Мира
Мама сидела на кровати Лины и о чем-то думала, иногда высказывая мысли вслух.
— Наверняка есть выход! — говорила она. — Наверняка что-то можно сделать! Я попробую завтра поговорить с лордом Найтом. Он обязательно либо что-нибудь придумает, либо даст совет.
Но девочка не доверяла бледному черноволосому мужчине со шрамом на лбу, запретившем ей находиться рядом с Линой. Нет. Он последний, от кого она ожидает помощи. Нужен тот, кто сможет убрать метку с руки сестры и освободит ее от всех обязательств. И тогда девочка просто уведет Лину и маму домой.
Мира была умной, а потому в ее голове уже созрел план по освобождению Лины. Всего-то и надо – дождаться начала королевского бала, когда она останется одна и попробует осуществить задуманное.
— А кто присмотрит за Мирой? — спросила мама у магистра Рэма на следующий день. — Не бросать же ее одну в Академии.
Рэм задумался.
— Думаю, самое лучшее – взять Миру с собой во дворец, — ответил магистр спустя некоторое время. — Возможно, мама или Грэхем подскажут выход. А нет, я проведу вас в зал и побуду вместе с Мирой.
Девочка запаниковала. Если магистр Рэм всегда будет рядом с ней — ее план сорвется. Нет, этого ни в коем случае нельзя допускать! Всю дорогу до дворца она сжимала кулачки и молила, чтобы леди Анита согласилась приглядеть за ней.
И ее желание почти исполнилось. Вот только она осталась не на попечении мамы магистра, а под присмотром одной из гувернанток принцессы.
Оказавшись в комнате одна, Мира решилась попробовать претворить в жизнь свой план. Она достала из кармана платья мелок и нарисовала на стене дверь с замочной скважиной, думая о добром волшебнике. Оценив свою работу критическим взглядом, вставила ключ и повернула его. Дверь тут же стала материальной и открылась.
Мира шагнула в темное прохладное помещение.
Сотворенный дух, паривший над ее плечом, заколебался.
— Все хорошо, Светик, — сказала девочка. — Волшебник поможет освободить Лину, а потом мы вернемся домой.
— Что ты тут делаешь? — спросил голосок за ее спиной.
— Быстро вернулась в комнату, мелкая! — сказала Мира, точь-в-точь, как Лина, даже интонации голоса частично совпали.
— Сама ты мелкая! — топнула ножкой Жанна. — А я принцесса. Где хочу, там и хожу! И ты мне не указ!
Но Мира не обратила внимания на капризную эгоистку — она обходила саркофаг в поисках замочной скважины.
— Так что ты делаешь? — спросила Жанна более спокойно, понимая, что требованиями ничего не добьется, в то время как любопытство требовало немедленного удовлетворения.
— Ищу доброго волшебника, способного исполнить любое желание.
— Разве так бывает? — сомневалась Жанна.
«А еще в волшебной стране выросла!» — подумала Мира.
— А что ты хочешь загадать?
— Не твоего ума дела!
— А мне можно будет загадать желание?
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты маленькая! И ключ только у меня, — сказала Мира, обнаружив скважину и снимая с шеи ключик.
А затем вставила ключ в замок и повернула его…
Грэхем
Десятки людей в зале кружились, говорили, смеялись. Но среди всех я искал только одну — Лану. Я увидел ее, когда она входила в зал в сопровождении Рэма. На какое-то мгновение почувствовал укол ревности, вспомнив, как Анита утверждала, что у племянника роман со зрелой женщиной. Надеюсь, это просто сплетни.
Темно-синее, почти черное платье, расшитое чем-то похожим на звезды, делало Лану невероятной, притягательной, загадочной. Десятки пар мужских глаз с интересом наблюдали за ней. Благо, что Лану ничего не интересовало, кроме дочери, сидевшей рядом с королем.
Все время, пока Рэм танцевал с Линой, я не спускал с нее глаз. А затем отлучился лишь на несколько мгновений, чтобы поговорить с племянником. Вернувшись, обнаружил, что она уже пропала. Сердце тревожно кольнуло. Я решил применить магию, чтобы не тратить время на поиски. Тонкий зеленый луч привел меня в зал памяти, где висели портреты Нордонов.
Лана стояла спиной ко мне и рассматривала их.
Я подошел к ней, не зная, с чего начать.
— Доброго вечера, лорд Найт, — сказала женщина, даже не поворачиваясь ко мне.
— Доброго вечера, леди Лана.
Тишина.
