Сухум… Сухуми… Нет, всё-таки Сухуми! К чему в детстве привыкаешь, то потом остаётся родным и органичным навсегда.
Как и, например, Ленинград. Советское наименование звучит куда приятнее онемеченного Санкт-Петербурга. И куда органичней – окружающей его Ленинградской области.
Впрочем, всё это на уровне личного мнения и личных же ощущений. В документах всё равно пишется, как утверждено на настоящий момент.
Сухум(и))) почему-то очень напоминает Адлер. Хотя после Олимпиады Адлер преобразился кардинально! Сухуми же остался Адлером советским: довольно скромным городом, уставленным небольшими домиками
и культурными учреждениями СССР в их прекрасном – с идеей! и настроением – архитектурном воплощении.
Интересно, что два театра одной направленности – драмы! – расположены рядом, чуть ли не соприкасаясь углами.
Выходящий на набережную Абхазский государственный драматический театр имени Самсона Чанба гораздо более помпезный. В отличии от Русского театра драмы имени Фазиля Искандера, возведённого в начале 80х, — АГДТ был построен во времена Иосифа Виссарионовича на месте сгоревшего от удара фашистской авиации прежнего здания.
Прежнее здание тоже представляло собой театр. Построенный сухумским купцом 1-й гильдии Иоакимом Алоизи в 1912 году, он был совмещён с гостиницей «Гранд-отель» на 30 номеров. И не только. Это был целый комплекс, там также располагались: ресторан, гараж с автомобилями напрокат, синематограф «Олимпия», казино и два магазина. Перед зданием гостиницы была устроена площадка для катания на роликах и небольшой парк.
Новое здание полностью реорганизовали. Архитектор Михаил Арчилович Чхиквадзе превратил его в роскошное культурное сооружение с очертаниями сталинского ампира.
Теперь здесь зал на 700 мест, радиофикация с радио-же-переводами(!) на русский язык, стены украшены скульптурными портретами выдающихся деятелей местного театрального искусства.
А вместо роликовой площадки перед зданием Абхазского драм.театра установлен фонтан с золотыми грифонами.
Хотя крылатые существа – всего лишь позолоченные и, понятно, бетонные. Зато из пастей бьют струи воды. Красиво!
Такой необычный — с мифическими грифонами как героями самостоятельного скульптурного произведения (в СССР!! 1947!!! года) — фонтан немедленно стал главным украшением и визитной карточкой города.
Театру присвоено имя Самсона Яковлевича Чанба, абхазского писателя и государственного деятеля. На литературном поприще он отличился многими произведениями, одним из которых была первая абхазская драма «Махаджиры».
Махаджиры — исламисты-переселенцы, переехавшие в мусульманскую страну.
Можно заметить, что факт переселения серьёзно повлиял прежде всего на живущих близ Сухуми. В остальных районах такой фиксации на махаджирстве не наблюдается. Тому есть объяснение.
Короткой строкой: окрестности Сухуми (или крепости Сухум-Кале, если исторически) – область, куда царским правительством было запрещено возвращаться переселившимся в Турцию. Оставшееся население расценило пустые сёла (вскоре туда въехали новые, другие жители) как трагедию.
Тема эта большая, но совсем не такая однозначная, какой её сейчас представляют общественности. Причём представляют, намеренно превращая махаджирство в болевую (а впоследствии, возможно, и в боевую) точку напряжения. Вкачиваются средства, создаются зримые напоминания.
Так, рядом с драматическим театром им. С.Я. Чанба расположен питьевой фонтанчик. Но не простой, а по теме.
Перейдя через дорогу и углубившись в парк на побережье, можно увидеть драматический монумент.
Собственно, махаджирам посвящена и сама набережная.
Может из-за этих тяжеловесных напоминаний, больше похожих на надгробия; а может из-за общей заброшенности и обшарпанности — курортное место выглядит тягостно.
Это не удивительно. Прошлое… тем более, трагичное прошлое – не может стать дорогой в будущее.
Хорошо, что сам парк сохранил настроение. Он очень романтичный. Особенно, в солнце!
И, конечно, арка!!
Воздушная и пронизанная светом, она будто единственное сооружение, где нет тяжёлой печати драмы и/или трагедии. Арка вся про лето, про лёгкость и про курорт!
.
.
.
