Я сижу в кафе через дорогу от почтового отделения. Одет в свободную жёлтую футболку, джинсы и кеды. Плетёная шляпа с короткими полями прикрывает от яркого солнца, а лицо скрыто за массивными очками, которые обычно носят пилоты. Лара сидит напротив и потягивает кофе, её наряд почти идентичен, только вместо джинсов длинные шорты. Другие посетители косятся на неё с неодобрением, а менеджер мнётся у стойки, гадая, может ли он выпроводить её за нарушение общественного спокойствия. Останавливает только маленькая деталь, я сижу с ней, а мой кулак больше чем его голова.
Никто не хочет ссориться с человеком, способным накрыть твой череп одной ладонью и поднять. А поскольку я не выказываю недовольства таким откровенным нарядом спутницы, то и другие предпочитают молчать.
На столике передо мной кусок ягодного торта и чашка кофе. На торсе под футболкой закреплён передатчик и тонкий, прозрачный провод заведён в ухо. Его наличие спрятано за накладными волосами пшеничного цвета.
Жанжель сидит в наблюдательном пункте под крышей здания в другом конце улицы. Большую часть времени молчит, но то и дело называет марку и цвет автомобиля, что показался подозрительным. Лара или я невзначай наблюдаем за названной машиной. Если она останавливается у почты, даём условный сигнал. Дальше дело за оперативником внутри. Если зашедший заберёт посылку с обувью, мы начнём преследование.
У входа звякает колокольчик, люди заходят группами по двое-трое, кто-то остаётся, но большая часть просто забирает заказ и уходит. Вместо музыки радио транслирует новости о трагедии. Списки жертв, разрушений и выявленых новых деталей. В какой-то момент диктор объявил, что готовится речь короля.
— Мои дорогие граждане, сегодня мы скорбим о великой трагедии, которая произошла в нашем городе. Два великолепных дирижабля, «Левиафан» и «Феникс», загорелись и упали на величественную башню Skyward, вызвав пожар, который унёс множество жизней.
Голос монарха несмотря на преклонный возраст источает силу и уверенность, я почти готов поверить, что он лично вёл гвардию в бой. Посетители и персонал, позабыв про наряд Лары, прислушиваются к каждому слову.
— Давайте почтим минутой молчания, невинные души, что погибли в этой ужасной катастрофе. Их память навсегда останется в наших сердцах. Со времён войны, это самый жестокий удар, что нам нанесла судьба.
Я вспомнил, как обнял Лару, наблюдая за пожаром столь сильным, что был прекрасно виден с окраины города. Могу поклясться, что пламя было необычное, а «живое». Очередное нападение демонических отродий? Что ж, когда поймаем Штайнхауэра, всё выясним и остановим этот ужас.
— Я поручил пожарным и управлению воздушного транспорта тесно сотрудничать, чтобы расследовать причины катастрофы и предотвратить подобные трагедии в будущем.
— Красный автомобиль, «Анор». — Пробубнил Жанжель, голос его слегка искажён помехами.
Повернувшись, подметил искомую машину, ярко-красную с вытянутым корпусом и скошенной назад кабиной. Она проехала мимо нас, остановилась на светофоре.
— Но давайте не зацикливаться на горе этого момента. Вместо этого черпайте силу из стойкости и мужества нашего народа. Вместе мы восстановимся и поднимемся даже выше, чем прежде. Да, мы чтим память тех, кого потеряли, но двигаемся вперёд с решимостью и надеждой. Да здравствует наш город. Да здравствует наш народ.
Тишина, за дальним столиком всхлипнула пухлая женщина, торопливо промокнула уголки глаз платочком. Лара молча покачала головой. Король прежде всего политик, но трудно поверить, что его сильно беспокоит случившееся. Трагедия, да, погибли люди, да, но есть дела важнее. Вот сгори здание национального банка или его загородная усадьба... Напарница нервно постучала пальцем по столешнице, нервно оглянулась на выход, на табличку «Не курить» над дверью. Посмотрела на меня, как бы спрашивая, долго ли нам здесь ещё сидеть? Я только пожал плечами. Посылка прибыла на почту вчера вечером, до закрытия отделения ещё шесть часов. Думаю, нам надо будет покинуть кафе через полчаса, чтобы не создавать подозрений, и зайти в другое.
