Мне поступили недовольства и возмущения содержанием моих статей. Я пока ещё не был в зоне СВО, и кто его знает попаду ли туда. Я вынужден верить словам тех, кому доверяю. Вера - куда более глубокий вопрос, чем просто опора на слова. Доверие формируется из поступков человека и на сегодняшний день, вы всё ещё вправе выбирать себе собственную правду.
Мне довелось услышать в свой адрес, что я в «диванном окопе» от такой же «диванной оппозиции». Сразу расставлю все точки, чтобы с чистой совестью довести до логического завершения то, что я уже начал. Я пишу про Родину и людей. В этом мире не два цвета, а куда больше. У каждого правда своя, вам остаётся только выбрать себе вектор и уровень собственной вовлечённости, а после довольствоваться результатами.
Здесь вы не прочтёте политической повестки, но получите возможность увидеть события глазами их участников. Так же был комментарий с вопросами, они на скрине ниже и после ответ Гриши с высоты простого Российского солдата.
- Авиация почти всегда сопровождает крупные скопления военной мощи, но война это прежде всего шахматы. Не может поддержка с воздуха не прерывно сопровождать колонну. Любая единица ВВС – это лакомый кусок для ПВО каждой из сторон. Такая сложность даёт возможности для ДРГ осуществить диверсию или устроить засаду. Противник тоже имеет собственное оснащение, как и мы.
Что же касается сопровождения колонны разными подразделениями на земле, то у каждого формирования помимо совместного перемещения имеется своя собственная задача. Часть маршрута бывает при поддержке друг друга, но в моменте формирования откалываются и следуют своим путём, чтобы достичь целей на закреплённом им участке в зависимости от поставленной задачи.
- Вернёмся к Попасной?
- Про неё особо нечего рассказывать. Закрепились и несколько дней бытовухи.
После получили данные от разведки. Так же стали известны задачи и выдвинулись в путь.
С нашей стороны готовилось наступление на укрепрайон. Враг на мертво окопался на местности. Запрятали танки и забетонировали их. Видно было только башни. Сжечь такое сооружение невозможно, если только с неба разбомбить. Так же море техники перемещалось с одного участка на другой по всей линии соприкосновения.
Сопротивление было очень серьёзное и ребят ещё до нас положили не мало. Руководство разделило личный состав на две группы. Одна атаковала, а вторая выступала в качестве поддержки. Так как я бегал с АГС, то попал во вторую.
Нас на машинке планировали закидывать на позиции и в случае обнаружения вражеских опорников, мы их должны были отрабатывать и продвигаться дальше. Выгружаемся уже на отбитом опорном пункте. Я впервые тогда увидел укрепления, которые готовились восемь лет.
Помимо уже привычных нам окопов там был бетонный бункер с насыпью в три-четыре метра. Толстая стальная дверь и вентиляция. Маскировка такому сооружению позволяла оставаться незаметной с воздуха. Как такое штурмовать я вообще не понимал. К этому вопросу противник подошёл очень серьёзно.
Чтобы такой отбить ещё ведь и на высоту взойти нужно было. Конкретно этот опорник, когда парни брали обошли врага и зашли с тыла. Но такое везение - редкость.
Группа атаки пошла в бой на танковый батальон. Оснащены были птурами и гранатомётами. Их почему-то послали без поддержки бронетехники. Ребята молодцы не трусили и буквально вгрызались в землю. Конечно же такой перевес не вывезли и откатились от противника.
Потери у них были чувствительные. Группу поддержки тогда раскололи вновь на два состава. Наша группа состояла из восьми человек. Нас планировали завезти в зелёнку и дальше мы шли пешком. Следом по полю шёл остальной личный состав – основная группа атаки.
Опередили мы своих парней верхом на броне и оторвались от них на километр или полтора. В зелёнке спешились и на задание. Машинка делает разворот и назад. Когда БМД вернулась к основному подразделению, начала грузить раненных. Пока нас выгружали в зелёнке по личному составу атакующего подразделения пришёлся прилёт. Таким образом мы выдвинулись на задачу не понимая даже, что нас всего восемь. Противник сильно расстроил планы нашего командования.
Машина сделала несколько ходок за раненными и убитыми. Уцелевших это происшествие сильно затормозило. Так мы и оказались без поддержки и возможного подкрепления. Позже наш командир выходил на связь, и тогда вся картина для нас прояснилась. Надо ли говорить, что моя голова была переполнена сомнениями.
