— Можно окно открыть? Жарко, — закричал с задней парты Чубыкин.
— Приоткрой, — не поворачивая головы, ответил Георгий Иванович и продолжил скрипеть мелом.
Мартовское солнце, уставшее от безделья, припекало через большие пыльные окна. Послышался скрип и порыв холодного ветра пронёсся по снулым ученикам.
— Закрывай, — завизжали девчонки.
— Кто это сделал? – повернулся Георгий Иванович к классу, почесал полысевший затылок и поднял с пола бумажный самолётик. Раздался глухой стук. На деревянных половицах заблестел небольшой ключ. – Не ожидал. Спасибо, что не дротик.
— Нам уже четырнадцать есть, — заржал Чубыкин, закрывая окно. – Возраст уголовной ответственности.
- Юридически подкованный? – прищурился Георгий Иванович и чихнул. В воздухе заискрилось небольшое облачко пыли. - Иди к доске.
-За что? – насупился Чубыкин.
- Самолётик с потолка упал, с лампы спикировал — закричал с места Краев, защищая товарища.
- Чудеса, – изобразил недоумение Георгий Иванович. – Здесь ещё записка, — развернул он лист и прочёл вслух. – Встретимся ночью, возьми фонарь, — закончил Георгий Иванович и посмотрел на класс. - Я не против дополнительных занятий, вот только время не подходящее, — попытался он пошутить. – Да и зачем такие сложности, часы консультаций вывешены в коридоре.
- Звонок! – закричал Чубыкин и класс сорвался с места, стараясь как можно скорее покинуть душную аудиторию.
- Почерк знакомый и ключ, — пробурчал Георгий Иванович, разглядывая записку.
- Гоша, ты занят? – вошла в класс Лилия Андреевна.
- Как сказать, что скажешь, Лиля? – протянул Георгий Иванович листок с запиской.
– Я согласна, — повторила она
- С чем? – не понял Георгий Иванович.
- Ты предлагаешь свидание, — указала она на записку. - Я согласна.
- Свидание? Ты, я… — покраснел Георгий Иванович. - Нет, это дети. Я, конечно, но ты…- запутался он и замолчал.
- Дети приглашают тебя на свидание?
- Запустили в меня самолётиком, — уточнил Георгий Иванович и раскрыл ладонь. - Додумались ключ вложить, чтоб побольнее.
- Этот? От правого крыла. Я в нём летом дежурила, за ремонтом следила, так и не успели к сентябрю. Когда до нашего крыла доберутся? Светильники поменять бы. Вот кто так крепил? Зазор между потолком, не эстетично, — перешла она на больную тему и, присев на стол, ещё раз перечитала записку. – Послание не тебе, – задумчиво провела она указательным пальцем по пухлым губам. – Вспомни, кто твои ученики. Взбалмошные юнцы: кровь бурлит, гормоны играют. Ночное свидание в заброшенном крыле, что может быть романтичнее?
- Это они, того, что ли? – запылали уши Георгия Ивановича.
- Ещё и на территории школы, — подтвердила его опасения Лилия Андреевна. – Поймают — пожурят, а тебя и уволить могу.
- Что же мне теперь, в засаде всю ночь просидеть? – пожал он плечами и нахмурился.
- Не переживай, по почерку вычислим, — открыла Лилия Андреевна первую в стопке тетрадь.
- Бумага жёлтая и пыли много, — бубнил Георгий Иванович, – ещё и ключ этот. Когда-то я о таком мечтал. Помнишь, здесь одно лето устроили интернат . Родителей в другое село на подмогу отправили, а нас, кого по родственникам пристроить не смогли, здесь поселили. Лето, каникулы, а мы в школе. Кроватей наставили как в казарме и прогулки на заднем дворе. Мы с Васькой дырку в заборе сделали, бежать хотели. Помнишь Ваську?
- Я по распределению, приехала, — прикусила Лиля Андреевна нижнюю губу и посмотрела на Георгия Ивановича.
- Забыл. Кажется, ты всю жизнь рядом. Дружили мы крепко. Вместе учиться в город уехали. Васька там остался. Я вернулся. Есть у меня одна догадка. Пошли Лиля, проверим. Я тебе такое расскажу! — потянул Георгий Иванович за собой Лилю Андреевну. - Вот оно как бывает. Это же Васькин самолётик, точнее мой, для меня! — заговорил он с придыханием и услышал, как отдаются эхом его слова. - Васька через три кровати от меня спал. Каждый вечер меня обнадёживал: «Не спи, побежим». Обещал у сторожа ключ выкрасть. Чудак человек, как сейчас помню, говорит: «Жди сюрприза», а утром папка за мной приехал. Откуда узнал. Я даже с Васькой попрощаться не успел. Отец с матерью комнату нашли, так я с ними остатки лета и провёл, — тараторил Георгий Иванович. – А осенью Васька злился, неделю со мной не говорил. Мол он ключ раздобыл, а я без него ушёл. Тогда я тоже обиделся. Любил Васька в детстве приврать. Виноват я, что меня родители забрали? Здесь двери были, — уткнулся Георгий Иванович в стену. - Дверей уже нет, а ключ вот он. Сейчас я Ваське позвоню. Скажу: «Извини, братец, получил, я твоё послание. Зря ты на меня дулся. Тридцать лет самолётик летел и долетел, — достал телефон Георгий Иванович и принялся искать номер друга. – Вася! Здравствуй, Леночка, Василий там далеко? Здесь такое, представляешь, зови мужа! Как умер, сегодня?
Рано утром. Сердце…