В задумчивости повернулся, делая вид, что любуюсь красной машиной. В очередной раз тренькнул колокольчик, автомобиль тронулся с места и проехал мимо. Ножки стула звучно скребанули по полу и кто-то опустился за наш столик.
— Барклай! Сколько лет, сколько зим!
Я дёрнулся и повернулся на голос, столкнулся взглядом с мужчиной средних лет. Худой, даже тощий, с огромным ртом, который, похоже, вечно растянут в широченной улыбке. При желании можно без труда рассмотреть зубы мудрости. Голубые глаза лучатся весельем.
Лара вздёрнула бровь, глянула на меня, но я только пожал плечами. Я не знаю кто это.
— Давненько. — Осторожно сказал я, лихорадочно пытаясь припомнить.
— Да нет, недели не прошло, — рассмеялся мужчина, наклонился и шепнул, — ты что, забыл, как я навещал тебя в больнице?
Грудь кольнуло, я вздрогнул, скосил взгляд и едва разглядел тонкую иглу торчащую из грудной мышцы. Такая же воткнулась Ларе в основание шеи, женщина застыла, отчаянно дёргая глазами.
— Ну ладно, я не в обиде. — Сказал Штайнхауэр, трепля меня за щёку. — Ты всегда был забывчивый.
Мышцы не слушаются, плечи и спина напряжены до треска костей. На лбу Ланы выступил пот, губы мелко подрагивают, как и правая кисть, лежащая на кармане, в котором спрятан револьвер. Штайнхауэр понизил голос и наклонился, будто стараясь рассказать пошлую шутку. В уголках глаз стал отчётливо виден стык с кожей, какой бывает у хороших масок, в нос заполз запах бальзамирующей жидкости.
— Не переживай, это не навсегда. Полчаса, может час. Я не намерен убивать вас прямо сейчас.
Когда он говорит, кожаная маска слегка отходит у губ и мелькает болезненно-бледная кожа. На меня дохнуло запахами плотного завтрака: яичницей, рублеными сосисками и горчицы.
— Должен похвалить, подцепить за такую мелочь, ты действительно хороший детектив. Я почти попался!
Он откинулся и засмеялся, будто рассказал очень смешной анекдот. Только глаза остались холодными, как вековой лёд. Ведёт себя так ярко и вызывающе громко, что люди начинают отворачиваться от нас. Делают вид, что этого раздражителя просто не существует. Демон коснулся руки Лары, сказал с улыбкой:
— А это та самая Красная Дева? Очень рад знакомству, жаль, что всё вот так, клянусь, повстречай я вас лет десять назад... ах... впрочем, это всегда успеется. Кстати, вы не забыли полить фиалки? Те самые, в синем горшке?
Голос его жонглирует тонами, а маска искажает мимику в жуткие судороги.
— Знаешь, Барклая, я очень люблю эти иглы. Очень элегантные инструменты. Мастер может даже отключить нерв отвечающий за ускорение сердцебиения. А значит, всего две иглы и можно проводить операцию без анестезии! Хотя чего это я... ты же и так помнишь это! Помнишь ведь? Эх... хорошие были деньки, весёлые.
— Синий джип, «Ауран». — Пробубнил Жанжель через наушник, помолчал и спросил. — Пора бы точку сменить?
К нам подошёл официант, поклонился Штайнхауэру, протянул меню. Демон с улыбкой отмахнулся, сказал, указывая на меня:
— Я просто зашёл с другом поздороваться.
— Барклай, ты меня слышишь? — Жанжель, почти кричит, слышно, как его голос эхом разносится под крышей.
Официант ещё раз поклонился и отошёл к другому столику. Резчик мгновенно стёр улыбку и погрозил мне пальцем:
— Однако, я очень ждал те туфли, ты не представляешь, как сложно найти хорошего сапожника. Это достойно наказания. Что бы мне забрать у тебя на этот раз?
Маньяк умолк, глядя в глаза с такой интенсивностью, что я почти ощутил боль. Затем повернулся к панорамному стеклу с видом на улицу, прицокнул языком и покачал головой. Дорога пуста. Не единого автомобиля, из соседних домов выбегают люди.
— Быстро они...
Посетители умолкают, недоумённо глядя на бегство, нервно переглядываются. Мужчина и женщина, что ближе всех к выходу, поднялись из-за столика. Мужчина потянулся к двери... Штайнхауэр щёлкнул пальцами, и рука подлетела к потолку, разбрызгивая фонтан крови. Мужчину отшвырнуло в противоположную сторону, перебросило через барную стойку.
