Выбирая, куда пойти работать, выпускница иркутской средней школы № 8 увидела объявление о наборе на курсы медсестер при горздравотделе. Учиться в вузе Ольга планировала позже, а пока хотела помочь родителям. Девушке тогда не было полных 18 лет, однако ее взяли и на курсы, и на работу санитаркой в хирургическое отделение городской детской больницы (так тогда называлась Ивано-Матренинская). Это было 13 апреля 1973 года. Очарованная «царством чистоты, стерильности и белых халатов», Ольга Ивановна всю свою жизнь посвятила реанимации, став одной из первых медсестер-анестезистов в истории больницы. Три года назад ей присвоено звание «Заслуженный работник здравоохранения России».
– Я росла здоровым ребенком, зато мой брат был частым гостем в Ивано-Матренинской больнице, болел за двоих, – рассказывает Ольга Ивановна. – Он умудрился подхватить даже дифтерит (теперь дифтерия. – Авт.), который в то время уже считался изжитой болезнью. Меня всегда восхищало это учреждение, а когда весной во дворе больницы зацвел целый сад вокруг деревянных корпусов, и летом напротив хирургического корпуса зажурчал фонтан, можно сказать, я влюбилась – в больницу, в медицину. Хотя работать было нелегко, и спрашивали с нас строго, в том числе это касалось и чистоты в отделении: старшая медсестра ходила с ваткой и проверяла, и ватка всегда оставалась белой!
Парикмахер
для пациентов
В те годы в каждом отделении стояли ванны, и по средам был банный день. Детей купали, меняли им пижамы – тогда всем пациентам выдавали классические полосатые или клетчатые фланелевые костюмы с воротничком и на пуговицах, стригли ногти. Кроме того, в больницу приглашали парикмахера для пациентов! Все дети находились в стационаре без родителей, и для них очень важно было теплое отношение персонала.
– Помню, тогда в больнице легковая машина была только у главного врача, а по хозяйственным делам ездили на лошади с подводой, – вспоминает Ольга Ивановна. – Возницей был дядя Саша, он и зимой, и летом ходил в валенках с калошами и в теплом халате. На подводе возили белье в прачечную на 8-ю Советскую (своей в больнице тогда не было), привозили продукты, молоко и сметану в бидонах. Стайка для лошади находилась ближе к улице Лызина, а дядя Саша всегда косил для нее сено на территории больницы.
Три месяца
«романтики» на БАМе
Через 10 месяцев обучения на курсах Ольга Ивановна стала медсестрой. Работала с удовольствием, но спустя год с небольшим идеологически модная среди молодежи стройка века чуть не сбила девушку с выбранного пути. Дело в том, что Ольга стала правой рукой комсорга больницы Владимира Подкаменева, и он часто посылал ее вместо себя в райкомы, горкомы и обкомы на различные мероприятия и заседания. Там-то девушка и наслушалась популярных лозунгов «БАМ – наше будущее!» и решила срочно ехать на всесоюзную стройку за романтикой.
– Пошла я в райком, мне говорят: «Куда тебе, там мужчины сильные нужны», и не пустили, – смеется Ольга Кожевникова. – Пошла в горком – тоже отказали. Я в обком – там сдались и дали направление. Дома мама пыталась отговорить – куда там! И поехала я осенью строить школу в Магистральном. Была разнорабочей – кирпичи носила, раствор месила… Месяца через три пришлось вернуться домой – мама упала, и ей потребовалась операция. Я вернулась в Иркутск… и осталась.
Заканчивался 1976-й год, и в городской детской больнице как раз только появилась первая реанимация на шесть коек. Требовались медсестры-анестезисты – высший пилотаж среднего медперсонала, правая рука врача-анестезиолога, его глаза и уши. Ольга Ивановна вернулась вовремя – она всегда была на хорошем счету, поэтому ее без разговоров отправили в отдел кадров оформляться на новую должность и даже дверь придерживали со стороны коридора, чтобы опять никуда не уехала.
Медсестра-анестезист должна обладать невероятным чутьем и обширными знаниями. Ольга Ивановна поняла, что практикой и 10-месячными курсами здесь не обойтись, и поступила в училище при ИГМИ. Днем получала сестринское образование по полной программе, а вечерами работала в травмпункте.
