Когда появились первые сводки о погибших в СВО дагестанцах, многие, в том числе и власти, старались помочь их близким. Создали фонд "Все вместе", на деньги мецената Керимова организовали поездку в хадж. Общественный деятель Сефижат Магомедрасулова решила объединить тех, кого связала потеря родных, привлекла волонтеров, готовых бесплатно оказать психологическую и юридическую помощь. Сообщество назвали "Сила матерей". Сейчас Сефижат пишут матери из других регионов и просят поделиться опытом
Чтобы не оставались одни
"Я хотела пообщаться с человеком, который также потерял близкого", — рассказывает Патимат о первом знакомстве с Месей. По ее словам, она увидела в комментариях в одной из соцсетей рассказ женщины, у которой сын погиб в СВО. "Я ей в личку написала", — добавила Патимат. У одной военнослужащим был сын, у другой муж, оба одними из первых принимали участие в спецоперации на Украине.
Они недолго переписывались, потом встретились в мечети, а позже полетели вместе в Саудовскую Аравию. Дагестанский меценат и сенатор Сулейман Керимов оплатил 1000 путевок в эту страну — для посещения святых для мусульман мест. Часть путевок раздали родным погибших. "В этом рейсе многие сдружились", — говорит Патимат.
В это же время депутат Ленинского района Махачкалы Сефижат Магомедрасулова, познакомившись с Месей и Патимат, предложила им создать свое сообщество и начала добавлять их в общий чат. Она же привлекла в группу других женщин из Дагестана, стала регулярно организовывать встречи с общественностью, журналистами и властью.
"Сейчас в группе "Сила матерей" более 200 женщин. Наш чат не умолкает круглосуточно. Есть сообщения в три, в шесть утра", — говорит Патимат. Женщины делятся воспоминаниями, фотографиями и видео. Это помогает им не уходить в себя. Придает силы и желание оставить что-то памятное о подвигах своих мужей или сыновей.
Первая мечеть в России в память о военных. Месей
Месей говорит, что ее сын Сунгур Османов всегда хотел быть военным. После окончания Санкт-Петербургского университета ГПС МЧС России и армии пошел служить по контракту. Месей воспитывала двоих детей одна, так как муж погиб в молодом возрасте.
"Сын повзрослел, как только не стало моего мужа. Он тоже ушел молодым", — говорит она. Сунгур служил во Владикавказе, Моздоке, а потом был переведен на родину в Буйнакск. С начала спецоперации Сунгур одним из первых поехал в командировку в составе 136-й мотострелковой дивизии. Он позвонил домой 23 февраля и сообщил, что они "заходят" на территорию Украины. "Сунгур мне позвонил, и я ему сказала: "Может, ты вернешься?", а он ответил "Ма, ты хочешь, чтобы я сбежал? Никогда в жизни".
Сослуживцы Сунгура рассказывают, что он был добрым и всегда поднимал настроение другим. "Только не падайте духом, главное, не грустить", — говорил он товарищам. Успокаивал Сунгур и домочадцев. Он был веселым и деятельным. Незадолго до СВО женился и успел сделать ремонт в материнской квартире.
В марте Месей застала врасплох весть о ранении Сунгура. Она тогда была по своим делам в Москве, сразу вернулась на родину, чтобы быть с близкими и попытаться связаться с сыном. "Родственники, оказывается, знали, что он погиб, но не говорили".
После гибели сына Месей решила в память о нем построить мечеть. О своей идее она рассказала женщинам из сообщества и близким. "Одна из знакомых позвонила и сказала, что есть мужчина, который занимается продажей участков в Ленинкенте (загородный поселок рядом с Махачкалой). Он готов подарить участок у дороги тому, кто построит на этом месте мечеть".
Так задумка Месей начала быстро воплощаться. "Изначально думали скинуться деньгами впятером из сообщества, нанять мастеров и приступить", — говорит Месей. Но принять участие в строительстве захотели несколько десятков участниц сообщества.
Из новостных сводок о строительстве мечети узнал и местный имам, который назначил Месей встречу. Она испугалась: не разрешат строить. Но все получилось наоборот — ее поддержал не только муфтият (мусульманское религиозное учреждение региона), но и сотрудники Росгвардии, и простые дагестанцы.