Первой завизжала его спутница, а через миг вопль подхватили все кроме нас. Нечто аморфное, похожее на сгусток перегретого воздуха, пронеслось через зал. Накинулось на менеджера и к потолку щедро плеснула кровь.
— Люди часто думают, — сказал Штайнхауэр, меланхолично крутя указательным пальцем, — что день это безопасное время, ведь все сказки, и истории приучили, что чудовища прячутся в темноте. Что они боятся солнца и света. Какая глупость, правда?
Мизинец дрогнул и согнулся, рука опущена и маньяк этого не видит. Хорошо, контроль над телом возвращается. Краем глаза заметил движение на улицы, к стеклу подошёл порядком запыхавшийся Жан. За ним выстроилось десятка два солдат в чёрной униформе и массивных шлемах, которых я уже видел при штурме кинотеатра.
— Похоже, сегодня плохой день для любых планов. — Заметил Резчик.
Встал из-за стола и театрально похлопал, глядя на Жанжеля. Маг столь же показушно поклонился и поманил нациста пальцем. Тот покачал головой и крикнул:
— Дай угадаю, это ты настоял, чтобы моя игрушка сидела в такой очевидной засаде?
— Перестраховка. Ведь зачем полагаться на одну ловушку, когда можно сделать две?
— Похвально, похвально юный Жансен. Я всегда знал, что из тебя будет толк.
Залитый кровью монстр за спиной Штайнхауэра, схватил очередную жертву. Пока остальные забились в угол, на Лару брызнуло кровью, рубиновые капли покрыли лицо и футболку. Взгляд женщины стал холодным и отсутствующим, как у человека всё решившего и ждущего подходящего момента.
— Ценю, ценю, а теперь, будьте добры выйти к нам и проехать в Цитадель.
— А как же заложники? Я буду убивать по одному, за каждую минуту, пока вы меня не отпустите.
Жанжель вскинул бровь и... засмеялся, как будто услышал самую смешную шутку в мире. Резчик подхватил смех и щёлкнул пальцами. Монстр издал пронзительный вой и прыгнул на сгрудившихся людей, как голодный пёс на корм.
— А эти двое? — Через смех спросил убийца и указал на Лару.
Залитая кровью тварь оторвалась от пиршества и нехотя приблизилась к женщине. Вытянутая багряная пасть нависла над плечом, а смрадное дыхание обдало лицо. Напарница вывернула глаза на неё.
Ладонь сжалась в кулак, я выдохнул через нос, посмотрел на мага, на чудовище. Дотянусь только до одного, второй либо отскочит, либо оторвёт Ларе голову.
— А чем они отличаются от тех заложников? — С кривой улыбкой ответил Жан и развёл руками. — Сдавайся, Штайн, твой пёсик хоть и опасен, но мы готовы.
— Так хотите жить, что готовы на всё. — Заключил Резчик, просунул пальцы под кожаную маску и поскрёб подбородок.
«Лицо» перекосило и оно разом потеряло любую человечность. Нижние веки провисли, а лоскут на шее заболтался из стороны в сторону. Монстр шире распахнул крокодилью пасть, сверкнули три ряда загнутых клыков и мясистый язык прошёлся по волосам Лары.
— Все хотят жить, но мы хотим жить хорошо. — Крикнул Жан. — Так что это наше сотрудничество может и будет обоюдно выгодным!
— А ты не думал, что если бы я нуждался в слугах, я бы к вам уже давно обратился? — Прорычал Штайн с такой ненавистью, что в окровавленном зале потемнело.
Я вскочил, переворачивая стол, одной рукой схватил чудовище за пасть, рванул на себя, а второй вырвал иглу и вогнал в глаз. Тварь взвыла, накинулась на меня, целя вцепиться в шею... Я швырнул её в окно. Грузная туша пробила стекло и в облаке осколков рухнула под ноги Жанжеля. Солдаты завопили, завопил маг. Монстр извернулся и бросился на него, отлетел в сторону, наткнувшись на невидимый барьер, и накинулся на ближайшего солдата. Остальные вскинули винтовки, улицу накрыл грохот выстрелов.
