43.
В кулуарах Дворца велись ожесточенные споры о том, может ли Мэг — или должна ли — надеть фату. Некоторые говорили, что это невозможно.
Считалось, что для разведенной не может быть и речи о фате.
Но власть предержащие неожиданно проявили некоторую гибкость в этом вопросе.
Далее встал вопрос о тиаре. Мои тёти спросили, не хочет ли Мэг надеть тиару моей матери. Мы оба были тронуты. Затем Мэг провела массу времени со своим дизайнером одежды, подбирая фату к тиаре, придавая ей такой же зубчатый край.
Однако незадолго до свадьбы бабушка протянула руку. Она предложила нам доступ к своей коллекции тиар. Она даже пригласила нас в Букингемский дворец примерить их. Приходи, я помню, она говорила.
Необыкновенное утро. Мы прошли в личную гардеробную бабушки, прямо рядом с ее спальней, место, где я никогда не был. Вместе с бабушкой был эксперт по ювелирным изделиям, выдающийся историк, который знал происхождение каждого камня в королевской коллекции. Также присутствовала костюмер и доверенное лицо бабушки - Анджела. На столе стояли пять тиар, и бабушка велела Мэг примерить каждую перед зеркалом в полный рост. Я стоял сзади, наблюдая.
Одна была изумрудная. Одна с аквамаринами. Одна ослепительнее другой. У меня перехватило дыхание.
Я был не единственным восхищенным. Бабуля очень нежно сказала Мег: "Тиары очень идут тебе."
Мэг растаяла. "Спасибо, мэм."
Однако одна из пятерых явно выделялась. Все согласились. Она был прекрасна, казалось, сделана для Мэг. Бабушка сказала, что ее сразу же положат в сейф, и что она с нетерпением ожидает, когда наступит Большой день и тиара будет на голове Мэг.
Будь уверена, добавила она, что нужно потренироваться надевать ее. С парикмахером. Это сложно, и неразумно в первый раз надевать ее прямо в день свадьбы.
Мы покинули Дворец с чувством благоговения, любви и благодарности.
Через неделю мы связались с Анжелой и попросили ее прислать нам выбранную тиару, чтобы потренироваться надевать ее. Мы провели исследование: поговорили с Кейт об ее опыте, и узнали, что предупреждение бабушки было точным. Закрепление тиары была сложным и замысловатым процессом. Ее нужно было сначала пришить к фате, а затем парикмахер Мэг должен был закрепить ее на маленькой косе в ее волосах. Сложно, трудоемко — нам понадобится хотя бы одна генеральная репетиция.
Однако по какой-то причине Анжела не ответила ни на одно из наших сообщений.
Мы продолжали попытки.
Ноль.
Когда мы, наконец, добрались до нее, она сказала, что тиаре потребуются отдельный сопровождающий и полицейский наряд, чтобы выехать из дворца.
Это было… слишком. Но ладно, сказал я, если так по протоколу, давайте найдем сопровождающего и полицейских и начнем. Время истекало.
Неожиданно она ответила: «Нельзя».
- Почему нельзя?
Ее график был слишком загружен.
Она явно мешала, но по какой причине? Мы не могли даже рискнуть предположить. Я подумывал пойти к бабушке, но это, вероятно, означало бы разжечь тотальную конфронтацию, и я не совсем был уверен, чью сторону примет бабушка.
Кроме того, Анжела, на мой взгляд, была возмутительницей спокойствия, и она мне не была нужна как враг.
Прежде всего, она все еще владела этой тиарой.
Все карты были на нее руках.
44.
Хотя пресса и оставила Мэг в покое, в основном сосредоточившись на приближающейся свадьбе, вред уже был нанесен. За восемнадцать месяцев издевательств над ней она разозлила всех троллей, которые теперь выползали из своих подвалов и логовищ. С тех пор, как мы объявили, что мы пара, нас завалили расистскими насмешками и угрозами смерти в социальных сетях. ("Увидимся позже, предатель расы!") Но теперь официальный уровень угрозы, на который опиралась служба безопасности Дворца для размещения личного состава и оружия, достиг головокружительных высот. В предсвадебных беседах с полицией мы узнали, что стали заветной мишенью для террористов и экстремистов. Я вспомнил, как генерал Даннатт говорил, что я притягиваю пули, и любой, кто стоит рядом со мной, будет в опасности. Что ж, я снова был магнитом для пуль, но рядом со мной стоял человек, которого я любил больше всего на свете.
Были сообщения о том, что Дворец решил обучить Мэг партизанской войне и тактике выживания в случае попытки похищения. В победителе хит-парада описывается день, когда спецназ пришел к нам домой, схватил Мег, провел с ней несколько дней напряженных учений, толкнул ее на заднее сиденье и в автомобильные багажники, увез на конспиративную квартиру — все это полная чепуха. Мэг ни минуты не тренировалась. Наоборот, дворец выдвинул мысль вообще не давать ей никакой защиты, потому что теперь я был шестым в очереди на трон. Как бы я хотел, чтобы сообщения о спецназе были хоть отчасти правдой! Как же мне хотелось позвонить своим товарищам из спецподразделения, чтобы они пришли и обучили Мэг, а потом переобучили и меня. Или, еще лучше, вмешались и защитили нас. Если уж на то пошло, я очень хотел послать спецназ за этой тиарой.
