27апреля (по старому стилю) 1766 года в Москве родился поэт Василий Львович Пушкин, дядя Александра Сергеевича Пушкина.
Отец братьев Пушкиных – Василия и Сергея – дед великого поэта, артиллерийский подполковник Лев Александрович Пушкин жил в Москве хлебосольно, на широкую ногу. Он был владельцем 3000 крепостных душ.
Дал сыновьям блестящее домашнее образование. Василий Львович знал не только французский язык и литературу, но и латынь, немецкий, итальянский языки. Вдобавок ко всему он был артистичен, одарен чувством юмора. Нрав имел незлобливый. Нужно ли говорить, что, едва выйдя из отроческих лет, он стал желанным гостем в московских салонах?
По обычаям века, Василий Львович с детства был записан в гвардию, но прослужил недолго и в 1797 году вышел в отставку в чине поручика. Вскоре женился на одной из первых московских красавиц – Капитолине Михайловне Вышеславцевой. Но брак их оказался несчастливым, а бракоразводный процесс – скандальным. Жена открыто призналась добродушному Василию Львовичу, что любит другого. И он, дабы освободить ее от уз брака, взял всю вину на себя. Пушкин и в житейских невзгодах продолжал оставаться поэтом! Он выдумал историю о том, что якобы у него шуры-муры с вольноотпущенной крепостной девкой Аграфеной Ивановой, о чем он и кается церковным властям.
После этого Капитолина Михайловна была разведена с «неверным» мужем и преспокойно вышла замуж за своего возлюбленного. А Василий Львович... Ну а что Василий Львович?! По законам Российской империи супруг, уличенный в прелюбодеянии, не имел права вступать во второй брак...
Василий Львович решил развеяться от забот и несчастий – поехал в 1803 году путешествовать по Европе. За два года пожил во Франции, Британии, Германии. Более всего ему понравился Париж, где он пополнил свою библиотеку редкими изданиями и брал уроки декламации у знаменитого актера Тальма. За политикой Василий Львович не следил, зато писал простодушно своему близкому приятелю Николаю Михайловичу Карамзину: «Французы ласковы и любят иностранцев. Красавиц везде много, но должно признаться, что нигде нет столь любезных женщин, как во Франции»...
За время отсутствия Пушкина Синод признал его виновным в нарушении святости брака и определил "подвергнуть семилетней церковной епитимии с отправлением оной в течение шести месяцев в монастыре".
А позднее Василий Львович наконец-то встретил свою любовь. Ей оказалась купеческая дочь Анна Николаевна Ворожейкина. И хотя он была на 28 лет младше поэта, опекала его как мать и была ему верной гражданской женой до самой его кончины. У них было двое внебрачных детей. По тогдашним законам Пушкин не мог дать им свою фамилию, но зато оставил неплохое состояние...
Война 1812 года и пожар Москвы были для него ударом страшным и неожиданным. Французы и согнанный Наполеоном европейский сброд оказались не столь ласковыми, как это показалось Василию Львовичу в Париже. Добравшись с превеликими трудностями до Нижнего Новгорода, он написал поэту князю П.А. Вяземскому: "Я потерял в Москве все мое имущество. Дом, новую карету, мебель и драгоценную мою библиотеку - всё сгорело"...
Но время лечит. Возвратившись в Москву, он скоро зажил прежней беспечной жизнью, вращаясь в литературных кругах и пытаясь, несмотря на мучившую его подагру, сохранять светский вид и аристократический лоск. Вместе с тем, в обществе он подвергался бесконечным, но, как правило, беззлобным насмешкам своих приятелей. Один из таких примеров приводит в своих "Записках" поэт Mихаил Александрович Дмитриев. Речь идет о приеме Василия Львовича в литературное общество "Арзамас". Сама церемония приема – пародия масонских посвящений, а предмет нападок "арзамасцев" – драматург князь А.А. Шаховской.
После посвящения Пушкин получил и новое прозвище. Пародировать так пародировать! Но если у масонов всех звали братьями и носили они мистические имена (один только Киновион чего стоит!), то члены "Арзамаса" получали прозвища из произведений Жуковского. Причем они обозначали не только одушевленные лица, но и вещи. Так, поэт Батюшков имел кличку "Ахилл", поэт Воейков – "Дымная печурка", Александр Сергеевич Пушкин – "Сверчок", будущий министр народного просвещения Уваров – "Старушка", Денис Давыдов – "Армянин", мемуарист Вигель – "Ивиков журавль". Но всё это еще туда-сюда. А у некоторых клички и вовсе обозначали восклицания. "Чу!" – таково было арзамасское прозвище будущего министра юстиции Дашкова. Василий Львович именовался тоже неудобоваримыми прозвищами: «Вот я вас!», а то и вовсе «Вотрушка»...
Пушкин был не только членом "Арзамаса", он также стал одним из учредителей знаменитого Общества любителей российской словесности при Московском университете и радушным хозяином популярного в Москве литературного салона, где бывали И.И. Дмитриев, В.А. Жуковский, К.Н. Батюшков, Е.А. Баратынский, П.А. Вяземский, А. Мицкевич...
Поэтическое наследие Василия Львовича неоднозначно. Он прежде всего ценен как поэт-сатирик. Его басни, сатиры, послания, фривольная поэма "Опасный сосед" написаны живым и веселым языком.
Александр Сергеевич Пушкин довольно высоко ценил поэтический дар своего дяди. К нему он как-то написал:
Нет, нет! Вы мне совсем не брат!
Вы дядя мой и на Парнасе!
И вообще, Александр Сергеевич очень любил своего дядю, даже, возможно, больше, чем отца. С Василием Львовичем молодой Александр отлично ладил. А с отцом у него были постоянные ссоры. Рассказывали, что после одного из бурных объяснений Сергей Львович перепугался, что сын может его прибить. Он даже пригрозил, что обратится к властям, чтобы непокорного сына сослали в Сибирь или отдали в монастырь на покаяние. Александр Сергеевич страшно перепугался: зная отца, он понимал, что это обещание вполне может быть исполнено. Но, к счастью, обошлось...
А в 1830 году Василий Львович всерьез заболел. Князь Петр Андреевич Вяземский вспоминал, как 20 августа он пришел в пушкинский дом на Старой Басманной в последний раз. Василий Львович уже не мог встать, но все же у него хватило сил пожать Вяземскому руку. Потом он заговорил о литературе. Рядом стоял племянник Александр. На его глазах блестели слезы, вспоминает Вяземский.
Александр Сергеевич принял на себя все хлопоты, связанные с похоронами дяди. Проводить Василия Львовича в последний путь в Донской монастырь собралась вся литературная Москва...
О нем много еще можно чего рассказать. Но, думается, в общих чертах я сумел обрисовать облик этого доброго, мягкого и незлобивого человека, который умел любить всех. И под занавес - одно из лучших юмористических стихотворений Василия Львовича – "Догадливая жена" (как всё понятно, но вместе с тем как всё добродушно и мило!):
Муж умирающий так говорил жене:
"Скажи чистосердечно мне:
Вот с лишком десять лет, как я живу с тобою,
Была ль ты мне верна? Я от тебя не скрою:
Казалось мне, сосед Фома
Любил тебя, дружочек, без ума.
Скажи всю истину; чего тебе бояться?
Я через час умру, впросак не попадешь!" –
"Нет, муженек, не смею я признаться:
Ну, как обманешь - не умрешь!"