Хроники минувшей двухдневки можно, пожалуй, начать писать с завершения предыдущей учебной группы месяц назад. Потому что именно тогда начались процессы, развернувшиеся во всей красе в прошедшие два дня.
Началось с задания разбиться на пары и подготовить доклад про один из типов личности. Ничего особенного. Даже ничего особенно интересного, потому как тема не новая. Ничего особенного, если бы ни одно «но», вброшенное напоследок: «Только имейте в виду, что вы весь день будете вести себя, как этот самый тип личности». Наша пара к тому моменту выбрала истерический тип.
Ещё не успев добраться до дома, я уже примерила на себя «костюмчик» истерички. «Мне нужно платье! И помада! И новая причёска! И серьги-кольца! И просто кольца! А было бы славно в ответ на то, что не нравится, хлопнуть красиво дверью... И кстати, у нас в группе вполне симпатичные мужчины! Ой! Куда-то я не туда думаю...» — проносилось в моей голове. «А-а-а! Спасите-помогите! Мне теперь месяц жить вот так!»
В общем, сначала я впечатлилась и ужаснулась от того, какая у меня, оказывается, немаленькая эта часть. Потом я впечатлилась и удивилась, обнаружив, что некоторые мои потребности мне доступны только из роли истерички. Затем я почитала, послушала, посмотрела, снова почитала об истеричках, написала деве, с которой работала в паре, узнала, что она, оказывается тоже под впечатлением от своей истерической части, которую теперь никак не угомонить, разделила переживания, и подуспокоилась.
Обретённое спокойствие, впрочем, не отменяло того факта, что моя прекрасная истерическая часть разворачивалась на протяжении месяца во всей красе и всё время замечалась.
Для обретения баланса и большего объёма(всё-таки, тяжко, замечать себя преимущественно с одного ракурса) я периодически вспоминала и про другие виды защит, фокусируясь то на внутреннем шизоиде, то на своей обсессивно-компульсивной части, то ещё на какой-то. Только мой прекрасный внутренний нарцисс не требовал сознательной перефокусировки, продолжая проявляться во всей своей красе, как будто соревнуясь с истерической частью.
Именно через сравнение ощущения себя в истерических и нарциссических проявлениях я и оформила во что-то внятное и относительно красивое свою часть доклада. Начало процесса выглядело примерно в виде такого внутреннего диалога:
— Дурацкие истерички. Как про вас рассказать? Вроде, всё понятно, но непонятно, как сделать интересно.
— Ну, а что тебе самой-то в истеричках интересно?
— Не знаю. Но догадываюсь. У них же многое замешано на стыде. Но вот у нарциссических тоже на стыде, но иначе...
— Так и иди тогда через стыд. И начни уже думать над концептом группы про стыд, ага.
Так родилась сводная сравнительная табличка про истерическое и нарциссическое, которое началось с исследования стыда, а заодно обесценивания, идеализации, проекций и прочего, в контексте того, как я сама это всё проживаю изнутри.
Любопытно было замечать, как изменилось моё восприятие. Три года назад, когда я читала про типы личности, про характерологии классификации по DSM-V и вот это всё, оно звучало примерно так: «А-а-а! Я нарцисс! Что делать? И шизоид. И аутист. А ещё у меня ПРЛ. И ПТСР. И генерализованное тревожное расстройство. И... А-а-а! Что мне с этим всем делать? Как это лечить?» Теперь оно звучит примерно так: «Хм, ну, привет, моя прекрасная такая-то часть. Ну, давай что ли знакомиться ближе и дружить».
Отдельной прекрасной частью процесса было обсуждение и создание общего доклада, единой концепции, как донести, что рассказать... Здесь я с одной стороны, прикоснулась к удовольствию от совместности, а с другой стороны — со сложностями выстраивания этой самой совместности. Местами я жёстко факапила (по крайней мере, мне так казалось).
В общем, к двухдневке я подошла с проявившейся во всей красе истерической частью, большим интересом к теме совместности, а ещё с темой про деньги, которая, прям, фонила весь месяц, и апогеем которой стало понимание, что двухдневку я оплатить вовремя не могу, а значит, нужно как-то договариваться. В итоге все три темы развернулись очень красиво.