"Получилось не так, как я хотела, получилось еще лучше", — говорит Месей. Мечеть в память о погибших военнослужащих станет первой в России. "Это будет джума-мечеть (соборная мечеть для совершения пятничной коллективной молитвы)", — говорит она. Сейчас идет стадия разработки. Месей хочет, чтобы у мечети была своя изюминка. Она планирует высадить рядом аллею и установить мемориал в память о подвиге сына и других военных.
Сборник биографий. Патимат
Патимат и ее будущий муж Убайдула Ибрагимов познакомились, когда были студентами Дагестанского государственного педагогического университета. Она училась на филологическом, он — на географическом. Встретились на праздничной вечеринке у его однокурсницы. "С первого взгляда мне он запал в душу, — вспоминает Патимат. — Особенно как он заступился за одну из девушек, к которой приставал парень. Он всегда заступался за слабых, и его такие поступки нельзя было не заметить". Убайдула был боксером — не робкого десятка.
Сам бы он не подошел познакомиться, говорит Патимат, — очень скромный. Их познакомили общие друзья. Прошло немного времени, и Убайдула сказал, что пора поговорить о них с родителями: "Если мои родители не согласятся на наш брак, я не смогу против них идти. Они мне дали жизнь". За эти слова Патимат прониклась уважением к будущему мужу еще сильнее. "Другая женщина подумала бы, возможно, что он трус. А я подумала, если сын так своих родителей уважает, то какое у него будет отношение ко мне", — говорит Патимат.
К счастью, родители оказались не против. Матери Патимат Убайдула сказал: "Мы с вашей семьей хотим породниться". Она переживала, что отправляет дочь в дальний район к незнакомым людям, но Убайдула успокаивал невесту: "Вот увидишь, они меня полюбят, просто нужно время". Так впоследствии и получилось: с большим уважением относились к нему не только родственники жены, но и все сельчане.
"Он всегда поддерживал меня во всех моих начинаниях, помогал, давал дельные советы, к которым нельзя было не прислушаться. Я могла с ним говорить обо всем на свете. Мы понимали друг друга с одного взгляда", — вспоминает женщина.
Спустя восемь лет брака родился долгожданный сын, потом дочка, сейчас им семь и пять лет. Патимат говорит, что Убайдула любил свою службу. "Он говорил, что единственный минус в работе — мало вижусь с семьей". Когда муж был дома, свободное время они старались проводить вместе.
Когда началась спецоперация, Убайдула, отслуживший несколько лет по контракту, находился в отпуске. Ему предстояла хирургическая операция, которую он все время откладывал. Но несмотря на показания, Убайдула решил поехать в зону СВО: позвали товарищи.
Патимат настаивала на лечении. Убайдула пообещал сделать операцию в Ростове по пути к пункту назначения, но в дороге начал говорить, что его уже ничего не беспокоит: "Здесь все мои друзья, как я их оставлю? И вообще, сейчас не до операции".
Он не рассказывал ей о сложностях службы, о повышении и наградах Патимат узнала не от мужа. "О том, что он был командиром отделения, сержантом, я узнала, уже когда звонила на горячую линию. После его смерти я нашла медаль. Он никогда не говорил, что его повысили, оказывается, он был на Доске почета", — говорит Патимат.
Она вспоминает, что муж был верующим и не пропускал молитвы: "В пятницу иногда мне хотелось, чтобы он не ходил в мечеть, чтобы побыть с ним подольше. Сейчас за эти мысли стыдно".
Сослуживцы Убайдулы рассказывают, что он не позволял себе матерных слов. Перед последним боем он, как обычно, помолился и отправился на позицию. Там они попали под обстрел "Града", двое, в том числе Убайдула, погибли. Он получил осколочное ранение.
После гибели мужа и поездки в хадж Патимат начала носить хиджаб. "Когда-то я говорила ему, что сама должна к этому прийти, думать не могла, что для этого мне придется пройти через горе".
Сейчас Патимат преподает в университете, где когда-то они с Убайдулой учились, где он ждал ее, пока она защищала кандидатскую диссертацию.
Сейчас Патимат занимается научной работой, у нее около 100 научных статей и монографий. Вступив в сообщество "Сила матерей", решила издать книгу: "Это будет биографический сборник — истории матерей и жен погибших военнослужащих в СВО, уже собрано около 140 биографий".
