АВТОР ПРОИЗВЕДЕНИЯ - АЛЕКСАНДРА РУДЭН, ( РАННЕЕ - Полевая Алла Владимировна) 04.07.47. г. Тюмень. (Продолжение)
- Хороший у вас дом, ухоженный. Муж, наверное, заботиться…
- Пять лет, как умер, сама забочусь о нем, о доме. А вас как зовут?
- Иван Алексеевич. Вот и познакомились.
- Дед, иди сюда, - крикнула Вера.
Иван Алексеевич подошел.
- Не хочет снимать деньги хозяин.
- А, зря. Дом – то сомнительный. По суду проходил, - сказал дед.
- Мы почти все вернули им, - сказала жена хозяина.
- Почти…
- А, я об этом не знал, - удивился Артур. - Поехали,Иван Алексеевич, на второй дом, там обещали много скинуть денег.
- Постойте, мы согласны. Может и боролись бы за цену, если бы его строили, а так он нам достался даром.
- А, как документы?
- Все в порядке, я проверял, - сказал Артур. - Значит уступаете его в цене, подумайте не малые деньги теряете, чтобы потом не судились с дедом.
- Не со меной, а с Верой. Дом оформим на нее.
- Мы согласны.
Артур обратился к хозяину дома.
- Борис закрывай дом и все ключи отдай мне. Вы все вывезли?
- Кому нужно это барахло?
- Тогда поехали продавать и покупать этот дом в кантору.
- Погоди, пошли в дом, Борис. Поговорить нужно, - сказал дед.
Они зашли в дом, дед в руках держал мешок.
- Чего ты его не выбросишь, по Москве людей пугаешь этим мешком.
- Зубы не заговаривай. Показывай секрет, а то передумаю покупать дом.
- А? Пошли.
Борис отодвинул стол в строну. Возле плинтуса поднял доску без гвоздей.
- Дальше щит лежит, зацепил его рукой и поднял, вход в подвал. Говорят, прадед там, что – то прятал от полиции.
- Хороший прадед был. Я все понял, а подвал глубокий?
- Большой и глубокий на рост человека, почти под всему дому он идет. Где – то щель есть, вот он и воет, когда ветер.
- С внешнего вида - дом небольшой, а если учитывать подвал, то все нормально. Я рукастый, все тут исправлю. Погоди, не закрывай. Я ружье там спрячу, - сказал дед и вытащил ружье, обрезанное в стволе.
- Тебя дом полюбит и не выживет, раз ты с обрезом ходишь.
- А, как я его привез бы? Вот и пришлось надпилить. С деньгами ехал, а разрешение на ружье я где – то потерял. Ладно, пусть полежит оно на ступеньках, потом приберу его. Поехали.
К трем часам дня они оформили куплю – продажу дома и стала Вера хозяйкой небольшого дома.
Они вышли из канторы, Борис дал им номер своего телефона, на всякий случай.
- Куда, теперь?
- В общежитие поедем, за Рексом и …
- Ничего, Анна хорошая девочка, посидит с ним еще. Вот, что я думаю Вера. Нежданно, негаданно, деньги у нас остались и не малые. Не будем же мы их на кал переводить. Надо дом нам как – то украсить.
- Дивана два нудно купить и пару раскладушек для гостей. Вымыть нужно дом. Поехали в общежитие к Николаю. У него всегда есть рабочая сила из провинившихся студентов. Но, прежде купим ему подарок. Я думаю шарф мохеровый нудно купить на рынке и сумку через плечо, а то с мешком не удобно ходить, - сказала Вера.
- Еще на рынок не ходили. Вон магазин одежды, там и тебе что – то купим.
Николай остался доволен подарком.
- Ну, угодили вы мне. Я все понял, Славка иди сюда. Вчера вы распивали вино в комнате.
- Нет, бутылку вы же не нашли, - ответил студент
- Ну, да, не нашел, так как она была выкинутая через окно. А если бы кого ударили бутылкой по голове?
- Мы не выбрасывали, мы за цветок поставили, а вы не заметили.
- Все едино. Бери Витьку, и я вас отвезу куда следует.
- А, там бить нас не будут?
- Если хорошо поработаете, то еще накормят вас. Вы виноваты, значит платите в кассу штраф, не хотите платить, поработаете на Ивана Алексеевича.
- Я пошел за Витькой. Может еще кого – то взять, в соседней комнате ребята курят через окно, там ваш родственник живет.
- Не умничай.
Вера забрала Рекса.
- Можно, я с вами поеду, - попросила подругу Аня.
- Комендант, каких – то парней хочет запрячь, чтобы вынесли всю рухлядь, конечно там помыть полы нужно. Завтра пропустишь занятия.
- Ничего страшного в этом нет, - сказала Анна и они пошли к коменданту.
- О, тоже распивала вино в комнате? - спросил Славка Аню.
- Дурак, я подруга хозяйки. Вы будете выносить старую мебель во двор, а я буду мыть полы.
Вера отдала ключи от дома коменданту, тот увез ребят в деревню. Переложив деньги в школьный портфель, с которым она ходила в институт, по рекомендации Нины они поехали в торговый центр. Рядом стоял большой магазин «Все для дома». Там была доставка по Москве. Но, директор согласился дать машину, чтобы отвести в деревню, если будет много товара. Они купили диваны, письменный стол, двенадцать стульев, кухонный стол, буфет, два шифоньера, два журнальных столика, две кресло - качалки семь пуховых одеял и летних тоже, много постельного белья и подушки, шторы, скатерти. Во втором отделе купили много посуды, тазы, ведра, швабры, топоры и лопаты.
- Ничего не забудете положить в машину, - спросил дед.
- Не волнуйтесь, никто не хочет терять работу, привезем сегодня в лучшем виде.
- Мы бы хотели еще купить в другом магазине, можно мы принесем, и вы нам их привезёте.
Что вы хотели еще приобрести? – спросила товаровед, приставленная к ним
директором магазина.
- Люстры
- У нас есть и люстры, в другом отделе.
- Вы прикиньте, что это будет стоить.
Товаровед подсчитала.
- Можем еще что – то купить, - сказал дед.
- По приказу директора я вам сделаю скидку на все товары. Я как поняла вы въехали в пустой дом в сельской местности. А, мангал вам не нужен?
- Нужен.
- Пластмассовые бочки, собирать дождь, не дорогие.
- Нужны.
- Коляску для вывоза мусора?
- Тачку? Очень нужно. Какая вы умная женщина.
- За это я получаю выше всех зарплату, - сказала товаровед. Подумала: «ввариваю таким простофилям, залежалый товар». - Ничего не забыли?
- Забыли нитки, иголки, булавки.
- Сейчас их принесут из другого отдела.
Пришла Вера, она ходила в другой магазин.
- Там шубка белая продается. Надо было бы нашей актрисе купить, а то ходит в обносках.
- Купи себе что – то, а подруге можно купить булавочку для волос.
- Ты не понимаешь, дед. Валя станет знаменитостью и когда – то напишет о тебе, что дед подруги подарил ей искусственную шубку.
- А, ты уверенна…
- Нет сомнения. Она на первом курсе, а уже учувствует в спектаклях училища. Вошел ли ты в деньги?
- Малость осталось, как раз на ремонт забора… и на шубку для Вали. А Наташке будет обидно. Так и быть. Раскошелюсь. Я снял деньги, зарплату за пять лет. Я же лесом жил. Думал на свадьбу тебе приданное сделать, - сказал дед и вытащил, деньги из сшитого мешочка, пристёгнутого к внутреннему карману пиджака.
- Не жадничай дед. Там искусственные шапки, не дорогие продаются. Одинаковые купим всем троим.
- А, третий кто?
- Аня. Как здорово она нам помогла. Сам говорил, что за все нужно платить в жизни.
- Пока все тут грузят, за углом сбербанк есть. Давай тебе эти деньги положим. А то мне езди, снимай, а ты уже тут своя в Москве, все уже проходы знаешь.
- На все проходы уйдет полжизни. Вон какая она огромная – эта Москва.
На то, чтобы привести дом в порядок им помогали все и подруги землячки и подруги из общежития. Между Аней и Славой завязалась дружба. Новый год решили справлять в деревне. С самого утра тетя Соня хлопотала на кухне, готовила для десятерых ребят праздничный стол, ей во всем помогал Иван Алексеевич.
- Не будем мешать молодым гулять, а мы у меня встретим Новый год. Да, Иван Алексеевич?
- Да, как я рад, что ты, Соня оказалась нашей соседкой.
- Или наоборот. Пойди, Ваня, моих курочек накормим.
- Их так много у тебя, где корм берешь?
- Племянница старается. Она привезет цыплят, я их выращиваю, забивает она их, ощипывает тут, перо все мне и самые красивые и жирные тушки на рынок отвозит, там тоже торгует наша родственница.
- Целый синдикат по продаже кур. Племянница с тобой живет?
- Нет, она в городе с сестрой живет, а ко мне наездами приезжает. Ваня, а сколько тебе лет?
- В прошлом году или позапрошлом, шестьдесят стукнуло.
- Я на год моложе тебя.
- Само то.
- Тоже скажешь, иди корми кур.
Новый год ребята хорошо отметили. Всем дом понравился.
Днем они пошли на горку. А через день уехали в институт. Соня и Ваня убирали дом и смеялись над тем, что два парня на восьмерых девчат, так и не поняли, чьи они парни. Как будто все подруги и парни в том числе.
На каникулы многие разъехались домой. Поехала домой и Валя в белой шубке, подаренной дедом Иваном с прицелом на будущее, чтобы та его упоминала в интервью, когда станет знаменитой. Наташа не смогла поехать, так как ей нужно было работать в кафе, где ее повысили уже в должности, разносить заказанные блюда посетителям. Часто у нее была левая работа, там оплачивали столько, что она за два месяца не могла заработать в кафе. Богатые люди в их кафе заказывали выездной банкет в загородные дома, и официантки из кафе их обслуживали. В договоре, управляющий кафе вставил такую ремарку о том, чтобы сотрудницы не подвергались вниманию гостей.
А на словах он добавлял каждый раз одно и тоже.
- Никаких знакомств с моими девочками. Они отработали до одиннадцати, и Эдик их развез по домам. Прошу не перепутать их с девицами по вызову.
- Ты чего так волнуешься за них.
- Они все студентки и почти все девственницы.
- Врешь.
- Раз в три месяца они проходят медосмотр. Мне больных не нужно в кафе, так гинеколог спросила меня. Не специально ли я подбираю девственниц на работу.
- Так это же товар. Надо брать за работу вдвое больше, чем за других. Кушать, где накрыли эти девушки, только здоровье прибавиться.
- Это идея.
Ранней весной приехал Паша и Наташа отвезла его в деревню к делу. После занятий она ехала туда и по долгу они гуляли в деревенском парке. Паша при Иване Алексеевиче сделал ей предложение выйти за него замуж.
- Еще полтора года осталось мне доучиться. На защите и поженимся. А ты езжай домой, Тверь недалеко, будешь меня навешать, а по праздникам я к тебе приеду.
- Ну, поговорите вы с ней. Я люблю ее, - просил Паша у деда. – И мама нас ждет. Я обещал ей с невестой приехать.
- Любовью сыт не будешь. Тебе нужно устроиться на работу и она хочет иметь в руках диплом, чтобы ним зарабатывать деньги. Потерпи.
- И так я терплю, говорит, что только после свадьбы. Ее подружки тоже такие?
- Про Валю я не знаю, а Вера… Поди знай, что в голове у них. Уважай желание Наташи. Зато все сразу получишь, жену и в придачу ее тело, - смеясь сказал Иван Алексеевич.
Как – то вечером, с Верой приехала Аня со Славой.
Они пожарили картошку и сели ужинать. Тетя Соня передала через Ивана Андреевича мыску с пирогами.
- С чем пироги?
- С морковкой.
- Шик.
Дед ушел к Сони благодарить ее за пирожки.
- Пойду, подобью ей крылечко, - сказал дед.
Славка засмеялся.
- Это у стариков называется – подбить крылечко.
- Что ты имеешь ввиду? - спросила Вера.
- Ладно вам, ссориться. Вера, ты что не видишь, что твой дед не равнодушен к тете Соне.
- Да, а я думала, что соседи, они друг другу помогают.
- А, ты, что против? – спросил Славка.
- Я – нет. Дед заслужил тихого счастья. Кто – то сигналит. Может Сережа приехал, - сказала Вера и выскочила во двор.
Во двор вошел незнакомый парень.
- Дед уже жильцов поселил? Быстрый дед. Где хозяина можно найти?
- Я тут, - сказал Иван Алексеевич и вышел из ворот двора тети Сони. – А, ты кто?
- Конь в пальто. Покупка дома отменяется.
- Это как понимать?
- Просто. Со мной еще ты не рассчитался. А я Бориса племянник и до армии был тут прописан.
- Ну и что? Ты выписан, тут никто уже из вас не прописан.
- Ничего не знаю. Выселяйтесь. Борис передает тебе денег, остальное, потом оплатим. Или суда хочешь?
Вышла тетя Соня.
- Это племянник Бориса. Сын Лизы, сестры Бориса. Ах, ты стервец, чего удумал? Я сейчас пойду и позвоню твой матери.
- Ты чего ругаешься, баба Соня. Мне же обидно. Дядька дал мало денег маме, а она тоже родная была деду, как и Борис.
- Не матери звонить нужно, а в милицию, - сказала Вера.
- Собирайся, дед, поехали к нотариусу, там тебя мой дядька ждет.
- Никуда он не поедет, - вышел Славка, держа в руках топор.
- А, ты кто такой?
- Я его внук из Ростова. А милицию пошла вызывать Аня, еще одна внучка, через огороды.
- Ладно, вспомнишь ты меня, дед.
- Уезжай, а то у мамы твоей снова неприятности будут.