Мы отмеряли шагами километры пересечёнки, а я проклинал свой АГС. Всей экипировки с оружием и улитками вогов (вог – граната, снаряд для АГС) на мне было чуть больше тридцати кило. Врагу уже было известно о нашей группе. Нас спалил коптер, когда мы спешились. Перемещаясь по зелёнке, удалось его запутать. Он летал прямо над нами в попытках нас разыскать. Куда именно направлена его камера неизвестно, но мы понимали, что из виду он нас уже потерял.
Долго шли и были далеко от наших. Зайдя вглубь леса, слышали перемещение танков. Ясно, что это враг. Следом за нами отправили ещё уцелевших бойцов, и они во всю тягались с вражеской техникой. Время от времени по рации приходили сообщения о боестолкновениях и об уничтожении украинских танков.
В это же время другая группа шла по другой лесополосе. Один из вражеских танков намеревался укрыться в зелёнке и сдавал задом в лесопосадку. Российские бойцы подобрались ближе к технике. Открылся люк из него показался член вражеского экипажа. Группа наших военных не растерялась. Открыли огонь по противнику из стрелкового оружия и пока те в танке мешкали закинули им в люк гранату.
Из всего экипажа остался в живых только механик. Парень сильно обгорел. Наши бойцы его допросили и тот им рассказал о том, что дальше техники и личного состава ВСУ целый рой.
Я об этом уже узнал позднее, в ходе выполнения задачи. То есть фактически мы какое-то время шли на верную смерть и сами того не знали. Когда же нам открылась реальная картина, наша группа увязла в обстоятельствах с головой.
Мы с парнями всё ещё двигались по зелёнке. Хотели глянуть, что за танк катается по опушке, но командир сказал не отвлекаться на него. Если приблизимся, то он нас точно заметит. Танки зачастую оборудованы тепляками.
Километров шесть или семь уже было позади. Лес закончился и перед нами поле. Левее метров триста посёлок Липовое, а правее метров пятьсот по карте какое-то здание. Его плохо было видно с нашего местоположения, и мы предположили, что это разрушенная заброшка.
В Липовое уже должны были прийти к нашему атакующее подразделение. Командир связался с руководством и нам стало известно, что атакующая группа к нему так и не продвинулась. Понятно было, в нём кто-то из ВСУ скорее всего есть. Решили пересечь поле и укрыться в руинах здания. Уровень риска зашкаливал. Открытая местность и трава ниже колена.
Мы ползком через поле в цепочке. Проползли метров триста и над нами опять коптер. Вероятнее всего снимал опушку леса, потому как мы ползли прямо под ним. Если б заметил, по нам бы сразу прилетело.
Слышу голос командира: «Когда я побегу, и ты беги!». Я не расслышал его вначале. Поднял голову и спросил: «Что?». Вижу, он уже бежит. Я в этот момент понял, что он мне крикнул и подскочил на ноги. Бежал максимально быстро, но с такой экипировкой это было очень медленно. У меня выпадает АГС. Я его в охапку и снова бегом.
Достигли постройки, а там только фундамент и два дерева. Укрыться негде и мы как на ладони. Воды нет. Закончилась ещё в лесу. По радейке сообщают, что подкрепление придёт только через пол часа или час. Долго так не просидишь и приняли решение идти в село.
Я в изготовку АГС и со мной помощник, а командир и ещё пятеро бойцов в село. Они должны были занять крайний дом и удерживать до прихода подкрепления.
Мне оставили рацию и закрепили за мной позывной. Командир раздал указания и с группой в населённый пункт. Слышу из рации: «Вижу противника, количество неизвестно. Будет ближний бой.» Я как на иголках. Они лицом к лицу с врагом и преимущество на стороне противника. Я же вынужден ждать команды. Командир указывал объект, и я по цели из АГС отрабатывал.
Отработал так несколько вогов. Вдруг у меня клинит АГС. Пытался наладить работу оружия, но всё тщетно. Без полного разбора было никак. В условиях боя задача так и вообще невыполнимая. Хватаю автомат, передаю по рации, что я к ним. Помощник берёт муху и вдвоём с ним бегом к пацанам в пекло.
Пока бежали в село видел, что в одной стороне стрелковый бой, с другой стороны движение в кустах около домов. Узнал по рации, есть ли кто из наших там. Ответ пришёл отрицательный. Мы из мухи отработали по противнику.
