Сказка, которую стóит начать читать, если вы - ребёнок, и закончить - если вы взрослый.
Начнём?
Романтика глубоких северных ночей, населённых удивительными созданиями... вроде чешуйчатого снежного леопарда с рыбьим хвостом.
Маленькая девочка с необыкновенной судьбой, облачённая в огонь лисьего меха.
Встреча, которая могла бы напугать любого непуганного идиота, приверженца цивилизации... но не якутскую колдунью.
Потому что якутская колдунья узнала, наконец, кто она такая, почему её вороные волосы отливают перламутром и почему она не мёрзнет студёными полярными ночами...
Удивительный чешуйчатый леопард поёжился и склонил голову перед своей повелительницей.
А она всё собирается сказать: "я пришла с миром, мы с тобой одной крови"... но медлит, ведь если удивительное снежное создание с рыбьим хвостом делает что-то, значит, так и должно быть.
" Твои руки - это крылья"
-...так подними ты их, наконец! - сердилась старая Голубая Сова...
Сначала сердилась, а потом вспоминала, как учила других шаманов, и успокаивалась.
Она очень удивилась, когда Чешуйчатый Леопард поклонился маленькой девочке, ведь обычно он признавал власть сильной половины человечества. "Видимо, в этой пигалице СИЛЫ больше, чем во всей упомянутой половине, - подумала тогда Голубая Сова. - Что ж, у богов свои причуды"...
Начался нелёгкий процесс обучения.
"Когда в зелёном мóроке восходит оранжевая луна..."
"Когда в чёрном льду открывается круглая полынья..."
"Когда у тебя опускаются руки, вспоминай, что это крылья - и расправляй их"...
"Когда поднимешь крылья - сможешь камлать..."
- ... так подними ты их, наконец! - в порыве педагогического отчаяния Сова вознамерилась схватить бестолковую ученицу за шиворот и встряхнуть как следует. Но вспомнила, как учила других шаманов, и успокоилась.
Пернатые Лисицы тоже были недовольны маленькой колдуньей. О чём только думал Леопард, когда выбирал, перед кем склониться... В этом племени столько достойных юношей, а им приходится мучиться с этой неумёхой.
Якутские шаманы не только общаются с богами и духами, но и слышат мысли животных. И маленькая девочка, слыша такие мысли своих наставников, чувствовала, как у неё опускаются руки.
- Мои руки - это крылья, - бормотала она в сто сороковой раз...
- ...так подними ты их, наконец! - обречённо вздохнула Голубая Сова, а Пернатые Лисицы мысленно укусили девочку за ноги - каждая за ту, у которой сидела.
В зелёном мóроке поднялась оранжевая луна. В чёрном льду открылась зеркальная полынья. Над перламутровой головой шаманки зависла Голубая Сова. Из фиолетовых теней выглянули Пернатые Лисицы.
Девочка опустила глаза и нахмурилась: до этого ей казалось, что от рук никакого толку, а теперь они вообще пропали. Опустевшие рукава повисли. Пернатые Лисицы развернули морды, глядя ей за плечи, Голубая Сова угрожающе зашелестела огромными перьями
- И вовсе это не я зашелестела! - довольно высказалась старая птица, а лисы с облегчением выдохнули.
Якутская шаманка расправила крылья.
- Ну, - Сова мягко подтолкнула девочку - ничего не забыла? Камлай...
Маска Священной Лисы
-С тебя буран!
-А с тебя звёзды!
Огненная Лиса обожала свою забавную подопечную, и - так как обожание возвращалось сторицей - позволяла некоторые вольности в обращении с собой. Но вольность-вольностью, а обожание следовало скрывать за маской Праотца Лиса.
Маленькая шаманка сидела на звёздном луче, свесив ножки и зачарованно разглядывала лицо Праотца, словно впервые видела древнюю святыню. Руки расправились крыльями, поднимая её к Небесному Утëсу, а потом послушно легли полумесяцем в ожидании новой волшбы.
...Голубая Сова так и не смогла вспомнить, чтобы Лиса жаловала какого-то шамана покровительством и дарила ему свои воздушные меха.