Анджела еще не доставила его.
Парикмахер Мэг приехал из Франции на репетицию, и тиара все еще не была у нас. Он вернулся обратно.
Мы снова позвонили Анжеле. Опять ничего.
Наконец Анджела появилась из ниоткуда в Кенсингтонском дворце. Я встретил ее в зале для аудиенций.
Она положила передо мной разрешение, которое я подписал, а затем вручила мне тиару.
Я поблагодарил ее, хотя и добавил, наша жизнь была бы намного проще, если бы тиара появилась раньше.
Ее глаза были огненными. Она начала на меня наезжать.
- Анджела, ты действительно хочешь поскандалить сейчас? Действительно? Сейчас?
Она остановила меня взглядом, который заставил меня вздрогнуть. Я мог прочитать на ее лице ясное предупреждение.
Это еще не конец.
45.
Мег месяцами пыталась успокоить отца. Всегда появлялось что-то новое, что он читал о себе, что-то уничижительное, что он принимал близко к сердцу. Его гордость постоянно уязвлялась. Каждый день в газетах появлялась очередная унизительная фотография. Томас Маркл покупает новый туалет. Томас Маркл покупает упаковку из шести банок горячительного. Томас Маркл с животом, нависающим над поясом.
Мы понимаем. Мэг сказала ему, что мы знаем, что он чувствует. Пресса, папарацци, они были ужасны. Невозможно полностью игнорировать то, что написано, признала она. Но, пожалуйста, постарайся игнорировать их. Не обращай внимания на приходящих, папа. Будь начеку с любым, кто притворяется лучшим другом. Казалось, он слушает. Казалось, ему стало легче.
Затем, в субботу перед свадьбой, Джейсон позвонил нам.
- У нас проблема.
- Что?
The Mail on Sunday опубликует статью о том, что отец Мэг работал с папарацци и за деньги позволил сделать ряд откровенных фотографий.
Мы сразу же позвонили папе Мэг, предупредили. Мы спросили, правда ли это, он снял кучу откровенных фото за деньги?
- Нет.
Мэг сказала: "Возможно, мы сможем уничтожить эту историю, папа, но если выяснится, что ты лжешь, мы больше никогда не сможем уничтожить никакую ложь о себе или наших детях. Так что это серьезно. Ты должен сказать нам правду."
Он клялся, что никогда не инсценировал никаких фотографий, что он не участвовал ни в одном подобном фарсе, что он не знает этого папарацци.
Мэг прошептала мне: "Я ему верю."
В таком случае, сказали мы ему, уезжай из Мексики прямо сейчас: на тебя вот-вот обрушится совершенно новый уровень преследований, так что приезжай в Британию. Сейчас. Мы организуем квартиру, где ты сможешь безопасно отсидеться до вылета.
Air New Zealand, первый класс, забронированный и оплаченный Мэг.
Мы немедленно послали бы машину с частной охраной, чтобы забрать его.
Он сказал, что у него есть дела.
Теперь лицо Мэг изменилось. Что-то было не так.
Она снова повернулась ко мне и вздохнула: он лжет.
История вышла на следующее утро, и дело было хуже, чем мы опасались. Было видео, на котором отец Мэг встречается с папарацци в интернет-кафе. Была серия фарсовых кадров, в том числе на одном из них он якобы читает книгу о Британии, как будто готовится к свадьбе. Фотографии, которые, как сообщается, стоили сто тысяч фунтов, казалось, вне всяких сомнений доказывали, что отец Мэг действительно лгал. Он принимал участие в этой афере, может быть, чтобы заработать немного денег, а может быть, они имели на него какое-то влияние. Мы не знали.
Заголовки гласили: "Отец Мег Маркл мошенник! Постановочные откровенные фото за деньги!"
За неделю до свадьбы это стало сенсацией.
Хотя фотографии были сделаны за несколько недель до публикации, они хранились в резерве до худшего из возможных моментов.
Вскоре после того, как дело стало известно, Томас Маркл прислал нам сообщение:
"Мне очень стыдно."
Мы позвонили ему.
И написали ему.
И снова позвонили.
"Мы не злимся, пожалуйста, возьми трубку."
Он не ответил.
Потом мы вместе со всем миром узнали, что у него, видимо, случился сердечный приступ, и он не приедет на свадьбу.
46.
На следующий день Мэг получила сообщение от Кейт.
Видимо, с платьями для подружек невесты были проблемы. Они нуждались в переделке. Платья были французского кутюра, сшиты вручную только по меркам. Так что не было большим шоком, что их, возможно, нужно было изменить.