После снова перебежками к своим. Укрылись в пустующем доме и туда же подтянулись остальные. Противник был всё ещё в селе и нужно было его выбивать. Один из наших сорвался. У него началась истерика, оно и понятно нервы на пределе. Пытались его привести в чувства, но тот в отказ, сломался. Говорил: «Не пойду. Не хочу умирать.»
В общем минус боец и из боеспособных у нас всего семь. Оставили его в доме и продолжили бой. Снова перестрелка и противник стал покидать село. Они бежали в лесной массив, но не в тот из которого мы на них вышли, а в другой, что был за Липовым.
По итогам боя у них двухсотых было несколько человек и одного трёхсотого мы взяли в плен. Так же погнали толпу, которая по численности превышала нашу группу. Примерно в два раза их было больше, чем нас.
Много факторов слилось во едино. Момент неожиданности, мы напали во время их приёма пищи. У них была информация, что столкновения далеко от них и плюс работа АГС.
- Про АГС. Что это значит?
- Это ротное оружие. Поняв, что по ним работают из него, у них скорее всего сложилось впечатление, что нас больше, чем их. Потому и оставили село.
После зачистки нашли мирных. Они размещались все в одном доме. Нашли так же «Джавелин» и шведские гранатомёты. Плюс подготовленные позиции для встречи наших танков и окопы.
Из боя вышли без существенных потерь с нашей стороны. Правда я потом узнал, что можно было ещё чище отработать.
Когда я прикрывал их с АГС, парни вошли в село. Приблизились к одному из домов и им навстречу из него ВСУшник выходит. Он без оружия, расслабленный. Увидел наших бойцов и громко произнёс: «Ребята, мы – сепаратисты!».
С нами парень был корнями из Казахстана. Ему командир маякнул, чтобы тот противника в плен взял. Сослуживец неправильно понял старшего и открыл огонь по украинцу. Очередь прошла мимо ВСУшника. Тут-то бой и завязался.
- Он сказал: «Сепаратисты.»
- Да. Пытался в заблуждение ввести, чтобы огонь не открывали по ним. Одет в форму ВСУ. Да и кто из ополчения назовёт себя сепаратистом. Понятно же, что это противник.
Допросили пленного и узнали, за лесом, в который бежали его сослуживцы, огромное количество техники и личного состава ВСУ. По факту нам не отойти из села никак и вперёд тоже некуда.
Решили ждать подкрепление, оно задерживалось по уже известной причине. Это было то подразделение, что попало под обстрел. Уцелевшие несколько километров ползком пересекали открытую местность. Плюс жгли танки, которые им встречались на пути. Потому и задержались. Уверенности в их прибытии у нас конечно же не было.
Стоим в селе в изготовке к бою. Ожидание какой-то неизбежности что ли было. Осматривали из монокля местность и заметили танк ВСУ. Он шёл на нас. С «Джавелина» ударить никак. Из него выстрелить нужно два обученных бойца и плюс слои защиты, пароли и прочее. Шведские гранатомёты мы подобрали, но на что они способны нам было не известно. Если бы до начала событий нас обучили ими пользоваться, хотя бы в теории, то другое дело.
Идёт на нас танк. Нас семеро и один, который уже не боец. Птура нет и сжечь его нечем. Заняли позиции в ожидании своей участи. Запросили по рации коробочки, но нам ответ, что буду через двадцать минут. Мы же понимаем, что у нас нет столько времени.
Наш наблюдатель, глядя в монокль, произнёс: «Разворачивается!». Танк, не дойдя до села пошёл обратно. Скорее всего передали, что в столкновении участвовало ротное оружие. Снова удача на нашей стороне.
Весь этот скачок был на одной фортуне. Не попали под обстрел, не спалил коптер, шугнули ВСУшников в селе, а тут ещё и танк развернулся и ушёл.
Нам потом вышестоящее руководство руки жали и в шутку генералов всем обещали. Впрямь удивились, когда узнали, что нас всего восемь. Туда две роты пройти не могли.
В итоге коробочки пришли не через двадцать минут, а через два часа или около того. Всё это время в готовности к бою их ожидали. Когда наша техника пришла, сразу спряталась в зелёнку. Они заняли круговую оборону и распределили точки контроля.
В небе засекли три коптера. Те приблизились и покружили над нами, после сразу же скрылись. Меньше пяти минут прошло и нас начинают накрывать прилёты. Около часа непрерывных ударов по нам. Точно не помню три или четыре машинки сгорели до тла.
