Всем привет и сразу же прошу прощения, что так долго меня не было с Вами – очень напряжённая неделя выдалась, друзья мои. Но зато сегодня постараюсь удивить – одно только название публикации чего стоит. Необычное, по-моему. Притягивает внимание. Нет? Ну, тогда погнали наши городских, а Ваши – деревенских.
Итак, продолжая тему успешного зимне-весеннего наступления Красной Армии ровно 80 лет назад, но не очень удачного его завершения (читайте и обсуждайте публикации про Харьков и Вязьму), нельзя не отметить один эпизод, а именно – 70-ю общевойсковую армию.
Все мы как-то привыкли уже за 30, а то и больше лет к либерасной теме – войну с фашистами выиграли воры, пока менты и другие чиновники отсиживались в тылу, где и мародёрствовали даже, а не только боялись отправки на фронт. И опять отсылка к недавним событиям нашей современности, вернее к их либерасной интерпретации – мужиков, и оружия-то не видевших, мобилизуют на СВО, Пригожин в свой оркестр из колоний осужденных набирает, а менты и росгвардейцы, с оружием каждый день работающие, остаются в тылу. Как так? Где справедливость? И прочее, и прочее, и прочее… В общем, всё как тогда, в сороковые – роковые, когда у Рокоссовского вся его героическая 16-я армия, которую фрицы, простите за распространённый штамп, боялись, как огня, была сплошь из воров и зэков, а в бой нещадный гнали их НКВДшники – «сачки» и «вертухаи краснопёрые в натуре», постреливая несчастным арестантам в спины… И чтобы не разводить турусы на колёсах, скажу сразу, да, всё, как тогда, в Великую Отечественную войну, и российские полицейские, и росгвардейцы, и представители прочих российских силовых структур с первого дня СВО работают в зоне боевых действий, совершая настоящие подвиги наравне с армейцами и «музыкантами». И на этом сравнение закончим, а то начнёт тут у некоторых подгорать опять.
Я ни в коей мере не пытаюсь принизить роль бойцов РККА, которые на фронт пришли из мест заключения. Но идеализировать и возводить их сплошь героические фронтовые будни в абсолют тоже не надо. По-всякому было – люди везде, в любой социальной группе, будь то арестанты или менты, или обычные шофера да учителя, инженеры и врачи – везде разные и одновременно с тем одинаковые.
Между тем, изучая в Подольском ЦАМО РФ, архивные документы 120-го Канского запасного полка (Красноярский край), через который летом 1942 года на фронт ушёл и мой дед, я не раз встречал занятные случаи. Тем же летом 1942 года, что и мой дед со своими односельчанами, в 120-ый ЗСП прибыли и «воры» да «убийцы» из-под Хабаровска. Ну, как «воры» и «убийцы»? В ментовской среде их традиционно зовут «крадунами» и «кухонными бойцами» - то есть, те, кто совершает мелкие преступления: небольшой, реже средней тяжести. Растратчики, кулаки, спекулянты по мелочи, семейные дебоширы, любители подраться в тёмном переулке за красавицу какую-нибудь, да перестаравшиеся. Ну, и другие разные пакостники. Много, не скрою, но все освобождённые из лагерей ещё до мобилизации, то есть на фронт их брали точно не из зоны. И среди них ни одного настоящего вора, не говоря уж о тех, что в законе. Неписанный кодекс воровской чести – это сегодня красивая легенда, а безбашенные АУЕшники (неформальное молодёжное движение, запрещённое в России Законом, что сделано совершенно верно), так они и рядом с советскими ворами не стояли, для которых в ту далёкую пору нарушить свой кодекс и пойти на службу государству, взять из рук оного оружие, даже со святой целью защиты Отечества, было неприемлемым ни в коем случае. За очень и очень редким исключением, - например, таким, как вор Черкас, которого теперь любят делать прообразом чуть ли не массовости заматерелых зэка на фронте. Ну, или назовите мне других воров в законе, сражавшихся на фронтах Великой Отечественной войны. И ни одного – двух, а хотя бы дюжину, и так, чтобы коронованы они были до войны, а не после.