Племянник Бориса уехал.
- Да, дела, - сказал дед.
- Завтра позвоним Борису.
Больше их никто не тревожил. Студенты закончили первый курс, все разъехались по домам на каникулы. Уехала Валя домой. Вера с Сережей уехали в стройотряд. В городе осталась Наташа, так как не хотела терять место в кафе. К ней часто приезжал Паша и тогда они жили у Ивана Алексеевича. Прошло лето, загорелые и веселые вернулись Сергей с Верой с Алтая. Они привезли деньги и отдали деду, чтобы тот пристроил к дому стеклянную веранду и большую открытую беседку. Дед спросил у Веры.
- Уже, он зять?
- Нет еще. Деньги свои отдал потому, что они ему не нужны, так как он из богатой семьи.
- Из богатой – это плохо. Камнем станут на пути вашего счастья.
- Старыми мерками судишь, дед.
- Мерки старые, а пороки у людей те же.
К сентябрю стали съезжаться студенты на учебу.
Вернулась Валя, она многое рассказывала о городке и о том, что лето поработала при школе вожатой.
- Все знают, на нашей улице, что у тебя брат Алеша родился в Воркуте.
- Мы тоже знаем. Мама и братик чувствуют себя хорошо. Алешке уже четыре месяца. Молодец мама. Дед очень доволен, что назвали его в честь его сына. Как твои родители? Как сестры? - спросила Вера.
- Сестры учатся. Папа наш болеет и не знаем отчего. В больницу не хочет идти, не верит он докторам.
Учебный год Вера начала успешно. В ноябре месяце Сергей, как будто случайно познакомил ее со своей мамой. Полина Захаровна не ожидала увидеть такую высокую девушку и растерялась при знакомстве.
- Сережа очень много говорил о вас, Вера. Я рада знакомству с вами.
- Говорите мне на «ты». А то, я чувствую себя не в своей тарелке.
Полина Захаровна улыбнулась и пригласила Веру на обед в воскресенье.
Сергей был доволен, что мама оценила Веру по достоинству с положительной точки зрения.
- Вот видишь, мама у меня хорошая, а ты боялась встречи с ней.
Но визита к родителям Сережи не получилось, та как приболела Полина Захаровна.
Вера не было неделю в деревни и на выходные дни она сама уехала к деду, который за это время сделал стеклянную веранду и большую беседку с круглым столом.
Рекс и дед сидели в беседке.
- Прохладно ведь, чего ты не в доме?
- Скучно мне там.
- К тете Соне пошел бы.
- Она уехала?
- Куда?
- В Москву, ухаживать за каким – то инвалидом.
- Вернется ведь.
- Не вернется.
- А, ну, давай дед все по порядку рассказывай.
- Стыдно говорить.
- Ты наверное, поступил плохо, а теперь стыдно говорить. Мы с тобой всегда все вопросы решаем вместе, и я тебе, чем ни будь помогу.
- Да оконфузился я. У Сони есть племянница, тридцатилетняя молодуха, Нона. Та, что цыплят Соне привозит. Ну, помог я забить кур для рынка. А она мне говорит, да ты еще ничего мужик, руки у тебя красивые. А я распетушился и говорю ей: «Я еще могу стойку на голове сделать». «Покажи». Я и стал на голову в хлеву. Тут Соня зашла и как – то странно на меня посмотрела, вечером ужинать она меня к себе не позвала. Я заснул дома, слышу, что кто – то зашел в дом. Лежу, лицом к стене и думаю, что это Соня пришла извиниться передо мной. Кто – то шасть ко мне под одеяло. Поворачиваюсь, а это Нона. Ну и у меня бес в ребро долбанул. А утром, Нона говорит: «Сонька старая, я иногда к тебе буду приезжать по своей надобности, так как у меня сейчас нет мужика». Я ее гоню, а она ни в какую не идет, а тут Соня со своими пирогами пришла. И застукала нас в постели. Вот такие дела.
- А, ты оказывается у меня ловелас. А кто нравоучения нам давал, как мы уезжали в Москву, говорил, мол, завяжите девки подол на узел, пока учебу не закончите ни с кем шуры – муры. Что делать будешь?
- Соня всех кур Нины, выкинула на лицу, та бегала их ловила. Машину свою она поставила возле магазина, пока приехала, то куры разбежались по деревне. А мне Соня сказала, что не ожидала она такого отношения к себе. Вот такие дела. Не знаю, где ее искать. Тут сосед сказал, что тот инвалид лётчиком когда – то был. Соня с его сестрой дружила и жили они где – то по Аэропорт линии.
- Езжай на кольцевую, может быть там и найдёшь ее при переходе на другую линию.
- Ну и дурак же я.
- Не переживай дед, вернется твоя Соня. Снова остаешься один, целую неделю отбарабанила на зачетах. Приехала проведать тебя, и в понедельник тяжелый у меня день. Лабораторную по химии сдавать.
Вера поздно вернулась общежитие. Ее встретила с напуганными глазами Зойка.
- Тебе нужно съездить к подругам.
- Надоело спать на раскладушке, решила таким способом на мою кровать перебраться?
- Это серьезно, - сказала Нина. – Валя приходила. Плакала здесь, что – то с Наташей случилось. Обижалась на тебя, что ты их бросила на несколько дней.
- Сама знаешь, зачеты. До утра не подождут они?
- Думаю, что нет.
- Такси нужно вызывать, деньги, как вода. Тают.
Она своим ключом попыталась открыть дверь девчонок. Не получилось. Позвонила в дверь. Ей открыл Паша.
- Все живы? – спросила Вера, увидев заплаканное лицо у Паши.
- Все. Только тихо иди на кухню, там Валя суп готовит, вернее бульон из курицы.
Вера, не раздеваясь прошла в кухню.
- Где Наташа?
- Тихо. Я тебе оставляла записку у коменданта. Позавчера.
- Мне не передали. Что с Наташей.
- Ее садист изнасиловал. Эдик отвез девчонок из кафе, как всегда прислуживать какому – то банкиру по случаю день рождения его пятилетнего сына. Наташа не вернулась на ночь. Утром я побежала в кафе, и Эдик мне сказал, что он привез ее домой и видел, как она вошла в подъезд. Я подождала еще полдня и вернулась из училища, дома Наташи не было, съездила в техникум, нашла ее однокурсницу, та сказала, что ее не было на занятиях. Тогда я поехала к тебе, оставила у дежурной записку. Ты не приехала, и тогда вечером я заявила в милицию. Заявление отказались принять. Только через три дня посоветовали приходить после того, как я ее в последний раз видела. Вечером кто – то позвонил в дверь. Открываю, а там Наташа стоит, без куртки, в платье и босяком. Что вчера было. Не могу передать. Она голосила о своем несчастье, как по - покойнику. Толком ничего я понять не могла. Я и скорую вызвала, а она отказалась ехать в больницу. Просила вызвать Пашу. Дала я телеграмму и поехала к тебе в общежитие, меня мальчик провел мимо дежурной, как свою знакомую из института. Сообщила я девочкам, а утром приехал Паша. Теперь Наташа молчит и смотрит в потолок, не хочет ни с кем разговаривать. Паша все время плачет. Пойди и поговори с ней.
Зашел в кухню Паша.
- Наташа услышала, что ты пришла, иди к ней.
Вера зашла в комнату и стала на колени перед диваном.
- Молчи, я все знаю.
- Ничего ты не знаешь. Эдик меня подвез к дому, я зашла в подъезд и на голову мне сразу накинул кто – то мешок вонючий, я потеряла сознание, очутилась уже в койке этого борова, что на празднике мне намеки делал. Все спрашивал, правда то, что я девственница, так как друг его Эдику заплатил вдвое больше, чем положено.
- Это был хозяин?
- Нет, но тоже важная птица. Я плакала и просила, чтобы он отпустил меня. Он сказал, что отпустит тогда, когда я ему надоем. Мучил он меня и злился, что я не обнимаю его. Бил меня, колол меня чем – то, поил водкой. Он такой жирный и противный, на брюхе складки весят. А на второй день вернулась его жена из поездки. И сразу зашла в спальню. Он так испугался ее, что стал меня обвинять в том, что я виновата, так как приставала к нему весь вечер на празднике у его друга. Она меня выпроводила, там был скандал большой. Вышла она из спальни и спрашивает меня. «Будешь заявлять в милицию?», я сказала, что буду, так как он лишил меня чести, а я ее берегла для своего жениха. Какая же я дура была. Паша любит меня, и я его люблю. Чего ждала, чтобы какой – то боров с толстым брюхом со мной так обошелся, - сказала Наташа и заплакала.
- Как ты добралась домой?
- Жена сказала водителю, чтобы он отвез меня куда – то. Мы не нашли мои сапожки, она сказала: «Тебе там не пригодятся». И сняла еще куртку она с меня.
Целую дорогу я проплакала, водитель сказал, что не терпит слез, и я замолчала. Перед городом он остановился.
Вытащил бутылку водки и приказал пить. Я пила и со страхом смотрела на него. Он мне сказал, чтобы я уезжала немедленно из города. Ни врача, ни милиции не звала, а ехала домой. Он дал мне денег и тапки какие-то в машине валялись. Они были большими, и я их потеряла в дороге. Остановилась машина и я сразу сунула водителю деньги и сказала адрес. Вот и все.
- Надо заявить в милицию.
- Нет. Я висела на грани. Думаю, о том, что она, жена его приказала водителю меня убить.
- Ты жива, и слава Богу.
- Паша хочет меня увезти. Я переведусь на заочное отделение, и мы уедем.
- Не знаю правильно ли ты поступаешь, но тебе нужна помощь любимого человека.
Вера осталась у подруг ночевать.
Утром раздался звонок в дверь. Вера открыла ее, возле двери стояли два милиционера.
- Нашли свою пропажу, водитель заявил, что подвез избитую девушку в этот подъезд, а вы заявление писали. Мы сопоставили все факты. Нашлась Наташа?
- Писали, да вы не приняли. Она нигде не пропадала. Была у жениха, зря потревожили Вас.
- Понятно. Тогда пусть Валентина, это вы?
- Нет, она убежала на занятия. Что ей передать?
- Ничего. До свидание.
Вера закрыла дверь.
- Спасибо, Вера, что ничего не сказала,- прошептал Паша.
- Пришлось врать. Милиция плохо сработала, я бы проверила обязательно квартиру, если был такой звоночек. А вдруг тут труп лежит.
- Сплюнь. Тебе, Вера нужно было в милиции работать.
- А, ты прав. Ну, какой из меня инженер, зарыт с головой в справочниках и схемах. Я подумаю об этом.
- Что, бросишь институт?
- Брошу, как не нужную вещь. Сначала все обдумаю и взвешу все в своем мозгу, а потом - решу
Через несколько дней, Валя и Вера провожали Пашу и Наташу на вокзале.
Наташа все время молчала. Паша пошел к киоску, купить на дорогу водичку, Валя ушла за ним, купить Наташе шоколадку.
- Приедете, напишите, - попросила Вера.
- Ага. Не умею я молчать, все тебе рассказала. Бабушка всегда говорила мне, что знают двое, то знает и свинья, - сказала Наташа.
- Ты думаешь…
- Нет. Знаю никому не расскажешь, а будешь думать и жалеть меня.
- Не ной. Помни то, как бы жизнь твоя не пошла дальше. В деревне у меня есть дом, и мы всегда тебя примем. Поняла?
- Все будет у нас хорошо.
К ним запыхавшись подбежала Валя.
- Вы что не слышали, объявили на посадку. Где Паша?
- Вот я. Ну прощайся с подругами, Наташа. До свидание девушки.
Они пошли к вагону, а подруги смотрели им вслед.
Наташа повернулась и улыбаясь, сказала:
- Девочки, я вас очень люблю.
Она пошла к вагону. Валя закричала:
- Пригласите нас на свадьбу. Мы приедем. Да, Вера?
Наташа вошла в вагон, а Паша вернулся.
- На свадьбу не приезжайте. Наташа не хочет больше с вами общаться, так как ваше присутствие будет всегда напоминать ей о том, что с ней тут случилось. Простите, нам будет с вами тяжело жить.
- Что он говорит? – спросила Валя.
Паша вскочил вагон, поезд тронулся и из купе высунулась голова Наташи.
- Вера, спасибо за все. Спасибо Богу, что вы у меня были. Прощайте.
Валя сорвалась с места и побежала за вагоном.
- Наташа, что произошло сейчас? Почему, прощайте, а не до свидание?
Лицо Наташи искривилось, и она исчезла из окна вагона. Возникла голова Паши.
- Валька, не беги за вагоном. У Наташи началась истерика.
Валя остановилась. К ней подбежала Вера.
- Почему, прощай? И почему она назвала твое имя, а мое – нет? Она обиделась на меня? За что?
- Ей трудно пережить эту трагедию, - сказала Вера и обняла подругу. – Время пройдет, и она приедет к нам, вот увидишь. Знаю, что имеешь их адрес в Твери, так как телеграмму давала. Напишешь ей хоть одно письмо, приеду отлуплю тебя, как во втором классе, когда ты у меня пинал сперла, который папа мне подарил.
- Чего вспоминаешь, я же сразу отдала тебе его. Очень красивый он был, после того, я не ворую ничего. Не вспоминай, мне неопрятно это слышать.
- Ага неприятно, так это пинал, а у Наташки украли веру в людей. А мы свидетели и поэтому она хочет жить подальше от нас, где никто ничего не будет знать. Я ее понимаю.
- Я тоже ее понимаю, почему она не хотела назвать мое имя при прощании? - снова зарыдала Валя.
- У тебя истерика.
- Тебе то что? Ну, истерика, - рыдала Валя.
- Я знаю один способ, как ее остановить.
- Какой?
Вера сильно ударила рукой ее по щеке.
Валя сразу перестала плакать.