"На моём затянувшемся веку это происходит впервые; видимо, на склоне лет мне суждено наблюдать что-то действительно необычное"...
-...Покажи мне своё лицо, - попросила маленькая колдунья Огненную Лису, расположившуюся на золотистом снегу над вершиной небосвода.
"Когда-то меня часто просили снять маску, и как же давно отзвучала последняя просьба, раз я слышу её как впервые"... - Священная Лиса разрешила себе немного воспоминаний, и произнесла задумчиво:
-Твоими глазами глядят многие и многие поколения, что были до тебя и будут после. Но, если ты пообещаешь смотреть на меня через сомкнутые веки и никому не показывать увиденное...
Лиса встрепенулась и добавила и сомнением:
-Рановато тебе, конечно, учиться таким вещам.
... Последнее время маленькая шаманка поглощала знания, как низкорослые деревца поглощают первый дождь после засухи. Она уже больше чувствовала, чем видела, слышала, понимала. Вот и сейчас ПОЧУВСТВОВАЛА некоторую важность, почти даже торжественность момента.
Лиса тоже ПОЧУВСТВОВАЛА, и спокойным движением отвела маску от лица; колдунья еле успела зажмуриться.
И увидела... Ничего не увидела. Широко открыла глаза - но Огненная Покровительница уже удалилась.
Шаманка взмахнула крыльями и устремилась к земле. Разочарования не было, только сосредоточенность и - немного - недоумение.
Пикирование завершилось мягким приземлением, руки вернулись в рукава. Домой? Голубая Сова ждёт и, возможно, даже сердится опять. Озорная улыбка: "хлебом не корми, дай посердиться"... И "а я ведь так привязалась уже ко всем ним..."
Голубая Сова, и правда, ждала. Но не сердилась. Грустила - да; слезинки изредка смахивала. Священная Лиса передала для своей подопечной подарок. Точнее было б сказать "дар", но дар невозможно передать, с ним надо родиться. И Сова догадывалась, что этой ночью на вершине небосвода родилась могущественная колдунья. Маленькая шаманка повзрослела.
...Когда она вернётся, то увидит переданную ей маску Священной Лисы. ЛИЦО Священной Лисы.
"Мне скрываться за ним. Как Лиса скрывалась за лицом Праотца".
" Девка с лисьей мордой"
По тонкому речному льду труси́ла Перламутровая Лисица. Она несла в своё племя весть о Весне. Весна в этих краях поздняя, короткая. И как будто неказистая.
На самом деле, просто нужно обладать глубоким взором, чтобы различить под снежной корой одинокий полупрозрачный прострел, олицетворяющий биение юного вéсниного сердечка. Или ощутить трепетание неокрепшего крыла новорождённой бабочки, чуть потревоженного тёплым паркóм весеннего дыхания.
Ночь подходила к концу. На горизонте плясало зелёное пламя. Лисица перепорхнула через круглую зеркальную полынью, отразившую широкие перья её распахнутых крыльев. Ещё один взмах, ещё...
Вот он, берег с родными шатрами. Белоснежные лисьи лапы лишь едва соприкоснулись с изумрудной кромкой воды, а на каменистое дно твёрдо встали уже босые девичьи стопы.
Молодая шаманка замерла по колено в ледяной воде перед сгрудившимися, слегка оробевшими соплеменниками.
"Давай," - неслышно произнёс невидимый Чешуйчатый Леопард, Священная Лиса метнула с небес звезду, Голубая Сова с пернатыми помощницами тенями окружили девушку...
"Я ничего не забыла," - безмолвно всхлипнула Шаманка, понимая, что все они с ней в последний раз. И начала камлать.
Медленно, тягуче струилась её речь, приветствующая Весну, приглашающая новую жизнь в каждый шатёр.
"И пусть каждый найдёт её в своём.
Сулустан, я знаю, ты со своей женой давно мечтаешь о дочери, пусть весной боги подарят вам ее.
Мохсогол, тебе и твоим братьям давно не везло на охоте, я прошу этой весной богов быть щедрее к вам.
Тускулаана, твой погибший на тропе разбоя сын этой весной да обретёт прощение и покой у наших богов..."