Понимать
с полувзгляда
Первым напарником Ольги Ивановны в плановой операционной стала старейший анестезиолог-реаниматолог Ивано-Матренинской больницы Инна Алексеевна Лось.
Врач начала работу, когда в хирургическом отделении еще не было даже палаты интенсивной терапии, а специализации анестезиолога в Иркутском мединституте не существовало. Инна Алексеевна сама училась по книгам и на практике объясняла нюансы молодой медсестре-анестезисту Ольге. За десять лет совместной работы бригаде удалось сплотиться настолько, что все понимали друг друга даже не с полуслова – с полувзгляда.
– После удачной операции хирург всегда говорит спасибо бригаде, потому что это командная работа, – объясняет Ольга Кожевникова. – Поступает ребенок в реанимационный зал, например, после ДТП, – весь персонал тут же слетается к нему, как пчелки: один колет в вену, другой освобождает от одежды, третий интубирует, ставит катетер, промывает… И все это одновременно!
За жизнь каждого ребенка вся бригада борется изо всех сил. Да, это их работа, но здесь невозможно оставаться равнодушным. Ольга Ивановна к каждому ребенку относилась как к своему. Выдохнуть можно только, когда становится ясно: малыш будет жить!
– Своего первого пациента Женю Старкова запомнила на всю жизнь, – вспоминает Ольга Кожевникова. – Реанимация только начала работать, и случилась эта авария на железной дороге. Четырнадцатилетнему Жене отрезало ноги. Это было страшно: в приемный покой внесли сначала окровавленного мальчика, а за ним – его ноги. Жизнь ребенку удалось спасти, хотя ничего у нас тогда не было – никаких приспособлений, ни особой техники. Только руки, знания и опыт. Во время операции все время проверяли пульс у ребенка – какой он, слабого наполнения или нормального. Это сейчас все показатели на монитор выводятся, глянешь – и сразу видно общую картину.
Перекрыли дорогу
Ольга Ивановна со вздохом вспоминает многоразовые стеклянные шприцы, которые бесконечно кипятили по 40 минут, многоразовые самодельные толстые капельницы из рыжей резины, древний громоздкий аппарат ИВЛ «РО-6» – единственный. Не было и измерительной аппаратуры.
– Совсем печально было в 90-годы, когда начались дикие перебои с поставками всего необходимого, в том числе и лекарственных средств, – рассказывает Ольга Ивановна. – Исчезли широко применяемые в те годы наркозные средства наркотан, галотан, фторотан. А операции проводить надо! Нам приходилось давать наркозы азеотропной смесью: две части фторотана и одна часть эфира.
В те сложные 90-е сотрудники городской детской больницы первый и единственный раз в истории медучреждения вышли на забастовку. Медикам не платили зарплату несколько месяцев, и терпеть безденежье у них просто не осталось сил. Люди в белых халатах перекрыли улицу Советскую – массово вышли на проезжую часть и не пропускали автомобили и общественный транспорт. При этом в больнице осталась дежурная бригада, которая продолжала принимать экстренных больных и заботиться о пациентах.
– Лето было, мы все вышли, и врачи, и медсестры, – говорит Ольга Ивановна. – Кто ехал в аэропорт, опаздывал на рейс, сильно ругались на нас. Мы стояли, наверное, около двух часов, а потом приехал представитель власти, не помню кто, пообещал выдать зарплату. И действительно, в течение двух дней мы получили деньги. Нас снимало телевидение, и потом показывали сюжет про нашу забастовку, и что дежурная бригада осталась в больнице – как раз тогда поступил ребенок, пострадавший в ДТП, и ему оказывали помощь.
В конце 90-х Ольгу Ивановну Кожевникову назначили старшей медицинской сестрой отделения реанимации.
Впервые в мире
И все же медики – это такие люди, которые ради спасения жизни ребенка сделают все, что можно. И что никто никогда не делал – тоже.