- Ты сумасшедшая. Почему ты ударила меня?
- Зато ты перестала рыдать. Пошли, посидим на лавке и поговорим.
Они присели на свободную лавку.
- Да, поняла я все. Жаль, мы потеряли верную подругу.
- Я не об этом хочу с тобой поговорить. Видишь, Валя, это большой город, где нет дел ни к кому. Город глубоко одиноких людей, мне кажется они женятся не по любви, а по страстям, а потом расходятся или живут вместе и каждый имеет свою жизнь. Столько капканов и ловушек расставлены, для таких, как мы. Нас еще они называют лимитчицами.
- Кто нас так называет?
- Москвичи. И в эти ловушки попадают хорошенькие молоденькие девчонки. Я так боюсь за тебя, Валя. Может быть, ты вернешься домой, учись заочно, в клубе стань режиссёром.
- Почему я? А ты? Для тебя не расставлена ловушка?
- Нет. Рост меня спасает. Было и со мной однажды такое, такси поймала, спешила на пару. А парень щелк все замочки на машине. И говорит мне, мол, сначала повеселимся, а потом он меня отвезет в институт.
- Ты нам об этом не рассказывала.
- Хвалиться нечем. Я ему говорю, припаркуй машину и высади меня, а он смеется, ну я ему руль вывернула на встречную полосу. Он и столкнулся крылом со встречной машиной. Все остановились. Гаи подлетело, а я ему говорю. Сейчас, мол, заявлю о том, что ты в дороге меня хотел изнасиловать. Он меня выпустил, и я ушла, гаишники дорогу перекрыли, чтобы я прошла. А ты сумела бы рвануть руль у водителя?
- Нет. Я бы не справилась. Я бы забоялась его.
- Я еще один прием знаю. Резко ткнуть два пальца в глаза обидчику. Ты смогла бы это сделать?
- Как можно тыкать пальцы в глаза, можно и выколоть их.
- Не бери это на вооружение, все равно у тебя это не получиться. Пошутила я. Слышала где - то об этом. Поняла то, что одной по вечерней Москве ходить нельзя. А дома спокойней тебе было бы.
- Не уговаривай. Я уже участвую в главных ролях в спектаклях училища. Надо искать кого – то, кто захотел оплачивать вторую половину комнаты.
- На выходные дни приезжай к нам в деревню. Я буду приезжать и забирать тебя.
- Не нужно, я сегодня повзрослела на двадцать лет вперед. Сама доберусь к вам на электричке или на автобусе, - сказала Валя.
Стоял уже декабрь на улице. Зима выдалась теплой и пушистой. Везде лежали сугробы снега. Вера приехала к Вале, так как она звонила в деканат и просила, чтобы передали студентке второго курса Вере Смоляк о том, что ей пришла телеграмма на адрес подруги. Дверь открыла Валя.
- Вера, папа умер.
- Папа, да он такой бойкий был.
- Он с лета болел. Нужно было его силком в больницу вести, а мы пустили все на самотек. Мама звонила в училище, ничего толком не сказала, ревет в трубку.
- Теперь уже не важно знать от чего он умер? Как же так. Ты поедешь?
- Умер человек, которого я очень любила. Так быстро сгорел, я думаю то, что у него был рак. И он знал об этом. Проведешь меня, я на вечерний рейс взяла билет.
- Конечно.
- Живи у меня, пока я не вернусь, - попросила Валя.
- Хорошо. Не приезжай Валя обратно. Побудь с семьей, возьми академический отпуск, на год позже закончишь училище. Как у тебя с деньгами?
- Туда, мне в училище собрали деньги, а назад я не знаю, как быть. Стыдно просить у мамы, когда у нее такие расходы.
- У меня есть дедовы деньги на книжке, я тебе вышлю завтра.
Они стояли возле вагона.
- Помнишь старушку, - спросила Вера.
- А, как же: «врач запретил ей пить водку, она теперь не пьет, а ест ее с хлебом», -сказала Валя и заплакала. – Кажется, я не правильно сказала. Тогда мы были втроем.
- Дашь телеграмму, я тебя встречу. О Наташе ничего никому не говори. Замуж вышла за хорошего парня в Твери и все.
- Могла и не предупреждать.
Валя вернулась в Москву измученная и посеревшая. Вера приготовила горячую ванну, выкупала ее, накормила и уложила спать. Смерила температуру, была тридцать восемь градусов.
- Ты заболела, хорошо, что деньги у меня есть. Лечить тебя буду.
- Дедушка нашел тетю Соню?
- Каждый день, как на работу ездит он на Кольцевую. Там уже и знакомых завел среди попрошаек, а чтобы столбом не стоять, то он набирает с вечера на железной дороге гальку, моет ее, сушит, смазывает подсолнечным маслом, она из серого цвета превращается в тёмно-коричневую гальку, лакирует их моим лаком для волос и идет на Кольцевую продавать гальку из Гималаи. Лечебная галька от всех душевных недугов.
- И берут?
- Берут, еще как. Народ у нас во все верит и в гальку с насыпи.
- Так можно и железное полотно ослабить.
- На продажу берет штук тридцать, а остальное, до следующего выезда дома хранит. На вырученные деньги покупает разные деликатесы для Сонечки и складывает все в холодильник. Весь холодильник забит твердокопчёной колбасой.
- Надо же. Это вы все такие Смоляки. Заботитесь о других в первую очередь, а потом о себе.
- Виноват он перед тетей Соней, а та тоже с характером, даже своего песика не проведывает. Ездил дед к ее сыну, покаялся, тот смеется, говорит, не велела она мол, ему номер телефона давать.
- А, как у тебя дела с Сережей?
- Вместе сидим на одной скамейке, вместе кушаем в столовой пирожки, вместе в библиотеку ходим. Он меня провожает на автобус, когда я еду домой или на маршрутку, когда еду в общежитие. Целуемся. Мама его уже давно выздоровела, но в гости меня не приглашает. Думаю, они считают, что я не пара ему.
- Как понять?
- Не надо ничего объяснять. Встречаемся с ним иногда вечерами, он приезжает на папиной машине, а потом его эта машина забирает его домой. Любим мы друг друга.
- Мне работу нужно найти, иначе я не смогу содержать эту квартиру. Только не в кафе.
- Понятно. А куда?
- Санитаркой пойду в больницу. Мало платят, но всегда еда есть там. Зарплаты хватит, чтобы заплатить за квартиру.
- Валя, дом пустует у нас, и еда всегда есть, картошки валом, я ведро картошки тебе привезла из деревни.
- Я останусь жить здесь.
- Валя, ты что – то скрываешь от меня. Не режиссёр, которым ты гордишься и который тебе главные роли выдает. Признавайся. Как его зовут?
- Ростислав Богданович.
- Так это он твое сердце встревожил?
- Не совсем так.
- Я была у тебя на спектакле и видела этого режиссера. Слышала, как о нем девочки отзываются. Чтобы роль получить в спектакле, нужно с ним переспать. Ты с ним спишь, Валя?
- Не совсем так.
- А, как? Как тебя понять?
- Он мне нравиться, но он женат.
- Опомнись, Валя. Этот человек не хочет никого любить. Он спит с молоденькими девушками по причине своей похотливости и не более.
- Но, он такой красивый и умный.
- Красивый, не спорю. Все, приехали к правде. Я не хочу и тебя потерять. Ты отдаешь главную роль…
- Поздно уже об этом говорить. Я больна уже сценой и если я не буду играть, то скисну с горя.
- Ну и профессию ты себе выбрала.
- В театре еще хуже, там сплетни перепоясали всех актеров, что им порой дышать нечем.
- Что спасет тебя?
- Удачное замужество и тогда я уйду на маленькие роли, так чтобы быть в вихре всех событий, а не сражаться за роль, как мы делаем в училище.
- Не позавидуешь тебе.
Вера несколько дней пожила у Вали и поехала на Кольцевую. Там, она увидела деда.
- Не появляешься дома. Волнуюсь я, - сказал дед.
- Валя вернулась с похорон, я жила у нее. Как ты, дед?
- Торговля идет, - сказала старушка, на шеи у которой была привязана табличка с надписью. «Пожертвуйте деньги на операцию породистому псу».
- Это же Рекс наш.
- Не важно, попросила она меня, я сделал фото Рекса. Была раньше вывеска у нее попугайчиков, и кошек, на собаку ей больше бросают. Продал я все камушки.
- Поехали домой.
К ним подошла женщина и положила в руки деду деньги.
- Милая, нет камушек из Гималаи.
- Это тебе за работу, как сказал, что на счастье даришь, так и случилось в тот же вечер посватали мою дочь
- Дело молодое.
- Какое молодое, старая дева она. Тридцать семь лет и не разу не встречалась с мужчиной. Мне бы еще один камушек для другой дочери, чтобы с мужем хорошо жила.
- Сейчас пошарю в кармане. Вот, есть еще один. Денег не надо, пусть счастье придет к вам в дом.
-Спасибо, дорогой, - сказала женщина и поцеловала его в щеку.
- Разбалуют тебя дамы, дед, и ты забудешь, что искал свою Соню.
- Нет, смотри. Сделал один фотограф за камушек.
- Когда вы фотографировались вместе?
- Нашел в ее альбоме фото, приклеил свою, а дальше - дело техники. Ищу пропавшую жену, видели ее последний раз по Кольцевой линии и по линии Аэропорта. Милиция мне сочувствует. Всех гонят, а меня нет.
- Да ты у меня, дед еще и аферист?
- Еще какой, когда припечёт зад.
Как – то веселье прекратилось с отъездом Наташи и подруги остро почувствовали, как не хватает им ее, такой смешной, а порой и дерзкой.
Они продолжали видеться раз в неделю, в выходные дни. Валя была всегда сдержана в своих высказываниях и поэтому не говорила с Иваном Алексеевичем о его мытарствах в поисках тети Сони, за что дед был ей очень благодарен.
Новый год прошел спокойно и без подруг из общежития и их друзей. Втроем они отметили праздник. Дед пошел в дом к тете Сони спать на ее подушках, Валя захандрила и тоже отправилась спать, Вера еще посмотрела фильм, и заснула под диалог артистов.
Валя нашла девочку из училища на вторую половину квартиры. Это была Энни, обрусевшая эстонка с белыми длинными натуральными волосами. От природы она была молчаливой и никак не могла заменить Вале, говорливую Наташу. Девочки уже знали то, что Наташа не перевелась на заочное отделение, не писала им и поэтому подруги решили не мешать своим сюсюканьем ей жить с Пашей. Они уже стали забывать о своей подруге, редко говорили о ней. Заканчивалась уже зима и в какое – то воскресенье, Валя не приехала в деревню. В понедельник после занятий, Вера с Сергеем поехали в больницу, так как Валя работала каждый день с четырех часов санитаркой в приемном покое.
- Сережа, погуляй немного, а я с Валей поговорю.
Она нашла подругу, моющую запасную лестницу.
- О, Вера. Ты почему не попросила халат? Ругают нас, если кто без халата бегает по зданию. Я сейчас принесу.
Вера тряпкой протирала перила.
- Не надо, а то меня заругают, что чужой человек убирает вместо меня. Одевай халат. Ну не приехала к вам, чего всполошилась?
- Не знаю, тревога меня бьет. Ты хорошо кушаешь? Какая – то ты бледная.
- Нормально себя чувствую. Устаю.
Вера заметила на подоконнике листы бумаг.
- Ты не убрала бумагу.
- Не трогай, это моя новая роль.
Вера взяла два листа в руки.
- Так мало слов?
- Я уже месяц не играю главные роли. Ростислав их отдал Энни.
- Вот как? Конечно, ты ведь работаешь, а актриса всегда должна быть в форме. Ее лицо – это трудовая книга.
- Не в этом дело.
- А, в чем? – спросила подругу Вера.
Дверь открылась с первого этажа и врач заорал на все горло.
- Ах, вот вы где? Марш в приемный покой. Бегом вымыть руки с мылом. Раненную привезли. Ты новенькая?
Вера ничего не успела ответить и врач схватил ее за рукав, потащил за собой.
- Пошли, потом помоешь руки.
- Я…
- Молчать.
Он подвел ее к носилкам на которой лежала девятилетняя девочка.
Глаза у девочки были открыты.
Сзади кто – то упал на пол. Валя потеряла сознание.
- Вот так всегда с ней, как только увидит кровь, то в обморок падает, - сказал недовольно врач.
Вера наклонилась над Валей.
- Лифт не работает. Бери ребенка на руки. Да, брось ты ее, сейчас ее сестры приведут в сознание. Да, бери же ребенка и по лестницы беги в операционную.
- На какой этаж?
- На третий. Понаехали тут, колхоз с дышлом. Взяла ребенка и беги. Скорее.
Медсестре он крикнул.
- Запиши два колотых ранения. Возможно, три. В операционной разберутся. Куда отвезли мужчину, после аварии? Ты чего застряла в дверях, откройте ей дверь кто – то. Бегом, на третий этаж.
Вера прижала к себе ребенка и побежала по лестнице.
Чем – то горячим обдало ее живот. Она отстранила чуть- чуть от себя девочку и увидела на белом халате кровь ребенка.
- О, Боже.
Вера помчалась, через две ступеньке, перешагивая их. Она одной рукой открыла дверь на третий этаж. По длинному коридору никого не было видно.
- Эй, люди, где операционная, - кричала Вера. - Люди, помогите, ребенок умирает.
Из ординаторской вышла врач.
- Чего орешь? На второй этаж ее неси. Моется наша операционная.
- Сволочи, - выкрикнула Вера и побежала по ступенькам вниз на второй этаж.
Возле дверей стояли две медсестры с носилками.
- Где шляешься? Каждая минута дорога. Ложи ее на каталку.
Вера положила девочку на каталку. Та открыла глаза и протянула руки к Вере.
