Здравствуйте, друзья.
Наконец выбрала время, пока сижу в клинике к профильному врачу, здесь всегда долго. Несколько лет наблюдаюсь и всегда час-полтора задержка. Решила провести это время с пользой.
Думала над заголовком, всё что-то запоздалое. Видимо, пришло время переоценки ценностей. И только такой пришёл на ум. Прошло достаточно много времени с момента, когда всё произошло, и просто воспоминаниями это тоже не назовёшь.
Речь пойдет о госпитализациях старшего в психиатрический стационар. И об отношениях.
Вы читаете дневник мамы подростка с психиатрическим диагнозом.
Не знаю, что явилось триггером этих воспоминаний, но ребёнок пришёл и стал задавать вопросы, с какими ограничениями он может столкнуться в будущем при приёме на работу. Где будут требовать справку от участкового (психиатра, конечно), а где нет.
Конечно, хочется, чтобы у ребёнка в будущем всё было хорошо, но диагноза и его проявлений это не отменяет, иллюзии и розовые слоны насчёт него вредны, если не опасны. И нужно будет решать проблемы по мере их поступления, не загадывая ничего точно. Ведь ещё нет ни образования, ни профессии. Будут - из этого будет исходить.
Спрашивал про инвалидность, что его с ней не возьмут. Объяснила, что инвалидность, а группа у него скорее всего будет рабочая, не является препятствием к трудовой деятельности. Она даже в каком-то смысле подушка безопасности. С диагнозом сложнее, потому что его, в отличие от инвалидности, отменить нельзя. Но нужно продолжать лечение и работу над собой, тогда есть все шансы показать себя работником.
Ни для кого не секрет, что подростковый максимализм после учебы предполагает рабочие места сразу в начальниках и сразу с зарплатой в стопицот миллионов. Об этом тоже говорили, что начинать нужно с малого. У меня вообще первая зарплата в школе была 900руб. на секундочку.
И вдруг ребёнка сорвало. Он заявил, что специально ляжет в больницу, когда достигнет совершеннолетия, чтобы изменить или отменить диагноз, и отомстит всем врачам за своё поллманное детство в больницах...
Что-то подобное было в общем ожидаемо. Шесть госпитализаций просто так никуда не денутся и обязательно оставят свой след на психике любого человека, будь он здоров или не очень. Но когда сын мне об этом напомнит, было непонятно, потому что он всегда говорил, что понимает, зачем там лежал.
Но на душе, похоже, было совсем другое, никакого понимания, а лишь долго сидевшие внутри обиды на весь мир, на меня, на врачей, а больше всего на медперсонал.
Начал сын изливать свои терзания издалека, пытался выведать, что я и врачи от него скрываю. Кричал, плакал без слёз, но от меня ничего не добился, потому что мне скрывать нечего, всё с ним было обговорено-переговорено. И мне уже стало не по себе, потому что я поняла, что сын сам что-то скрывает, хочет сказать, но не может.
Путём долгого и мучительного разговора, всё, наконец, стало по своим местам.
Он выложил мне всё, что происходило в больнице между ним и медперсоналом. И насколько поздно он об этом рассказал.
Обо всём, понятное дело, писать не буду, пару случаев. Возмущаться уже поздно, я не знаю, почему он мне сразу ничего не сказал. Наверное, не доверял. А вы думаете дети вам доверяют полностью? Особенно когда их жизнь контролируется, пусть и завуалировано и "любя". "Вам" - абстрактное понятие, если что.
Не знаю, чего он боялся, не сообщив мне ничего. Ведь тогда контролировало всю семью его заболевание, а не шизогенная мать.
Итак, первой ситуацией было то, что ребёнку ошибочно приписали склонность к побежничеству. Я этот случай помню, потому что об этом говорил врач. Со слов медперсонала, кстати. А дело было так:
На прогулке сыну что-то было не так и он отказался идти в корпус, стоял, плакал, всё пошли, а он стоял и никуда не шёл. В это я поверить могу, потому что наблюдала это мнооого раз. И этот эпизод записали как попытку побега. Врач этого не видел, а поверили медсестре, а не ребёнку.
