Найти в Дзене
Malka Lorenz (Малка Лоренц)

Слабость, трусость или лень?

Пятничные вопросы :
Пятничные вопросы :

Здравствуйте, Malka, хочу узнать Ваше мнение вот по какому вопросу. Как Вы думаете, может ли человек исчерпать себя в профессии или это всё равно всегда либо слабость, либо трусость, либо лень? Мне 49, я врач, профессию свою люблю, всегда стремилась расти в ней, в 35 поступила в ординатуру, чтобы начать оперировать. Начала. Оперирую. Работала всегда много, ненормированный рабочий день с ночными дежурствами.

И вот, мчалась на всех порах, росла в профессии, обеспечивала семью, и вдруг на тебе — чувствую, что устаю, после дежурства восстанавливаюсь по нескольку дней, ответственность за чужие здоровье и жизни стала непосильной ношей-не хочу её. Боюсь ошибок, выбираю работу полегче, себе объясняю, что обязательств и долгов ещё много, работать нужно так, чтобы хватило сил ещё лет на 15(ипотеку выплачивать ещё столько))), а лучше на больше.

Не рано ли я на попятную? Не предаю ли я свою профессию - всегда думала, что призвание, а тут вдруг... Простите за сумбурный рассказ, однако качели эти рефлексивные очень меня выматывают, но поставить точку и твердо принять решение не сожалеть не получается, возможно впервые в жизни. Заранее спасибо.


Если я правильно понимаю, вопрос не про то, нужен ли вам заработок. Вопрос про моральные муки и про долг.

Так всегда бывает, когда человек идентифицирует себя с профессией.

Профессия полезная штука, потому что она, помимо своей основной функции по добыванию куска хлеба, закрывает целую кучу других, менее очевидных потребностей. Причем закрывает их простым, дешевым и надежным способом.

Каждый человек нуждается в занятии. Почему так томятся пациенты в больничной палате? Почему после выхода на пенсию почти каждый норовит приуныть? Почему на пятый день пляжного отдыха каждый второй уже изнемогает? Полное безделье мучительно, оттого что оно противно человеческой природе. Работа решает эту проблему раз навсегда без всяких умственных затрат. Скучно тебе? Вот тебе шахта, иди копай. 

Человеку, чтобы не удавиться, нужен какой-то смысл. Искать смысл можно всю жизнь и провести эту жизнь в терзаниях. Это занятие на любителя, большинству это просто не под силу. Для них есть простое решение: вот шахта. Ты даешь стране угля. Ты живешь не зря. Кто ты? Я даватель стране угля. Ура, можно больше ни о чем не думать.

К потребности в смысле тесно примыкает потребность в правоте. В каком-то смысле они даже сливаются в единое целое. Абсолютное большинство людей внутренне убеждены, что вообще не имели права рождаться на свет. Для этого факта им требуется какое-то оправдание. Словно кто-то там, наверху, постоянно проводит незримую селекцию - так, этот бесполезен, в топку. А этот уголь копает, этого оставим пока. Вся человеческая жизнь - это непрерывный вопль в направлении небес: вот, смотрите, я копаю уголь! Не надо меня в топку! Заберите лучше вон того, он ни фига не копает, а статейки пишет! Работа - это и есть этот вопль.

Для особо чувствительных натур это оправдание собственного бытия мутирует вообще в демиургические формы. Что бы вы все тут делали, если бы я не копал вам уголь?! Это благодаря моему углю вы все еще живы! Если я хоть на минуту отложу свою лопату, мир исчезнет!!!

Это все одна и та же песня, только с разными припевами. Это песня про то, что человек стоит ровно столько, сколько он вырабатывает в забое. Это очень плохая песня, и то, что поют ее все почти поголовно, не делает ее лучше.

Безусловно, у работы есть, кроме чисто практического, и моральный смысл. Просто он выглядит на самом деле немного по-другому. Вот есть, к примеру, церковная десятина. Христианин отдает церкви (Богу? людям?) десятую часть своего дохода. То есть понятно, да? Не все отдает, а себе оставляет ровно чтоб не сдохнуть. А десятую часть. А остальные девять принадлежат ему, и ему не надо за них извиняться.

Вот так же и с работой. Мы отдаем миру десятую часть своего ресурса. Добровольно, по убеждению. Делимся излишком ресурса. А весь остальной ресурс принадлежит нам. Он у нас не краденый вообще-то. Ничего мы этому миру не должны.