- Мама.
- Идите мамаша на первый этаж. Спасем вашу девочку.
Вера шла за носилками до самой операционной. Она на ватных ногах спустилась на первый этаж. В холе стоял милиционер и допрашивал отца девочки, на кресле сидела женщина и рыдала, возле нее стояла медсестра с нашатырём. Вере показалось, что отец, размахивая руками, лжет и она подошла, стала сзади милиционера. Папа девочки, не обращая внимание на санитарку, продолжал оправдываться.
- Вот тебе крест. Упала она со стула, а там нож стоял торчком в щели.
- А, где вы были в это время?
- В соседней комнате я был, телевизор смотрел.
- А, жена ваша, где была?
- В спальне она была, так как немного болеет.
- Врет он, - сказала Вера.
Милиционер повернулся.
- Врет он. А ну дыхни на меня, - приказала она отцу девочки.
- Иди отсюда, буду я еще санитарке дышать,- отвернулся от нее мужчина.
- Дыхни, я сказала, - приказывала Вера мужчине, схватив его за рукав.
- Зачем тебе это надо, - спросил милиционер.
- Он пьян.
- Дыхни, да не на меня, а на нее, - приказал милиционер.
- Так и есть, перегаром несет от него, - сказала Вера.
- Какая разница чем от меня несет, я не виноват, что она упала.
- Упала на нож, поднялась, села на стул и еще раз упала. Так получается?
Мужчина молчал.
- С чего ты заключение сделала?
- Когда ребенка я положила на каталку, то медсестры разрезали на ходу платьице девочки и до операционной везли ее голой, медсестра сказала, три ранения, два в живот и одно в грудь. На, возьми платье ее, как вещественное доказательство. Найдешь там три дырочки.
- Ах, ты сука, а тут комедию передо мной ломал, порядочного человека из себя строил, - заругался милиционер.
- Это не я.
- А, кто?
- Она, - сказал мужчина и показал пальцем на жену.
- Мать?
- Она не родная мать, я отобрал у первой жены ребенка.
Женщина прекратила рыдать и прислушалась, а потом оттолкнула руки медсестры, подбежала к мужу.
- Ты же обещал мне - не говорить никому, - кричала она и была его по щекам.
Милиционер отошел на шаг и вызвал по рации подмогу. В парадное вскочили два милиционера с автоматами.
- Наручники наденьте на обоих и увидите.
Мужчина кричал:
- А, меня за что? Я был в другой комнате. Это она ее ножом пыряла, за то, что та кашу не хотела есть. Она психопатка, а нем я. Она ей не родная мать.
- Разберёмся. Выбирать надо прежде всего мать ребенку, а не фифу для себя. Понял? Увидите.
Милиционер обратился к Вере.
- Молодец, сразу раскрутила это дело. Ты, что раненная?
- Это кровь его дочери.
- Чего тут со шваброй возишься, иди к нам работать.
- У меня образования нет.
- Велика беда, направим в школу учиться тебя.
- Не шутите? У меня есть рекомендации. Мой папа тоже был милиционер. Погиб при исполнении обязанностей.
- Некогда мне тут уговаривать тебя. Возьми телефон, надумаешь, звони, спросишь капитана. Капитана Миронова.
- Спасибо.
Из моечной вышел врач.
- Бегом ко мне. Переоденься, не пугай людей кровью на халате. Побрить женщину нужно. У нее срочная операция.
Вера сняла халат и положила на лавку. Она увидела, что кровь с халата просочилась на кофту. Вера направилась в туалет, застирывать пятно.
В туалет заскочил за ней врач.
- Что ты себе позволяешь, одно лишь слово и вылетишь отсюда.
Вера, не обращая на его угрозы, сняла кофту. На теле ее тоже было пятно крови. Под холодной водой она смыла кровь с живота и стала застирывать пятно на кофте.
- Ты уволена. Стриптиз мне тут показываешь.
- Да пошел ты…
- Ты кто?
- Конь в пальто.
Врач выбежал.
Вера вытерла сухой тряпкой мокрое пятно на кофте и вышла из туалета. К ней подбежала медсестра.
- Новенькая, куда ты?
- Домой. Я не работаю у вас. Пришла к больному проведать, а он меня запряг в санитары, - сказала Вера и показала на врача, который уже разговаривал с мужчиной, лежащим на носилках.
- О боже. У нас сегодня такой аврал. Простите его. Он хороший человек.
- Только с санитарками обращается, как с собачками. Уважать их нужно, что за такую маленькую зарплату они по своей нужде пашут здесь. Дайте мне халат, я хочу узнать, как та девочка, которую я отнесла на второй этаж.
- Не ходи туда. Она умерла на операционном столе.
Вера застонала.
- Как ее звали.
- Тебе это важно знать?
- Важно.
- Пойдем в регистратуру. Настей ее звали. Анастасия, почти царское имя.
- А, где тут красивая санитарка бегала?
- Не первый раз она падает в обморок, видя кровь. В ординаторской ее положили. Через полчаса она придет в себя. Ничего опасного. Ты ее знаешь?
- Нет.
Вера пошла в раздевалку, накинула куртку на себя, вышла на слабый мороз.
Навстречу ей шел Сергей.
- Боже, как ты долго с подругой разговаривала, я уже волноваться начал. Теперь куда?
- К Вале на квартиру, мне нужно с одной леди поговорить.
Дверь открыла Эмми.
- Валя на работу убежала.
- Я знаю. С тобой хотела поговорить.
- Понятно, а тебя не учили тому, надо узнать мое мнение на счет разговора. Хочу ли я этого?
- Я не буду ни в чем тебя упрекать, меня волнует состояние моей подпруги.
- Тогда проходи. Впечатлительная особа твоя Валя. Ну, бросил он ее и меня бросит, примерно через год, когда новый молодняк- первокурсницы не проявят себя. Нужно быть ему благодарной, что играешь главные роли.
- Ты так об этом просто говоришь?
- Да. Неизвестно буду ли я, когда – то играть главные роли в театре, не красавица я, да и таланту большого Бог мне не дал. А тут такой шанс, почувствовать себя королевой на сцене.
- А, Валя талантливая?
- Серость она с красивым лицом и не более. Рустик быстро ее поменял на меня. Месяцев четыре, как они встречались. Ничего страшного в этом нет. Зато ей все завидовали, что она почти полтора года играла главные роли в театре училища. Ей не надо унывать по этому поводу, наоборот, заводить знакомства среди знаменитых артистов, среди режиссеров, а вдруг кто – то вспомнит о ее прекрасном личике. И тогда снова слава к ней придёт. А она что сделала, пошла санитаркой работать. Над ней поэтому поводу половину курса со смеха давиться. Самоистязание и ты ей тоже в этом не поможешь.
- А если она любит этого Рустика? До него у нее не было мужчин.
- Тем более, пусть радуется тому, что первый мужчина был Рустик, а не Петя с водокачки. Кого любить? Игра. Недавно мы с ним были на фуршете, презентация нового фильма. Так Рустик всех знаменитых актрис в свои объятия заключил, а с одной целовался он, при всех, в губы. А я стояла с бокалом вина в стороне и ко мне приставал, какой – то оператор, без содрогания не посмотришь на него, и я мило ему улыбалась. Но с презентации мы уехали вместе с Рустиком.
- Странный вы народ, не пойму я вас.
- Мы не народ, мы - лицедеи. И твоя Валя, должна тоже это понять, если хочет быть на плаву. Поговори с ней об этом.
- Думаю, что я не смогу, не сумею донести, сказанное тобой. Поговори ты с ней об этом.
- Каждый вечер я говорю с ней, а она молчит. Знай, по натуре я молчаливый человек, ради нее я пар выпускаю изо рта. И зря, я метаю перед ней бисер слов.
Вера пыталась поговорить с Валей, но та не желала говорить о Ростиславе.
И поэтому она решила не травить душу подруге, пустить все на самотек.
Весна уже буйствовала. Везде текли ручьи от таящегося снега.
Вера усердно готовила проект по экономике. Зашел дед.
- Над чем паришься?
- Над себестоимостью. Над потерями и не знаю я…
- Не знаешь, куда их отнести? В карман себе переведи. Все потери от лукавого. Процентов двадцать, утряска, усушка и прочая дребедень, а остальное оседает в карманах имущих.
- Мне в общих чертах нужно отражать в докладе.
- Чтобы в общих чертах отображать, нужно знать суть о потерях.
- Не интересно, сухие цифры.
- Сухие? К примеру. Прораб прибил доску и на каждый метр доски по два гвоздя забыл, а доска четыре метра. Значит на одну доску пошло восемь гвоздей, а он списывает пятнадцать гвоздей на нее. Пять гвоздей он забил лишних. Списывает их по акту, мол, отрывал и снова забивал, так как те были корявыми. А досок таких тысячи и списанные гвозди не в граммах идут, а в тоннами. К концу года можно и магазин открывать с директором стройки. Это потери. А нефтяники, подцепили две трубы к одному заводу, она линия, принятая в эксплуатацию, а другая – нет, нефть же не учтенная, как вода в земле. Знай, что налаживай свое производство, поэтому они все такие богатые. Качают нефть из собственной земли. Этого никто не учтет. Есть потери? Есть, землю они обесточивают.
- Откуда знаешь, дед?
- Покумекал немного и немного придумал, - смеясь ответил дед.
- Не так уж и плохо у нас. А за левую трубу, ты не говори так. Везде стоит автоматика и тысячу людей за приборами. Вход, выход, все учтено. Слава Богу, что ты не работаешь в правительстве, а то там такое нагородил бы, а потом сказал, извините, я немного пофантазировал.
- Пойду стать, повзрослела Вера, раньше слушала мои байки.
- А, ты чего такой злой стал?
- Сони нет со мной.
- Я тоже думаю, что в этом вся причина.
В институте Вера сдавала лабораторную работу по химии. Преподаватель ей помогала.
- Вера Смоляк, тебя в деканат вызывают. Срочно, - сказал студент, зашедший в кабинет химии.
- Простите, - сказала она преподавателю.
- Иди, не доделала, но, я поставлю тебе зачет.
Николай Иванович, подхватил ее под руку и повел в свой кабинет.
- Вера сегодня на Кольцевой твоего деда арестовали.
- Доигрался, старый дурень, камушками.
- Какими камушками?
Вера рассказала ему о том, как дед простую гальку превращает в камни из гор Гималаи.
Николай Иванович расхохотался.
- Нет, наш народ никому не победить. Из песка он сделают пулю, чтобы защититься. Прости. Совсем его не за эти камушки арестовали. Следователь сказал то, что в доме подвала арсенал с оружием нашли.
- Какой арсенал, там одна винтовка, дед ее переделал в обрез, когда деньги перевозил от продажи дома в Москву. Да там и пуль нет, я их выбросила от греха по дальше. На него донесли. Я знаю кто - это сделал. Это прежний владелец дома. Только он видел этот обрез, так как при нем дед опускал его в погреб, чтобы не таскать в мешке.
- В каком мешке?
- Там были деньги. Не важно, нет того уже мешка и денег нет, так как купили дом и мебель в дом. Я пойду и все объясню им.
- Пока ты никуда не пойдешь. Тебя они, тоже разыскивают.
- Меня?
- А, как я узнал, что деда твоего арестовали?
Николай Иванович попросил секретаря пригласить юриста в его кабинет.
- Он дока, поможет нам советом.
Вошел юрист.
- Глеб, тут такая ситуация…, - сказал Николай Иванович и рассказал все, о чем ему поведал следователь.
- Если ее они привлекают, то это группа. Терроризм против народа, если много они зафиксировали оружия. Статья…
- Не говори мне о статье. Там один обрез был, и я верю этой девочке. Раннее, это было ружье деда.
- Разрешение на ружье должно иметься.
- Он затерял его, потому тайно и перевез обрезом, - сказала Вера.
- Не говори никаких новых сведений, когда тебя не спрашивают, - сказал адвокат. – Отвечай только на поставленный перед тобой вопрос. Ты можешь сделать запрос в милицию своего города о том, чтобы они телеграммой подтвердили номер регистрационного удостоверения данного оружия.
- Запросто.
- Вот и звони им, подтверждение путь вышлют начальнику милиции города Москвы и мне, твоему адвокату, на этот адрес. До тех пор тебе нельзя появляться ни в институте, ни в доме. Есть где спрятаться, оставь мне адрес.
На всякий случай говорю, не прикасайся нигде своими руками ни к чему, не оставляй свои отпечатки пальцев нигде, если тебя все - таки арестуют.
- Тогда я не дам вам адрес, где буду находиться. Я сама буду звонить к вам с утра.
- Логично, - улыбаясь, сказал адвокат. - На всякие случай скажу, могут попросить подержать лимонку или автомат, чтобы ты опознала. Прикоснешься и твой ответ будет не важен, так как ты уже оставила отпечатки пальцев на них.
- Да не запугивай ты ее так сильно, - попросил Николай Иванович.
- Я ее не запугиваю, а предупреждаю. Иди, Вера и мне звони каждое утро.
Вера вышла из кабинета, возле дверей стоял Сергей, держа в руках ее куртку.
- Я все знаю, там следователь допрашивает ребят, я попросил, чтобы они ничего лишнего не сказали. Поехали.
- Куда?
- Ко мне на дачу.
- Нет. Мне нужно с Озерное созвониться. И как – то забрать домовую книгу, там адрес Бориса на договоре купли – продажи. Это он сдал деда.
- Терроризм, это группа людей работает по этому делу, думаю, что тебя там тоже ждут.
- Мне нужен адрес Бориса, - упрямо сказала Вера.
- Может быть, я съезжу.
- Ты редко у нас бывал и соседи могут тебя не опознать. Аня со Славиком часто у нас бывали, даже за молоком к соседке ходили. Она подтвердит, что мы учимся в одном институте. У Ани сегодня второй пары не было, она в общежитии. Мы не будем заходить, она обязательно пойдет в магазин или кто – то из девчонок. Там лавка есть и вход виден.