Действительно, смысл верить психическому ребёнку? Он же априори неправ, потому что болен! А медсестры здоровы, им да, доверие, а ребенок всё выдумал.
И учитывая эту "склонность" к побегам, которой у сына нет, ему назначают терапию. И она, кончено, не работает. И не знаю, насколько хуже она сделала сыну и насколько протянуло его неадекватное поведение. Это не точно, но вероятность-то большая! Ведь не подходило ему ничего! Ему был прописан препарат от паранойи, и он не работал, и насколько ухудшил состояние - неизвестно. Паззлы прям складываются.
А почему ты сразу не сказал мне, что ты просто стоял, а не пытался убегать?.. Мелочь, но для назначения лечения важная.
Следующий случай тоже интересный, он без вреда в плане искажения состояния сына, но опять про человеческий фактор и выставление инвалида идиотом - ему же всё равно никто не поверит, психическому-то.
Какая-то из санитарок или медсестёр. В общем, кто присматривает за детьми в отделении.
Сын легко втирается в доверие и сам достаточно наивный, думает, если ему улыбаются, то сразу обожают. И обычно в больнице он у кого-то любимчик, и у него есть любимые персонажи из тех, кто осуществляет присмотр.
В тот год так же он был любимцем у одной санитарки, ему тоже было комфортно с ней общаться. И вот они сидели , говорили о чем-то и сын задал ей вопрос, что-то про жизнь в экстримальных условиях, поскольку дети смотрели передачу про дикую природу. В ответ эта дама с улыбкой ответила: "А если ты себе отрежешь своё хозяйство и выбросишь, что будет?"
И такого рода провокаций было огромное количество, и не только с моим, но детям не верили, потому что они .. психи! Это вообще что?
Санитар задирает ребёнка, он слетает с катушек, и ему исходя из этого назначают терапию? Или шантажом заставляют ребенка молчать, а в психбольнице есть, чем шантажировать, чтобы запугать ребёнка. Моего запугивали, что не выпишут, и уколами. Ну раз персонал говорит, значит, это может быть правдой.
К врачам, кстати, у сына претензий нет. К одной только, но тогда они друг друга не поняли, а у сына негатив остался.
Нет, я всё понимаю, что с психичкскими детьми дисциплина в больнице должна быть железная, но строгость и издевательство разные вещи. Сколько неправильно подобранной терапии может быть? А диагнозы?
В общем, сын выговорился. Сколько же это всё в нём сидело. И как хорошо, что он выговорился, столько в себе носить эту гадость. Нужно и полезно выплакивать негатив.
В завершении монолога сына, мне было стыдно. Что проглядела тогда, не послушала, не заметила, невнимательно отнеслась к его состоянию. Но сказала, что готовься, в жизни встретятся и не такие, что в любой сфере жизни бывают особые люди, которые вымещают свои проблемы на других, более слабых.
И поняла, что он опасается того, что в связи с его диагнозом у него за спиной могут происходить вещи, которые могут помешать его трудоустройству. Боится, что напишут ему всякого, не соответствующего действительности.
Ему полегчало, после того, как выговорился. А мне наоборот. Потому что тогда, когда он лежал в стационаре, ещё не работала сепарация, и я могла как-то влиять на сына, а сейчас, случись что-то подобное, он мне больше не доверится, потому что сепарация в действии, и он пытается мозговать всё сам, не зная, что хорошо, что плохо.
Через пару дней его истерика продолжилась, со злобой, но без агрессии. И это всё обычные подростковые настроения, с противоречиями и болью. Претензии к родителям, дух противоречия, поиск истины, обострённое чувство вины, которое прячется за мнимым безразличием. Всё очень знакомо, семейные сценарии никто не отменял, но радует, что бунтует здоровая часть. А если здоровая в действии, то нездоровая подавляется.
Вот такие новости всплыли вдруг пустя годы. И хорошо, что всплыли сейчас.
Спасибо за внимание.