Аня внимательно посмотрела на Илью и вдруг крепко обняла его. - Спасибо, тебе Илюша! Я тоже тебя очень сильно люблю!
Она немного отстранилась от своего мужчины и в глазах у неё мелькнули озорные огоньки. - Ну а раз так, разве я могу допустить, чтобы мой любимый мужчина, из-за меня лишился работы? Поэтому я прошу, чтобы мою охрану, по крайней мере, сегодня и до завтрашнего утра обеспечивал исключительно ты.
Она ещё раз обняла Илью и крепко поцеловала в губы, не обращая внимания на окружающих, которые проходя мимо по доброму улыбались, глядя на влюблённую пару.
Продолжение истории. Начало: Глава 1, Глава 2, Глава 3, ...,
Глава 29, Глава 30, Глава 31, Глава 32
Глава 33
Эта ночь выдалась бессонной для многих наших героев. И сон не шёл ко всем по разным причинам.
***
В больничной палате стояла тишина. Не было слышно даже, уже привычного, приглушённого шума работы медицинской аппаратуры. Её просто выключили за ненадобностью. Уже завтра, у девушек планировался переезд в палату люкс.
И, казалось бы, ну что им не спится? Но слишком сильное, эмоциональное потрясение испытали сёстры, слишком много невероятных событий произошло с ними за последнее время.
Пожалуй, встреча с родителями, была той последней пылинкой, которая «сломала спину верблюда». Ведь в том и отличие человека от всех этих «искусственных интеллектов», что человек не просчитывает с математической точностью – что такое хорошо, а что такое плохо. Нет, в своих мыслях, делах и поступках он ориентируется на совсем другие критерии: любовь, жалость, сострадание… А самое главное, и наверное, самое не простое – это умение прощать.
Вот и сейчас, обе девушки не спали, размышляя каждая о своём.
Катя всеми усилиями старалась погасить обиду внутри себя. Ну, неужели для того, чтобы у матери, проснулись материнские чувства, нужно было пройти через такие эмоциональные испытания, через появление спустя столько лет Марины, через их попадание в больницу?
А если бы этого всего не случилось? Она, Катя, так бы и жила без материнской любви?
Девушка вспоминала, как она завидовала подружкам и совсем незнакомым детям, когда видела, как они несутся навстречу своим матерям, как их мамы обнимают и целуют. Ей так хотелось, чтобы мама, хоть изредка обняла её, погладила по головке, поговорила с ней…
Да, сегодня маму как прорвало, и поток материнской любви обрушился, в том числе и на Катю. Но где же ты пряталась эта «любовь», все двадцать пять долгих лет? И как ей теперь относиться к вдруг проснувшейся материнской нежности?
Катя даже боялась себе признаться, что она испытывает даже некоторое чувство ревности, по отношению к Марине. Вот появилась она и всё чудесным образом изменилось. А если бы не появилась? Если бы всё осталось по-прежнему? Их отношения с матерью, такими бы и остались? У Кати вновь навернулись слёзы, и она неожиданно для себя всхлипнула.
- Эй, Катюха, сестрёнка, ты что, плачешь? Радоваться надо, а не плакать!
- Ага, – улыбнувшись сквозь слёзы, сказала Катя, – а сама-то ты сегодня тоже ревела!
- Ну, ревела, – неожиданно легко согласилась Марина. – Так в такой ситуации сам Бог велел! Это в какой-то мере защитная реакция организма – оберегает нашу женскую, тонкую нервную систему, – Марина саркастически улыбнулась. - Кстати заметь – я плакала всего третий раз в жизни!
- Ну да, конечно, ты сильная…
- Скажешь тоже – «сильная». Если честно признаться, то так иногда хотелось, особенно в детстве разреветься, уткнувшись в подушку. Но моим воспитанием занимались в основном отец и дед. А они мне всегда говорили, что женские слёзы, это показатель слабости. Они не дают трезво мыслить, подавляют волю и делают женщину слабой и податливой.
- Но ты же говоришь, что дважды всё-таки плакала?
- Да было дело. Когда мне было лет пять, я бегала во дворе дома, он тогда ещё не был достроен… В общем упала, сильно разбила коленки, так что кровь бежала по ногам. Я бросилась к Лидии, а она накричала на меня, сказала, что я несносная и неуклюжая девчонка, вызвала медсестру, а сама развернулась и спокойно ушла.