Мы всё это время в окопе были. От страха душа в пятки. Голову поднять страшно. Чуть выглянул наружу и буквально краем глаза на одно мгновение уцепился за машину на которой ездили парни из моего отделения. По воле судьбы-злодейки в ту же секунду туда прилёт.
У меня шок. Я слышу крики о помощи. Там помимо нашего отделения было много парней из другого батальона. Так вышло, что именно нашу БМД не сожгли. Понятное дело, что куча двухсотых и раненных. Мне очень повезло оказаться именно в окопе, а не рядом с техникой.
Когда накрывают артиллерией, стараются сжечь, как можно больше коробочек. Я не знаю почему бойцы прятались около них, а не залегли по дальше от техники. Не ожидали, растерялись скорее всего.
В лесопосадке все громко кричали. Кто-то на помощь звал, слышно было и приказы. Пара минут и первая машинка с раненными выскочила из зелёнки. До тыла далеко ехать было и если кто-то остался, то вероятность выжить минимальная была. В условиях отсутствия первой медицинской помощи человек из жизни уходит в среднем за пол часа.
Со мной в окопе товарищ укрылся. В медицине был тяжеловат, но этот прилёт по нашим заставил его засуетиться. Он начал искать аптечку и произнёс: «Я пойду и помогу им.»
Я ему: «Сиди в окопе! По нам бьют!»
Он: «Я проскочу.»
Скидывает автомат и с аптечкой в руках выскочил из окопа. Как он им помогать собрался я не понимал. Оказывать помощь не умеет, да и в аптечках у нас только бинт, пармедол и жгут. Скорее всего адреналин сделал своё дело и призвал его к активным действиям. Я же в мыслях его уже похоронил.
Он под обстрелами проскочил к зелёнке. Гляжу на него, а боец побегал по кустам и бегом назад. Пересекает расстояние и метрах в пятнадцати от него ложится снаряд. Клубы дыма и пыли, плюс пороховая завеса от мины и его нету. Я понимаю, что всё. Как у нас говорили «откис».
То, что случилось дальше я видел до этого только в кино. Он прямо, как в фильмах выбегает через пороховые газы. Каска на бок, весь грязный и в своём мешковатом камуфляже. Зиг-загами ко мне и рыбкой ныряет в окоп. Приземляется и говорит: «Я туда прибежал, а там трёхсотых много. Хотел помочь и вспомнил, что ничего не умею. Зачем прибежал? Ну и назад вернулся.»
Я на нервах дураком его назвал и сверху по каске кулаком вдарил, но радости моей не было предела! Рад был, что он уцелел.
Геройство сродни глупости. Понятное дело, что мы перед этим рискнули, зайдя в Липовое, но там выбора не было. А так порожняком под обстрелами бегать – это прям глупость была.
- То есть его совсем не зацепило?
- Волной оглушило немного, но осколки мимо пролетели. Дуракам везёт. Просто если, бой стрелковый, это про навыки и тактику. Артиллерия - это уже как повезёт.
- Я обратил внимание из твоего рассказа, что много прилётов и засад на наших.
- Наши тоже много врагов уничтожают. Я рассказываю от лица своей группы. Были ещё и другие подразделения. Там за один день в этом укреп районе вражеских танков очень много пожгли.
Для обывателя в тылу это звучит ужасно, скорее всего. Нужно просто принять, что конфликт уже разгорелся и по щелчку пальцев драку не разнять. Просто идут боевые действия и цена победы такова.
- Ты много потерял друзей в СВО?
- Да. Первого друга, причём самого лучшего по службе, в первую неделю под Бучей снял снайпер.
В ходе выполнения задач парни с ранениями уезжали, а кто грузом двести. Та группа, что попала под обстрел, а после долго добиралась к нам на подмогу. В её составе был ещё один мой друг. Его посекло осколками, и он с серьёзными ранениями уехал в тыл. Я помню каждого погибшего и раненного из них.
- Тебя снятся твои ушедшие друзья?
- Мне снятся иногда полностью моменты их ухода из жизни и каждый раз во сне я пытаюсь всё исправить и спасти ребят. Мы должны победить! Слава России!
***
Мне нечего добавить в конце этой статьи, кроме одного предложения. Для меня Родина кроется в моём окружении и в каждом из вас!
Продолжение следует…