Мать двоих военных. Шахбике
У Шахбике служить в СВО поехали сразу двое сыновей.
В 2011 году ее старший сын Магомед Рамазанов подписал контракт о прохождении военной службы, его отправили в Чеченскую Республику. Спустя год он был награжден медалями "Участник боевых действий на Северном Кавказе" и вернулся к гражданской жизни.
Шахбике вспоминает, что он был очень избирателен в одежде, работе, стремился выбрать лучшее. Менял работу, уезжал в Москву. "Кем только себя не попробовал", — говорит Шахбике.
Когда началась спецоперации, Магомед также решил выбрать лучших. "Мама, я поеду с подготовленными ребятами", — сказал Магомед, сообщив о подписанном контракте с ЧВК "Вагнер". В октябре она поехала проводить сына в Краснодар, где он проходил спецподготовку. "Мы увиделись на пять минут. У него такое было счастливое лицо оттого, что он попал в эту структуру", — вспоминает она.
В это же время Шахбике узнала и о решении второго сына, Шапи. "Он говорил, что в Курске, а оказалось, он почти с начала СВО был в зоне боевых действий". Младший подписал контракт еще во время срочной службы.
Магомед перестал выходить на связь почти сразу после начала командировки. Сослуживцы впоследствии рассказали, что его подразделение находилось в одной из самых горячих точек. Магомед был командиром штурмовой группы из девяти человек. Он получил несложное ранение и почти сразу вернулся в зону боевых действий. Во время одного из боев ему удалось вытащить товарища из-под танка, где укрывались ребята, и оказать первую помощь, перевязать рану, что помогло спасти от кровопотери и избежать осложнений.
В начале января Шахбике узнала, что Магомед погиб, получив несколько ранений в боях за Артемовск (украинское название — Бахмут). "Это случилось 16 ноября", — говорит Шахбике. Магомед награжден посмертно орденами "Черный крест" и золотой крест "За мужество и отвагу".
Траур Шахбике не носит. "Мне сын всегда говорил: не носи черное. К тому же я работаю с маленькими детьми. Не хочется показываться в черном".
Шахбике более 20 лет проработала воспитателем в детском саду. После гибели Магомеда ее возвращения ждали и дети, и руководство. И она вернулась. Шахбике стала участницей "Силы матерей" около месяца назад, тогда она была единственной мамой "чвкашника", но теперь она уже не одна.
Родственники военнослужащих частной военной компании, по словам Шахбике, не приравнены к военнослужащим Вооруженных сил России. Им не положена социальная помощь от государства. Шахбике поднимает этот вопрос в том числе на встречах с региональными властями. Там пообещали помочь, но Шахбике считает, что данный вопрос должен разрешиться для всех. "Воевали они вместе за одно дело. Так не должны разделять, мы единое государство", — уверена женщина.
Младшего сына Шахбике после гибели старшего брата перевели в Санкт-Петербург. Она общается с другими родными военнослужащих ЧВК "Вагнер", хочет встретиться с сослуживцами своего сына. Теперь Шахбике сама находит силы, чтобы добрым словом поддержать других женщин сообщества.
Как сесть за руль. Асият
Несколько женщин из сообщества живут в Буйнакском районе Дагестана. Там расположена военная часть, где служили их мужья и сыновья. Муж Асият Шамиль Расулов родом из этого района, там же они поженились и жили вместе с его родителями.
"Вначале поженились моя сестра и родной брат Шамиля". Парень сразу заприметил Асият и решил тоже жениться по примеру брата, даже родителей знакомить не пришлось.
Для Асият Шамиль был не только супругом, но и "подружкой" — с ним можно было поговорить обо всем на свете. "У нас долго не было ребенка, но мы практически не ссорились, о разводе и речи не было", — говорит Асият. Малыш Асхаб появился на 16-м году брака, сейчас ему три года.
По словам Асият, муж был настоящим везунчиком. Однажды, работая в компании в области энергетики, упал с высотки. Повредилась каска на голове и два ребра, чудом остался жив.
Шамиль уехал на спецоперацию в феврале в должности механика-водителя БМП. Асият и его мама Убайжат отговаривали мужчину, но он настоял на своем: "Произойдет то, что суждено, если не закончилось мое время, я вернусь".