Я горько расплакалась, не от боли, нет, мне было так обидно, что слёзы сами потекли у меня. Если честно, то именно тогда, мне первый раз, пришла в голову мысль, что это не моя мама.
А вообще, ты знаешь, в детстве я больше всего любила сказки, где есть злая мачеха – Золушка, Морозко, 12 месяцев. Я уже тогда, наверное, где то на уровне подкорки, понимала, что Лидия не мать мне…
Катя тихонечко вздохнула. Нет, она никогда не думала, что у неё не родная мама – не приходили в голову ей такие мысли. Но… Она не стала развивать свою мысль дальше, так как Марина заговорила сама.
- Я ведь тебя понимаю, сестрёнка. Тебе, далеко не сладко жилось и сейчас, не просто простить и всё забыть. У меня ведь тоже душа не на месте. Вроде бы радоваться должна – родную мать и отца нашла. Но как то…
- Что, понять мать не можешь?
- Да нет, как раз понять я её могу. А вот простить до конца… В общем не знаю. Не хочу сейчас ничего загадывать. Пусть оно идёт, как идёт.
Слушай, - вдруг резко сменила тему разговора Марина, – а отец у нас с тобой классный! Он на нас с тобой так смотрел, у него в глазах столько счастья и нежности было! Он мне сразу напомнил… Ну того, моего отца. Ну, ты понимаешь…
- Да, - задумчиво произнесла Катя, – мы с тобой ещё долго будем спотыкаться о прошлое. Эх, как было бы хорошо, если бы у человека, как у компьютера можно было раз и не нужные файлы стереть. И нет уже в голове неприятных воспоминаний.
- Размечталась, даже в компьютере полностью уничтожить информацию не просто – это я тебе как специалист говорю. А уж в голове…
Девушки, какое-то время молчали, каждая думая о своём. Первой не выдержала Катя: - Слушай, Маришка, а ты не думала… Ну вот…
- Ты о чём, Катюша?
- Ну вот выйдем мы отсюда… И как будем дальше жить то? А?
- Ну, ты даешь! Как жить – как жить? Счастливо жить будем!
- Ага. Ты уедешь к себе домой. Я к себе. И будем мы с тобой в лучшем случае по праздникам встречаться…
- Слушай, Катька! У тебя что, на фоне переживаний рецидив с головой? Ты что вообще несёшь? Куда это мы разъедимся? Ты даже не думай об этом! Заберём маму, папу и все вместе в наш дом. Там места на всех хватит!
- Марина! Ты, наверное, не догоняешь! Но это же дом твоего дедушки! Ну, ты – ладно. Ты хоть ему и не родная внучка, но всю жизнь прожила с ним, он тебя любит. А мы…
- Катька! Не беси меня! Доктора говорят, что мне волноваться нельзя, а ты тут такую ересь несешь! – по голосу сестры, Катя поняла, что та в ярости и в возмущении. Такой Марину она ещё не видела и даже перепугалась, и опять, как в детстве пытаясь спрятаться под одеялом.
Но Марина быстро успокоилась.
- Так, запомни сестрёнка! Я теперь тебя никуда и никогда от себя не отпущу. Мы и так с тобой двадцать пять лет потеряли! Нужно навёрстывать упущенное. И родители будут жить с нами. Хватит им. Нагорбателись. Пусть, хоть немного нормальной жизнью поживут! Ну а то, что ты боишься, что тебя дед не примет, - Марина улыбнулась, вспомнив человека, который последние пять лет заменял ей и отца и мать. – Наш с тобой дед – самый лучший в мире дед! Так, что не рефлексируй.
Марина помолчала, а потом продолжила: - А вообще сестра, ты не о том думаешь. Ты вот лучше прикинь, в какой институт поступать будешь? А то, как то не очень хорошо получается – у меня будет высшее образование, а у тебя нет. Не хорошо.
***
Не спали и родители девушек. Они лежали, на разных кроватях, но прекрасно понимая, что другой супруг не спит.
Каждый из них вспоминал прошедшую жизнь. В прошлом году они могли справить серебряную свадьбу, но эта знаменательная дата, как то прошла мимо, а когда кто-то из них вспомнил, то было уже поздно праздновать.
Уже много лет они спали раздельно и никто из них, даже не вспоминал об интимных отношениях. Да и о какой любви можно говорить, когда практически вся их жизнь была борьба. Борьба за выживание. Так и прожив, практически две трети своих жизней, они могли констатировать оба, что и вспомнить что-то хорошее из прошлого, им было не чего.
