Если бы Марии Алексеевне Успенской, дочери адвоката из Тулы, в молодости сказали, что она прославится как актриса вовсе не в России, а за океаном, она бы, конечно, удивилась. Но, пожалуй, поверила. Потому что у этой миниатюрной женщины с некрасивым, но очень живым и подвижным лицом была не только убежденность в собственном таланте, но и вера в непредсказуемость судьбы.
Неслучайно она говорила подруге, актрисе Софье Гиацинтовой в самые тяжелые годы, когда есть было нечего, а в своем единственном платье Мария выглядела столь худой, что друзья окрестили ее вид «Голод в Индии»: «Я разбогатею и буду жить в особняке. Заведу много кошек. По утрам негр-слуга будет вкатывать столик с завтраком. Буду кататься по всему миру и играть центральную роль — с пением и танцами, в оригинальнейших туалетах».
Эти фантазии в итоге сбылись. И особняк, и слуги, и мировая известность. Разве что роли она играла в основном эпизодические, но так, что ее дважды выдвигали на «Оскар». Жизнь Марии Успенской четко разделилась на две половины – в России и в Америке.
Годом ее рождения считается 1887-й. Именно эти цифры выбиты на надгробии могилы, расположенной на знаменитом кладбище Forest Lawn Cemetery в пригороде Лос-Анджелеса, где похоронено множество звезд «золотого века» Голливуда. Есть еще версия про 1876 год. Известно, что в юности Мария училась пению в Варшавской консерватории, брала уроки актерского мастерства в Москве в школе Александра Адашева. У Адашева учился и Евгений Вахтангов, который в те годы любил сочинять шуточные стихи. Марии Успенской или Маручче, как звали ее друзья (говорят, именно так имя девушки выговаривал знакомый итальянец), Вахтангов в 1909 году посвятил следующие строки:
«Сюда, сюда, люди торговые,
Еще есть таланты готовые.
Вот вам артисточка третьего класса.
Близок был ей трагик Грассо.
Гибка, как веревка,
Хвалил ее Сулер Левка.
Сам Качалов смеялся,
Игре ее умилялся.
Носит на шее игрушки,
Качаются на шее погремушки.
Сама чуть больше мушки.
Умная девица:
В Варшаве она была певица,
А в пластике какая мастерица!»
Да, и «артистка готовая», и в пластике мастерица, и рассмешить могла самих Качалова и Станиславского – такой была Маручча Успенская. Та же Софья Гиацинтова вспоминала, как Мария в те годы делала упражнение на сценическую выдержку: «…садилась на пол, пальцем одной руки поднимала кончик носа, а другой рукой держала над головой зонтик. Почему-то это было смешно, но она даже не улыбалась, хотя была хохотушкой».
В 1911 году ее приняли в МХТ. А уже через год Вахтангов начал проводить с молодыми артистами занятия по системе Станиславского, которая тогда еще только складывалась. Мария Успенская вошла в костяк этой группы. Из занятий «системой» вскоре возникла Первая студия МХТ, где Успенская заняла свое заметное место. В легендарном спектакле Первой студии «Сверчок на печи» она играла юную няньку Тилли Слоубой, в «Гибели “Надежды”» – вдову Трюс. Это были маленькие роли, но Успенская исполняла их так, что о молодой актрисе заговорили. Именно тогда наметилась ее актерская судьба – выходить в эпизодах, но быть в них непревзойденной.«Эксцентрично, остро играла Успенская придурковатую девочку-няньку Тилли, – вспоминала Гиацинтова о спектакле «Сверчок на печи» – Всем своим незамысловатым существом она вникала в происходящие события, жила ими — печалилась и смеялась. Успенскую отмечали, запоминали — а ведь роль была почти без слов — за истинно диккенсовский юмор».
В Художественном театре ей тоже давали небольшие роли: она была Насморком в «Синей птице», мальчиком Журой в «Катерине Ивановне», сиделкой Васильевой в «Мысли», приживалкой в «На всякого мудреца довольно простоты». В сезоне 1916/1917 играла Анну в «На дне». Снялась в нескольких немых фильмах.
Когда в 1922 году Художественный театр отправился на гастроли в Европу и США, Мария Успенская поехала с мхатовцами. Наверное, ей было интересно посмотреть мир, к тому же во время этого вояжа актрисе обещали вводы на новые роли. Успенская играла Шарлотту в «Вишневом саде», няньку Марину в «Дяде Ване», Авдотью Назаровну в «Иванове», Леночку в «Смерти Пазухина». Про ее Шарлотту Вадим Шверубович вспоминал так: «Успенская была, по-моему, самой трагичной и вместе самой озорной Шарлоттой из всех, которых я помню. Это вообще была в высшей степени интересная, яркая и глубокая актриса».