Мэг не сразу ответила Кейт. Да, у нее были бесконечные сообщения, связанные со свадьбой, но в основном она имела дело с хаосом, окружающим ее отца. Поэтому на следующее утро она написала Кейт, что наш портной ждет. Во дворце. Его звали Аджай.
Этого было недостаточно.
Они назначили время, чтобы поговорить в тот день
Платье Шарлотты слишком большое, слишком длинное, слишком мешковатое. По словам Кейт, она плакала, когда примеряла его дома.
Верно, и я говорила, что портной стоит здесь с восьми утра. Вот. Можешь взять Шарлотту на переделку, как это делают другие мамы?
Нет, все платья нужно перешить.
Ее собственный дизайнер свадебного платья согласился, добавила Кейт.
Мэг спросила, знает ли Кейт, что сейчас происходит. С отцом.
Кейт сказала, что она прекрасно осведомлена, но платья. А свадьба уже через четыре дня!
- Да, Кейт, я знаю…
У Кейт были и другие проблемы с тем, как Мег планировала свою свадьбу. Что-то о вечеринке для пажей.
Мальчики-пажи? Половина детей на свадьбе из Северной Америки. Они еще даже не приехали.
Разговор шел по кругу.
- Я не знаю, что еще сказать. Если платье не подходит, пожалуйста, отведи Шарлотту к Аджаю. Он ждет весь день.
- Отлично.
Вскоре я пришел домой и нашел Мэг на полу. Рыдающую.
Я был в ужасе, увидев ее такой расстроенной, но не думал, что это катастрофа. Эмоции зашкаливали, конечно, после стресса прошлой недели, последнего месяца, последнего дня. Это было невыносимо, но временно. Кейт не хотела ничего плохого, сказал я ей.
Действительно, на следующее утро Кейт пришла с цветами и открыткой, в которой говорилось, что она сожалеет. Лучшая подруга Мэг, Линдси, была на кухне, когда Кейт появилась.
Простое недоразумение, сказал я себе.
47.
Накануне свадьбы я остановился в отеле Coworth Park. Частный коттедж. Несколько приятелей сидели со мной и выпивали. Один заметил, что я немного отвлекся.
- Да, верно. Много чего происходит.
Я не хотел обо всем говорить. Дело в отце Мэг, Кейт и платье, постоянное беспокойство о том, что кто-то в толпе сделает что-то безумное — лучше не говорить об этом.
Кто-то спросил о моем брате. "Где Вилли?"
Я дал еще один не ответ. Еще одна больная тема.
Он должен был присоединиться к нам вечером. Но, как и отец Мэг, он отменил встречу в последнюю минуту.
Он сказал мне, как раз перед тем, как пойти на чай с бабушкой: "Я не могу этого сделать, Гарольд. Кейт и дети."
Я напомнил ему, что это была наша традиция, что мы ужинали перед его свадьбой, что мы вместе выходили к толпе.
Он держался крепко. "Не могу этого сделать."
Я толкнул его. "Почему ты такой, Вилли? Я был с тобой всю ночь перед тем, как ты женился на Кейт. Зачем ты это делаешь?"
Я спросил себя, что происходит на самом деле. Он чувствовал себя плохо из-за того, что не был моим шафером? Был ли он расстроен, что я попросил своего старого приятеля Чарли стать шафером? (Во дворце рассказали историю о том, что Вилли назначен шафером, так же как и со мной, когда он и Кейт женились.) Поэтому ли?
Или это было похмелье от Бердгейта?
Или он чувствовал себя виноватым из-за отношений между Кейт и Мэг?
Он не давал никаких пояснений. Он просто продолжал говорить "нет." Спрашивал меня, почему это вообще так важно.
- Почему ты вообще здороваешься с толпой, Гарольд?
- Потому что пресс-служба сказала мне. Как мы делали на твоей свадьбе.
- Не нужно их слушать.
- С какого черта?
Я почувствовал себя плохо. Я всегда верил, несмотря на наши проблемы, что наша основная связь сильна. Я думал, что братство всегда важнее платья подружки невесты или бороды. Предположим, что нет.
Затем, сразу после ухода от бабушки, около шести вечера, Вилли написал СМС. Он передумал. Он пришел.
Может бабушка вмешалась?
Неважно. Я поблагодарил его радостно, сердечно.
Через несколько мгновений мы встретились снаружи и сели в машину, которая довезла нас до ворот короля Эдуарда. Мы выпрыгивали, ходили взад-вперед в толпе, благодаря людей за то, что они пришли.
Люди желали нам добра, посылали воздушные поцелуи.
Мы попрощались, сели обратно в машину.
Когда мы уезжали, я попросил его поужинать со мной. Я упомянул, что, возможно, останусь на ночь, как сделал перед его свадьбой.
Он сказал, что придет на ужин, но не сможет остаться.
- Давай, пожалуйста, Вилли.
- Извини, Гарольд. Не могу. Дети.