Так вот из числа прибывших в 120-ый ЗСП в июне 1942 года лиц, так скажем, ранее судимых, ни один, в отличие от обычных мужиков, не был направлен на фронт сразу, а лишь в сентябре. Мой дед и вся его 1-я учебная рота убыла на фронт уже через 10 дней после мобилизации. Следом уходили другие роты, одна за одной, каждые два – три дня, целыми эшелонами. На пополнение Ленинградского и Волховского фронтов, где наши части понесли существенные потери и, в общем-то нужно признать, проиграли первую свою битву за снятие блокады Ленинграда, и под Сталинград, где боёв ещё не было, однако чувствовалось – вот – вот и до Волги враг дойдёт, и надо во чтобы то ни стало не пустить его дальше.
А вот «воров» в запасниках держали долго. Не доверяли? Не знаю. Может, и так, но то, что, прибывшие в запасной полк в мае – июне 1942 года, бывшие сидельцы на фронт убыли лишь в сентябре – декабре 1942 года – это факт. И вот, убывая, такое вытворяли в эшелонах, мама не горюй. Отставали, а вернее сбегали и пачками. Не все, но много. А были и те, кто травился спецом чем-то, увечил себя. Но мне больше всего запомнился боец по фамилии Воронов – сколотил банду таких же отщепенцев, как и сам, и воровал у товарищей по эшелону. У тех, с кем ему завтра в смертельную атаку идти. Шмотки, деньги (солдату выдавалось 7 рублей с копейками), ну и прочее. И всем угрожал ножичком – пусть только попробуют заявить. Но тем, кто, в отличие от этого ухаря, реально собирался воевать, страшно не было – скрутили и его, и его «разбойников», волшебных пенделей понадавали и начальству эшелона передали, а те в комендатуру на ближайшей станции. Что было дальше, не знаю, но за слова: «Я – вор и всё равно сбегу, а за вас, краснопузых, подыхать не собираюсь» - уж точно не на фронт.
Вот так они воевали, «воры». Ещё раз повторю, не все, но многие, если не большинство. Вспомните воров Кирпича и Копчёного из бессмертного романа братьев Вайнеров «Эра милосердия». Да, был и вор Левченко! Воевал! Но один такой на весь сюжет, остальные Промокашки и Жжённые… Вот и считайте… Читая документы за 1941 год 47-го Балашовского, 21-го Бердского, 22-го Куйбышевского, 64-го Пугачёвского, 288-го Бийского запасных стрелковых полков и 35-го Юргинского запасного артполка, я не видел ни одного мобилизованного с судимостью. Поверьте, в анкетах это отмечали. И потому в 1942 году прошло много «бывалых» через запасные полки, далеко не все из которых доехали до передовой, а вот в 1941 году ни одного…
Так что не была и не могла быть 16-я армия Рокоссовского в 1941 году вся из ворья. Нет, не спорю, отдельные экземпляры, конечно же, были, ибо от сумы и тюрьмы, как говорится, не зарекаются, и у меня нет никакого уничижительного отношения к людям судимым. Мало ли за что и как. Но вот то, что в частях РККА 1941 года они были явлением очень редким – я не сомневаюсь. Кто хочет поспорить, давайте попробуем в комментариях. Возможно, я спор проиграю на первом этапе, но потом обязательно всё проверю через архивы.
И вот отсюда о главной теме данной публикации. Отдельной армии воров, 16-ой ли или ещё какой-то, не было! Это нужно зарубить себе на носу. Как и то, что была!!! Была отдельная армия ментов! 70-я! И, конечно же, недолго, но зато какой героический славный фронтовой путь прошли те, в кого сегодня плюют и плюют либерасы, а так же все те, кто по недоразумению своему, подвывают им.
