Есть люди, разум которых – это пространство, сравнимое с космическим. Там нет рамок, границ, пределов. Такие люди впечатляют. С ними не бывает скучно. Им самим не бывает скучно с собой. Ища ответы, постигая тайны, они способны забыть о еде, сне и времени.
Один мой знакомый любил повторять, что женщин больше интересуют эмоции, а мужчин – явления. Да простят меня женщины, но я склонна с этим согласиться. Среди шагнувших за рамки обыденности действительно много мужчин. И, быть может, их и вправду больше, чем женщин. Об одном из таких мужчин я поведаю вам сейчас.
Деревенский мальчишка
Махмадрахим Гадоев родился 8 марта 1962 в Таджикистане. Махмадрахим был простым деревенским мальчишкой из большой семьи, учившимся в обычной советской школе. Вместо рюкзака - мешок, вместо ручки – перо и чернильница.
Маленький Махмадрахим всем сердцем любил книги. Он тайком таскал их из кабинета учителя домой, где зачитывался, забывая обо всём. «Лучше бы травы накосил или скот покормил», - покачивал иногда головой глава семьи, глядя на читающего сына. Едва ли родители Махмадрахима могли тогда представить, что их мальчик в будущем станет доктором физико-математических наук.
Математика заинтересовала нашего героя еще в младших классах. В 7-ом классе он решал задачи для 8-9-классников. Старшеклассники часто просили - а то и заставляли - мальчика решать за них домашние задания.
На распутье
Десятиклассник Гадоев долго метался, выбирая будущую профессию. Спрашивал совета у родителей, но они ничего не могли подсказать сыну, так как сами высшего образования не имели. А сам он хотел быть то юристом, то журналистом, то медиком.
И вот школа позади. Махмадрахим сложил свои документы в авоську, надел тюбетейку и поехал в город. Там всё было интересным, удивительным и странным. Троллейбусы. Девушки, которые не стеснялись ходить с оголёнными ногами.
Прохожие подсказали Махмадрахиму, как пройти к Таджикскому государственному университету. В том корпусе, куда он пришел, шел набор на юридический факультет. «Ладно, буду юристом», - решил тогда Гадоев. Там было много и других желающих стать юристами. Махмадрахим оказался в той части очереди, что была на улице. Очередь медленно, но верно продвигалась. И вдруг кто-то разбил окно университета прямо рядом с этой очередью. На месте происшествия тут же появился милиционер. Увидев человека в фуражке и погонах, Махмадрахим убежал. Нет, это не он разбил окно. Просто испугался, что не сможет сказать о своей невиновности, ведь он тогда не говорил по-русски.
Он решил заглянуть в другой корпус университета. Оказалось, что там набирают студентов на факультеты общей и прикладной математики. Подумал: «А почему бы и нет, математика – тоже неплохо». О прикладной математике Гадоев раньше никогда не слышал. А вот слово «общая» было ему знакомо – от его дяди, который как-то взял детей в общую баню. Вот Махмадрахиму по аналогии и подумалось, что общее – это то, что для всех. И он подал документы на факультет прикладной математики.
- Когда окончил десятый класс, думал, что я – гений, что я всё знаю, - вспоминает Махмадрахим Гафурович. – Но поступив на мехмат, понял, что это не так. Первое время мне было очень сложно. Отчасти из-за незнания русского языка, а отчасти из-за нехватки знаний по алгебре, математическому анализу. За первый курс у меня были и тройки, и четверки, и пятерки. По алгебре, кстати, пятерка все-таки вышла. Полностью адаптировался я только к концу второго курса. И начиная с третьего курса, стал учиться только на пятерки. Учеба стала мне настолько хорошо даваться, что я даже иногда не признавал некоторых преподавателей. И я начал думать, что вот теперь-то точно всё знаю. Но думал я так ровно до тех пор, пока мой научный руководитель не дал мне тему дипломной работы. У меня с дипломной были большие проблемы, но я справился. Затем в аспирантуре я в очередной раз понял, что такое математика и вообще наука. Что это вечный поиск. Что никогда не настанет момент полного знания. Ученый должен производить на свет что-то своё. То, что написано в книгах, принадлежит другим ученым. Настоящий математик должен пытаться доказать собственную теорему. И если докажет, то это будет его теорема до конца жизни, и этим можно будет гордиться.
Всегда в поиске
В 28 лет в Казахском государственном университете Махмадрахим Гадоев защитил кандидатскую диссертацию на тему «Асимптотика спектра эллиптических дифференциальных операторов заданных в ограниченной области с негладкими коэффициентами».