Они сидели на лавке около часа.
- В чем, проблема, я зайду к девчонкам и вызову Аню на улицу.
- Ладно, иди. На ловца и зверь бежит. Аня, - закричала Вера.
Аня выбежала из общежития и ей показалось, что кто – то ее окликнул. Постояла секунду и пошла дальше.
- Аня, - кричали вдвоем Сергей и Вера.
Та, развернулась и побежала к ребятам.
- Пошли отсюда. Нас всех допрашивают. Я первая освободилась.
- О моих подругах спрашивали?
- Да, но я им сказала, что ничего не знаю о других твоих подругах, кроме нас. Я и девчонок предупредила, чтобы не говорили они о Вале. Они ее только видели.
- Почему ты так поступила.
- Молчание – это золото. Пословица чуть - чуть не до конца оформленная. За молчание платят золотом, а за лишний базар – свинцом.
- Мудро, аж мурашки по коже пошли, - сказала Вера. – Не знаю, имею ли я права просить тебя об этом…
- Да, брось ты, какой дед террорист? Думала бы иначе, сейчас не разговаривала с тобой, своя рубаха мне ближе к телу, чем твои обеды в доме. А так, я верю вам, а не им. Говори, чем помочь тебе?
- Надо съездить на дом и взять договор из домовой книге. Мне нужен адрес продавца дома.
- Пустое дело. Сегодня съездим со Славой, там и переночуем.
- Знаешь, где искать домовую книгу?
- В тумбочке, я же у вас убираю, когда приезжаю. Завтра утром привезу его, а как тебе передать договор?
- Я тебя в сквере с утра буду ждать, недалеко от института. Зайдите к соседке и купите у нее молоко, а потом идите в дом. Там может быть кто – то, кто меня ожидает.
- Я не из трусливых.
- Надеюсь я на тебя.
Вера переночевала у одноклассницы Сергея. Тот попросил принять подругу на одну ночь, так как она поссорилась с родителями. На утро Вера сидела в парке, ожидая Аню.
Она еще издалека ее увидела и пошла ей на встречу.
- Все нормально, никого там не было. Я принесла договор и какой – то номер телефона к нему приклеен.
- Здорово. Скажи Сергею, что в два часа я буду ждать его возле ЦУМа, он знает где.
- Побежала я. Удачи тебе, Вера.
Они встретились. Вера сказала Сергею:
- Я созвонилась с Борисом. Он ждет меня дома, после работы. Пошли в кино. Но, у меня денег нет.
- У меня есть.
Они купили билеты на два сеанса. И просмотрели два фильма.
- Теперь уже время ехать.
Борис их встретил радушно.
- Раздевайтесь, молодые люди, и проходите в столовую. Поужинаем вместе. Ко мне сестра пришла с племянником. Как сказать, в тесноте, но не в обиде. Маша принеси из кухни два прибора на стол, у нас гости.
Вера с Сергеем зашли в большую комнату, из которой хозяин сделал столовую.
- Здравствуйте, - сказала Вера.
Племянник поднялся и пытался выйти из комнаты.
- Это он, - сказала Вера Сергею.
Рослый Сергей стал на пути у щуплого племянника.
- Боря, это бандиты, - завопила Лиза.
Борис пришел с двумя столовыми приборами.
- Опомнись, Лиза. Это хозяйка дома, который мы продали.
- А почему они к Эдику приставали?
- Борис, мы не будем ужинать. Мы пришли разобраться в одном деле, племянник ваш в этом деле не последнюю роль играет.
- Что он натворил на этот раз?
Вера рассказала прошлогодний приезд к деду, скандалил и поэтому она думает, что кто – то из их семьи навел на деда поклеп.
- Его обвиняют в хранение оружия для террористов.
- Не смешите народ.
- Но он сидит уже вторые сутки в Сизо.
- Эдик, это ты позвонил?
- Нет.
- Не ври. Недавно я в шутку рассказал о дедушке с обрезом.
- Ну, я. А чего он назвал меня конопатой тварью, - сказал Эдик.
- Я была рядом, дед слова такие не говорил.
- Значит он думал так.
Борис ударил племянника по шее.
- Щенок.
- Дай ему еще, - сказала Лиза. – Я с ним не справляюсь. Техникум забросил, не работает.
- А, я знаю, что делать? Я его отправлю к другу по армии на рыбацкую шхуну, во Владивосток.
- Отправляй, это лучше, чем попасть в тюрьму, - сказала мать Эдика.
Эдик заулыбался.
- А, ты не смейся. Он неслухов, таких как ты за веревку привязывает и выбрасывает в море, а потом вытаскивает, всего обледеневшего. У него дисциплина и звякнуть никто не может, и зарплату они хорошую получают.
Решено.
- Погодите. Такой метод хороший в воспитании. Но, как быть нам? Дед в СИЗО, меня разыскивают, как хозяйку дома. Я не согласна с этим.
- Садитесь все за стол. Будем решать. Значит так, Эдик завтра пойдет к участковому и напишет заявление о своей хулиганской выходке.
- В двух экземплярах напишет он заявление, один мне.
- Хорошо. На суде я подтвержу, что ничего не видел, даже обрезанного ружья. Далее, сразу берем билет и отправляем Эдика во Владивосток, а сами говорим, всем по - разному. Милиции, сегодня, мол, заходил, у парней каких – то ночует, близким знакомыми, что у тети живет.
- Вы все о Эдике печетесь.
- Его посадят сразу.
- Там было одно ружье… Следователь сказал, что много оружия, а это значит с двух одно или подтасовка фактов, или дедушка занимался разбоем. Думаю, что, кто – то в деде увидел лоха и хочет получить повышение, за то, что раскрыл банду. Это значит, не прошибёшь ничем. А Эдика они закроют, как пособника.
- Я не хочу идти в милицию одна, я ни в чем не виновата. Пусть все исправит Эдик, а потом отправляйте его куда хотите.
- Потом уже не будет… Мы все делаем ошибки, и я в свое время сделал пакость, по нужде и меня простили, так как мама выплатила все деньги за нанесенный ущерб. Мы все связаны с милицией на протяжении всей жизни, кто – то будет свидетелем, кто – то пострадавшим, кто – то виновным. Вера, давай не будем Эдика тащить в милицию и простим ему. Хватит участкового.
- Меня ваши разговоры не касаются, - сказала Вера.
- Еще как касаются. По делу деда, ты проходишь свидетелем, а могут сделать тебя первым лицом в обвинении. Даже, когда закроют дело и передадут в архив, случайно кто – то заглянет в него и всплывет снова эта история, судя по вашему характеру, вы будете не маленьким человеком в своей профессии. Скажут: «Ба, да она проходила свидетелем по терроризму». Девяносто процентов не поверят, а десять процентов, решат, что вы откупились. И эти люди начнут вам портить жизнь.
- Сережа, - взмолилась Вера, прося у него помощи.
- Завтра пусть сделает заявление в участкового и еще одно придуманное, например. Стоит вонь в двадцатой квартире, наверное, там гонят самогонку. Пока участковый будет разбираться с двадцатой квартирой, то Эдик уже будет во Владивостоке.
- Сережа, - прошептала Вера.
- Борис прав. Все будет хорошо, Вера. Я тебе обещаю. Завтра с утра пойдите к участковому. И не отпускайте его, пусть ночует у вас.
- У меня паспорта нет с собой.
- Я привезу еще ночью его, - сказала мать сыну.
- Где мы встретимся? – спросил Борис.
- В любое место я подъеду, - сказал Сергей.
- Тогда возле моего банка. Вот визитка Вам. Там номер телефона моего кабинета. Позвоните и я сразу выйду.
Они вышли и услышали крик.
- Это Эдика учат ремнем. Я видела, как Лиза принесла ремень в комнату, чтобы проучить сына, - сказала Вера.
Вечером она была уже у Вали. Рассказала ей обо всем. Эмма тоже была дома.
- Не помешаю. Вы так громко говорите. Я не подслушивала, честно, но ваш разговор сам лез в уши. Что теперь будет с Вами, Вера?
- Не знаю.
- Какие – то вы странные русские – все на авось, наобум, пронесет …
- Ты же на половину русская…
- И страдаю я от этого. Эстонка бы ушла из дома под любым предлогом и заявила в милицию на тебя, Вера. Тут, я русская – не хорошо предавать своих знакомых. Но и эстонка я. Я бы не повезла оружие без справки. Значит сделала справку, а потом поехала. А если времени не было, я бы сдала ружье в милицию, а не пилила бы его, чтобы он влез в мешок. И уехала бы со спокойной душой. О, это мне сигналят. У нас сегодня день рождение у знакомого моего друга. Помогать тебе, Вера я не буду, но и сама я не буду никому о тебе говорить. Приду поздно.
- А если она заявит, что ты здесь? - спросила Валя.
- Не заявит. Она свою позицию уже высказала. Пошли спать, ей постелем на раскладушке, за то, что она как – то не хорошо отзывается о нашей нации. Одним словом – она полукровка, а это народ не надежный, метаются в своих мнениях и пристать не могут к своему народу. Она не эстонка и не русская – она полукровка, поняла меня.
- У меня мама – украинка.
- Ты тоже полукровка, но слабая, так как мы все славяне и христиане.
- Да, тебе телеграмма пришла, какая то – странная.
- Чего же ты молчала? Из милиции Озерное. Помнят моего папку там, до сих пор. Я им сегодня утром позвонила. Надо адвокату сообщить. Пошли позвоним из автомата, а то мне страшно почему – то стало жить.
Адвокат сказал:
- Лучшего ничего не придумаешь. Когда будет заявления Эдика, то прошу сразу мне сообщить, я подъеду, заберу бумаги, напечатаю опровержение и ходатайство и пойдем в милицию.
- Я боюсь.
- Вера, тебя завтра объявят во всесоюзный розыск и у каждого милиционера будет твое фото. Лучше с этими бумагами прийти самой. Не бойся, я рядом буду с тобой.
Возле управления милиции они сидели в машине.
- Я пойду с вами, - сказал Сергей.
- Это лишнее и лишний человек появится в нашем деле. Возьми ключи от машины, на всякий случай.
-О чем вы говорите, Глеб.
- Долго мы там будем, кушать захочешь или пописать, отойдешь, а мы тебя подождем на лавке. Пошли, Вера, свои права защищать.
Они сидели около часа в ожидании, когда освободиться следователь Величко.
- Ну почему так долго? – спросил Глеб у дежурного.
- Ждите.
Вышел мужчина в гражданском, в сопровождении двух милиционеров с автоматами.
- Величко, старший следователь прокуратуры. Почему в прокуратуру не пришли, а в милицию?
- Мы не знали, кто ведет следствие.
- А, вы кто?
- Адвокат Смоляк Веры. Сапрыкин Глеб.
- Вот постановление на арест В. Смоляк. Наденьте на нее наручники.
- Что это, Глеб?- спросила Вера.
- По какому праву, она пришла добровольно объяснить все. Вы не имеете право ее допрашивать без моего ведома. Я ее адвокат, вот договор. А вот телеграмма на то, что тот обрез сделан из винтовки. Он был лесником и охотником. Ее дед Смоляк Иван Алексеевич.
- Допустим, на обрез есть бумага, то есть на винтовку, а на все остальное? На остальное оружие есть у них документы?
- Какое оружие?
- Вы хотите, чтобы я вас арестовал? Прямо сейчас… Уведите Смоляк и отправьте в СИЗО, я бумаги подготовил. Вот они. Завтра первый допрос. А вам, Смоляк, советую во всем признаться, пожалеть своего дедушку.
Веру увели, а Глеб опомнился и бросился на решетку.
- Не имеете право. Вера, Вера Смоляк.
Вышел дежурный из аквариума, где находилась дежурная часть милиции.
- Почему шумим?
- По какому праву ее арестовали, - орал адвокат.
- Ты состоишь в коллегии?
- Что?
- Вышвырните его на улицу за нарушения порядка.
- Не имеете право, я буду жаловаться.
- Жаловаться? Зашвырните его на тротуар, а ты составь акт о безобразном поведении адвоката в милиции, - обратился он к кому – то через стекло.
Кричащего Глеба, вытолкали на тротуар.
- Будешь культурно себя вести, приходи.
Сергей увидел, как милиционеры толкнули Глеба и тот упал на колени. Он выскочил из машины.
- Где Вера?
- Арестовали ее.
- За что? Как? За что они выкинули вас из милиции?
- Вел себя, как истеричка. Сам, я виноват. Хотел защитить Веру. Вернее…
Я проиграл это дело, Сергей. Ищите другого адвоката, посолиднее, чем я. Подвезти тебя?
- Я доберусь сам домой. На тебе лица нет, Глеб. Оставь машину здесь, завтра заберешь.
- Иди уже. И поторапливайся. Ты чего к отцу не обратишься?
- Он требует невозможного от меня.
- Ради любимой девушки и невозможное можно сделать. Иначе ей светит срок до пятнадцати лет. Этот Величко сумеет доказать, что они террористы, которые никого не выдали. Ты, понял меня? Завтра у нее первый допрос, после него, это уже не будет Вера, та, которую ты знал, ее психику подорвет Величко, я это почувствовал на себе.
Сергея махнул рукой и побежал на проезжую часть дороги, ловить такси.
Маму Сергей застал дома.
- Звони отцу, чтобы приехал.
- Что с тобой?
- Звони, иначе, я уйду от вас навсегда. Веру арестовали, Следователь Величко сфабриковал дело терроризма. Звони.
Мама Сергея позвонила мужу.
- Приезжай скорее, плевать на совещание, отмени его. Не приедешь, я отравлюсь, ты меня знаешь… Узнай там о деле двух Смоляк, деда и внучки из деревни… Прокуратура занимается.