ОАНКВД формировалась в числе шести дивизий на Урале, в Сибири и Дальнем Востоке тяжелейшей зимой 1942 – 1943 годов, когда на кон было поставлено уже всё, либо переломим врага на Кавказе, у Волги и Ржева, либо страны больше не будет. На фронт бросали всё, что можно и кого можно, в том числе и воров, и ментов: все разногласия между различными социальными группами должны были остаться в прошлом. И остались ведь. Потому и победили. Вот уж поистине жизнь разделилась на «до» и «после» …
Победа нашей армии в Сталинграде принесла не только радость, но и озабоченность – нужно было идти вперёд, а нечем. 5 февраля 1943 года Ставка Верховоного Главнокомандования отдельную армию войск НКВД СССР, не батальон, не полк и не дивизию, а именно целую армию, состоящую сплошь из «краснопёрых» и «мусоров» с «вертухаями» переименовывает в 70-ю общевойсковую, приравнивают к гвардейской и отправляют на Центральный фронт, где она, разгрузившись на станциях Поныри и Елец, буквально с колёс вступает в тяжёлый бой и, утопая по грудь в снегу, спасает от гибели 65-ю армию, действующую на этом же направлении. Доведённая при спешном формировании практически до полной штатной численности, около 70000 человек (во, сколько ментов поехали воевать, не пожелав «отсиживаться» в тылу), транспортом и лошадьми 70-я армия обеспечена не была абсолютно и НКВДШники, продвигаясь вперёд, к Брянску и Смоленску с Юга, буквально всё, а не только личное оружие, тащили на себе.
В составе этой 70-ой армии сражались и мои земляки – новосибирские милиционеры с чекистами. 140-я стрелковая дивизия. И вместе с ней хоть и очень недолго 181-я стрелковая дивизия. Та самая - переформированная из 10-ой стрелковой дивизии ВВ НКВД СССР (читайте публикацию «Синие фуражки Сталинграда»). Ох, и сложно им пришлось, мужичкам – сибирячкам. Имеются сведения о голодной смерти и болезнях некоторых военных – тылы не поспевали за передовыми частями, а в города и сёла немец наших бойцов упорно не пускал, и чтобы не околеть совсем в голом мартовском поле, сражаться приходилось за каждый сожжённый фашистами дом – именно тогда и там фрицы стали применять тактику выжженной земли, оставляя после своих отступлений страшные пустыри.
Первой и во многом последней боевой операцией для непосредственно Новосибирских, Хабаровских, Челябинских и Свердловских милиционеров – стала Орлово-Севская наступательная операция. Кстати, Центральным фронтом командовал, угадайте кто? Да, Рокоссовский Константин Константинович. И получается, у Рокоссовского была не армия воров, а армия ментов, которая к 11 марта 1943 года, наравне с 65-ой общевойсковой и 2-ой танковой советскими армиями, прорвала вражескую оборону северо-западнее Курска и зашла глубоко в тыл фашистской группировке «Центр», перерезав ей пути отхода к Брянску, а это было непросто. Противником «мусоров» и «вертухаев» в тех боях был сам фон Клюге.
Однако дальше возможности к наступлению были полностью исчерпаны, что послужило причиной новой потери Харькова южнее театра военных действий ментовской советской армии (читайте публикацию «Харьков 43, рывок на последнем издыхании). И 12 марта 1943 года 70-я армия, потерявшая каждого 10 своего солдата и командира, но сумевшая избежать окружения, занимает упорную оборону на Дмитриев-Льговском плацдарме, который был сложен ещё и тем, что по факту входил в так называемую Локотскую область (скоро ждите публикацию о Тоньке-Пулемётчице и прочих локотских деятелях). 70-ю армию планировалось усилить 21-ой армией, однако последнюю в срочном порядке перебросили на соседний Юго-Западный фронт, под Харьков, а Смоленск и Брянск, увы, не дождались своего освобождения весной 1943 года.
