С «перестроечных» времён у нас принято насмехаться над призывами к бдительности, которые практиковали в сталинскую эпоху. Между тем, тогда в большинстве случаев спецслужбы находили вражеских диверсантов именно благодаря помощи гражданских лиц.
Возьмём для примера случай из практики Николая Ивановича Караваева – ветерана КГБ Саратовской области. Осенью 1942 года его будущая теща Анна Васильевна сыграла решающую роль в обезвреживании группы диверсантов.
«К тому времени наша область стала в полном смысле прифронтовой: яростные бои шли на Сталинградском и Воронежском направлениях, – рассказывал Николай Иванович, – и германские спецслужбы начали проявлять небывалую активность на нашей территории».
В ночь с 5 на 6 октября 1942 года жители Хвалынского района заметили неопознанный самолёт, предположительно немецкий. Предположили также, что он выбросил парашютистов (хотя своими глазами этого никто не видел).
Караваев с несколькими ополченцами истребительного батальона, которых сам готовил и инструктировал, выехал в Хвалынск. Домом колхозника в этом райцентре (служившим, помимо прочего, гостиницей для командированных) заведовала мать его будущей жены.
Анна Васильевна сообщила, что один новый постоялец показался ей подозрительной личностью.
Почему?
Выглядел вновь прибывший слишком браво: молодой, энергичный, в новенькой, с иголочки, комсоставской гимнастёрке с тремя кубиками на петлицах. Таким же новеньким, вообще непотёртым, было и предъявленное им удостоверение личности на имя старшего лейтенанта Бойко.
Кроме того, приезжий показал ещё и отпускное свидетельство, из которого следовало, что он был ранен на фронте и направляется теперь в Куйбышевскую область. Для раненого фронтовика он выглядел слишком чистеньким, свеженьким и упитанным. К тому же, он был наиграно доброжелателен, профессионально входил в доверие и мгновенно располагал к себе.
Вот и всё, на что обратила внимание Анна Васильевна. Но этого оказалось достаточно.
Выяснилось, что ряженый старший лейтенант-фронтовик буквально утром того дня уже побывал в руках «борцов с диверсантами», но обвёл их вокруг пальца. Дело было так.
«Старший лейтенант Бойко» приехал в Хвалынск на попутном грузовике, зашёл в столовую, где его сразу же взяли в оборот бойцы истребительного батальона. Однако «фронтовик» нисколько не смутился и спокойно прошёл с ними в военкомат, где предъявил военкому свои фронтовые документы.
И даже попросил сдать под расписку на временное хранение своё личное оружие (пистолет) – дескать, у частных лиц на ночлег придется останавливаться, мало ли что. Чем окончательно развеял подозрения, и диверсанта отпустили с извинениями. Однако провести будущую тещу чекиста Караваева ему не удалось.
Пока на него «нацеливались» (решили взять ночью, когда ляжет спать в Доме колхозника) – привезли второго диверсанта, которого другие ополченцы схватили в 12 км от Хвалынска, с поличным. Он, спрятав грузовой парашют, разбирал мешок со шпионским снаряжением.
Этот запираться не стал, а подтвердил, что Бойко – командир их группы из четырёх человек, и предупредил, что кроме сданного в военкомат пистолета у него есть ещё один; есть и гранаты. К утру посетителя Дома колхозника повязали без лишнего шума.
Третьего диверсанта, радиста, схватили на следующий день в скирде сена – он притворялся простым колхозником и был одет в стеганую фуфайку. Еще через день, утром 8 октября, учительница Елшанской школы Евдокия Дёмина встретила незнакомого мужчину в хорошем демисезонном пальто, с большим чемоданом.
Он очень убедительно рассказал, что является беженцем из Сталинграда, и спросил, где здесь можно подыскать комнату на время. Учительница сказала, что её подруга как раз сдаёт комнату. Приведя незнакомца в Хвалынск, она, занимая попутчика разговором, повела его мимо военкомата и незаметно подала знак дежурному. Так в руки НКВД попал четвёртый диверсант.
Выяснилось, что все четверо – наши военнопленные, завербованные в спецлагере Оствиц, в городе Бреслау (Силезия, после 1945-го подарен Польше и стал Вроцлавом).
После соответствующей пропагандистской накачки и морально-психологической обработки они вступили в коллаборационистскую организацию «Боевой союз русских националистов» (БСРН). Проходили подготовку в знаменитой разведшколе «Цеппелин» в польском местечке Яблонь, участвовали в карательных операциях против партизан и помогавшего им мирного населения. Там их повязали кровью казнённых.
После всех этих ужасов с аэродрома в Смоленске группу диверсантов и забросили Поволжья. Как выяснилось, в Хвалынском районе Саратовской области они оказались случайно. Их целью был район Старой Майны Куйбышевской области: при десантировании диверсионного квартета немецкие пилоты ошиблись на 300 км.
При себе у диверсантов было 8 пистолетов, 12 гранат, 12 кг взрывчатки, финские ножи, радиостанция, значительные суммы денег у каждого; фиктивные документы и бланки, антисоветские листовки и шапирограф для их тиражирования.
Дело в том, что кроме диверсий и добывания шпионской информации, им было предписано заняться ещё и «повстанческой деятельностью»: навербовать сторонников из числа дезертиров, уголовников и лиц, недовольных советской властью.
⚡«Зашёл парень к нам в хату, и говорит "Слава Украине"-это было главной ошибкой, мы сразу всё поняли!»- откровения боевика УПА
Николай Караваев отметил, что тексты листовок были составлены очень тонко и грамотно. Они били по основным недостаткам и слабым местам советской власти.
«Удивительно, до чего тексты тогдашних гитлеровских листовок схожи с политическими лозунгами времен крушения Советского Союза! Прошло столько лет, а задачи у врагов СССР остались неизменными», – отметил Николай Иванович.
С Вами был Владимир, канал «Две Войны». У меня есть 👉 сайт , 👉 Одноклассники, 📍YouTube, Телеграмм. Пишите своё мнение!
Как Вы считаете, как ещё раскрывали немецких диверсантов?