Часть 2. Док
Сборище фанатично увлеченных наукой людей
Д-р Рогозов вздрогнул от резкого стука в дверь его кабинета. Он поднял глаза и увидел входящего коллегу.
- Не сильно занят? – практически прокричал д-р Амосов - впрочем, не важно, мы это сделали!
Глаза д-ра Рогозова забегали, он сразу понял о чем речь, тем не менее вопросительно смотрел на д-ра Амосова и молчал.
- Док, у нас получилось!
- Клык, давай конкретно!
- Конкретно?, конкретно - директива 1 - выполнена, гипотеза Сахарова..., - руки д-ра Амосова тряслись, мы доказали гипотезу Сахарова, Док, ты должен сам это увидеть! - Кто еще в курсе?
- Док, ну не о том сейчас, не о том говоришь, мы это сделали, ты должен увидеть это!
- Верно, давай..., встречаемся через двадцать минут в Пси отделении. Никому ни слова.
- Обижаешь,- д-р Амосов улыбнулся и выбежал из кабинета.
Д.-р Рогозов около десяти секунд стоял неподвижно затем подошел к своему рабочему столу, снял трубку и положил рядом с аппаратом. Включил клавишу компьютера, процессор загудел. Он подошел к сейфу, достал внешний диск, быстро подключил его к системнику и сел за стол. Компьютер показал, что полное копирование диска С займет 8 минут. Д-р Рогозов смотрел на крутящиеся песочные часы экрана и думал. Часы показывали 23.30.
За несколько минут тишины в голове Дока пронеслась вся его профессиональная жизнь. Он вспомнил, как в далеком 1983 году закончил МГУ с красным дипломом, затем была ординатура по психиатрии, работа в Склифе, заочная аспирантура, а затем докторантура, должность зав. отделением неотложной нейрохирургии, практика работы на ЧАЭС. Он вспомнил тот роковой звонок профессора Сахарова, когда ему предложили возглавить Лабораторию Х-18 в Псковской аномальной Зоне. Вспомнил, как не просто принимал его коллектив лаборатории. Дело в том, что Д-р Рогозов был коренным москвичом и при назначении на должность руководителя лаборатории ему было 28 лет, он имел ученое звание профессора и был вначале воспринят сотрудниками лаборатории как представитель «золотой молодежи», который получил место по блату. Но все изменилось уже через год работы, когда был подобран постоянный коллектив. Лаборатория Х-18 стала самой эффективной за всю историю существования научных лабораторий в аномальных Зонах.
Компьютер просигнализировал об окончании загрузки, д-р Рогозов отсоединил жесткий диск и убрал его в сейф. Он снова вернулся к компьютеру, быстрыми движениями запустил две скрытые утилиты, на экране появилось сообщение "Произвести форматирование диска С"? Y/N». Он медлил, на кону стояло слишком много. Все то, о чем он мечтал, над чем работал последние семь лет, вот-вот должно было войти в его жизнь. Он ждал этого также сильно, как и боялся. «Нет, рано» - подумал он, встал и нажал кнопку питания на мониторе, экран погас.
Д-р Рогозов подошел к шкафу, снял пиджак, надел белый халат, взял со стола КПК, массивную связку ключей с электронной картой доступа, рацию и вышел в коридор. Дверь плотно закрылась за ним.
- Good evening, Dr. Rogozov – на встречу шел Андре, - can I ask you a few questions...?
- Evening, Mr. Andre – Рогозов его перебил, он догадывался о причинах этого вечернего визита французского коллеги, но на это сейчас не было времени – I am sorry, but I don’t have the tame right now. See you later.
- Ок. Don’t worry – Andre улыбнулся во все свои 32 зуба. Рогозов спешно прошагал мимо него к лифту.
Необходимо отметить, что контингент лаборатории был многонациональным. «Традицию» приглашать иностранных ученых инициировал профессор Сахаров под предлогом «обмена знаниями с мировым научным сообществом», отчасти это так и было. Но были этому и другие причины. Все научники знали английский язык, и в той или иной степени русский. Однако, «чужой язык» мешал появлению дружеских отношений, поэтому всё взаимодействие сводилось к деловым отношениям и выполнению своих индивидуальных задач в соответствии с допуском. Исключением был только д-р Амосов, они с Рогозовым дружили еще с ординатуры. Все научные работники жили обособленно. Обслуживающий персонал лаборатории говорил исключительно на русском, но, казалось, что понимал все языки.
Рогозов вошел в лифт, приложил связку ключей к сенсору, все кнопки загорелись зеленым светом, нажал на кнопку «-2 этаж», именно там находилось Пси отделение. Лифт тронулся.
Лаборатория Х-18 представляла из себя здание в форме креста в середине круга, который был обнесен забором. Забор был не выше двух метров, однако имел силовое поле, которое не позволяло монстрам и нежелательным сталкерам проникнуть на территорию лаборатории. Внутри периметра находились вышки оснащенные камерами наблюдения.
Большинство помещений лаборатории напоминали обычный НИИ, с кабинетами, складами, хозяйственно-бытовыми помещениями. Исключением были только три отделения: «Отделение Пси», «Отделение Фарм», «Отделение. Эко», в которых «случайных» людей не было никогда. Допуск в отделения имели научные сотрудники, и только некоторые лаборанты. Обслуживающий персонал не имел допуска в отделения. Происходящее в отделениях могло повергнуть в шок даже бывалых сталкеров.
Дверь лифта открылась. Рогозов вышел и направился к стерильной зоне. У двери его уже ждали. Конор был молодым лаборантом ирландского происхождения, фанатично увлеченным наукой.
- Добхры, вечёр доктор Рогозов – Конор очень плохо знал русский язык, но всегда практиковался, когда дело касалось бытовых фраз, - вас ухже ждют.
Рогозов приветственно кивнул и проследовал в стерильную зону, которая представляла собой отдельное помещение с душевыми и большим количеством бактерицидных рецеркуляторов. Это был основной вход в отделение. Рогозов спешно надел комбинезон ССП «Эколог» и, не задерживаясь, прошел в Отделение Пси.
См. продолжение.