Дед не менял моему папе подгузники, не укладывал его спать, даже особо с ним не играл. Одно из самых ярких воспоминаний моего отца о своем отце: ему пять лет, мама разрешила не ложиться спать допоздна, чтобы посмотреть фильм по телевизору, но дед наложил вето на это разрешение и отправил моему папу спать в слезах. Еще он помнит, как дед ходил за ним с ремнем. И больше ничего. Потому что, когда отцу было 13, дед ушел из семьи.
«У меня не было образца для подражания, как быть хорошим отцом, поэтому мне пришлось придумывать это самому, — сказал он мне недавно. - Я думаю, что это было инстинктивно — я чувствовал к тебе любовь, поэтому хотел быть рядом с тобой как можно чаще, учить тебя чему-то, играть с тобой». Подсознательно он также восполнял то, чего ему самому недоставало в детстве.
Мысль о том, что мужчина может обладать родительским инстинктом, а не просто быть добытчиком или незадачливым помощником в быту, относительно нова. Поколением моего деда эта мысль высмеивалась. Осознание того, что мужчины должны делать для воспитания детей больше, чем они делали до этого, начало приходить после 1980-х, и это на западе. У нас еще позже. Поэтому и ученые, изучавшие раннее развитие детей, смотрели исключительно на матерей, изучать отцов и их значение в воспитании, развитии и становлении личности ребенка стали позже.
Теория привязанности была сосредоточена на критической важности привязанности между младенцем и его матерью в первые годы жизни, существовало предположение, что это были основные (даже единственные, как считали некоторые ученые) отношения, которые могли сформироваться у детей.
Однако все большее количество других исследователей стали приходить к одному и тому же выводу: дети могут так же сильно привязываться к своим отцам, как и к своим мамам. Из этого и вырос интригующий вывод, что участие отца влияет на физиологию и психологию детей на всю оставшуюся жизнь не меньше, чем участие матери.
Отцы имеют ровно такое же значение, что и матери. Но мы продолжаем мыслить устаревшей парадигмой: когда мы видим мужчину с младенцем в будний день, мы рефлекторно задаемся вопросом, где же мать этого ребенка, мы думаем, что это так мило, что папочка «нянчится». Будто он делает великое одолжение своей семье...
Только в начале этого века исследователи обнаружили еще одну интересную деталь о мужчинах: их тела трансформируются, когда они становятся отцами. (И речь не про пивной живот.) Гормональная система мужчин тоже резко меняется, когда они становимся родителями — удивительное откровение, по сути. Несмотря на узкую роль, в которую отцы втискивают себя в уходе за малышом, внутренняя химия, возможно, всегда подталкивала отцов к более активному участию.
Давно известно, что окситоцин — «гормон любви» — играет роль в начальной привязанности матери к ребенку после рождения. Но совсем недавно исследователи заметили, что такой же всплеск окситоцина происходит, когда отцы берут на руки своих новорожденных и играют с ними. В то время как этот гормон проникает в кровь молодого отца, его уровень тестостерона обычно падает, что делает его менее склонным к рискованному поведению и более способным заботиться о своем новорожденном. А также, как ни странно, он регистрирует увеличение пролактина — гормона, наиболее известного тем, что помогает женщинам вырабатывать грудное молоко. Казалось бы, зачем это мужчинам?
Антрополог Ли Геттлер объясняет, что присутствие пролактина восходит к нашим предкам-животным на сотни миллионов лет назад — до того, как появились млекопитающие (даже до того, как появилось грудное вскармливание). За последнее десятилетие исследования Геттлера пришли к некоторым выводам о функции этого гормона у современных отцов. Отцы с более высоким уровнем пролактина играют со своими детьми способами, которые полезны для их обучения и исследования окружающего мира, и отцы также становятся более отзывчивы и чувствительны к младенческому плачу. Другими словами, этот древний гормон играет определенную роль, как выразился мой отец, в увеличении желания пап быть рядом.