— Вам очень идет это платье, — попробовал я начать светскую беседу, которую никогда не умел вести. Но ведь можно хотя бы попытаться?
— Спасибо. Только оно было куплено не для меня, а для Лины.
Вновь тишина.
— Мне не девятнадцать лет, а сорок. Я вдова, и у меня две дочери, — сказала она, продолжая разглядывать Нордонов.
— Мне сорок три. Я никогда не был женат и у меня нет детей, что, наверное, выглядит крайне подозрительно для любой здравомыслящей женщины.
— Вы… такой требовательный?
Я не удержался и усмехнулся.
— Я просто никогда не думал, что доживу до этого возраста. Я видел, как справлялась с горем сестра. Мне не хотелось, чтобы моя жена прошла через нечто подобное.
— Благородно.
Мне показалось, в ее голосе проскользнула издевка.
— Почему вы ушли из зала?
— Я надеялась, что ты пойдешь за мной. Хотела поговорить наедине, — призналась женщина, а я против воли насторожился, понимая, о чем, вернее, о ком сейчас пойдет речь.
И не ошибся.
— Я смотрю на все эти лица и думаю, как же они жили? — сказала она, не сводя глаз с портрета кронпринцессы Ангелы. — Оракул ставил метку, затем проводился Отбор, а что, если побеждала нелюбимая? Как жить с ней потом? Мириться? Я переживаю за Лину. Мне бы хотелось для нее другого будущего.
— Какого?
— С любимым человеком.
— Непозволительная роскошь для королей.
— Грэхем, неужели ничего нельзя сделать? Должен же быть какой-то выход! У меня сердце разрывается от понимания, что она несчастна, а я ничего не могу сделать. Может, поменять Лину с другой девушкой подходящего возраста? Пусть тело с меткой достается королю, но она сама имеет право на ту жизнь, которую хочет.
— Лана, прости. Но я не могу рисковать, особенно сейчас, когда в королевстве очень напряженная обстановка. Оракул почему-то выбрал ее. Ему надо, чтобы именно Лина вошла в династию Нордонов. Она должна быть целостной. Иначе я не знаю, чем это может обернуться…
А рассказывать о том, что на границе вся армия приведена в боевую готовность, что в столице развернуты гарнизоны из-за возможности нападения кентавров, нагов и освобождения Энека, я не имел права.
— И все равно! Лорд Найт…
— Грэхем.
— Грэхем, почему так важно слушаться Оракула? Почему нельзя пойти против его воли?!
— Оракул дает наследникам силу и защищает королевство от ураганов, засухи, наводнений. Стоит нарушить этот договор — на плечи жителей падет непосильная ноша. Такого короля немедленно уберут в первую очередь лорды, крестьяне которых вымрут или поднимут восстания, чтобы поставить нового Нордона.
— Но как тогда Ивон решился на ослушание?
Я грустно усмехнулся, вспоминая короля.
— Поверь, он уже расплачивается за свою ошибку.
Лана отвернулась, я видел, как ее плечи подрагивают. Я не удержался и прикоснулся к ним, боясь, что она скинет мою руку. Но нет. Притихла. Стоит и не оборачивается. Тогда я сам развернул ее к себе, а затем обнял. Это странное, странное чувство — желание позаботиться, успокоить, защитить, почти неведомое мне до этого дня.
Так мы и стояли в тишине.
Щекой Лана прижалась к моей груди. Я бы хотел ее поцеловать, но сейчас, стоя перед галереей Нордонов и глядя на знакомые лица, ощущал некоторую неловкость. Все-таки еще вчера именно она должна была стать частью этой семьи, знакомой каждому жителю королевства с детства.
Короли, королевы и их наследники в парадных одеяниях сидели на троне, позируя художнику. Руки женщин были обращены к зрителям таким образом, чтобы каждый мог видеть метку цвета индиго, присущую всем избранницам Оракула. А затем я заметил фиолетового единорога на запястье кронпринцессы Ангелы, жившей двести лет назад.
— Лана, извини, — сказал, отстраняясь от женщины.
Я создал шар, усиливающий освещение, и прошел по всей галерее, отыскивая портреты кронпринцесс, которых по пальцам можно было сосчитать. Кроме Ангелы, здесь были еще Фаина, Дарина и Ниона. И у всех имелся фиолетовый единорог, а не синий.
Холод пробежал по позвоночнику. Оракул!
Я подбежал к Лане, по привычке беря ее за руку, чтобы посмотреть на знак. Вспомнил, что теперь он у совершенно другого человека — девятнадцатилетней девушки, находившейся сейчас в зале.
