В Березовском районе есть знаменитая «есауловская петля», которую любит торить местный люд да приезжие туристы. Говорят, на этой тропе иной раз и «хозяина тайги» можно встретить. Но это большая редкость, поэтому медведя можно не опасаться.
Тропа ведет к именитой Царской горе, поднявшись на которую можно увидеть настоящую «Сибирскую Швейцарию». Любит народ там бывать, и что-то мне подсказывает, что в скором времени данный маршрут станет облагороженным и войдет в список лучших туристических мест Красноярья.
Посетить эти живописные места можно, минуя село Бархатово. Вот именно о нем-то мы сегодня и расскажем. А точнее, это сделает за нас Иван Федорович Беспрозванных в своей брошюре «История моей малой родины».
ЗАЩИТА ОТ КОЧЕВНИКОВ
Пересеченная местность является как бы началом Среднесибирского плоскогорья. С трех сторон деревню окаймляют возвышения, по-местному называемыми горами: Ерлычиха, Слудка, Абулдан, Царская, Камень, Коробашка. Все они покрыты лесом. И только с северо-западного направления простирается ровное место, луг который называется «Кочки».
Особого внимания заслуживает гора Царская. Моя версия названия этой горы такова. Она выше соседних гор, а на самой вершине – площадка, с которой вокруг открывается живописнейшая местность – картина природы. От этой вершины обрывается к реке Есауловке крутой скалистый склон. Так что обособленная гора с ее площадкой на вершине представляет собой как бы царский трон перед царской палатой.
Царская гора является излюбленным местом отдыха для местных жителей, туристов и приезжающих из города.
На месте древнейших разломов земной коры образовались ущелья, по которым теперь течет Есауловка и ручьи, в нее впадающие. Вот названия ключей и ручьев в окрестностях деревни Бархатово: Медвежий, Уртень, Куя большая и малая, Кургуль большой и малый, Терешин, Казандат, Павлов, Чеплаков, Казыла, Халевин, Колмаков, Толгут.
Вверх по течению реки Есауловки расположены луга. Раньше это были сенокосные угодья, теперь это выпасы и называются: Закаменская, Савельев, Узенькое, Ямистое, Гарь, Казандат, Павлов, Толщин, Бирков, Васильев, Лестница, Чеглаков, Казылинский.
В общем, разнообразный рельеф, растительность, речка придают особую красоту и привлекательность. Местность вокруг деревни изобиловала дарами природы. В лесу было много зверя, дичи, ягод, грибов… В речке Есауловке водилось немало ленка, ельца, хариуса, налима, щуки и другой рыбы.
Теперь у нас, как и повсюду, природа оскудела. Мало стало ягод и грибов, зверя и птицы, а в речке совсем не стало ленка, мало хариуса.
НЕПРЕДВЗЯТЫЙ СИНОПТИК
Климат деревни Бархатово несколько отличается от красноярского. Вот некоторые данные из личных наблюдений (приблизительно).
Среднегодовая температура: +3.7 ºС.
Годовое количество осадков: 370 мм.
Весна начинается на несколько дней позднее.
Снежный покров держится дольше, чем в Красноярске. Воздух несравненно чище и здоровее.
Неслучайно много из отдыхающих приходят и приезжают, особенно летом. Близость лесов, пастбищ, речки, свободной земли для разработки пашни, 13 верст до реки Енисей. Это место, как наиболее спокойное от набегов кочевников, привлекло сюда основателей деревни Бархатово.
ТРИ ВЕРСИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ СЛОВА «ЧАЛДОН»
До недавнего времени коренных жителей деревни Бархатово (и не только) называли чалдонами по названию рек Чал и Дон, откуда прибыли первые поселенцы-казаки. Так говорили старики.
Но есть и другая версия: «чал» – веревка с грузом на конце, которую выбрасывали на берег, чтобы затем привязать лодку, называемую «донкой» (чалдон).
ПЕРВЫЙ ПОСЕЛЕНЕЦ – КАЗАК ПО ФАМИЛИИ БАРХАТОВ
Описываю на основе рассказов отца и других старожилов деревни, а также из некоторых источников. Да и сам я родился в деревне Бархатово. Здесь вырос, работал, прожил всю жизнь.
Первым поселением русских, возникшем недалеко от Красноярского острога в 1632 году, стало Есаулово. Начало деревни Бархатово относится примерно к 1740 г., т.е. насчитывает 250–260 лет.
