Русско-японская война 1904-1905-х годов была первой войной японского народа, проведенной за пределами собственной территории за многие столетия. И первой войной против европейского государства вообще. Поэтому дети страны восходящего солнца всеми силами старались вести себя прилично, чтобы составить о себе благоприятное впечатление среди собственных спонсоров в Англии и США. Неудивительно, что с корейцами и китайцами самураи не церемонились, зато к русским относились со всей куртуазной вежливостью.
Торговля собой была официально разрешена в Российской империи, поэтому за небольшую сумму японцы легко находили себе компанию наших прекрасных дам. И после подписания мирного договора у них была опубликована официальная армейская статистика, что из-за «цветов Венеры» из строя выбыло больше солдат и офицеров, чем по причине военных действий.
Поэтому в конце 1930-х у японского командования было стойкое убеждение, что вопрос досуга военнослужащих следует регулировать на высшем уровне. Так появились знаменитые «станции утешения», в которых за четыре года побывали сотни тысяч китайских, корейских, филиппинских и индонезийских женщин.
А как японцы относились к пленным европейкам?
После окончания Первой мировой западные державы отказались поделиться с Японией куском колониального пирога. Поэтому местное общество и его политические лидеры были очень раздосадованы таким отношением. Общее мнение было таким, что пиетета по отношению к людям из западных государств отныне быть не должно.
Согласно примерным подсчетам, всего за четыре года войны японцы «повеселились» с 30-ю тысячами европейских барышень и где-то 400 из них попали в те самые станции утешения. В связи с тем, что Японская империя вела военные действия в западных колониях в Юго-Восточной Азии, в плен попадали, в основном, британки и голландки.
Но в крупных портовых городах, вроде Гонконга, Сингапура или Шанхая можно было найти людей со всего света. Так, например, после захвата Манилы в Филиппинах, японские офицеры пришли поразвлечься в немецкий клуб, ничуть не смущаясь тем, что Германия является союзником их страны. Шведки, швейцарки, француженки, канадки и австралийки, чьи мужья, отцы и братья делали карьеру в колониях, также не могли чувствовать себя в безопасности под японской оккупацией.
Азиатов не смущал ни нейтральный статус тех или иных стран, ни социальное положение женщин, ни их возраст. В личные наложницы и на «станции утешения» гребли всех, независимо от гражданства. На острове Новая Британия они забавлялись с австралийскими монахинями, в Сингапуре – с женами и дочерями предпринимателей и офицеров, в Гонконге – санитарками из госпиталей. Обычно выбирали женщин худощавого телосложения и невысокого роста либо совсем юных девушек. Японцы от природы совсем не атлеты, а потому справедливо опасались, что чисто физически с ними могут не справиться.
Больше всего известна история австралийки голландского происхождения Ян Рюфф О’Герне, одной из немногих «женщин для утешения», кто после войны открыто рассказывал о своей судьбе. Ее вместе с другими голландками отобрали в лагере для военнопленных, сообщив, что не то отправят работать на фабрику, не то будут использовать для пропаганды. Вместо этого их отвезли в специальный дом, где стало понятно, что они будут заниматься торговлей телом.
Европейским девушкам дали японские имена, а точнее стали называть их по названиям цветов. В прихожей повесили их фотографии, чтобы каждый солдат имел возможность выбрать. Их регулярно обследовали врачи во избежание болезней, который японцы боялись больше всего. Каждый день у каждой из них было примерно 20-30 клиентов.