В Америке ей предложили остаться. И она осталась. Вместе с Ричардом Болеславским, товарищем по Первой студии МХТ, который эмигрировал несколько ранее, в 1923 году они основали в Нью-Йорке Лабораторный театр. Их задачей было донести до американского и шире – мирового – театра открытия МХАТа и К.С. Станиславского, его систему. The American Laboratory Theatrе, или The Lab, как стали называть для простоты эту школу, пользовался колоссальным успехом и влиянием, за семь лет Болеславский и Успенская выпустили порядка пятисот учеников, в том числе и тех, кто позже сам стал преподавать систему Станиславского.
Именно таким студентом The Lab был Ли Страсберг. В 1923 году Ли, ученик театральной школы Clare Tree в Нью-Йорке, подрабатывающий кладовщиком и клерком, попал на спектакли Художественного театра. Юноша был настолько потрясен, что бросил свою школу и пришел к новым преподавателям, ставшим для него настоящими гуру, – Болеславскому и Успенской. Он с огромным увлечением изучал систему Станиславского, а в 1948 году открыл на Манхеттене уже собственную школу – Actors Studio. У Страсберга училось множество звезд, включая Мэрилин Монро. Поступить к нему одно время было практически невозможно, настолько гигантским был конкурс. Говорят, что Джек Николсон поступал к Страсбергу 5 раз, Дастин Хоффман – 6, а Харви Кейтель все 11!
Но вернемся к Маручче Успенской, которой американские ученики дали прозвище Мадам. В энциклопедии «Московский Художественный театр. Сто лет» так написано про ее уроки: «Она была беспощадным педагогом, способным довести студентов до слез своими замечаниями, и в то же время, войдя в класс, сказать что-то вроде “Сделайте мне дружескую атмосферу” (ее английский оставлял желать лучшего). Маленькая, некрасивая, с моноклем на шнурке вокруг шеи, она, как рассказывают, поддерживала себя во время занятий, прихлебывая джин из фляжки».
А это из воспоминаний Ли Страсберга: «Успенская была изумительной актрисой… и замечательным педагогом, очень ясной и очень конкретной… Она давала настоящие упражнения – просто, ясно, точно, педантично. И конечно, она была удивительным наблюдателем. Она мгновенно могла сказать, кто врет, а кто настоящий, и была в этом превосходна».
Вот несколько весьма лапидарных наставлений Марии Алексеевны, записанных ее помощницей:
«Тренируйте себя постоянно. Покупайте картошку с правильной опорой дыхания».
«Если вы не используете ваши пять органов чувств, публика поймет это даже по вашему голосу в радиопередаче».
«В каждом персонаже есть важнейшие черты, совпадающие с вашими собственными».
«Вам стоит беспокоится только тогда, когда вы не работаете каждую секунду дня. Слабые вы или сильные, я не знаю, и мне нет до этого дела. Добились вы правды или нет — вот что имеет значение. Помните, что вы человеки, а значит, можете всё».
Однако Мария Успенская не только преподавала – она продолжала играть в театре и в кино. Свою первую роль на американской сцене она исполнила уже в 1924 году – это была дрессировщица в комедии «Святой» в постановке Ричарда Болеславского. Позже участвовала в постановках на Бродвее. Также играла акробатку «без костей» в пьесе «Обезьянка», объездила с этим спектаклем, имевшим большой успех, всю Америку. Роль гуттаперчевой циркачки далась ей без особого труда – ведь Успенская всю жизнь занималась йогой.
В какой-то момент ее заметил Голливуд. Мария Успенская снялась в ролях баронессы фон Оберсдорф в фильме «Додсворт», бабушки Жану в «Любовной истории» (обе эти небольшие роли принесли ей номинации на «Оскар»), сыграла директрису балетной школы Ольгу Кирову в фильме «Мост Ватерлоо», старую цыганку в хорроре «Человек-волк».
Вот как пишет о голливудском периоде Успенской исследователь ее творчества и публикатор ее наследия на русском языке Сергей Черкасский: «…Необходимости подтверждать ее звездный статус уже не было. Она стала героиней американского фольклора, в 1944 году один из зрительских таблоидов назвал ее Pin-up Grandma– Бабушка-с-обложки; актеры эстрады (например, популярный Ленни Брюс) не уставали копировать ее знаменитые “задушевные паузы” и “мрачный испытующий взгляд”. А в повести Трумена Капоте “Завтрак у Тиффани” героиня шутит, что бриллианты выглядят настоящими только на старухах вроде Марии Успенской. Притягательность Успенской в ролях второго плана была столь велика, что звезды кинематографа, например, Грета Гарбо или Мирна Лой, порой отказывались сниматься с ней».
Мария Алексеевна Успенская умерла 3 декабря 1949 года от инсульта, который стал последствием сильных ожогов, полученных ею во время пожара в своем доме в Лос-Анджелесе. Маручча всегда много курила и однажды заснула с сигаретой в руке.
Фото из фондов Музея МХАТ
Что почитать по теме:
Ричард Болеславский. Мастерство актера. Шесть первых уроков. Мария Успенская. Заметки из актерского класса. Перевод, сопроводительный текст и комментарии Сергея Черкасского. М.: АСТ, 2022.