Проще всего было с истерической частью и всеми прочими заодно. Первую даже не пришлось играть, остальные периодически тоже были замечены во всей своей красе.
С совместностью было сложнее. Наша пара не только рассказывала об истерическом, но и вела самый первый шеринг. И вот тут оказалось, что у меня многое западает. Местами я что-то фантазировала о том, что побуждало котерапевта говорить или делать те либо иные вещи, вместо того, чтобы просто спросить, местами случайно перебивала. С докладом было похоже, хоть и попроще. Но в полный рост пришлось столкнуться с тем, что для совместности мало взаимной симпатии, желания в эту совместность идти и интереса друг к другу и к общей теме. Так-то оно, вроде, и так понятно, но одно дело понимать, и совершенно другое — проживать, ага. Зато получилось ощутить совместность с группой. По моим ощущениям, удавалось всё время находить баланс между индивидуальным и совместным, не ограничивая себя при этом, а как-то так естественно.
Формально, кстати говоря, мы профакапили утренний шеринг, не законтрактировавшись с группой. Это чуть пошатнуло мою прекрасную нарциссическую часть. Точнее не пошатнуло, а чуть раскачало на привычных качелях. При этом по сути фигурой группы в тот день были рамки, правила и их соблюдение и нарушение, и если смотреть сквозь призму темы рамок и правил, и учитывать тот факт, что в итоге группа сама вышла на тот процесс, к которому мы, как ведущие, должны были её подвести, то, вроде, и не факап у нас был вовсе. Но, пожалуй, это мне ещё предстоит переварить, как и огромное количество нового материала.
Причудливо развернулась тема денег, которая одна из самых страшных и стыдных для меня. Так возвращаясь домой, вечером первого дня, я услышала внутри себя незнакомый голос, который укоризненно сообщал мне: «Ты сегодня съела больше, чем заработала». Вечером того же дня на прогулке внезапно обнаружила у себя под ногами пятидесятирублёвую купюру. Как раз на моменте, когда вспоминала одного человека, которому ближе концепция найти деньги, а не заработать.
А ещё в теме денег внезапно появилось яблоко. Скорее, яблоко познания, но отчасти и яблоко раздора. Дело в том, что ни я, ни прекрасная моя напарница не хотели читать доклад в первый день, ещё и под самый финал. Но в какой-то момент котерапевту было предложено яблоко. Мол, ты прочитаешь, а тебе за это яблоко. «Я тоже хочу яблоко», — заявила я и получила яблоко. Ну, как получила? Не получила. Оно как-то плавно перекочевало в руки к коллеге, а после исчезло в недрах её сумки. Так-то мне яблоко не так, чтобы было нужно. Но весь следующий день я периодически вспоминала об этом неполученном яблоке, которое напоминало мне о том, что, вообще-то, я отработала бесплатно, хотя соглашалась выступать в обмен на яблоко. Подходить к ведущим и напоминать о том, что я в этот раз задержусь с оплатой, после погружения в тему бесплатной или работы и обнаружения своей части ответственности, было стыдно. Зато я теперь точно готова углубляться в тему денег в личной терапии, и это прекрасно.
Забрать заработанное яблоко я, кстати говоря, в итоге так и не смогла, хотя оно было предложено. Внутренняя истеричка помешала.
Любопытно, что в конце второго дня, уже в гостях у подруги на выходе из её квартиры, я получила грушу. Вместо яблока.
Про друзей и дружбу тоже обнаружилось любопытное. Для меня оно тоже про некоторую даже не совместность, а близость. Вечером первого дня я позвонила подруге и проговорила с ней больше двух часов по телефону, гуляя параллельно по окрестностям. А вечером второго дня я пошла сначала гулять по парку с другой прекрасной подругой, а потом приятно провела время у неё в гостях. И в эти два дня я обратила внимание на то, как углубились наши отношения, как они перестали быть преимущественно функциональными, как стало проще говорить о том, о чём раньше было сложнее. И это при том, что дружбе уже более двадцати лет. А ведь на входе в терапию и особенно на входе в обучение традиционно предупреждают о том, что есть риск что друзья поотваливаются.
Такие дела.
Пойду переваривать.
P.S.: На платье я так и не решилась, хоть и примерила несколько, но кудряшки себе организовала.