Через час приехал отец.
- Бляха – муха, что случилось, я совещание отменил. Ну вот оно у меня в руках это дело. Какое мы имеем отношение к этому делу?
- Прямое. Сын наш влюблен в эту девушку Веру. Я тебе рассказывала о ней.
- Папа, спаси Веру, это подстава. Вот копии бумаг, которые взял Величко у адвоката.
- Их в деле нет. Но, с какой стати я тебе буду помогать? Ты меня опозорил перед Трофимовыми. Генерал, хоть из другого ведомства, но круче меня, так как он с НИМ за руку здоровается, а я нет. Мозги год его внучке крутил, что я посылал тебя ухлестывать за ней, генерал привык и считает тебя уже зятем. Мне приходиться все время ему врать, после третьего курса, мол, поженим детей. Да, если он узнает о Вере, то он меня раздавит, как козявку, со своими связями. Ты понял меня, сукин сын.
- Понял. Прости меня, папа.
- Прости и уйти на понижение? Этого ты хочешь?
- Что ты хочешь от меня?
- Женись на Юльке.
- Ты сегодня освободишь Веру?
- Распишем вас и после обеда я ее освобожу.
- Хорошо.
- Мне звонить генералу?
-Звони.
- Мать слышала, он сделал выбор. Включаю на громкость. Тихо мне. Но ты меня, сынок, можешь остановить. Тогда генеральский костюм будет висеть у меня в шкафу, так как карьера моя закончиться. Звонить?
- Звони.
Отец позвонил генералу.
- Не занят, Захарович.
- Нет Саша, когда же мы детей поженим?
- Вот по этому вопросу я и звоню. Тут сын ко мне пришел. Хочет жениться.
- На ком?
- На Юле, конечно. Невесты у него нет, кроме Юли.
- Так в чем дело, давай их сегодня и распишем.
- Это дело, он у меня мужик, извелся, ведь Юля твоя строгих правил.
- Воспитана бабушкой. Ну тогда я заказываю загс на шесть часов, согласен.
- Да. Да, вот и Сережка подошел, хочет с тобой поговорить, - сказал отец и показал Сергею кулак.
Сергей взял трубку.
- Здравствуйте Николай Захарович. Прошу благословить мня и Юлю на брак.
- А, Юля знает об этом.
- Потом, я ей скажу.
- Я сам скажу, а то еще поссоритесь по какой – то причине перед загсом. Ждем вас в шесть.
Генерал отключился.
- Я выполнил свое обещание, выполни и ты. Освободи Веру.
- Только после росписи в загсе, а то можешь взбрыкнуть, весь в маму пошел.
- Саша, а ты позвони Величко и сними с него стружку, а то ребята подумают, что там одни сволочи работают. Ты же у меня не сволочь?
- Я нет. Там хорошие и умные ребята работают. Честно работают, это точно. Ну, завелась такая гнида, нужно прищемить хвост этому Величко. Подай мне телефон.
- Найди координаты следователя, старшего следователя Величко, срочно. Я сам ему позвоню, - приказал кому – то генерал.
Через несколько минут у генерала был номер телефона рабочего и домашнего Величко.
Он позвонил.
- Говорит генерал Лебедев. У меня в руках сфабрикованное дело на семью… Смоляк. Надоело тебе Величко протирать штаны на стуле в Москве, так я организую тебе работу в районе.
- В их доме часто собирались молодые люди. Студенты.
- Правильно, она же студентка, Вера Смоляк. Где ты взял бы оружие, чтобы предъявить суду? Одолжил бы на время в караулке?
- Простите меня, генерал, но обрез все – таки был.
- Не было и обреза, сдай его в утиль. Ты меня понял. Развали это дело. Надеюсь, что ты не допрашивал Смоляк Веру.
- Нет.
- Подготовь бумаги на освобождение Веры и пусть ее переведут в дежурку, максимум уважения к ней. Я приеду за ней сам.
- Когда вы приедете?
- Ночью. Я или жена приедет за ней и деда освободи.
- У него другой следователь. Только завтра до обеда.
- Пусть завтра. Пусть подумает старый пень, что из ружья, нельзя делать обрез. А если сделал, то сдай его. А насчет тебя будет проверка. И если не подтвердятся другими твоими скверными делами, то останешься в Москве, но с понижение. Понял меня?
- Да. Не подтвердятся. Хотел … Не важно. Корысть. Думал проехаться на старике, на повышение. Дураком был. Простите меня.
Генерал положил трубку.
- Вот и все. Милые мои. Поля, надевай самое красивое платье, а ты костюм, я тоже надену костюм. В дорогу дорогие мои, то есть в ресторан.
- А Вера? Почему сейчас не отпустили ее?
- Ты хочешь, чтобы я превратился в Величко? Приехал, сфабриковал бумагу, махнул генеральскими эполетами и все приняли стойку собачки. Не пойдет так. Величко нагадил, пусть он и думает, как все вернуть назад. Рыть будет землю. Весь свой отдел заставит писать новые протоколы о том, что не подтвердился звонок по телефону. Нужно еще подписать соседями и студентками, ее подружками, что они не знают ничего, часто приезжали и отдыхали там. Ты меня понял? Нужно все бумаги подготовить. Хорошо, чтобы к двенадцати часам ночи они были готовы. Все нормы нужно выдержать, и все отразить в бумагах. Величко мне позвонит в ресторан, когда все будет готово. Думаю, что Вера уже сидит в дежурке и пьет сладкий чай, ждет нас, то есть - своего освобождения.
Вера действительно сидела в дежурке и пила чай.
- Когда вы меня отпустите?
- Готовят бумаги на твое освобождение. Потерпи немного. А лучше приляг на диван, укройся пледом и засни. Никто тебя не обидит. Сам генерал Лебедев истину устанавливает. Думаю, что Величко полетит с работы. Придумал, какая ты террористка с дедом?
Вера прилегла на диван, заснула и снился ей сон. Как будто звени круга распадаются и круга уже нет, а она стоит одна, плачет, закрыв лицо руками. Вера вспоминает, что на каждом звене было чье – то имя и она не успела прочитать. И как в замедленной съемке, снова образуется круг. И выпало первое звено с именем Папа. Следом выпадали звенья по очереди с именами: Мама, Наташа, Сергей, Валя. Вера кричит во сне, хочет приостановить, так как понимает, что она теряет дорогих ей людей. Но звенья с именами выпадают из бывшего круга: Иван, Соня. И снова закричала во сне Вера, кто – то ей указывает на то, что уже зародился новый круг, и она видит свое имя и имя – Александр. Круг стал расти быстро и она не успевает читать имена в звеньях. И снова она в центре круга и все эти звенья движутся по часовой стрелки, создавая вокруг волну жизни. Кто – то прикоснулся к ней. Она подскочила и не могла понять, где она находиться.
Над ней склонился старший следователь Величко.
- Не прикасайся ко мне,- выкрикнула Вера.
- За вами приехали. Идите, умойтесь и вас выпустят.
Девушка в форме подала ей полотенце и повела к раковине. Умытая и причесанная Вера снова зашла в дежурку.
- При всех приношу вам извинения Вам, за то, что по ошибке вас арестовали. Можете на меня написать заявление, моральный ущерб я возмещу. Простите меня, прошу вас.
- Мне двадцать лет, за несколько часов, перебивания здесь, виски мои поседели от переживания. И что с дедом?
- Завтра его выпустят. Прошу, простить меня. За вами прислали генеральскую машину, она во дворе стоит.
Вера вышла, не попрощаюсь ни с кем.
Она подошла к черной "Волге", водитель вышел и открыл ей дверцу.
- Здравствуйте, - поздоровалась Вера с женщиной, сидящей в машине.
В машине сидела мама Сергея в нарядном платье и накидкой из чернобурки.
- Куда вас отвести, Вера Алексеевна? – спросил водитель.
- В деревню. Здравствуйте, Полина Захаровна, - простите я вас не узнала сразу.
- Сына женила сегодня.
- Сергея?
- Да, расписались, а через месяц свадьба с гуляньем.
- На Юле?
- Ты о ней знала?
- Да. Остановите машину, я сама доберусь домой.
- Не нервничай, Вера Алексеевна, - сказал водитель. – Ты думаешь, правда восторжествовала и тебя выпустили? Да, это правда, что вы не виноваты. И, ты вышла из СИЗО, только благодаря Александру Николаевичу, отцу Сережи. Не было бы у тебя такого Сережи и случись такая беда, кто бы разбирался по единице, загремела бы с дедом на десятилетия в колонию. Когда разобрались бы с Величко? Тогда, когда он снова напоролся бы на такого человека, как отец Сережи. Посадили бы эту иуду, но годы твои ушли уже. Ну, принесли бы тебе извинения и все.
- Значит, Сергей заплатил такой ценой за мое освобождение?
- До тебя он встречался с Юлей, и она ему очень нравилась, так что - никто его не неволил. У него был выбор. Конец концов, он мог бы поехать за тобой в лагеря. Но, он выбрал то, что всех устраивает в том числе и его. Умный мальчик, - сказал, смеясь водитель.
- Хватит, Вадим. Прошу тебя, Вера не стой на пути у Сережи. Если что, то будешь иметь дело с генералом Трофимовым, он за внучку Юлю, любого сотрет с земли. Я не пугаю, а констатирую факт. И придя ты в нашу семью, он бы раздавил и генерала Лебедева, за нанесенное оскорбления. Смирись. Ты хорошая девочка, встретишь человека, которого полюбишь. Я в этом не сомневаюсь.
Вера наклонилась к окну, плакала.
- Хочешь, я буду заботиться о тебе, как о дочери. Сережа с Юлей за границей продолжат учиться.
- Спасибо, у меня есть уже мама, - ответила Вера, вытирая слезы. – Вот и приехали. У тети Сони свет горит. Спасибо, что привезли. Пойду, узнаю кто – там?
- Может быть, вместе зайдем?
Вера промолчала.
Она постучала в окно, открыв занавески, выглянула тетя Соня.
- Слава богу, хоть она вернулась.
Она выбежала на порог.
- Вас и не узнать, подстриглись?
- Верочка, слава Богу, что тебя выпустили. Как там, Иван Алексеевич?
- Откуда узнали?
- Нищенка одна с Кольцевой, на палочке мою и Вани фотографию держала. Она мне все рассказала за ваши мытарства. Бедные вы мои. Завтра поеду в СИЗО к Ване.
- Его отпустят завтра, - прошептала Вера.
- Что с вами произошло?
- Завтра, а сейчас спать к себе пойду. Завтра…, - не договорив, заснула одетой на диване Вера в доме тети Сони.
- Спи, не буду тревожить сон и не буду я раздевать тебя.
Вера раньше времени приехала в институт и зашла к Николаю Ивановичу.
- Вера? Я рад видеть тебя. Ты в порядке?
- Сережа женился.
- Знаю, звонила мама его и просила неделю отсрочки по лабораторным работам. Не осуждай его.
- Я не осуждаю, только почему – то больно и обидно.
- Да, понимаю. А может быть, и ты посиди дома неделю, я отпускаю тебя.
- Нет. Ничего не случилось и ничего не имеет отношения к моей учебе.
Вера продолжала учиться и ездила каждый день домой, в деревню. Она сдала койку в общежитии.
- Зачем? Пусть бы была, на сессии тут бы жила.
- Дома мне спокойно. Спасибо вам, комендант Николай, что приютили нас с дедом в первые дни перебивания в Москве.
- Не за что. Всегда у меня для тебя раскладушка найдется. Не забывай об этом.
Через неделю они встретились на лекции. Сергей прятал глаза и не мог смотреть на нее. Вера, как ни в чем не бывало, поздравила старосту с женитьбой.
Сокурсники, наблюдавшие за когда – то влюбленной парой, поступок Веры они одобрили. Они продолжали общаться, но уже сидели с разными людьми и на разных лавках. Сергей пытался ей что – то объяснить, она ему ответила.
- Нет смысла плутовскими словами говорить. Есть факт, я не нарах в лагерях, а ты женился. О чем нам говорить? Спасибо, что спас меня и деда и закончим этим, наш не крепкий союз.
Уже светило неустанно солнце, весна уже вошла в свои владения.
Несколько раз приезжала к ним Валя. Она была грустной и еле улыбалась.
- Ты болеешь? Не отнекивайся. Брось ты свою работу.
- Уже бросила.
- Твоя болезнь Ростислав? Понимаю, как трудно жить в одной комнате с соперницей.
- Уже не соперница, вчера полночи плакала она в подушку. Режиссер отменил все репетиции в училище, та как уезжает на съемки в горы. Он на главную роль взял актрису из Перми.
- Плакала она не из – за Рустика, а за того, что ей не досталась главная роль в фильме. Разницу улавливаешь?
Когда уехала Валя, тетя Соня сказала:
- Не нравиться мне состояние Вали. Она все тебе о себе говорит?
- Между нами секретов нет.
- Съездила бы ты к ней, в понедельник.
- Хорошо и там я заночую.
Вера сидела на лекции, была последняя пара, в аудиторию заглянула белая головка, потом еще раз заглянула и девушка зашла в зал.
Вера узнала Эмми.
- Вера Смоляк, - закричала на все горло Эмми. – Выйди.
- Как ваша фамилия, нахальная студентка? – спросил педагог по высшей математике.
Эмми не обращала на него внимание, молчала и искала глазами Веру.
Вера поднялась и спросила педагога:
- Позвольте мне выйти.
- Нет, пока она не назовет свою фамилию.
- Что понравилась? – спросил кто – то из зала.
Старый педагог пришел в ярость.
- Как смеете со мной так шутить?
Вера уже направлялась к выходу.
- Смоляк вернитесь, иначе…
Эмми залопотала что – то на эстонском языке.
Все затихли.