После защиты кандидатской диссертации прошли годы труда, размышлений, занятий наукой, прежде чем Гадоев задумался о поступлении в докторантуру. Достигнув существенного результата в своей научной деятельности, наш герой поехал на Родину к своему научному руководителю, которым был выдающийся таджикский математик Бойматов. Академик сказал, что в наработках Гадоева действительно что-то есть, и за это стоит взяться всерьез. В 2009 году в Новосибирском государственном университете Махмадрахим Гафурович защитил докторскую диссертацию на тему «Интегральные представления эллиптической и параболической функций Грина и их приложения к оценкам спектров полуограниченных дифференциальных и псевдодифференциальных операторов».
- Иногда мне говорят о том, какое количество научных статей мне следовало бы писать в год.Но мне безразличен план. Математика - это своего рода творчество. Приходит какое-то вдохновение, озарение, и тогда мне скорее нужно всё записать. И не важно, где я в этот момент нахожусь – на работе, в ресторане, в самолёте, в туалете. Это может случиться в два часа ночи выходного дня. Не важно. Берешь скорее листочек, ручку и записываешь идею. Оформить всё это можно и потом. Главное – зафиксировать идею. А вообще я всегда думаю о математике. Днем и ночью.
Гуманитарии и математики
Я всегда относила себя к гуманитариям. Математика мне давалась тяжело, физика – ещё тяжелее. Списывала я всё на гуманитарный склад ума. Став взрослой, я предприняла еще одну провальную попытку подружиться с математикой и физикой. Делятся ли на самом деле люди на гуманитариев и математиков? Может ли математика или физика никак не даваться человеку? Ответить на эти вопросы я попросила Махмадрахима Гафуровича.
- Формально людей, конечно, можно разделить на гуманитариев и математиков, технарей. Склад ума действительно бывает разный. И человеку с гуманитарным складом ума, возможно, понадобится приложить больше усилий, чтобы понять математику, физику. Другой пример. Мой педагог – академик Бойматов - был гением. Он окончил МГУ, в 24 года защитил кандидатскую диссертацию, в 30 – докторскую. Математика давалась ему легко. А вот философию он не понимал. Он сам не раз рассказывал мне, что у него с философией во время учебы были большие проблемы. Кто-то не понимает физику, а кто-то не понимает лирику. Так бывает. Но это не значит, что так всегда. Есть много исключений. Например, великий киргизский писатель Чингиз Айтматов был зоотехником. Глава коммунистов России – Геннадий Зюганов – математик, он преподавал в свое время матанализ. Известный сатирик Михаил Задорнов окончил авиационный институт. Знаете, вот мне порой говорят: «Ты математик – значит, ты умный». Но можно быть математиком, и не быть при этом умным. Я считаю умными разносторонних людей. Грамотно пишет, стихи читает, языками владеет. Бывает, смотрю передачу Познера или какую-то другую, и встречаю там умных, на мой взгляд, людей. Когда слушаешь таких людей, получаешь удовольствие от того, что слушаешь и узнаешь их.
- Махмадрахим Гафурович, есть люди, которых называют странными, ненормальными. Что, на ваш взгляд, следует понимать под нормальностью и ненормальностью?
- В моем понимании ненормальный – это не такой, как все. Все в норме, а ты не в норме. Но это не значит, что ты хуже. Можно быть как ниже, так и выше нормы. Вот мой ровесник – математик Перельман. Его поведение многим людям кажется ненормальным. Но это вовсе не значит, что он сумасшедший. Он выше нормы, он – гений. Он доказал очень важную теорему Пуанкаре, которую никто не мог доказать. Иногда мне встречаются неординарные люди и среди моих студентов. Даю, например, студентам какую-то задачу. Большинство решает так, как я их научил. Но бывает, что находится какой-то человек, который решает совершенно по-другому. Может, это не традиционно, и даже не совсем правильно с точки зрениям математики. Но он ищет свое решение и получает верный ответ. Я уважаю таких людей.
- Есть ли выпускники, которыми вы гордитесь?
- Конечно. И их много. Особенно горжусь тем, что среди моих выпускников есть несколько кандидатов наук. У меня на кафедре два кандидата, один из них мой аспирант. Также среди наших выпускников есть учителя. Мы не обращаем внимания на простых учителей, но на самом деле это большое геройство, когда мальчик или девочка соглашается за маленькую зарплату учить детей математике. Такими выпускниками я тоже горжусь. Если они есть – значит, мы уже не зря работаем.
Маяк
Ночь. Приоткрыто окно. За рабочим столом сидит молодой аспирант. Он погружен в любимую науку. Тихо-тихо, едва слышно, словно звук доносится откуда-то издалека, работает радио. Так проходит час, и еще, и еще. За окном раздаются чьи-то шаги. Первый прохожий. Значит, ночь на исходе и скоро рассвет. В те наполненные наукой дни, переходящие в ночи, и в ночи, переходящие в рассветы, математик Гадоев раз и навсегда полюбил своего верного спутника – радиостанцию с символичным названием «Маяк». Эту радиостанцию он любит и слушает до сих пор.