- Коля! Ты спишь?
- Нет, не сплю.
- Коля! А чё дальше то будет?
- Не знаю, что будет. Поживём – увидим.
Вера вздохнула, - Мариночка, наверное, не захочет к нам переезжать…
- А зачем ей к нам переезжать?
- Ну как же? Ведь мы теперь одна семья, – жалобно протянула Вера.
- Одна семья говоришь? Что-то ты двадцать пять лет мало о семье вспоминала! И вообще, не о том ты сейчас думаешь! Ты думай о том, простит ли тебя Марина. Да и Катя тоже. Ты что решила, что Вы поплакали вместе и всё – можно ставить точку? Ан нет, дорогая! Такие вещи не забываются и помнятся всю жизнь!
- Так что ж мне теперь делать, Коленька? – Вера опять тихо заплакала.
- Не знаю, – ответил Николай, – говорят, что время лечит. Может быть, когда-нибудь тебя девочки и простят.
На какое-то время в комнате установилась тишина, но потом Вера опять не выдержала.
- Коля, а ты меня, когда-нибудь простишь?
Николай молчал, потом раздался его тихий голос: - Эх… Меня бы кто простил. Мы с тобой оба виноваты. И даже если наши девочки нас простят, сами, то мы себя простить сможем? Боюсь, что до самой смерти свои грехи не искупим. Совесть, то она такая штука – даже захочешь, что-то забыть, не даст.
Он замолчал. Вера что-то ещё хотела спросить или сказать, но Николай резко перебил её: - Всё, завтра рано вставать. Спи, давай. Хватит самобичеванием заниматься. Придёт время – Бог разберётся, кто грешник, а кто праведник.
Николай резко повернулся к стене. Поудобней легла и Вера. Но уснули они оба только под утро.
***
Аня, одним движением ноги скинула с себя простынь.
- Фуух, Илюша! Ну, ты даёшь! Я пару раз, чуть сознание от наслаждения не потеряла!
Илья довольно улыбнулся.
- Я только одного боялся – как бы соседи не сбежались, да полицию не вызвали! Ты так кричала!
- Да? Неправда Ваша! Я тихая и целомудренная девочка! Я не могу себе позволить столь разнузданного поведения!
- Ага, щас! А кто же мне сейчас, самым бесстыдным образом демонстрирует своё шикарное тело?
- А что, тебе не нравится? – Аня томно потянулась, повернувшись к Илье, чтобы он мог хорошенько рассмотреть все её изгибы и выпуклости. – Разве я не красива?
- Красива, конечно, красива, чертовка!
Илья притянул Аню к себе, а та, придвинувшись к любимому мужчине, свернулась рядом клубочком, положив ему голову на грудь. Со стороны, могло показаться, что это большая кошка, которая вот-вот замурлыкает.
Илья погладил лежащую рядом женщину и волны нежности и любви захлестнули его.
- Анечка, ну вот скажи мне, пожалуйста. Когда мы с тобой станем мужем и женой?
- Илюша! Мы же уже говорили об этом. Ну что ты опять начинаешь? Мы же живём практически вместе, - немного обиженным тоном протянула Аня.
- А я хочу по-настоящему. Хочу, чтобы у нас с тобой была нормальная семья, я детей хочу, как минимум двоих!
- Ого, – удивилась Аня, – раньше ты мне про детей не говорил!
- Не говорил, но подразумевал. Я очень люблю тебя Аня и хочу всю свою жизнь прожить рядом с тобой.
- Ага, как в сказке: «Они прожили долгую, счастливую жизнь и умерли в один день!» - насмешливым, торжественным тоном произнесла Анна.
- Ну вот, ты опять всё переводишь в шутку, а я серьёзно, – нахмурился Илья.
- Не обижайся, любимый! Я тебя тоже очень люблю! И тоже хочу быть с тобой всю жизнь! Давай договоримся так. Вот я доведу это дело до суда, и мы вернёмся к этому разговору. Хорошо?
- Анечка, любимая, давай поскорей заканчивай это дело!
Он крепко прижал к себе Аню и тут же почувствовал, как мгновенно затвердела её грудь, и её дыхание стало резким и прерывистым.
- Эх, похоже, не суждено нам сегодня поспать, – только и успел выдохнуть Илья.
Больше он ничего не успел сказать, так как горячие, страстные губы впились в его рот, и они оба потеряли всякую связь с реальностью.