Перед отъездом Асият просила звонить почаще. "Я думаю о вас каждую минуту, но не хочу, чтобы кто-то пострадал", — отвечал Шамиль, зная, что сигнал телефона может выдать местоположение их подразделения. Последний раз он позвонил жене на день ее рождения 23 февраля, больше звонков и сообщений не было. Шамиль погиб, выполняя боевые задачи, 10 марта.
Асият признается, что пережить утрату было очень сложно. Помогла поездка в хадж. "Все погибшие как на подбор, как будто Всевышний забрал лучших".
Асият решила завершить начатые мужем дела, например, строительство дома в Буйнакском районе. А еще она хочет снова работать медсестрой. "Я очень люблю свою работу, капельницы". Искать работу планирует в Махачкале, куда переедет с сыном.
Из Буйнакска в Махачкалу добираться около двух часов. Раньше всегда возил Шамиль, сейчас ездить с вещами и ребенком на руках неудобно. Сестра Шамиля предложила Асият научиться водить. "Я за руль ни за что не смогу сесть", — ответила Асият. Но ей приснился Шамиль: "Хочешь водить — садись за руль". И она решилась. "Я не думала, что смогу водить машину. Это оказалось легче, чем я думала", — печально улыбается женщина.
Дома в память о муже она соорудила уголок с наградами, фотографией и семейным альбомом, уже рассказывает о подвиге отца своему маленькому сыну.
Не только мать, но и отец. Сапижат
Мать военнослужащего Сапижат Мазаева попала в сообщество одна из первых. Ее сын Нурмагомед Магомедов, находясь в зоне СВО, подорвал себя и окруживших его противников последней гранатой, чтобы спасти сослуживцев. За свой подвиг Нурмагомед получил звание Героя России посмертно.
Сапижат рассказывает, что воспитывала двух сыновей одна. Чтобы обеспечить семью после развода, работала учительницей в школе и подрабатывала техничкой: "У нас был режим. Я говорила: уборка на старшем, посуда на младшем. Старший Нурмагомед должен был сделать свои уроки и проследить за братом".
Быть для детей не только матерью, но и отцом сложно, приходилось быть строгой. "Мы жили скромно. Квартира была ужасная, сырость. Днем гостили у сестры, и когда возвращались поздно ночью, бежали домой наперегонки. Кто отстанет, тому придумывала задание по дому", — вспоминает она. Вместо игр Сапижат с детьми занималась борьбой, а как сыновья подросли, отдала в спортивную секцию.
Уже в детстве Нурмагомед мечтал быть лидером, хотел стать олимпийским чемпионом или президентом. А в 11-м классе, после поездки к отцу, вдохновился главой Ингушетии Юнус-Беком Евкуровым и по его примеру поступил в Рязанское высшее воздушно-десантное училище. А дальше была служба, командировки в Сирию и спецоперация.
Несмотря на 25-летний возраст, в зоне СВО Нурмагомед командовал ротой из более чем 200 военнослужащих. "Его называли дипломатом, он со всеми разговаривал, мог находить общий язык. Убеждал собственным примером", — рассказывают о нем сослуживцы.
После гибели сына Сапижат не хотела возвращаться на работу, чтобы не огорчать своим видом учеников, но они ее поддержали, попросили не уходить, и она вернулась.
Теперь махачкалинская школа, где когда-то учился Нурмагомед, названа в его честь, в ней открыли музей с его наградами и памятными фотографиями. В его честь названа одна из улиц города.
Именно Сапижат предложила назвать сообщество "Сила матерей". "Я развелась, одна растила детей. Мне кажется, в какой бы ситуации ни оказалась мать, она ради детей найдет силы и будет жить, работать, вдохновляться", — говорит она.
Сапижат планирует помогать другим женщинам увековечить имена своих близких. Вместе они в ближайшее время хотят высадить деревья в строящемся Духовном центре в Каспийске и в Буйнакском районе.
"Основная наша цель — не дать матери героя остаться в одиночестве. Есть матери со сложными ситуациями — например, сыновья пропали без вести. Чем можем, поможем", — говорит Сапижат.
Женщины из "Силы матерей" собираются поехать в другие российские регионы, чтобы делиться своим опытом и за пределами Дагестана.
Мария Ибрагимова
