Фольклор и городские легенды ярче и красочней, нежели историки, рассказывают нам о судьбах людей и событиях. Вот и сказание о «Лёбенихтской (Кёнигсбергской) красавице» описывает один из самых страшных периодов в истории Пруссии. Главное – правильно понять эту легенду. Впрочем, ваши выводы могут не совпадать с моими, ибо фольклор тем и прекрасен, что не может быть однозначным. Далее привожу свою версию этого сказания, этакий собирательный образ, т.к. знаю минимум 4 варианта, сохранившихся в фольклоре Германии, Польши и Литвы.
История эта переносит нас в Кёнигсберг конца XVII - начала XVIII веков и начинается с того, что местный шорник (специалист по изготовлению конской упряжи) из Лёбенихта (город, где проживали ремесленники, обслуживающие замок и жителей Альтштадта) в один день похоронил свою жену и дочь. Но следующей ночью ему под дверь подкинули новорожденную девочку. Убитый горем мастер взял девочку в дом и воспитывал как родную, посчитав случившееся божественным знаком.
С каждым годом девочка становилась всё краше, у неё были выразительные голубые глаза и красивые светлые волосы. Небеса вознаградили шорника за милосердие - заказы посыпались как из «рога изобилия». Имея неплохой доход, он отдает девочку в дорогую школу.
После этого и начались проблемы. Влюбился в красавицу сын чиновника из Альтштадта. Осыпал её дорогими подарками, угрожал расправой всем другим ухажёрам, но красавица твердила одно: не Люблю тебя, чувства мои невозможно купить. Захворал «мажор», бился в горячке и ни один лекарь не мог помочь. Поплохело и родителям, когда они узнали, что горе сердечное связано с дочкой какого-то шорника – семейства не их ранга и статуса.
В ответ мать юноши решила отомстить ни в чём не повинной девушке, используя излюбленный метод аристократов – интриги. Черех свою прислугу и работников, живущих в Лёбенихте, распустила слух о том, что красавица эта не простая - послана на землю самим сатаной, а кто ею овладеет, станет безумно богатым.
И началось! Мужчины всех возрастов стали охотиться за «Лёбенихтской красавицей». Увлеклись до того, что забывали про работу, детей и жён. Некоторые даже вешались от тщетных попыток соблазнить девушку. Отец спрятал свою приёмную дочь на чердаке, а всем рассказал, что она уехала в другой город.
Спустя несколько месяцев, обозлённые женщины, потерявшие от этого помешательства мужей и кормильцев, ворвались в дом шорника и нашли девушку. Схватив её и связав, отвели к реке Прегель и утопили.
Не помогло – число смертей только выросло. Согласно городской легенде, каждую ночь дочь шорника в свадебном белом платье приходила в дома мужчин из тех домов, что стояли вдоль реки и уводила с собой в кирху без окон, где их ждал чёрный монах. В районе алтаря была скамья и две петли. Когда «избранник» накидывал петлю себе на шею, «Лёбенихтская красавицы» бросалась на него и повисала. Вот такое убийственное «венчание».
На утро мужчин находили в собственных домах повешенными. Самоубийц не хоронили на городских кладбищах, только за чертой города. И даже там не хватало мест. Всё это продолжалось примерно 2 года и потом само собой прекратилось …
А теперь давайте попробуем понять, память о каких событиях в истории Кёнигсберга пытались сохранить современники для будущих поколений. Известно, что в начале XVIII века в Восточную Пруссию пришла, как её потом окрестили, - Великая чума. В период с 1709 по 1711 года провинция вымерла более чем на половину, в Кёнигсберге численность населения сократилась на треть.
Пасторы на своих проповедях неизменно повторяли, что это кара небес за то, что человек погряз в неге и безнравственности, плотское возобладало над духовным. Может поэтому в легенде и появляется образ сына богатенького чиновника – «мажор», считавшего, что ему всё можно, даже овладение девушкой, которая его не любит?
Под «самоубийцами» скорее всего подразумевались умершие от чумы. Ведь их действительно запрещено было хоронить на общих погостах, тела выносили за городские ворота и бросали в братские могилы, засыпая щелочью.
Получается, что образ «Лёбенихтской красавицы» - это и есть аллегория на чуму, которая стала карой для жителей Восточной Пруссии за их злобу друг к другу и отказ от христианских ценностей.