И что для этого надо...нужны герои...допустим пусть главная героиня будет девушка лет 18, но с необычными способностями... ну, конечно, как же без них. Пусть она летает... было, тогда бегает, такая девочка-флэш...нет не то... А кто мне большее всего нравился у мутантов...Росомаха - вкусный, брутальный, с великолепной регенерацией...отлично возьмем регенерацию... Она обычная и не красивая...регенерация все исправит: сделаем ей пластику, много пластики..., а зачем...ну пусть попадет в аварию сильно поломается и вуаля у нас красавица, спортсменка и просто хорошая девушка... Стоп, а спортсменка то почему... ну пусть у нее папа военный и хотел мальчика...вот и воспитал пацанку...А регенерация от папы военного, опыты там всякие... Скучно... О Сумерки по телевизору идут...добавим оборотней. Россия оборотни с балалайками...нет надо закрутить...Пусть они изгои из параллельного мира с вампирами и драконами...того про что у нас сказки и легенды...пришли на Землю, чтоб найти королеву единственную способную дать тому миру наследника...
Чувствую та еще штучка наша героиня, но мир современный и много достойных мужчин вокруг это норма.
Пусть оборотни придя на Землю найдут свободную нишу во власти. И вот они и будут проводить эксперименты с кровью людей.
Ну начнем...
Было темно... нет не так...
***
Зимние месяцы на юге союза были малоснежны и больше походили на затяжную позднюю осень. Скоротечные дни сменялись блёклыми сумерками и наступала темная южная ночь. У ворот сельской больницы остановился заляпанный грязью УАЗ. Из него вышло трое и кутаясь в кожанки от дождя пошли к приемному покою. На встречу к тройке из-за полуоткрытой калитки выбежал мужчина в возрасте с масляным светильником в руке. Тусклый свет замасленного фитиля выхватывал из темноты обнаженную белую кожу руки утопающую в старом видавшем виды ватнике, натянутом на белый халат, полы которого выглядывали снизу резко очерчивая границы и казалось были лишними в облике встречающего.
- Сюда товарищи! Сюда! - крикнул человек махая свободной рукой.
Выйдя на встречу офицерам он сильнее открыл калитку. Скрип плохо смазанной старой калитки, как и голос встречающего заглушал дождь и понимая это человек призывно махал рукой. Офицеры не дожидаясь, когда дождь проникнет в глубь их одежды направились к мужчине. Проходя рядом с ним в узком проёме калитки они не останавливаясь кивком его поприветствовали. Закрыв калитку на засов старик побежал вслед за гостями обгоняя их. Идя впереди них он освещал дорогу скорее себе. Пытаясь разглядеть преграды в тусклом масляном свете фонаря он старался не упасть. Пройдя несколько сотен метров по не освещенной территории больничного сада группа увидела тусклый огонек, пробивающийся сквозь густые голые стволы деревьев и разлапистые ветви вечнозеленой хвои. Увидев направление офицеры не соблюдая правил приличия обогнали проводника и направились к свету.
Здание больницы затерявшейся в глубине старого сада представляло собой двухэтажную коробку старой постройки. Имея входы со всех сторон оно позволяло войти только с одного подсвеченного слабой лампочкой. Лампа, вкрученная в типовой черный патрон покачивалась на коротком проводе явно задетая головой старика, спешащего на встречу гостям. На крыльце приемного покоя стоял старый доктор и трясущимися руками пытался подкурить папиросу. Не сумев совладать со своими нервами он спрятал спички в карман халата. Заметив приближающихся гостей выпрямился и застыл с так и не зажжённой сигаретой во рту. Из темноты к нему быстрым шагом приближались трое.
- Здравия желаю, Виктор Андреевич. У Вас все готово? - спросил старший группы заходя под защиту крыльца.
За его спину зашли спутники заняв казалось привычное положение на шаг по
- Все готово товарищи. Всё готово. - сказал доктор и окончательно потеряв надежду подкурить папиросу вытащил её изо рта.
Подойдя ближе к доктору старший группы достал из своего кармана деревянный коробок спичек и на ходу зажег спичку. Прикрывая огонек рукой Яромир поднес спичку к лицу доктора и жестом предложил подкурить. Выдохнув доктор наклонился к огоньку и затянулся. Сигарета засветила красным светлячком, и доктор снова выдохнул на этот раз выпуская из носа клубы сизого табачного дыма. Это явно успокоило старика и он начал отчёт:
- Все готово к эксперименту. Детей я отбирал лично, все отказники одного возраста, но надо торопиться они в тяжелом состоянии. Нельзя позволить им умереть. Яромир, у меня к вам просьба. - доктор замялся и затянувшись снова решительно добавил. - Я понимаю, что нарушаю протокол, но прошу включить еще одного ребенка в эксперимент.