- Махмадрахим Гафурович, в нашей беседе вы упоминали телевизионные передачи, которые смотрите. Следовательно, вы не разделяете мнение, что телевизор – зло, и его нужно выбросить из дома?
- Это то же самое, что называть злом телефон. Или, например, автомобиль – это зло или нет? Если вы не умеете им управлять, вам не место за рулем. Так и с телевизором. Выбирай, что смотреть. Учись отличать правду от лжи. Думай, почему этот человек сказал так, где он ошибся, почему это так, какова истина.
- А сегодняшняя доступность информации – это зло или благо?
- Я часто думаю над этим вопросом. Вот в прошлом году меня пригласили прочитать лекцию в Башкирском госуниверситете на факультете «Информационной технологии». Время от времени я задавал вопросы. На них раз за разом отвечал один и тот же человек. Сначала я проникся к нему уважением. Думал, это такой начитанный, образованный человек. Но потом заметил, что он гуглит. Иногда, когда я прихожу домой уставший, а дети что-то спрашивают, я и сам предлагаю им спросить у Гугла. С одной стороны это удобно, а с другой – опасно. Когда я учился в университете, бывали случаи, когда нам приходилось стоять в очереди за книгой, потому что она была в библиотеке в единственном экземпляре. Библиотекарь выдает ее тебе и засекает 15-20 минут. Потом книгу берет следующий. Сейчас у человека в телефоне может быть тысяча книг. Можно быстро найти ответ на любой вопрос. И в итоге человеку становится лень думать, искать ответы, доказывать теоремы. При любом вопросе он тянется к телефону. Я говорю дочери: «Задавай вопросы, я объясню, как решается задача». А она не хочет. Не любит математику. И ей проще посмотреть алгоритм решения задачи в ГДЗ и не вникать в суть, не брать в голову лишнюю информацию. Доходит уже до того, что некоторые школьники и даже студенты не знают таблицу умножения, потому что привыкли пользоваться калькулятором. Это тревожно.
- Махмадрахим Гафурович, как вы считаете, могут ли компьютеры, роботы вытеснить людей отовсюду, сделать ненужными? Сейчас вот искусственный интеллект уже создает красивые изображения, учится писать тексты, и это вызывает у людей беспокойство.
- Большой плюс роботов в том, что они могут заменить людей в некоторых опасных зонах. Но в целом я считаю, что машины не могут полностью заменить человека. У них нет души – и это главное. Они не понимают, не чувствуют то, что делают, так, это чувствует человек. Робот может точнее выполнить какие-то манипуляции, чем хирург. Но при этом для робота пациент под его скальпелем – это просто объект, а не жизнь. Робот может начертить ровный график. Я такой мелом не доске не начерчу, но за моим графиком опыт, которым я делюсь. В конструкторских бюро до сих пор необходимы инженеры, которые делают чертежи от руки. Я не считаю, что когда-нибудь все люди останутся без работы. Если искусственный интеллект умеет рисовать, это не значит, что надо закрыть все художественные школы.
Случайности не случайны
- Махмадрахим Гафурович, многие ученые относят себя к атеистам или агностикам, вы тоже?
- В детстве я верил в Бога, потому что все вокруг в него верили. С возрастом моя вера в Бога стала другой – более серьезной, осмысленной. И я говорю это именно как ученый, как математик. Разные имена для Бога, религии и их разветвления – всё это придумали сами люди. Но Бог существует. Я верю в это. Только задумайтесь, вот наша Солнечная система. Планеты с определенной скоростью и по определенной траектории движутся вокруг Солнца. Если сдвинуть их на метр-полтора, то нарушится закон всемирного тяготения Ньютона, будет катастрофа. Планеты, словно магниты, держат друг друга миллионы лет и движутся по эллипсу, в одном из двух фокусов которого находится Солнце. И эти траектории описываются точными математическими уравнениями. Кто мог всё это создать? Неужели это просто случайность, что Земля и другие планеты миллионы лет движутся вокруг Солнца по эллипсу? Говорят, что существует примерно сто миллиардов галактик. А в каждой из них больше ста миллиардов звёзд, только представьте себе. И сколько в каждой из этих галактик систем, подобных нашей Солнечной системе? Люди задаются вопросом, если ли в космосе другие существа, кроме нас. На самом деле в масштабах Вселенной наша Солнечная система – лишь пылинка. Если бы у нас был корабль, который мог бы очень долго лететь без остановки, то на этом корабле сменились бы, допустим, семь поколений, а точка, где мы нашли бы кого-то, все еще не была бы достигнута, настолько велик космос.
Фото из личного архива Махмадрахима Гадоева