Педагог спросил:
- Она, что иностранка?
Раздался одинокий мужской хохот.
- Федурас, простите - Фидурас встаньте, переведите.
Весь зал захохотал.
-Эстонская пословица, она не переводиться на русский язык. Моя фамилия Федерис.
- Тогда, почему вы откликнулись на фамилию Пиде…, простите Федерас?
- Пожалуй, я тоже выйду из зала, продолжайте тему, - сказал студент.
- Вернитесь…
- Когда вспомните мою фамилию, тогда я и вернусь.
Старый педагог ткнул пальцем в журнал посещений, наклонился над ним.
Возле окна стояла Вера с Эмми и обе рыдали.
- Девчонки, а почему вы плачете?
- У меня подруга погибла. Валя.
Дверь открылась, и старый педагог высунул голову в проем:
- Виктор Федерис, вернитесь в аудиторию. Верочка, почему ты плачешь, пошутил я. Прости старого дурака.
- Отпустите меня, Кал Семенович, прошу Вас. У меня подруга погибла.
- Да, идите.
- Где она? – спросила Вера у Эммы.
- В морг отвезли ее, еще вчера.
- Мы одни, еще раз расскажи, как все случилось?
- Я ей сказала, что Рустик завтра уезжает на съемки. Она ничего мне не ответила, оделась и ушла в магазин. Долго ее не было, а потом пришла и сказала, что он отказался ей помогать. Я спросила ее, где она нашла Рустика. Она ответила, что ходила к нему домой. Рассказала все его жене. Та, посмеялась над ней и сунула деньги ей в карман куртки. Валя попросила меня сходить в магазин. Она так сказала: «Купи вина, проводы устроим любви к Рустику». Я пошла в магазин, а когда возвращалась, то увидела, что возле дома собралось много народа и все смотрели на крышу. Валя была на крыше в белой шубе. Я закричала: «Валя, не смей».
- Врешь, это ты ее сбросила с крыши? Валя никогда не пила.
- А, она не пила. Она на крыше была, а я стояла на земле с пакетом. Меня со вчерашнего вечера допрашивали в милиции, так как я орала возне нее: «Дура, русская дура». Вот только, что отпустили меня, проверили то, что я была в магазине, а не с ней, когда она задумала это.
- Поехали в морг.
В морге Веру спросили, кто она приходиться Валентине Сотниковой.
- Сестра.
Ее записали фамилию и пропустили в морг. Валя лежала бледная и какая – то спокойная. Вера погладила ее по голове.
- Зачем?
- Не могла выйти из положения, - сказала патологоанатом.
- Из какого положения?
- Ваша сестра была беременной. Два месяца плоду.
- Что?
- Вам указывать это в справке?
- Нет. В одной справки нет, я матери вышлю, а во второй справке укажите, я подарю ее обольстителю.
- Один покойник и одна справка.
- Мне нужно две, так как тут могут оказаться и другие девушки из его огорода. Ради нее, она была хорошей девочкой и полюбила не достойного ее человека.
- Не знаю, это судебное дело.
- До суда не дойдет. Никто на него не будет заявлять. Ему не выгодно и рот раскрывать по поводу Вали, так что он не придет проверять вас.
- Думаете справкой исправите его.
- Как знать…
- Ну, хорошо. Когда будете забирать тело? И почему ее привезли в шубе, весна ведь на улице стоит?
- Она ей была очень дорога. Я позвоню ее маме, мы приезжие.
- Хорошо.
Эмми курила возле морга.
- Поехали в училище. Милиция уже сообщила в училище, - сказала Эмми.
- Нужно как – то позвонить ее маме, в школу, она недалеко от дома, где раньше жила Валя.
- Разрешат. Из училища позвоним.
Директор был обеспокоен самоубийством его студентки. Милиционеры допрашивали всю группу и он волновался. Он обрадовался приходу Веры, новому человеку, которому он может выразить скорбь.
- Такая красивая девочка была и такие у нее планы были, смелые планы. Талантливая. Как жаль мне ее. Не знаете, что побудило ее сделать такой поступок? Валей очень восхищался режиссер, как жаль…
- Да, жаль девочку. Разрешите мне позвонить в школу.
- Конечно. Мы дали телеграмму ее маме. Оказывается, у нее папа недавно умер. Вере дали школу через полчаса и все это время директор рассказывал ей, какие два курса тяжелые для студента. Директор школы узнал голос Веры.
- Милая моя, что произошло?
- Не могу говорить из чужого телефона. Я позвоню через полчаса, пусть кто – то приведет маму Вали в ваш в кабинет.
Похоронили Валю в деревне, так как ее мама сообщила Вере о том, что они не могут собрать деньги, чтобы перевести тело дочери на родину. На предложение, похоронить Валю в деревне, где находиться дом Веры, она согласилась. На похороны приехал весь курс, в том числе и педагоги. Среди них был и Ростислав. Вера еле сдержала себя, чтобы не наговорить на поминках ему гадости. Но, все - таки, при прощании она испортила его загадочное настроение.
- Спасибо, что прилетели похоронить ту, которая вас любила.
- Бросьте. Девичьи заблуждения. Они все мечтают о славе и думают, что с помощью меня достигнут ее. А на практике, нужно быть трудоголиком, не теряя свою красоту. Почему она так поступила, не оставив записки – ведомо только ей. Прощайте, Вера.
- Да. Прощайте. Но вам она оставила …
- Что это?
- Заключение патологоанатома о ее беременности. Испугалась, а вы ей отказали в помощи.
- Бросьте, ко мне многие приходят и говорят жене, а я от вашего мужа беременная. Это…
Вера отошла, не дослушав его, ушла в дом.
Ростислав бросил бумагу на землю, но увидев, что ее подняла студентка, вырвал у нее из рук.
- Я обронил, - сказал он и засунул маленькое заключение к себе в карман.
Казалось Вере все рухнуло у нее, не было сил учиться. Пропал ее верный друг – Рекс,отпущенный рукой Ани на волю, когда она с дедом сидела в СИЗО. Она потерял навсегда Валю и потеряла озорную подругу Наташу. Наташа не приехала на похороны подруги, даже телеграмму не отправила с соболезнованиями. Вера ходила в институт, но ее уже ничего там не интересовало. Сергей собирал документы на выезд с женой в Англию.
Видя, как осунулось лицо Веры, он хотел с ней поговорить, успокоить ее.
- Не сейчас, Сережа.
Ночью кто – то постучал ей в окно дома.
- Ах, - воскликнула она, посмотрев через стекло во двор, и распахнула окно. Через минуту Сергей жарко ее обнимал. Она не сопротивлялась, так как он был для нее желанный и любимый мужчина.
С отъездом Сергея она часто задумалась над тем, почему она на этом факультете учиться, и только зная о том, что так нужно, как когда – то было нужно есть картошку с солью, чтобы выжить, так и учеба была ей нужна, что бы дальше жить, а не существовать.
В институт пришла Эмми.
- Все - таки правда есть. Рустик ушел из училища на вольные хлеба. Свободный режиссер. Вера, я собрала все вещи Вали и что мне делать с ними? На помойку?
- Поехали к тебе, переберем и что имеет товарный вид, отправим по почте ее матери. У нее еще три девчонки есть, сестры Вали, друг друга меньше. И болеет она, даже на похороны дочери не могла приехать.
- Они бедно живут?
- Без отца живут, без опоры семьи.
Вера, увидев кофточку, которую купил отец Вали дочери перед отъездом в Москву, всплакнула.
- Почему она так поступила, не сказав мне ничего о своей беременности?
- В таком положении девочек гонит страх. Не правильное воспитание. Это русские женщины только и говорят с рождения дочери: «Принесешь в подоле – убью или выгоню». «До свадьбы ни с кем, парень бросит будешь опозоренной». Это программа, которую вселяют девочкам. И когда это случается, а оно случается, то девочки, помня слова матери, теряются и не знают, что им делать.
- Заладила, русские женщины. А эстонские, что говорят? Поощряют?
- Мама говорила мне, когда я повзрослела. Если случиться с тобой, что – то, не скрывай. Захочешь родить, родишь, даже тогда, когда нас все будут презирать. Не захочешь рожать, я тебе помогу. Желаю тебе первого мужчину встретить того, кого ты будешь сильно любить. И я не боялась и не спешила к близости с мальчиками, так как не любила никого и был у меня надежный тыл, это моя мама.
- Ну и что? По любви был у тебя первый мальчик?
- Конечно. В одном классе учились. В школе я его не замечала, а когда приехала на каникулы из училища, увидела, какой он сильный стал. Рыбак он. В лодке это и случилось. Я счастлива была. Мы раскачали лодку так, что она перевернулась. Это чувство мне не забыть. Счастье и страх, что могу утонуть, так как плавать я до сих пор не умею.
- Почему же ты не с ним?
- А, мы не расстались. Поддерживаем отношения. Признаюсь, тебе, лучше с ним, с работягой быть, чем с Ростиславом, бездушным человеком, который женщину воспринимает, как теплый матрас, на котором ему удобно спать.
- Три подруги приехали в большой город, и он выдавил уже двоих. Что будет со мной, мечтавшей жить в нем? – с грустью спросила Вера.
- Большие города мегаполисы - это монстры и живут они по своей программе. Тот, кто родился здесь, это звено в переплетенных сетях социума. А приезжего человека, если он слаб, то он сломает ему жизнь и отшвырнет он от себя подальше. И только сильные духом и мудрые люди, могут стать звеном этого города. Вера, ты мудрая, пустила корни рядом с ним и незаметно подкрадешься и к его звеньям и станешь частью этого города.
- Странно ты рассуждаешь. А ты прижилась в этом городе?
- Нет. Я слишком нетерпеливая и социум города выбросит меня за пределы. Я знаю, что вернусь домой, так как там, я нужна моему городу.
- Социум, кучка народа?
- Нет, - социум, это народ и звенья всего города. Они подпитывают друг друга и цепи эти не разорвать. Монолит сплошной и поэтому коренные москвичи не любят приезжий люд, чтобы не постесняться местом в этом социуме. Но всегда там есть прореха для терпеливых в ожидании людей.
- Ничего не поняла. Все, хватит, башка уже трещит. Социум, мне начихать на него, знаю, что не уеду я из этого города.
- Правильно, это то, о чем я говорила. Вера, ты гвоздем без шляпки войдешь в него и тебя никто не вытащит из этой системы.
Вера сдала успешно сессию и ушла на каникулы. Она помогала тете Сони в огороде. Пекло сильно солнце, а Вера была без панамки. Голова у нее закружилась и она ушла в дом, прилегла. За ней зашла тетя Соня.
- Иван Алексеевич, все - таки молодец, какую он помощь в семью приносит. Востребованы его камушки. Набирают кучками, как орехи для родственников и знакомых. Говорят, что они счастье приносят. Может быть, дед наш особенный?
- Жаль, что Эмми уехала на каникулы домой, а то у нее на все события есть особое мнение, с которым не поспоришь. Она бы определила место деда в социуме. Может быть, он камушками пробивает мне путь, чтобы я внедрила свои корни в Москве? С кем поведешься, того и наберешься, заговорила я уже мыслями Эмми.
Того вечера они ужинали вместе, дед давно уже жил у тети Сони, а Вера жила одна, вернее сказать, она шла только спать в свой дом, а все время перебывала у стариков.
- Какие вкусные голубцы у тебя получились тетя Соня. А огурцы, еще соленные у тебя остались?
Дед с тетей Соней переглянулись.
- Вера, тебя все на соленное тянет… Детка, скажи нам, почему? – спросил дед.
- А, я беременная, дедушка.
- Новость хорошая. Кто папа дитя?
- Сережа, но ему знать об этом не нужно.
- Чего надумала…
- Нет, я не буду прыгать с крыши, как поступила необдуманно моя подруга. Я буду рожать.
- И правильно, а мы с дедом тебе поможем, сколько у нас сил хватит, - сказал тетя Соня. – Ешь хорошо детка, тебе за двоих нужно питаться.
- Ну и дела, а я уже напугался, что побежишь в больницу.
- Никогда. Это плоть Сережи, а я любила его.
- Надо сообщить как – то Сергею.
- Никому не нужно говорить. То, что мы ужинаем вместе сегодня, это заслуга Сергея и его родителей. Дорогая цена. Так не будем ему мешать жить в созданной его семье. Договорились?
- Как скажешь.
- Деда, я не хочу учиться больше в этом институте?
- Два года выкинешь из своей жизни? Работать пойдешь? Куда?
- В милицию. Я уже пробила себе место в одном отделе, там знакомый капитан Миронов, Захарович руководит. Рекомендации те очень помогли мне, те, что дал наш начальник милиции в Озерное. Не переживай так, деда.
- Не переживаю. Ты найдешь и там свое место. Ты же Смоляк. А Смоляки никогда не падали духом.
- Это точно. Не переживай так, перейду я на вечернее отделение юридического института. Николай Иванович уже договаривается на счет меня, чтобы я до сдала некоторые предметы и на третий курс перешла бы в тот институте.
- А, жить, где будешь в Москве?
-Жить я буду в деревни, а ездить буду на электричке в город. Если будет сессия в институте, то буду ночевать в общежитии с девчонками, комендант Николай мне всегда выдаст раскладушку. Все нормально будет. Завтра, пойду в нашу поликлинику становиться на учет материнства.
Вера перевелась в юридический институт, работала она помощником следователя. Ей выдали форму, и она всегда ходила в ней. Родила она сына в феврале месяце и назвала его в честь отца Сергея – Александром.
