заработать?! - Костя обратился к Петру.
- Конечно хочу! - Максимов ответил тоном, в котором сомневаться не приходилось.
- Завтра переговорим, - согласился Олег. - А сегодня давайте спать. Тебе ко скольки на работу? - Спросил он Петра.
- К девяти, - ответил Максимов.
- Первому вставать, а у нас спектакль в двенадцать. Ты как? - Олег имел в виду сегодняшние посиделки.
- Нормально! - Максимов встал. - Пойду до ветру.
- До ветру, - посмеялся Олег, когда Петр вышел, - селянин, он и есть селянин.
- А мне он нравится, - заявил Костя. - Простой, без затей.
- Как он еще твое предложение воспримет?! Не заложит всю богадельню?
- Не думаю. А всего ему и говорить не надо, все равно не поймет. Отработал, получил...
- Ну, если только так.
Начал повести ЗДЕСЬ