Смоляной перламутр густых волос обрамлял лисье лицо Шаманки, ни одна прядь не шевелилась на хлëстком ветру; руки Шаманки утопали в рукавах её холщовой рубахи, настолько широких, что было трудно понять, не пустые ли они; речь Шаманки... завершилась той же безгласой тишиной, с которой началась.
"Что за бесовщина? - визгливо крикнул кто-то из толпы, - какая-то полуголая девка с лисьей мордой будет указывать мне, что этой весной я женюсь?"
"Да, - поддержал крикуна следующий голос, - что она может знать о моих с мужем мечтах?"
"Она, кажется, пытается камлать, - расхохотался третий, - уйди, не позорь моё племя и свою семью! Кто её родители, кстати?"
Вперёд несмело шагнула женщина и умоляюще проговорила:
- Кыйаара! Доченька! Что это с тобой? Уж не шаманку ли ты из себя изображаешь? Оставь колдовство мужчинам, это дело опасное...
"Опасное! - загоготали все, - конечно! Расхаживать по ночам в одном рубище, да стоять по колено в ледяной реке!"
"Будь она настоящей шаманкой, нас всех уже испепелил бы её гнев! Вот прошлый шаман, Круглолицый Болдоргой..." - люди стали расходиться, вспоминая деяния Болдоргоя, отпуская непристойные шуточки и посылая проклятья на голову Кыйаары, её матери и её отца, который "от стыда даже не попытался вразумить свою дочь", "а была б она моей дочерью, я б ей... "
Мать, плача, приблизилась к девушке, схватила её за руку и бормоча что-то вроде "видишь, сколько шуму ты наделала, доченька... Скажи спасибо, наши люди незлобливы и мягкосердечны, не то б на куски тебя разорвали..." - потащила Шаманку в сторону своего шатра.
Своим чередом
Но Кыйаара не пошла за матерью.
Насобирала тряпья, соорудила себе шатёр за Хромым Утёсом и зажила жизнью отшельницы.
Сперва она, сдерживая слëзы, пыталась разобраться, где ошиблась, почему соплеменники не поверили ей, подняли насмех. Потом слëзы одержали над ней верх и она лежала, рыдая, лицом вниз на голом снегу, не замечая времени.
Далее девушка попыталась обратиться к своим покровителям, но ни Леопард, ни Лиса, ни Сова со своими пернатыми помощницами не удосужились заговорить с ней.
В гневе и отчаянии Шаманка металась по своему крохотному жилищу, грызла лёд, царапала камни... Наконец, к ней пришло угрюмое равнодушие.
Её соплеменники забыли о ней куда быстрее, чем она об их оскорблениях. Им нужно было готовиться к весне. Охотники проверяли силки, рыбаки чинили лодки, женщины шили новые одежды... Стужа и бураны держались до последнего, но и они уступали место чуть заметному теплу.
Весна наступила быстро, как-то разом, земля сменила ледяной покров на цветочный, маленькие деревца приопушились неяркой зеленью. Жизнь по ту сторону Хромого Утёса шла своим чередом.
Сулустан нежно посмеивался над изменившейся походкой своей жены, Мохсогол с братьями приносили с каждым днём всё более богатую добычу. Мать разбойника увидела вещий сон, в котором получила добрые вести от ушедшего сына... А в последний весенний день все пили на свадьбе крикуна.
Кыйаара, конечно же, знала эти новости, хотя никак не пересекалась ни со своей семьёй, ни с бывшими подругами. Насколько это возможно при полном безразличии, она удивлялась: несмотря на то, что девушка в ярости сотни раз призывала богов наказать опорочивших её Дар людей, их заветные мечты исполнялись.
А у самой Кыйаары больше не было ни единого желания. Она с лёгкостью добывала всё, что поддерживало в ней жизнь, при этом не цепляясь за неё.
В последний день весны - день свадебных гуляний, в апогей весеннего счастья племени отвергнутая шаманка почувствовала себя настолько опустошённой, словно счастье это вытянуло из неё все силы и ощущения, и даже безразличия она больше не чувствовала. Мимоходом она вспомнила, что уже который день не ела.