Штайнхауэр отпрыгнул взмахивая рукой и в подставленном предплечье появилось три иглы. С рыков вырвал их и побежал к магу... меня швырнуло в потолок. От удара на миг потемнело в глазах, а Резчик перемахнул через стойку и бросился в кухню.
Я рухнул на соседний столик, тонкая столешница сломалась, и окровавленный пол ударил в лицо. Поднявшись, мотнул головой и торопливо вырвал иглу и Лары.
Напарница выхватила револьвер и прицелилась на тварь, что под градом пуль разрывает солдат. Асфальт перед кафе и часть дороги залиты кровью, но монстр едва двигается. Оставшиеся пятеро беллаторум минорум пятятся за магом. Лара коротко выдохнула, сдвинула револьвер и нажала на курок. Выстрел револьвера потонул в грохоте очередей, но один солдат дёрнулся и повалился на землю, держась за шею. Лара выстрелила ещё четыре раза. Опустила оружие, мрачно наблюдая, как Жанжель пятится от подыхающей твари. Глянула на меня и прохрипела:
— Похоже, первое впечатление самое верное.
***
Маг закрылся руками от удара, но это не сильно помогает при такой разнице в весе. Его бросило на землю, а мне только и осталось, что хорошенько пнуть выродка в пах. Визг мага разнёсся по подвалу, в котором мы спрятались от подмоги коллегии, как в главная ария в опере. Лара выразительно ткнула револьвером в висок и прорычала:
— У меня один патрон, как думаешь, промахнусь?
— Не надо... — Прохныкал маг, окончательно потеряв всю спесь.
Скорчился, одной рукой зажимая пах, а другой рваную рану на груди, прощальный подарок чудовища. Я пинком перевернул его на спину, перебарывая желание с силой наступить на горло.
— Уверен? — Переспросила Лара, тоном злой учительницы. — А мне вот кажется что надо. Пристрелим тебя, а скажем, что задрал монстр. Ведь никто не будет проверять.
— Пожалуйста... я сделаю всё!
— Всё-всё?
— Да!
— Что вообще происходит? — Прорычал я, сел на корточки и сгрёб волосы в кулак, приподнял голову над полом и заглянул в окровавленное лицо.
— А ты сам не видишь? Миру конец, он возвращается, а вместе с ним и все ужасы мира! — Хныча, выпалил Жан.
Лицо кривится от боли и ужаса, глаза стреляют на дверь и на меня. Снаружи орёт сирена воздушной тревоги, и ей вторят сигнализации.
— Возвращается кто? — Рыкнула Лара, с силой ткнула дулом в висок.
— Нохтхар! Владыка Хаоса, безумный пожиратель!
— Дай угадаю, вы благородно хотите его остановить и не считаетесь с жертвами? — Тихо спросила Лара.
— Что? Ты совсем дура? Мы хотим служить ему, а не быть пищей его слуг! Как вообще можно победить Старшего Бога?!
— Но ведь он откуда-то возвращается? — Заметил я. — Значит, его туда загнали до этого.
Жанжель замолк, глядя на меня выпученными от изумления и ужаса глазами. Издал булькающий смешок, надеясь, что я пошутил. Охнул осознав.
— Он просто ушёл, не знаю куда, никто не знает кроме Демона! Может он, как комета, каждый десять тысяч лет проносится через нашу реальность. Это всё, что я знаю! Клянусь!
— А кто знает больше? — Спросил я.
— Перфект аркан! Это его план!
— Нохтхар, его можно остановить?
— Остановить? Остановить?! — Взвизгнул Жан и эхо заметалось по подвалу. — Это не какой-то диктатор или демон, это божество! Треклятая Колесница Джаггернаута, что сметает всё на своём пути!
Маг сжался калачиком и тихо зарыдал, истекая кровью на грязном бетонном полу. Снаружи умолкала сирена и сигнализации, одна за другой. Судя по звукам, проехала колонна тяжёлых грузовиков. Я огляделся, гадая, есть ли из подвала другой выход. Кажется был.
Лара безжалостно ткнула револьвером в висок мага и прорычала, сверкая глазами, как безумная:
— То есть, вы даже не пытались дать отпор?
— Как?! Магия ослабла за последние сто лет в десять раз! Даже от винтовки больше толку будет! Но как застрелить БОГА?!
— Должен быть способ. — Пробормотал я, прислушиваясь к происходящему снаружи. — Колесница ещё не сам Джаггернаут.