Здесь, где теперь находится Бархатово, первым поселился казак по фамилии Бархатов со своей семьей. Возможно, это был донской казак, предки которого были из вологодских и архангельских земель. Он облюбовал это место неслучайно: совсем рядом лес для возведения построек, в противоположной стороне – выпасы для скота. Разрабатывай пашни, сколько хочешь, на свободных землях! Природные условия, свобода действий, трудолюбие дали возможность казаку укрепиться и глубоко пустить корни. У Бархатова было четыре сына. Один из них ушел в дом в Есаулово, т.е. ушел в семью своей будущей жены. Три сына остались здесь.
Первый дом Бархатовых был построен на том месте, где много лет спустя построился Дмитрий Васильевич Худоногов. Но и этот дом был уничтожен. На том же месте в третий раз построен дом, в котором живет Нефедовский.
У сыновей казака Бархатова появлялись семьи, надо было отделяться и жить своим хозяйством. Так возникло селение, получившее название деревни Бархатово.
До 40-х годов XX века более 30% жителей здесь были по фамилии Бархатовы, да и теперь еще немало людей с этой фамилией. Деревня постепенно разрасталась, сначала было застроено более высокое от реки место вокруг площади, на которой позднее была построена церковь (часовня).
ДОМА СТРОИЛИСЬ ТОПОРОМ И БЕЗ ГВОЗДЕЙ
Первые дома строили из толстых (30 см) бревен. Пол делали из половинника, т.е. из расколотого вдоль бревна на две половинки, у которых лицевая сторона была протесана топором. Потолок покрывали тесом, именно тесинами, сделанными топором. Снизу была проложена береста. Все было настолько прочно сделано, что дом никогда не протекал. При строительстве дома не было забито ни одного гвоздя. Вместо гвоздей забивали деревянные шпунты. Поперечных и продольных пил еще не было, все делалось топором. Вместо стекла в окно вставляли брюшину от рогатой скотины, т.е. натягивали как на бубен.
ХВОРЬ ИЗГОНЯЛАСЬ В ПАРНОЙ БАНЕ
Бани по-черному чаще всего строились на берегу реки, т.к. это было безопаснее для деревни в пожарном отношении, да и воды требовалось много: семьи-то были большие. Бани топились по- черному с земляным полом. На полу клали кучу камней, внутри делалась топка, в потолке – отверстие для дымохода. По окончании топления отверстие закрывали, на сильно нагретые камни лили воду. В бане было много пару. Вот тут-то и парились мужики, выгоняя сто болезней.
До настоящего времени сохранились два самых старинных дома. В одном из них жила Мавра Романовна Веретнова, в другом – Ульяна Ефимовна. Теперь эти дома давно перестроены и внешне непохожи на первозданные, и только толщина бревен говорит об их давности.
БАРХАТОВО НАСЕЛЯЛИ ССЫЛЬНЫЕ
Деревня разрасталась не только за счет рода Бархатовых, но и вновь добровольно прибывших жителей. Наверное, сказалась близость Красноярского острога и казачьих поселений Есаулово и других. Появились фамилии Веретновых, Худоноговых и другие. Сибирь надо было заселять и осваивать.
Позднее число жителей стало расти довольно быстро за счет ссыльных: Беспрозванных, Григорьевых и других. Также поселились семьи Банаковских, Рудковских, Мациевских, Мишура.
В Сибирь ссылали людей за различные преступления и просто за бродяжничество. Так, например, в Бархатово появилась фамилия Беспрозванных. По рассказам моего отца, сюда прибыл ссыльным мой прадед.
За что он был сослан? Это было во время крепостного права. Молодой здоровый парень (возможно, безродный) по имени Иван работал у помещика в одной из областей центральной России. Какое-то время ему пришлось работать на строительстве дома или другой постройки своего помещика. Но Иван не был плотником и не умел работать топором как настоящий плотник, у него не получалось как следует. Подъехал надсмотрщик и предупредил Ивана, что он неправильно тешет топором. После чего Иван как бы ни старался, у него не получалось как надо. Надсмотрщик подъехал второй раз, заругался и ударил плетью. Иван, недолго думая, схватил лежащий рядом стяг, да так ударил надсмотрщика, что тот замертво упал. Иван тут же сбежал, и началась его бродяжническая жизнь. Постоянного места жительства не имел, перебивался временными заработками. В те времена бродячего люду по деревне было немало. Вот их-то и забирали, и гнали партиями в Сибирь. Забрали (или поймали) и Ивана, стали допрашивать. Он рассказал, что рос сиротой, родителей не помнит, где родился, не знает. Так что ни фамилии, ни отчества не знает, а звать Иваном. «Поскольку нет фамилии, нет прозвища, то будешь Беспрозванных» – сказали ему, да так и записали. На самом деле его настоящая фамилия была Калиновский.