"Самое время раствориться в дали... В вышине... В бесконечности. "
Геолог
Следующей весной в изрядно поредевшее племя приехал геолог. Мать Кыйаары вздрогнула, когда разглядела на его обветренном, обëрнутом в шарфы лице жёлтые, как у волка, глаза... Вздрогнула и застыла у входа в шатёр.
Когда ночью мужчины заканчивали чествовать гостя, она без спроса вошла в их круг и громко сказала:
- Он принесёт вам несчастье.
- Нам? - усмехнулся хмельной старейшина, - а тебе, значит, не принесёт?
- Здесь только она приносит нам несчастье! - громко высказался один из выпивох, ткнув пальцем в темноту.
- Приносила! - поправил другой, - теперь мы нашли на неё управу!
Человек-волк, бросив мимолётный взгляд на разрыдавшуюся якутку, исчез во тьме в направлении, указанном первым выпивохой. Там его жёлтые глаза встретились с зелеными глазами кое-как вытесанной из чурбана лисицы.
- Это ваш тотем? - его голос долетел до общего костра сквозь встречный ветер.
- Это моя дочь.
Пара десятков пьяных глаз уставились на изменившуюся в лице женщину, а она продолжала разрубать студёный ветер короткими чёткими фразами:
- Это Кыйаара. Она хотела быть шаманкой. Хотела просить за них богов. Её отвергли. Выставили на посмешище. Как и моего умирающего мужа. Она хотела исчезуть в дали. Раствориться в вышине. Спрятаться от них в бесконечности. Всё это заключено в её имени. Они не дали ей спрятаться. Они заточили её дух в этом отвратительном тотеме. И - да, он приносит нам несчастье. Потому что он - плевок в лицо наших богов! Наших духов! В лицо Чешуйчатого Леопарда, Огненной Лисы, Голубой Совы и её Пернатых помощниц!
Женщина умолкла и перевела дух.
Принуждённые столь надолго замолчать, мужчины уже почти все спали вповалку. И не видели, как оттуда, куда ушёл геолог, выступил Синий Волк.
Увидев его, мать Шаманки попятилась:
- Ты пришёл за ней?
- За ней, за тобой и её отцом.
- Мы с мужем слишком стары... - прошептала Оолоно, - забери Кыйаару... Освободи её... Я... Тоже испугалась... И не поверила, когда она начала камлать... Я предала её. Оставь нас умереть с миром, с нас будет довольно...
- Не мне решать, кого забрать, а кого оставить, - рыкнул Волк, - таков наказ Праотца Лиса. Надеюсь, с ним ты не будешь спорить? Собирайся.
Оолоно метнулась в шатёр.
Последнее колдовство
Волк, лис и две лисицы перебирали лапами по тронувшемуся речному льду. Перескакивали через возникающие из ниоткуда и в никуда уходящие трещины, резали подушечки пальцев о рваные края льдин. Круглая полынья почти утратила свою форму, зелёный румянец медленно сходил с небесных щёк.
- Давай! - приказал Синий Волк едва живой Перламутровой Лисице.
- Я не могу, - измученно выдохнула она через несколько длинных секунд.
- Быстрее! - рявкнул Волк
- Расправь крылья! - ухнула откуда-то Голубая Сова
- Смотри через сомкнутые веки! - крикнула с небес Огненная Лиса.
- ДАВАЙ, - неслышно произнёс невидимый Леопард.
- Я жду, - неведомый голос замедлил время, искривил пространство. Все словно обмерли, услышав Праотца.
... Острые перья хищно полоснули горизонт, отрезая путь назад зелёному мóроку.
Огромные крылья обхватили зеркальную полынью, не давая ей разойтись.
Шаманка начала камлать.
Пару слов напоследок
Праотец Лис задумчиво осматривал небеса и кидал звёзды. Путь к Нему с Земли очень долог. Очень. Но если звёзды лягут как надо, то добраться можно чуть быстрее...
Перламутровая Лисица вела своих родичей по тонким нитям, соединяющим в небе Свет с другим Светом, а другой - с третьим, и так почти до бесконечности.
Но однажды лисья семья доберётся до Праотца. Вы верите? Я верю.
А пока - побежали искать их среди созвездий! Кто со мной?