С тех пор прошло одиннадцать лет. Вот уже семь лет она работает в прокуратуре, зам начальника прокурора района города. Ее заметили в прокуратуре, с первого дня работы в милиции по общим делам и были поражены ее логическому мышлению. Безошибочно она указывала на преступника, не жалела она своих сил и времени, чтобы собрать доказательства для суда. Она получила уже двухкомнатную квартиру в городе, но продолжала жить в деревне. Дед гордился своей внучкой, когда ее привозила служебная машина домой, она была одета в синюю прокурорскую форму, которая ей очень шла к лицу. Но, он переживал о том, что Вера так и не нашла себе пару. Он догадывался, что у нее есть вздыхатель, какой – то банкир, но дальше глубокого дыхания дело не шло. Тихо ушла из жизни тетя Соня, не болела она ничем.
Дед плакал и жаловался внучке.
- Плохого человека и колуном не добьешь, а хороший человек тихо, во сне уходит из жизни. Пожить бы еще Соне нужно было, не старуха она была.
Осиротел дом без тети Сони, которая переписала завещание перед смертью, на сына Веры, чем обидела своего сына, Аркадия. После похорон матери он сказал Вере.
- Плохим я сыном был, никогда не помогал ей, не приезжал к ней с детьми. Но все равно, обидно, половину дома мне должно принадлежать.
- Согласна. Половину дома я выкуплю у тебя, то есть негласно отдам тебе деньги после оценки дома соответствующими органами, с условием, что ты с семьей на выходные дни будешь приезжать в деревню. Я на работе всегда. А моим мужчинам нужно общество и хоть какая – то родня. Дедушка с тетей Соней ведь были муж и жена, значит и мы родственники, не по крови. Иначе ничего не получишь.
Аркадий согласился. Вера взяла ссуду и выплатила ему деньги. Натура у Аркадия была подпорченная, не мог сдержать свое обещание. Получив деньги, он пересмотрел свое решение, перестал приезжать в деревню. Зато жена его, Галина была милой женщиной, и понимала, что эти деньги им никогда не выиграть по суду, она считала то, что они упали ей с неба и поэтому регулярно ездила со своими ребятами в гости к дедушке Ване и Саше. Это сначала была нагрузка, а позже, Колю и Витю тянуло в деревню к другу Саши.
Как – то в выходные дни за Верой прислали машину. Она выехала на расследование убийства полковника в отставке. По горе пустых бутылок, она поняла, что произошла драка среди собутыльников. Вычислить было легко, так как преступники спали в соседней комнате, на их рубашках была кровь.
- Капитан, веди расследование дальше, это не наше дело, - сказала она капитану из милиции.
Она вышла из подъезда и направилась к машине. Кто – то ее окликнул. Вера не сбавляя шаг, продолжала идти. Она давно не была Верой, а Верой Алексеевной ее величали.
- Смоляк Вера, - окликнул еще раз ее женский голос.
Она повернулась. Возле черной Волги стояла полная женщина.
- Вы меня зовете?
- Да, я мама Сергея, - сказала женщина и пошла к ней на встречу. - Господи, почему ты в форме?
- Я юридический институт закончила.
- Надо же. Такая востребованная профессия у вас с Сергеем была, почему поменяла?
- Эта больше мне нравиться. Как поживает Сергей?
- Думала, что не спросишь о нем. По заграницах мотается. Детей у них нет, все на потом это дело оставляют. Живут, как кошка с собакой. Нет ладу у них. А, ты в деревне или в Москве живешь? Замуж вышла, дети есть у тебя?
- Получила я двухкомнатную квартиру в городе, но по-прежнему живу в деревне на десяти сотках земли. Не замужем. Сын растет у меня.
- Маленький?
- Каши уже не просит, сам приготовит и сам съест и деда накормит. Простите меня, мне пора.
- Можно, я к тебе в гости, как – ни будь, заеду.
- Приезжайте.
Мама писала письма Вере редко. Она родила Борису еще одного ребенка, девочку и назвали ее Олесей. Как – то в одном письме она пожаловалась дочери о том, что не справляется с домашними работами и с детьми и если бы Вера забрала Алешу, брата к себе, то ей было бы легче жить. Вера вылетела в Воркуту за Алексеем. С мамой она не виделась больше двенадцати лет. Мама с Борисом встречали ее в аэропорту. Оба постарели.
- Прости меня, Вера, но если нас не станет, то и Олеся тебе достанется.
- Главное, не балуй ее. А там справимся. А вы живите долго. Захотите, переедете под Москву, в деревню.
Тринадцатилетний Алеша, щупленький мальчик небольшого роста, похож был на маму, а Олеся в свои три года, выглядела на пять лет и ростом она пошла в отца Бориса.
Генерал Лебедев вел по селектору планерку. Секретарь сообщила ему, что жена звонит.
- Соединить?
- Да. Поля, сколько раз твоей тугой голове сообщать, в четыре часа у меня идет планерка.
- Сашенька, у нас есть внук.
- Юля родила?
- Вера одиннадцать лет назад родила сына. На тебя похож.
- Врешь.
- Не вру. Я привезла их с дедом, вернее с прадедом к нам домой. Фотографии смотрим.
Александр Николаевич отключился.
- На сегодня все, - сказал он по селектору. - Меня срочно вызывают в министерство. Все вопросы задам вам завтра.
Генерал вбежал в квартиру.
- Да, кто это к нам приехал? Боже мой, это же я в детстве. Здравствуй, внучок.
- Вот. А ты не верил.
- Надо сообщить Сергею о сыне.
- Вера не велела, чтобы не разрушать ту семью, - сказал Иван Алексеевич.
- Нет там семьи. Тем более у Юли есть любовник, а Сергей об этом не знает.
- Откуда знаешь?
- Со стариком Трофимовым недавно говорили. Так и сказал: «Наломали мы с тобой, Саша, дров. А дети не уживаются вместе. У Юли есть мужчина, пусть Сергей отпустит ее». Пусть возвращается и живет с сыном, мы им эту квартиру оставим, а сами переедем в загородный дом жить. На пенсию пойду, рыбачить с тобой будем, мать.
- Шутишь?
- Не все так просто. У Веры есть еще один малец, брат сродный, - сказал Иван Алексеевич.
- Да хоть десять братьев, эта квартира позволяет всем жить.
- Давайте Вере ничего не будем говорить, приедет Сергей, будет ей сюрприз. Прошел год, Вера получила письмо от Наташи из Твери. Та, просила прощение за долгое молчание. Очень сожалела что умерла Валя. Узнала только через год, случайно нашла телеграмму. Стыдно ей было оправдываться перед Верой. Писала, что у нее две дочери, одна похожа на папу, а старшая не похожа ни на кого, и все эти годы ее Павел мучил с допросами о той злополучной ночи. Ее измучил и сам превратился в садиста. Если было бы куда ехать, то она бы уехала. Домой не хочет возвращаться, так как в письмах ее мама посылает ей упреки, что та материально ей не помогает, и как Паша ей сказал, что старшую дочь Ольгу она нагуляла в Москве. Паша, когда-то клялся, что не напомнит Наташе ничего плохого, а оказалось - наоборот. Он теперь ее обвиняет в том, что честная девушка не станет работать по вызову, даже, официанткой. Наверное, была она такая гулена, что для пробы нет места, везде залапанная. Вера ответила коротко. «Приезжай с детьми в деревню. Ждем».
Наташа не заставила себя долго ждать и в один какой – то день она с чемоданами и с детьми приехала в деревню. Двенадцатилетняя Ольга была очень красивой девочкой, а семилетняя Настя была похожа на Пашу.
- Я не в гости приехала, Вера.
- Понятно, если так много чемоданов привезла. Располагайся в моем доме, а я перейду в дом тети Сони, поближе к детям.
Часто их проведывал генерал и подолгу разговаривал с Сашей, иногда увозил его с собой и хвастался внуком перед сослуживцами. Вера не протестовала, так как знала рано или поздно кровь генерала в ее сыне заговорит, и он сам потянется к нему.
Вера в своем кабинете проверяла дело, заглянул следователь.
- Вера Алексеевна, там Сашка ваш с мужчиной возле дежурке стоит.
- Надо было проявить заботливость и сказать дежурному, чтобы пропустил Сашу.
- Я так и сделал, но он не хочет без мужчины идти к вам. А дежурный мужика того, не пропускает без повестки.
- Что еще за новость? Какой мужик?
- Лебедев его фамилия.
- Лебедев, генерал?
- Слишком он молодой для генерала.
Вера вышла, вытолкнула следователя из кабинета, пошла на первый этаж.
- Мама, к нам папа приехал, - радостно прокричал сын.
- Здравствуй, Сережа.
- Здравствуй, Вера. Одиннадцать лет. Да, за это время у нас могло родиться одиннадцать детей. Я уже два месяца в России. Каждый день тебя провожаю взглядом на работу, встречаюсь с сыном. Уволился, нашел работу, развелся с обрадованной Юлией. Примешь меня такого?
- Ну, не знаю, - улыбаясь сказала Вера. – Сначала посмотрим, какой ты работник, да Саша. Приезжай к нам и подумай, как соединить два дома в один.
- Сделать из него корабль, - посоветовал Саша.
- Так и сделаем. Но ты не ответила, согласна ли ты стать моей женой?
- Да. Не надеялась, но ждала тебя.
- Тогда иди за паспортом.
- Прямо сейчас?
- Гости сидят в машинах. Даже старый генерал Трофимов приехал с женой.
- Как, в форме?
- Возьми сумку, там тетя Наташа все приготовила. И туфли, и платье.
- Почему спешишь, Сережа?
- Боюсь, что еще какой – то день и тебя у меня уведут. Я очень жалел, что струсил перед генералом Трофимовым, а он нормальный мужик, мне не с отцом нужно было тогда говорить, а с ним, чтобы он дал всем вольную жизнь. Возможно и Юля была бы счастливой, но не со мной.
- Длинная речь. Пойду передаваться.
Сергей, как обещал нагнал рабочих и за две недели два дома превратили они корабль, обложив его кирпичом. К концу строительства приехал Паша за женой и детьми.
- Не могу я без тебя жить, Наташа.
- Я не вернусь.
- Только ты виновата, что я стал такой. Я же люблю тебя, и ты меня любишь. Пожалуйста, поехали домой.
Вера не вытерпела, вышла из дома и зашла в беседку, где разговаривали муж и жена между собой.
- Паша, перестань ныть. Знаешь, я скажу тебе один секрет Наташин.
Вторая дочка, тоже не твоя.
- Вера…
- Помолчи.
- Это ты так не говори, меньшая дочка, вылитый я.
- Да, странно. А генетика сказала, что сестры родились от одного папы и от одной мамы. Если старшая дочь не твоя, то и меньшая не твоя. Читайте. Я сделала генетическое исследование ваших детей. Прости меня, Наташа. Вижу этот упырь Паша, так проел тебе мозги, что ты уже сама сомневалась.
- Это правда, - сказала Наташа и заплакала.
Вера ушла, и через окно видела, как Паша стоял перед Наташей на коленях.
На следующий день они помирились.
Сергей, Саша и Алеша помогал Вере вытаскивать косточки из вишен, для варенья.
Пришел Паша с Наташей.
- Спасибо, что приютила моих девчонок, будем домой собираться.
- Зачем домой. Живите здесь. Мы переедем скоро в генеральскую квартиру. Для Алеши у Веры есть квартира, когда он вырастит, то будет жить там.
- Да, но у нас в Твери осталась мамина квартира.
- Сдавайте ее и подарите той дочери, кто первая закончит институт.
- Тут еще одна проблема. Паша привез письмо от мамы Вали. Просила она меня, чтобы я к себе Соню, меньшую дочь забрала, школу она закончила, а работу нигде не может найти. На мясокомбинат она не хочет идти работать.
- Какие проблемы? Есть где жить, а с работой я ей помогу. Захочет она, будет учиться. У нас есть свой умысел, чтобы вас оставить здесь жить. Деда Ваня не хочет уезжать с нами. Не хочет уезжать из той комнаты, где он был счастлив с тетей Соней. Пожалуйста, помогите нам.
- Это другой вопрос. Конечно останемся, а то нахлебниками не хочется быть.
- И не мечтай, Вера никому не позволит без дела быть. Я фирму частную организовал, мне водитель нужен, а ты уже со стажем, работать у меня будешь, согласен?
- Конечно.
- А, я пристроюсь где – то в деревне, -сказала Валя.
- Ты будешь, просто хозяйкой дома. Деду и всем будешь помогать жить, а потом решим, куда тебя пристроить в Москве. Может закончишь свой техникум на заочном отделении?
- Я уже сама думала об этом. Если не восстановят, то поступлю на заочной отделение.
- Ну, тогда много не будем говорить, принимайся хозяйка за дело. Готовь кушать. Семья у тебя большая, - улыбаясь, сказала Вера.
Вечером Сергей и Вера сидели на качелях. Они вспоминали свое знакомство, студентов, смеялись.
Дети стояли за кустами и наблюдали за ними.
Подошла Наташа и взяла свою дочь за ухо и Сашу тоже.
- Не хорошо подслушивать.
- Мама, а они все время целуются.
- Так, они же, муж и жена. Марш в дом. И всем спать.
- Тетя Наташа, а почему они целуются? Ведь уже поженились они, - спросил Саша.
- У тебя Саша мужская логика. Любят они друг друга. Пошли спать и тихо мне, - прошептала Наташа и повела ребят в дом.
На небе взошел месяц и осветил Землю, засверкали ярко звезды. Вера запрокинула голову.
- Сережа, посмотри, какое красивое ночное небо.
- Я дарю его тебе.
- Правда?
- Его и себя в придачу. Я так сильно люблю тебя, Вера. Ночами в Африки, аж стонал, вспоминая нашу единственную встречу. Мы вместе состаримся и умрем в один день.
Вера положила голову на плечо мужа, улыбалась. Его запах, который всегда манил ее на лекциях, когда они сидели вместе, теперь с ней, рядом и как будто не было между ними пропасти, исчисляемой в одиннадцать лет. Они были рядом и как им казалось сейчас – навсегда.