- Виктор Андреевич, что не так с этим ребенком? - Яромир слишком хорошо знал доктора, они уже долго работали в месте и за все это время просьб не было.
- Ребенок необходимого возраста, группа крови подходящая. Отец военный, мать умерла при родах. - затараторил доктор.
- Что не так с ребенком?
- Она идеально подходит нам.
- Она?
- Ребенок умирает. Отец дал согласие. Если все получится, то это будет идеальная контрольная группа. Отец заберет одного мальчика и будет растить их вместе. Мы увидим, как развивается подопытный в семье. – голос доктора дрожал от чрезмерного волнения. - Она подходит. Я все проверил. Я не могу потерять и её.
Рука доктора выпустила сигарету из пальцев и взметнулась к лицу закрывая его. Голова доктора опустилась и плечи затряслись.
- Ваша внучка? На ваше усмотрение. - Яромир отступил на шаг и осторожно чтобы капли не попали на стоящего рядом доктора отряхнул плащ. - Приступим.
Группа вошла в здание и поднялась на второй этаж по пути снимая мокрые кожанки. Поднявшись они остановились перед первым постом, предварявшим вход отделение, предназначенное для тяжелых больных. Постовая медицинская сестра забрала их мокрую одежду и проводила к умывальникам. Дождавшись их на выходе выдала чистые халаты. Облачившись в чистое офицеры наконец позволили себе войти на этаж. На ночном этаже практически не было персонала, не смотря на то, что не все младенцы спали. Больные дети не плакали, у них не было сил, да и персонал их не трогал, любое движение причиняло детям боль. На детях давно поставили крест в том числе и их родители, именно поэтому они и попали в эту больницу. Им была уготована скорая смерть. Их организмы не были приспособлены к жизни. И она безвозвратно утекала из их тел с каждым вздохом.
- Батюшка приихалы. Бают люди идут, не вирила. Уж и старалися мы, але не вси дожили млявии дити. - Сестра милосердия попыталась взять Яромира за руку, чтобы поблагодарить за помощь.
- Лишнее,- спокойно сказал Яромир отстраняясь от женщины. - Виктор Андреевич, а где Ваша внучка?
- Я уже позвонил и Шурочка ее принесет. - с этими словами он удалился в глубь этажа удивительным проворством для его возраста и состояния.
- Он ей сильно дорожит, видать дело совсем плохо. - сказал Яромир через плече спутникам. - Сестра как зовут ребенка?
- Яромира. Йи нарёк Виктор Андреевич. Батьку на служби. Ей нидиля вид роду, мати померла. Пид час обходу хливов один з жеребцив вдарил йи в брюхо, а вина на сносях. Сохрани Господь Яромиру. - старуха начала быстро креститься.
- А доктору палец в рот не клади...- выдавил, проглотив смех Всеволод.
- Хитрый лис, даром Гнаровский. - вторил ему Святополк. - Пестовать тебе Яр крестницу до смерти.
***
Было уже глубоко за полночь. Сестры милосердия спали на кушетках, а дети сопели в люльках. Виктор Андреевич Гнаровский не находил себе места. Его жена Шурочка была не молода и опасаться было за что. В дали показался медленно приближающийся огонек. Гнаровский встрепенулся и с тихим вскриком, чтобы не разбудить детей побежал на встречу жене.
- Идут. Идут. Сейчас. Скоро. – говорил он на ходу.
- Помчался ретивый. - Святополк проводил его взглядом до лестницы и повернувшись к своим спутникам сказал, то об чем молчали все. -Яр препарат рассчитан на определенное количество подопытных. Я не говорил при докторе, не хотел расстраивать пока процедуры не выполнены. Ты знаешь, что это значит.
- Знаю. Значит станет нам кровной. Осталось решить кто первый даст ей кровь.
Яромир закрыл журнал и с явной усталостью потёр глаза. После чего остановил свой взгляд на лампе стоящей перед ним на столе медсестры. Тяжелый стеклянный абажур мешал свету распространяться по помещению, граница света и полумрака проходила по его зеленому краю. Других источников света в этой части комнаты не было и тусклый свет от зеленого абажура боролся с тьмой в одиночку. Яромир смотрел на него не отрываясь словно мотылек у горящей свечи.
