Бедное сердце гения! Трястись в банке с коньяком в юбках сестры-контрабандистки, потом пылиться на комоде, прятаться в подземелье... На полвека с лишним обрести желанный покой в костёле - и снова приключения.
Фридерик Шопен не испытывал насчёт своего состояния никаких иллюзий: он умирал. Короткая вышла жизнь, всего-то 39 лет. Композитор поморщился: наверняка мог протянуть и подольше, если бы не истратил остатки физических и душевных сил на Аврору Дюпен* и её невыносимых детишек...
---
*Аврора Дюпен - настоящее имя писательницы Жорж Санд. Между ней и Шопеном был роман продолжительностью почти 10 лет, который закончился тяжёлым разрывом за 2 года до смерти композитора. Не последнюю роль в драматизме этих отношений играли взрослые дети Жорж Санд от прежнего брака. Впрочем, это совсем другая история.
---
Шопена тревожила не смерть как таковая - в конце концов, скорый конец болезненному гению предрекали последние лет двадцать, так что с этой мыслью он давно свыкся. Куда сильнее его беспокоило другое.
Польша.
Дом, милый дом, куда Фридерик так и не смог вернуться. А теперь даже кости его были обречены остаться на чужбине, вдали от могил отца и младшей сестры. Наверняка ведь Паскевич, наместник Царства Польского, не разрешит перевезти останки композитора-эмигранта на родину...
"Телом я умираю в Париже, а сердцем - в Варшаве", - подумал Шопен и тяжело закашлялся.
Верная Людвика, старшая сестра и ближайший друг, подскочила к кровати.
- Что, милый? Тебе что-нибудь нужно?
- Отвези моё сердце в Варшаву, - прохрипел Шопен и потерял сознание.
Через несколько часов его не стало.
Возможно, пожелание композитора не нужно было понимать буквально. Кто знает, какую мысль он из последних сил пытался облечь в слова? Но для Людвики эта фраза прозвучала как последняя воля брата. Тело Шопена вскрыли, сердце извлекли и поместили в стеклянный сосуд с коньяком.
И началось приключение длиной почти в сто лет.
Ввозить сердце Фридерика Шопена в Польшу пришлось контрабандой - Людвика не стала даже пытаться получить официальное разрешение. Вместо этого она пересекла границу, нарядившись в необыкновенно пышное платье: под кринолином и бесчисленными оборками юбок был спрятан драгоценный сосуд. Вероятно, совсем не так Шопен представлял себе возвращение на родину...
Тем не менее, в начале 1850-го года сердце композитора благополучно добралось до Варшавы, пусть даже столь неэлегантным способом. Следующие несколько лет оно простояло на комоде в квартире Людвики и её мужа. В это время женщина пыталась организовать погребение.
Людвике нравилась идея упокоить сердце брата в костёле Святого Креста - это было совсем рядом с последней квартирой Фридерика в Варшаве. Приходской ксёндз сначала с энтузиазмом согласился - это, мол, великая честь, - а потом уточнил: могу предложить подземелье костёла. Ну, шкатулку там красивую сделаем, людей будем пускать. Но только туда. Шопен - он хоть и гениальный, но всё-таки не святой, чтобы держать его мощи поближе к алтарю. Никакие уговоры на священника не действовали.
В 1853 году Людвика овдовела. В этот момент она сдалась и насчёт брата: подземелье - значит подземелье. Пусть хоть так. Сосуд с сердцем композитора герметично запечатали в шкатулку из чёрного дерева, вложили в большой дубовый ларец и поместили в подземной части костёла Святого Креста.
Через два года не стало и самой Людвики. Её дело продолжил сын Антоний. Много лет он хлопотал о переносе шкатулки с сердцем дяди в верхнюю часть костёла, но раз за разом получал один и тот же ответ: хоронить выше уровня пола можно только святых. Тогда Антонию подсказали отличный контраргумент: не так давно Вавельский кафедральный собор удостоил ровно такой же чести писательницу Клементину Гофман-Танскую. Она так же, как и Шопен, эмигрировала во Францию, так же умерла в Париже и так же похоронена на кладбище Пер-Лашез. Один в один! А теперь сердце пани Гофман покоится в Соборе святых Станислава и Вацлава. Неужто и для Фридерика Шопена нельзя сделать исключение?