Затем вместе с другими бродягами был сослан в далекую Сибирь. Из Красноярска он был распределен в Батойскую (Вознесенскую) волость, откуда пришел в Бархатово, которое сам для себя выбрал местом жительства.
Так Беспрозванных Иван, мой прадед, оказался в деревне Бархатово. Ему деревня понравилась. Было это примерно 170 лет назад, т.е. примерно в 1825 году.
ПОТОМКИ
К этому времени в Бархатово насчитывалось дворов 30–40. Прадед Иван прибыл сюда холостым парнем и, наверное, показал себя работящим, хозяйственным человеком. Его взяли в дом, т.е. он женился, и ушел в дом своей будущей жены и ее родителей. Это моя версия. С приходом Ивана хозяйство росло и богатело. В семье Ивана выросло пять человек детей, в том числе два сына: Павел и Нефед.
Из детей Нефеда Беспрозванных я знал только Дмитрия Нефедовича и Прасковью Нефедовну. Они давно умерли. У тетки Прасковьи сын Николай Сорокин (мой троюродный брат) живет сейчас в Бархатово.
Одна из дочерей прадеда Ивана вышла замуж за Ефима Григорьева, где родились и выросли дети: Федот, Егор, Матвей, Ульяна. Из их детей к настоящему времени в живых осталась только Анна Федотовна Астафьева. Она приходится мне троюродной сестрой.
Как указано выше, у прадеда Ивана Беспрозванных было два сына: Павел и Нефед. Павел – это мой дедушка по отцу. У Павла Ивановича выросло четверо детей: Григорий, Анна, Федор и Надежда, подростками они остались без матери и продолжили жить с семьей старшего брата Григория и своего отца Павла. Федор Павлович, мой отец, родился в 1876 году. Будучи подростком, покалечился. Тогда в зимнее время основной денежный доход крестьяне нашей деревни получали от продажи дров-швырка в городе Красноярске.
ХОЗЯЙСТВО ДЕЛИЛИ МЕЖДУ СЫНОВЬЯМИ
В очередной раз Федор со своим старшим братом Григорием на нескольких лошадях повезли дрова в город. На дорогах были ухабы и раскаты. В одном месте раскатились сани с дровами, а рядом шел Федор, его сшибло с ног. И он попал под сани, за ним еще сани. Ему сильно изломало ногу. Его завезли в деревню Ладейки, где жила его тетка (по отцу). Там он долго лежал на вытяжке. Ногу лечили пареной сенной трухой, приглашали костоправа. Так его левая нога стала короче, и он стал прихрамывать.
Наша мама, Александра Прокопьевна, была родом из деревни Челноково. Из всех рожденных детей у наших родителей выросло только шестеро: Антонина, Евдокия, Сергей, Иван, Константин, Михаил.
Дом, в котором я живу, строил дед Павел. Так что этому дому не менее 120 лет (не считая того, что он был мною перестроен). В этом доме до раздела жили вместе два брата: Григорий и Федор. Семья доходила до 16 человек. Обе невестки стряпали и варили по очереди: неделю – одна, неделю – другая. Дяде Григорию выстроили рядом дом с надворной постройкой и отделили в 1916 году. Семья нашего отца осталась в доме деда Павла, в котором я сейчас живу.
Интересно и поучительно, как сам дед Павел делил хозяйство между сыновьями, а хозяйство было большое.
Сначала он распределил лошадей по 5 голов Григорию и Федору, а одного оставил себе, сказав: «С Федором останусь, ему и шестой конь». Так же поделил упряжь, телеги, сани и т.д. Затем поровну поделил весь скот, птицу, хлеб. Настал черед поделить всю утварь. Дед Павел приказал раскладывать на две кучи имеющееся посуду: кадушки, квашенки, ведра и прочее. Обе невестки (Татьяна и Александра) должны были отвернуться, а свекор накладывал руку на отложенное имущество и спрашивал: «Кому?». Так было поделено все – вплоть до ложек. Никто не перечил старику, несмотря на то, что он в последнее время был слепым. После завершения раздела все по велению деда Павла встали на колени перед иконами, перекрестились, и дед Павел благословил сыновей на новую жизнь.