Работа Вадима находилась аж в 70 км от города, практически на самой дальней площадке.
Попасть туда, да и на многие другие площадки, можно было с помощью мотовоза . Станция, на которой производилась посадка, и с которой растекались вечером по городу толпы офицеров, а утром стекались к ней ручейками из разных районов города, располагалась недалеко от ТЭЦ, обеспечивающей город энергией и теплом.
Рано утром Вадим уходил из дома и возвращался уже вечером – это если не было дежурства – когда на работе приходилось оставаться на сутки. На той дальней площадке он работал один из нашего выпуска. Коллегами были кадровые офицеры, да такие же «пиджаки», как называли выпускников гражданских вузов получивших лейтенантские погоны благодаря наличию в институте военной кафедры.
Были и счастливчики из его выпуска, кто работал совсем недалеко от города, и на работу ездил не на мотовозе, а просто на автобусе.
Про работу только скажу, что на устах у всех, кто работал в ту пору на космос, было слово Буран. Что такое Буран на самом деле знали очень немногие – не мы – это точно. При нас состоялся только первый пуск ракеты Энергия – благодарность за этот пуск храню, как хранил её Вадим. Именно с помощью этой ракеты позже, уже после окончания срока службы Вадима, состоялся вывод того самого Бурана на орбиту. Мне трудно судить о том, почему сейчас этот проект заброшен, и видеть реплику Бурана можно только в Москве недалеко от павильона Космос. Приходилось видеть в интернете видео, снятое кем-то из экстремальных путешественников – заброшенный ангар аж с несколькими Буранами… Печально, только и могу сказать…
Двое из наших сокурсников работали на объекте, обеспечивающем прямую связь с космонавтами. Рассказывали шёпотом о том, какие фильмы крутили космонавтам для развлечения.
На космос работал весь Союз, немаловажна была роль Украинской ССР – на улицах города отчётливо звучал южный говор с явственным украинским акцентом. Командировочные жили, естественно, в гостинице Центральная, т.е. поблизости от нашего дома. Они были гражданские, трудившиеся на заводах и в институтах, работавших на космос.
Но основную часть тех, кто обслуживал космодром, составляли военные, а именно – такие летёхи, каким был Вадим. Что скрывалось, вообще-то, от зарубежных делегаций, посещавших космодром время от времени. Так, на нашей памяти, как-то среди ночи явился к нам на квартиру человек, одетый в чёрное, и сообщил, что Вадиму утром на работу надо ехать в гражданском. (Хотя в то же время ходили такие слухи, что небо над космодромом кишит спутниками-шпионами, оснащёнными такой оптикой, что даже звездочки на погонах посчитать можно). Может поэтому на космодроме была в ходу поговорка – цитата из Золотого ключика Алексея Толстого: Взошла Луна и в Стране Дураков закипела работа…
Работа работой, тем более что распространяться о её содержании не рекомендовалось, а были ещё и развлечения для жителей Ленинска – для взрослых и для детей – осваивать космос помогали такие же молодые люди, какими были на ту пору мы, в основной своей массе.
Конечно, в городе был кинотеатр – типовой, какие на ту пору были во многих небольших городах Союза. Там мы посмотрели, скажем, только что вышедший фильм Кин-дза-дза. Там же посмотрели нашумевший в ту пору документальный фильм Легко ли быть молодым?
В кино иногда отпрашивались у друзей, которых вскоре завели – соседей по подъезду. А однажды оставили маленькую Марину одну – ребёнку шёл четвёртый год. Дали чёткие инструкции, но, возвращаясь домой по темноте и зайдя в свой двор, очень испугались, не увидев света в окнах нашей квартиры. Бежали к дому. А дисциплинированный ребёнок, оказывается, самостоятельно выключил свет и лёг спать…
Совсем рядом был расположен парк с незатейливыми аттракционами – платными, а также с детским городком, построенным из дерева – где можно было полазить и покачаться бесплатно.
В парке, как и по всему городу, росли деревья, как мне кажется сейчас, всего двух видов – лох серебристый и карагач. Ещё были кусты тамариска. Для того чтобы росли хотя бы они, по всему городу была проложена сеть неглубоких поливочных каналов, по которым постоянно бежала вода. Самое странное, что в этих канавах-каналах водились какие-то небольшие рыбки – особенно удивительно это, потому что зимой каналы вымерзали и высыхали полностью.