Да, советские армии, что Юго-Западного фронта под Харьковом и у Запорожья, что Центрального под Орлом, что Западного близ Ржева в мартовских боях 1943 года понесли колоссальные потери, и фриц почти отовсюду смог вывести свои также обескровленные части. Но вывести! Немцы постепенно уходили с нашей земли. Стратегическая инициатива, считаю, была перехвачена нашими полководцами не в июле 1943 года, а немногим раньше – в марте, когда и сформировался этот самый Курский выступ, который через три месяца станет чертой невозврата, как для фашистских вояк, так и для наших воинов. Фашисты после этого будут только отступать, а наши деды и прадеды лишь наступать. Но начало этому было положено именно ранней весной 1943 года. В том числе благодаря и целой армии ментов, которая, как заметил на одном из стримов уважаемый мною военный историк, исследователь Курской битвы, Валерий Замулин, конечно же, к лету 1943 года таковой уже по своей сути не являлась – абсолютное большинство первоначального состава армии, то есть, «мусора» и «вертухаи» - НКВДшники навсегда остались там, у Севска и Орла, немного не дойдя до Брянска и Смоленска, а на их места в 70-ю армию приходили уже обычные русские мужики, среди которых, несомненно, были и ранее судимые.
Да, кто-то скажет, что Рокоссовский был крайне недоволен действиями ментовской армии и даже отстранил её командующего, генерала Тарасова, но, благодаря мемуарам всё того же Рокоссовского, мы знаем, то им было сказано в пылу, в горячке, а после войны сам маршал признавал свои ошибки и отмечал, как героически сражались милиционеры его, 70-ой, армии. Много ли Вы, уважаемые подписчики и гости нашего с Вами канала знаете полководцев, которые в своих мемуарах признавали свои же ошибки, а не сваливали вину на других и тем более подчинённых? Ведь даже маршал Жуков в своих мемуарах умолчал о неудачной операции «Марс», что много лет спустя позволило нашим недругам курочить историю сражения за Ржев, как им угодно и поливать помоями наших солдат и командиров и в первую очередь, конечно же, самого Георгия Константиновича. Зато с Рокоссовским у них подобного не вышло, хотя они и пытались навязать постсоветскому обществу, как подло и низко один из блистательных маршалов Великой Победы отомстил НКВДшникам за годы своего предвоенного заключения. Константин Константинович эту ложь либерасни пресёк на корню. В своих мемуарах. И не тем ли он и велик – этот человек? Своей честностью! Учитесь у великих.
Освободив вместе с другими советскими армиями Белоруссию и Варшаву, 70-я армия, которая всё равно, если историю всё-таки учить, а не спекулировать над ней, в народной памяти останется армией ментов, Победу встретила на померанском побережье Балтики. И за эти, последние, но от того не менее тяжёлые, бои армии «ментов» и «вертухаев», о ней вновь хорошо отзывался Рокоссовский Константин Константинович. А этот маршал знал, что говорит, каждому своему слову отдавал отчёт. И надо бы мне съездить в архив да полистать документы 70-ой армии, чтобы рассказать Вам сколько милиционеров из первоначального формирования прошли огонь Курской битвы да операции «Багратион» и воду Вислы с Одером. Прошли и выжили. Думаю, очень немного. А могли бы и в самом деле сидеть по тылам и мародёрничать, пока воры в законе фашиста бьют. Но да ладно, Бог – судья либерасам – трепачам. Кстати, под Севском в марте 1943 года целая армия таких вот либерасиков, была уничтожена красноармейцами в наступлении, в том числе и ментами 70-ой армии. И не здесь ли корень либерасной брехни о том, кто воевал, а кто по тылам гасился? Но только корень корнем, а разрастись он смог лишь по нашей беспечности – Орлово-Севская наступательная операция советских войск, и в первую очередь именно 70-ой армии, до сих толком не изучена. И, кто знает, может, мне и предстоит этим заняться и начну я, конечно же, со 140-ой стрелковой, с дорогих моему сердцу сибирских милиционеров.
Всем спасибо за внимание. Дочитывайте, подписывайтесь, оценивайте и обсуждайте мои публикации для Вас. С уважением писатель Артём Чепкасов.
Всем пока…