Осенью 2001 года в операционной Ивано-Матренинской детской клинической больницы произошло чудо – врачи спасли попавшего под колеса автобуса мальчика. Ребенок получил несовместимые с жизнью травмы – переломы ребер, костей бедер, нижней челюсти, сильный ушиб головного мозга и внутренних органов. Но самое страшное – полностью оторвалась трахея. Хирурги смогли пришить ее и только спустя какое-то время узнали, что подобную операцию провели впервые в мире.
– Тогда за жизнь мальчика бригада врачей-хирургов во главе с профессором Владимиром Владимировичем Подкаменевым боролась двенадцать часов! – рассказывает Ольга Ивановна. – Этот случай оказался единственным в мировой практике детской хирургии, и перенимать опыт у иркутских хирургов ездили врачи из Америки и Франции. Тогда всю бригаду вызвали в Москву и вручили им престижную всероссийскую премию «Призвание». Вместе с ними ездил и мальчик – стоял на сцене вместе со своими спасителями.
Ольга Кожевникова признается, что ее всегда согревало ощущение своей причастности к таким «чудесам»:
– Когда ребенок выздоравливает – неважно, большой или маленький, и ты немножко помог ему в этом, то такое чувство облегчения и даже гордости, наверное, что ты причастен к этой бригаде, спасшей нашего пациента, что у него вся жизнь впереди.
Терять пациента – это, несмотря на годы стажа в реанимации, всегда личная трагедия, которую переживаешь, забившись в угол и рыдая навзрыд.
К сожалению, сюда попадают не только жертвы случая, но и те, для кого это более-менее осознанный выбор.
– Часто к нам привозят детей с отравлениями – маленькие тянут все в рот; с механическими травмами… Бывают и попытки суицида среди подростков – из-за неразделенной любви или ссоры с родителями. Трагедии навсегда врезаются в память, – говорит Ольга Ивановна. – Одну девушку мы спасали трижды: она травилась таблетками. На четвертый раз вытащить ее мы не смогли. Такое чувство опустошенности из-за того, что ты сделал все возможное, а сам пациент тебе не помог, не захотел жить…
Работать с детьми, особенно в медицине, сможет не каждый. Есть много качеств, без которых даже пытаться не стоит: безусловная любовь к пациенту, уверенность в своих действиях, профессионализм, самоотверженность, немножко воспитатель, немножко психолог, и большое доброе сердце. Дети как никто другой чувствуют доброе отношение к себе. Поэтому вне стен больницы Ольгу Кожевникову часто узнают – подходят, говорят, что помнят ее, благодарят и искренне удивляются, если она не может вспомнить пациента: «Как не помните, вы мне косички по утрам заплетали!»
75 журналов
Старшей медсестрой отделения реанимации Ольга Ивановна проработала 17 лет. В ее обязанности входило многое – следить за порядком и покоем, за материальной базой – приборами, оборудованием, расходными материалами, препаратами, заниматься кадровыми вопросами, вести необходимую документацию – а это до 75 журналов одновременно! Важным было изучать новое оборудование в отделении анестезиологии и реанимации.
– Временами появлялось чувство, что я живу в больнице, – улыбается Ольга Кожевникова, – тогда не было координаторов в реанимации, как сейчас.
Ольга Ивановна занимала свой пост до 2013 года. Сейчас продолжает работать в больнице, выполняет функции по приему, учету, хранению, выдаче сильнодействующих, психотропных и наркотических препаратов в должности медицинской сестры-анестезистки отделения анестезиологии, реанимации и интенсивной терапии № 1. Утром к ней приходят за препаратами сестры-анестезистки из реанимации и других отделений, а вечером возвращают остатки, если нужно – спрашивают совета.
Вклад Ольги Кожевниковой в здравоохранение Ассоциация анестезиологовреаниматологов Иркутской области отметила грамотой «За высокий профессионализм» и медалью Н.И. Пирогова «За истинное милосердие и заботу о людях».
В 2020 году президент Владимир Путин подписал указ о присвоении Ольге Ивановне Кожевниковой почетного звания «Заслуженный работник здравоохранения Российской Федерации».
– Как-то один из пациентов, мальчик лет пяти, меня спросил: «Тетя Оля, а когда человек думает, у него мозги шевелятся?» – смеется Ольга Ивановна. – Дети – они такие непосредственные, их нельзя не любить.