В парке иногда можно было встретить черепаху или тушканчика.
Пройдя через парк, попадали на городской пляж. Оттуда был вид на так называемую беседку Королёва – она выступала слегка – из неё был вид как раз ту самую Сырдарью. Одну из двух великих рек тогда нашей Средней Азии. На карте, правда, она выглядела гораздо внушительнее. Вблизи удивляла её относительно небольшая ширина. Реку разбирали на орошение ещё в её верховьях. Пришлось как-то слышать разговор двух пожилых мужчин, вспоминавших, как река выглядела пару десятков лет назад – по словам одного из них, река начиналась практически сразу за парком. Теперь же до неё от таблички Горпляж надо было идти метров сто, не меньше.
Только у реки среди лета можно было получить отдых от дневной жары. Как оказалось, она была очень быстрой, поэтому и не испарялась ещё не достигнув Ленинска. Как быстро она течёт, я поняла, только попытавшись её переплыть, а потом вернуться обратно. Оглянувшись назад, увидела, что пляж, где оставались Марина и Вадим, почти скрылся из виду, так далеко меня отнесло, хотя проплыла я всего ничего.
На берегу, поодаль от реки, стояли зонтики – из которых постоянно лилась пахнущая сероводородом вода. Называлось это – источник. Стояли под этими зонтиками, возвращаясь с реки. Считалось, что это полезно для кожи. Точно такие же зонтики стояли за кинотеатром Сатурн, где берег Сырдарьи был гораздо выше. Там тоже внизу был пляж – иногда мы с друзьями собирались там.
И совсем рядом нашим домом был сквер за Домом офицеров. И, собственно, Дом офицеров с памятником Ленину перед ним. То есть, рядом с домом была и центральная площадь города – по периметру которой были расположены: как раз - Дом офицеров, Штаб, Универмаг и гостиница Центральная – одна из двух гостиниц города вообще. (Второй была гостиница Космонавт – предназначенная понятно для кого, и расположенная недалеко от КПП на въезде в город. Территория при гостинице Космонавт особенно поражала пышной растительностью. Всё это находилось за забором – бывать близко и видеть саму гостиницу нам так и не довелось).
В двух из этих зданий, расположенных на центральной площади, приходилось бывать не раз и не два – кроме Универмага, регулярно ходили в Дом офицеров – именно в его сравнительно небольшом концертном зале выступали исполнители, которые гремели на весь Союз тогда. Мы, к примеру, были на концерте группы Ариэль и концерте Яака Йолы.
Зал Дома офицеров скромных размеров – особенно по сравнению с теми залами, в которых исполнители такого ранга привыкли выступать обычно – удивительно было видеть их так близко и в таких подробностях. (Валерия Ярушина пришлось встретить в ближайшем к нашему дому продуктовом магазинчике – музыканты тоже люди. Необычны были его длинные кудрявые волосы и короткая мохнатая шуба из какого-то серого лохматого меха – мужчины в то время шубы мехом наружу практически не носили, тем более в нашем городке, где над всем царствовали шинели.)
В Доме офицеров показывали и кино. Так - мы ходили на французский фильм Эдит и Марсель – об Эдит Пиаф и Марселе Сердане. Перед фильмом выступала искусствовед из Москвы. Колоритная дама с восточной внешностью. Ей задавали вопросы, в том числе был, к примеру, задан вопрос – почему из западных фильмов вырезают некоторые сцены, перед тем как выпустить их в прокате у нас. На что искусствовед, помявшись, ответила, что это сцены такого рода, которые она лично не представляет, как можно смотреть их публично.
Ещё в Доме офицеров была очень неплохая библиотека, куда я зачастила – ходила туда не реже раза в неделю. Помню, как ждала очереди почитать только что вышедшую в толстом журнала и уже нашумевшую Плаху Айтматова. Генералы читают – объясняла мне библиотекарь.
В коридорах Дома офицеров проводились выставки – долго была выставка совсем юной девочки, лет так пятнадцати-шестнадцати – большие и очень красочные рисунки, написанные чем-то вроде пастели – так помнится мне сейчас. Очень интересно, кем же она стала, став взрослой, но, к сожалению, не помню совсем как же её звали.
(продолжение следует)