Вот она — та самая очевидная вещь, которую мы все знали, но благополучно забыли. Ведь предпоследней кронпринцессой была та самая Ангела. А потом у королей Говарда, Патрика, Рональда, Дэрека рождались только сыновья, и лишь у Ивона не так давно появилась дочь — маленькая Жанна, которой суждено повзрослеть и обзавестись королевской меткой только через десять лет. И это будет означать ее готовность выйти замуж.
Вот он ответ на вопрос Ивона: как Оракул притянул невесту, если он не просил его об этом? Оракул и не притягивал. Он вернул домой отбившуюся от рода совершеннолетнюю принцессу.
Но если в Лине течет сильная королевская кровь, то кто ее отец? Не Энек точно.
— Лана, кто был твоим мужем?
— Гриша. В смысле, Григорий Регулов, — ответила женщина, бледнея.
Григорий — Грегори? Ходящий между мирами, ушедший несколько лет назад в другой мир и унесший с собой тайну.
— Надо немедленно найти Ивона и Лину! — сказал, применяя заклинание поиска.
Энек
Как только ключик повернулся, крышка саркофага чуть отъехала в сторону. А затем дверь в склеп открылась, и туда вошел мужчина, над рукой которого парило синеватое пламя. Его сопровождал скелет и женщина, которую Мира уже видела во дворце, когда они прибыли туда с Линой в первый раз.
Тем временем пламя сорвалось с ладони мужчины и подлетело к телу, которое все еще неподвижно лежало в саркофаге, охватило его. Энек повернул голову направо, налево, разминая задеревеневшие позвонки, а затем повернулся в сторону скважины, где по-прежнему торчал ключ, открыл глаза и улыбнулся.
— Доброго вечера всем собравшимся, — протянул мужчина, поднимаясь и потирая руки и ноги.
Мира отпрянула в сторону. Жанны было не видать.
— Вы волшебник? — спросила девочка.
— О да, — ответил Энек. — Чего желаешь, милое дитя?
— Я бы хотела, чтобы моя сестра Лина перестала быть невестой, — робко попросила девочка.
Мира догадывалась, что, кажется, сделала что-то не так. Но она же умная, избранная! Разве она могла ошибиться?..
Светик из небольшой огненной капли вырос в джинна, нависнув над хозяйкой и злобно оскалившись, глядя на пробужденного.
— Исполню твое желание с огромным удовольствием, избранная, — улыбнулся волшебник.
А Светик уже летел на него, пытаясь ударить зеленоватыми кулаками. Но Энек выставил щит, и в следующий миг применил заклинание, направляя его в грудь джинна. Сотворенный дух вновь обернулся огненной каплей. Несколько мгновений он пульсировал, точно вырванное сердце, а затем остановился и рассыпался на искры.
Мира заплакала.
— Жорж, проследи, чтобы наша освободительница никуда не сбежала. Особенно в другие миры. Ты меня понял?
— Да, ваше высочество!
В том, кого волшебник назвал Жоржем, Мира узнала дядю Егора.
— Вы искали ключ, — проговорила она, пятясь назад. А к ней уже подходил сотворенный скелет, готовый схватить девочку. — Зачем?
— Чтобы освободить волшебника, Мира, — ответил папин друг. — У тебя есть желание помочь сестре. А у меня — наказать короля, который лишил меня и мою возлюбленную счастья.
Тем временем волшебник, окутанный синим пламенем, поднялся в воздух и вылетел из склепа. В следующий миг земля задрожала.
Мира осталась вместе с дядей Егором. Она была умной девочкой — физическая сила, ловкость и быстрота не про нее. Но сегодня, как назло, в голову ничего не шло — никаких хитрых планов по избавлению от захватчиков и сотворению двери.
Она вспомнила, как Лина справилась с Сэмом магистра Рэма. Но Лина сильная, она все может. Получится ли у нее — неловкой «тортинки», «пончика» — одолеть слугу? Но Лины рядом не было, и Светика тоже.
Создать искры из-за волнения не получалось. Девочка пробовала снова и снова, пряча руки за спиной. Нарисовать дверь и открыть ее ключом тоже оказалось невозможным из-за того, что ключа у нее больше не имелось — волшебник забрал его с собой.
Мира была близка к панике, особенно в тот миг, когда к ней подошел скелет, а затем и второй. Их костлявые руки протянулись к девочке. Она закричала и закрыла лицо ладошками, чтобы ничего не видеть.
Глава 46
#женскоефэнтези #ромфант