Драгоценные мои, хочу дать вам почитать несколько отрывков из моего авторского проекта "Игра в классикОВ". И надеюсь, что выпущу очередную книгу еще при жизни (мнительная я стала, жуть!). Да, если кто-то не в курсе, то официально я - драматург (написала и сама не поверила, как давно это было!).
О психоанализе
Он (нервничая): А Вам не кажется, что Вы порой чересчур уж требовательны к себе! Вы совершенно не умеете расслабляться. Разве ж это сложно для такой чувственной и хорошенькой женщины, как Вы, задушить в себе цензора и немножечко снизить планку? Уверяю Вас, Вы сразу же почувствуете облегчение
Она (всплескивая руками): Да как же Вы не понимаете, что дело не во мне, не в моей излишней требовательности! Меня постоянно что-то душит, гнетет, мешает расслабиться. Вот накануне, пока это «что-то» меня душило, я чай на свежую блузку пролила! Уж слез-то, крику-то было...
Он (усмехаясь): Глупенькая. Разве ж можно так расстраиваться из-за ерунды. Что чай, что блузка...Вот кабы Вы ногу себе кипятком обварили...или руку...вот тогда бы и кричали, и плакали. А вещица, даже самая любимая, совершенно не стоит Ваших слез.
Она (кисло): Я повторяю Вам — дело не во мне. Прежде я бы и не заметила, что залила блузку. Так и проходила бы с этим чайным пятном весь день. И шутила бы, и радовалась бы...В одном Вы правы — я, пожалуй, излишне чувствительна. К глобальным вещам. А как не быть чувствительной, как не горевать, когда в мире невесть что творится! Судите сами — войны, революции, природные катаклизмы...теперь вот еще...Вы.
О разности восприятия
Она (прижимая руки к груди): После Вашего внезапного ухода вчера ночью у меня какое-то скверное, я бы даже сказала - разбитое состояние! Я чувствую себя брошенной и одинокой. Этого даже словами не передать!Вам бы поддержать меня, сударь! Приголубить каким-нибудь хорошим, добрым словом. Чтобы я знала, что Ваш уход был не запланирован, а неизбежен, что Вы тревожились и беспрестанно думали обо мне...
Он (снимая шляпу, откидываясь в кресле): Извольте, отчего же не приголубить, не потревожиться...К примеру...Вы обливаетесь по утрам?
О мужской и женской впечатлительности
Он (наливая себе бокал вина): Так Вы говорите, что когда он уходил от Вас, он плакал?
Она (всхлипывая, уткнувшись носом в платок): Угу. Да, так сильно, так искренне, что у меня даже сердце зашлось! Я проводила взглядом его сутулую спину и только потом приняла лекарство. Теперь пребываю в растрепанных чувствах – не поторопилась ли я с отказом. Было заметно, что он очень, просто невыносимо страдал!
Он (присаживаясь на диван): Ну, страдал он или нет, покажет время. Только я Вам вот что скажу. Был у меня один приятель, который тоже всегда плакал. В час, когда он родился, он умудрился залить слезами фартук принявшей его акушерки и свою бедную мать! А уж как он убивался и причитал, когда его понизили в должности. Мда…Или когда женился. Вы только представьте себе эту картину: стоят у алтаря нарядные взволнованные люди, ждут, когда жених и невеста обменяются клятвами. Невеста нервничает. А жених…плачет! (улыбается). Я был шафером на его свадьбе. Помню, дал ему за это во время праздничного фуршета такого тумака, что он, обливаясь слезами, рябчика целиком съел.
Она (убирая платок от лица): Как это…целиком?
Он (довольный): Да, да! Я не лгу! Даже костей потом не нашли. Ни единой косточки!
Она (удивляясь): Как это…не нашли?
Он: А вот так. Когда вскрыли его потом, после фуршета, в его желудке не было птичьих костей. Растворились в соли, наверное.
Она (в шоке): Вскрыли?! Это что же такое случилось?
Он (поставив пустой бокал на пол): А, в общем-то, ничего особенного. Стоял, один-одинешенек, на самой вершине холма, кольцо обручальное разглядывал, голосил и…свалился в пропасть!
Она (комкая платок): Какая печальная история! Представляю, каково было ей, той бедняжке, такое пережить!
Он (поднимая бокал): И не только ей, мадам. Вся родня бедняжки переживала, что за кратковременный период ухаживания тот несчастный утопил в слезах весь ее нехитрый гардероб. А сказать точнее – все ее приданое. Извлекли платья новоиспеченной вдовушки из сундука, а на них – разводы и пятна. А это – непредвиденные расходы! Вот потому она до сих пор и одна. (Идет к буфету, наливает себе еще).
Она (перестав всхлипывать): А спина его под пиджаком, когда он уходил от меня, аж ходуном ходила! Я еще подумала тогда, дескать, надо же, как расстроился человек! Как тяжело он воспринял мое категоричное «нет»…Но если Вы говорите, что даже кости в желудке того страдальца (делает страшные глаза) растворились…
Он (опрокидывая бокал залпом): Что кости…Я не рассказал Вам главного, мадам…
Гроб – всплыл!