Война сгубила практически все мужское население страны...
Парагвай (цвета флага как у нас, но немного иначе расположены) когда-то считался вполне себе приличной державой, хорошо упитанной и уважаемой соседями. Иной раз поэты XIX столетия называли его "Сердцем Южной Америки" – по причине географического положения и динамике развития.
Экономика в нем строилась не по самой прогрессивной модели и тяготела к ручному управлению, но развивалась достаточно успешно. Кто-то даже считал Парагвай по этой части лидером Южной Америки. Но потом там случился президент Карлос Антонио Лопес, который постарался окончательно прибрать активы к рукам и до 98% собственности сосредоточил в руках государства, расцениваемого как личную вотчину. А потому, отходя от дел, передал власть своему сыну Франсиско Солано Лопесу. Преемник сначала выглядел нормальным, а потом крепко деформировался на почве собственного величия и роли личности в мировой истории.
Правда, президентский нарциссизм первое время шел на пользу державе. Хотя за основу и бралась средневековая модель, базировавшаяся на идее самодостаточности хозяйства. Но отношения с соседями все же не прерывались совсем, как когда-то пробовали сотворить Китай или Япония. И Парагвай широко экспортировал красное дерево и мате. Делу мешало отсутствие выхода к морю. А тут еще и военную промышленность из пепла восстановили, пригласив массу иностранных спецов. Морской шири стало не хватать катастрофически. Пробовали договориться о свободном проходе с Бразилией (ей регулярно тоже требовался транзит через Парагвай), но не сошлись в цене – каждая из сторон мнила себя местным гегемоном и требовала эксклюзива.
Тут присмотрелись к Уругваю. Те вроде и Парагваю симпатизировали, и личные пляжи на море-океане имели, что не нравилось Бразилии и Аргентине. Последняя и вовсе начинала неприлично укрепляться и норовила диктовать условия всему региону. А тут еще старые фермерские споры на границе Бразилии и Уругвая… Вот Бразилия и решила немного показать, кто на границе хозяин. И все бы ничего, но за Парагвай болела только половина Уругвая. Вторая часть явно симпатизировала Бразилии. И, по сути, действия Бразилии спровоцировали очередную гражданскую войну.
Для начала Франсиско Лопес решил ввязаться в эту самую Уругвайскую гражданскую войну. Да еще с размахом – организовав сразу три фронта. Чтобы уж наверняка. Вот только для развертывания части сил требовался проход через Аргентину, а та заартачилась. И тогда парагвайский президент решил пробить себе дорогу через Аргентину самостоятельно. Для чего развязал войну еще с одним соседом. Все бы ничего, но у Аргентины имелся союзник в лице Бразилии. А в дружественном Уругвае в итоге победили недружественные силы. Оттого по итогу Парагваю пришлось драться единовременно с Уругваем, Бразилией и Аргентиной. Это в 1864 году произошло.
Иной раз у Парагвая случались даже военные удачи. Особенно в начале кампании. Широко известна одна – сражение за форт на подступах к парагвайской столице, когда удалось отбить атаку тройственного союза. А так по большей части Парагвай огребал, хотя в газетах регулярно публиковались победные реляции. Долгое время спасало то, что Бразилия и компания вели свою игру вяло, лениво и даже несмело. Тем не менее для Парагвая все сводилось к медленному отступлению и долгому сидению в фортах. Вот эти твердыни обороняли геройски и бестолково – не считаясь с реалиями, до последнего солдата.
Считается, что Франсиско Лопес вел себя храбро и достойно: перевел страну на военное положение, экономику – на военные рельсы, повелел строить пушечный завод. Сам иногда даже руководил сражениями (без особого таланта и блеска), держа армию и страну, по привычке, на ручном управлении. А когда закончились солдаты (всех мужиков поубивало), объявил тотальную мобилизацию. И отправил на фронт всех лиц мужеского пола, достигших 10-ти летнего возраста. Потом, подумав, призвали и 9-летних.
Войну ту парагвайцы, понятное дело, проиграли. Самого Лопеса гоняли по округе вместе с последними нукерами почти год, а потом как-то под настроение прижали к реке и грохнули без сожаления. А еще ученые толкуют, что с той поры настоящие парагвайцы вроде как повывелись – основной генофонд закончился. Вместе с пацанами, которым так щедро раздавали казенные ружья. Хотя это довольно спорное утверждение. Ну как спорное…
После войны осталось в живых парагвайцев 221 тысяча. Тут и боевые потери (обе стороны вели себя по отношению к противнику крайне жестоко), и последствия всякого сопутствующего мора. А изначальное положение с демографией туманно – кто-то говорит о 550 тысячах населения, кто-то – о 1,3 миллионе. Сходятся только в одном – 90% парагвайских мужчин всех возрастов было убито. И даже пришлось потом законодательно вводить многоженство.
А вот то, что страна потеряла половину территорий своих, да потом доброе столетие (до 1958 года) платила репарации – неоспоримый факт. И ныне Парагвай уже не развивается. А мирно довольствуется званием "An*s mundi" и является, собственно, самой нищей и депрессивной страной в округе. Да даже не в округе (чего греха таить), а части света. "Ave, Lopez, morituri te salutant!" Что и говорить! Старики латиняне были чертовски мудрыми ребятами.
Президент Лопес, к слову, в Парагвае почитается как освободитель, борец за независимость и великий реформатор. Правда, только в границах Парагвая. Ну и без подробностей. Как всегда в исторической науке все параллели и совпадения могут быть только случайными. И потому, согласно парагвайской былинной традиции, последними словами сумасшедшего диктатора были такие: "Я умираю вместе с моей родиной!". И ведь красиво ушел, не поспоришь. И антураж подобрал такой, что Нерон позавидовал бы: вокруг зеленела горная долина Серро-Кора – буйство растительности, южных красок и отменной экологии.
Важная новость! У канала появилась страница на Boosty, где статьи будут выходить раньше, чем в Дзене. Там уже опубликованы несколько материалов, которые вам точно понравятся.
Также в дальнейшем планируется эксклюзивный контент исключительно для подписчиков на boosty. Поэтому приглашаем по возможности поддержать проект: boosty.to/battlez