- Яр она все равно умрет. Ранее ни один подопытный не выжил. Мы просто отодвинем ее смерть и неизвестно как будет лучше для ребенка.
- Доктор знает о последствиях, и он решил, что так будет лучше. В эксперименте он уже несколько лет и знает все побочные эффекты. Про смерть его дочери тяжелый удар, но он продолжил эксперимент, а значит на что-то рассчитывал или знает больше нас. В любом случае девочка нам не помешает, тем более Гнаровский сделает всё, чтоб она выжила. Им обоим не долго осталось. Порадуем старика дадим ему несколько лет жизни внучки. – и наконец оторвав взгляд от света он добавил. - Нарушим схему сделаем так, я дам кровь первым, а если выживет все по очереди каждый день в течение месяца. Затем каждый месяц. Главное, чтобы она прожила хотя бы год. А затем будем думать, что делать дальше. Собрались доктор уже здесь. Готовьте инструмент.
- Вот она, вот. - Гнаровский внес сверток, положил на стол и начал спешно разворачивать. - Сейчас мое солнышко, сейчас.
За ним запыхавшись шла старушка. Дойдя до стола она отодвинула мужа. Где с умением дела стала разворачивать драгоценный сверток. Развернув сверток она отошла давая офицерам подойти ближе. Ребенок был слаб и тяжело болен. Сморщенная кожа практически полностью лишенная жировой прослойки напоминала сморщенный пергамент. Сквозь этот серый пергамент просвечивали вены придавая бледной коже синеватый оттенок. Ребенок молча хлопал ресницами, видно было, что каждое движение дается ей с трудом, но сил плакать не было.
- Зеленоглазка. Яр готовься. - сказав это Всеволод взял малышку на руки и понес к процедурному столику, где уже суетился Святополк. - Начнем с полного переливания крови. Да сладкая?
Святополк взял кроху на руки и бережно понес к процедурному столу, стоящему в другой комнате. За ним последовал и Яромир он уже снял халат в который пришлось облачится ранее и расстегнув манжету закатывал его выше предплечья обнажая сгиб локтя для переливания. Положив ребенка на кушетку Святополк зафиксировал ребенка и пошел готовиться к процедуре. Яромир же подходя к ребенку потянул за собой каталку. Поставив и застопорив её колеса рядом с кушеткой ребенка он лег на неё скинув обувь и протянул к девочке руку. Его палец коснулся пальчиков малышки и поддаваясь врожденному рефлексу ребенок ухватился за него. Холодная слабая ручка сжимала горячий палец волка и казалось впитывала тепло его кожи в себя.
- Ты теперь одна из нас волчонок. - сказав это он улыбнулся ребенку. - Ты в семье. Здесь спокойно и безопасно. - тихо прорычал Яромир. - Спи, - и он опустив голову на кушетку стал ждать.
Святополк подошел к ребенку и опустил маску с эфиром на её лицо. Глаза ребенка закрылись и любимый дедушка лично ввел иглу в подключичную центральную вену. Старые руки Виктора Андреевича не дрогнули. Он повторял эти действия уже даже не в сотый раз, каждый раз отвечая за жизнь очередного ребенка. Только этот раз был особенным в его руках была жизнь внучки и это накладывало отпечаток. Старое сердце доктора билось всё чаще, и паника подступала.
- Она должна жить. Я обязан ее спасти. - повторял доктор про себя как мантру. - Она должна жить.
- Доктор смотрите на меня. – Яромир смотрел в лицо старика.
Гнаровский перевел взгляд на офицера. Видно было, что он с трудом справляется с трясущимися руками.
- Спокойно. - голос офицера подчинял.
Лежащий на кушетке человек излучал спокойствие. И это состояние передавалось окружающим. Доктор смотрел на то как белки глаз офицера заполнял янтарь, а зрачок сузившись растянулся в вертикальную нить. На доктора смотрели янтарные волчьи глаза, но волна спокойствия, поглотившая его, держала на месте не позволяя бояться и бежать. Доктор стоял пошатываясь в такт биения своего сердца. Постепенно успокаивающееся сердце вернула врача в состояния покоя. И волк, ждавший именно этого приказал:
- Работайте доктор.