Дело сдвинулось с мёртвой точки. Вопрос поднимали чуть ли не в Риме. В итоге вечером 1 марта 1879 года, в 69-й день рождения композитора и почти через 30 лет после его смерти, сердце Шопена замуровали в одной из колонн костёла.
Казалось - вот он, долгожданный покой. Увы, впереди были новые неожиданные повороты.
Первая мировая война не нарушила покой великого композитора. Но всё изменилось в 1939 году. Во время бомбардировок Варшавы костёл Святого Креста практически не пострадал... В отличие от Варшавского восстания 1944 года. 6 сентября радиостанция "Молния" сообщила:
"Во время акции немцы подожгли костёл […]; фронтон и колокольни полностью уничтожены. Для Варшавы это болезненная потеря — в костёле хранилось сердце Шопена".
Но на деле ситуация была совершенно иной. На момент пожара сердца Фридерика Шопена в костёле не было. Оно было у немцев. Точнее, в личной коллекции Эриха фон дем Бах-Зелевски.
История попадания реликвии к фон дем Баху довольно мутная - в некоторых источниках продвигается версия о том, что он чуть ли не лично достал драгоценный сосуд из колонны и заботливо укрыл его у себя в штаб-квартире, подальше от эпицентра боёв. Мало похоже на действия одного из самых жестоких командиров СС.
Другая версия выглядит более правдоподобной: якобы в первые дни Варшавского восстания в костёл Святого креста пришёл немецкий капеллан и предложил ксёндзу отдать сосуд с сердцем Шопена, чтобы тот не пострадал. После некоторых размышлений служители храма сочли, что это куда лучше, чем утратить реликвию совсем. Тогда капеллан привёл несколько немецких солдат, и они извлекли сосуд из колонны. Сердце Шопена передали группенфюреру СС Хайнцу Райнефарту по прозвищу "Палач Варшавы", а тот - обергруппенфюреру фон дем Баху.
Через какое-то время фон дем Бах придумал хитрость - сделать демонстративный широкий жест и с помпой вернуть реликвию полякам, тем самым создав себе (и своему режиму) приятный культурный имидж. Под прицелом телекамер, на фоне алых знамен со свастиками он торжественно вручил сердце Фридерика Шопена архиепископу Антонию Шлаговскому, а один из чиновников штаба произнёс прочувствованное напутствие:
"В этой войне Третий рейх всегда делал всё, что было в его силах, чтобы уберечь ценности мировой культуры и сохранить их для будущих поколений. Немецкие солдаты на востоке защищают христианскую культуру от уничтожения и варварства!"
Антоний спешно увёз сосуд в Миланувек и какое-то время хранил его в своей личной часовне. Затем до конца войны сердце Шопена прятали и перепрятывали в домах благонадёжных прихожан на тот случай, если немцы вдруг сочтут свою щедрость преждевременной. И только 17 октября 1945 года, в 96-ю годовщину смерти композитора, сосуд вернулся в полуразрушенный костёл Святого Креста.
И если в 1879 году сердце Шопена переносили в храм тайно, без какой-либо огласки, то в 1945 году его встречала вся Варшава. По пути следования автомобиля, в котором везли сосуд, люди снимали шапки и склоняли головы, а под колёса летели охапки живых цветов.
Так Шопен наконец-то обрёл покой. 9 лет назад, в 2014 году, сосуд эксгумировали, чтобы убедиться в сохранности его содержимого. Всё оказалось в порядке - только крышку решили дополнительно уплотнить на всякий случай. В следующий раз сердце композитора потревожат в 2064 году.
По крайней мере, по плану.