Все внутренние изменения могут зависеть от того, сколько времени папы проводят со своими детьми в младенчестве и дошкольном возрасте. Время, в течение которого отцы физически взаимодействуют с младенцем — не просто находясь в комнате, но фактически обеспечивая уход, — оказывает наибольшее влияние на изменение его собственного гормонального фона. Исследования показали, что чем больше времени папа проводит со своим ребенком, тем ниже уровень его тестостерона и тем более чутким и успокаивающим он является со своим ребенком...
Хоть я и не могу вспомнить, как отец менял мне подгузник или качал меня посреди ночи, у меня остались приятные воспоминания о том, как он укладывал меня спать, читал книги, я помню, как он забирал меня из детского сада, как мы гуляли и смеялись вместе. Это невероятно теплые, важные для меня воспоминания, которыми я хотел поделиться и со своими детьми тоже.
Дело не только в том, что вовлеченный папа помогает ребенку лучше заниматься спортом — исследования показывают, что присутствие отцов является благом практически для всех аспектов развития человека. Наличие вовлеченного отца связано с меньшим количеством когнитивных задержек, лучшей подготовкой к школе, уменьшением истерик и агрессивного поведения, а также более низким уровнем депрессии. Результаты шведского исследования 2007 года говорят также и о том, что вовлеченный отец может даже уберечь своих отпрысков-подростков от тюрьмы и преступного поведения.
Еще одно любопытное исследование: независимо от того, насколько хорошо владеет речью мать ребенка, словарный запас отца оказывает наибольшее влияние на языковое развитие малыша!
Поскольку отец традиционно проводит меньше времени с ребенком, чем мать, он не бывает так же как мать настроен на то, какие слова понимает его ребенок. В то время как матери могут немного изменить свой язык, чтобы использовать слова, которые понимает их ребенок, отцы, скорее всего, будут говорить обычным словарным запасом, без сюсюканий, что расширяет речевые возможности детей!
Эта гипотеза коррелирует с исследованиями, которые доказывают, что дети, чьи отцы были максимально вовлечены в их воспитание, добиваются большего успеха в жизни.
...Мой отец говорит, что самое трудное для него в качестве отца было отойти от традиционных методов воспитания – окриков и шлепков. Воспитанный авторитарным отцом, чуть что хватавшимся за ремень, он не хотел такого же воспитания своему сыну, то есть, мне, но инерция, привитый сценарий реакции трудно перебороть. Он переборол.
«Мне пришлось набраться терпения, необходимого для того, чтобы не прибегать к насильственным методам воспитания, я готов был тратить время на то, чтобы поговорить с тобой, по-настоящему пообщаться», — говорит он.
У него самого разговоры с отцом никогда не выходили за рамки поверхностного и никогда не погружались в эмоциональную жизнь. «По сей день я не чувствую с ним такой глубокой связи, как с моей матерью, хотя мне и хотелось бы», — признается он. Но этого не случится уже никогда в этой жизни.
Исследования того, как мужские тела еще реагируют на отцовскую роль, продолжаются, но вот некоторые факты из того, что нам уже известно.
— Помимо гормональных изменений, вызванных контактом со своими младенцами, многие будущие отцы также испытывают физические изменения во время беременности своих партнерш. Синдром Кувада, придуманный британским антропологом в 1865 году, представляет собой универсальный термин для обозначения этих симптомов, которые варьируются от колебаний аппетита и увеличения веса до повышенного метеоризма, болей в спине и даже «утренней тошноты». Теорий о причине предостаточно: это может быть сочувственная реакция на опыт партнера, последствия гормональных изменений, происходящих из-за близости к матери, или просто следствие упреждающей тревоги перед тем, как стать родителем.
— Уровень тестостерона падают примерно на треть, когда мужчины становятся отцами, и снижение может начаться даже до рождения ребенка. Папы, которые проводят больше времени со своими детьми, видят самый большой спад.
— Послеродовая депрессия у матерей хорошо известна, и специалисты сообщают, что от нее страдает каждая пятая женщина. Но и папы тоже могут пострадать. Один мета-анализ 2010 года показал, что около 10% мужчин испытывают послеродовую депрессию.
— Британское исследование 2003 года, в котором приняли участие 4252 мужчины в возрасте от 60 до 79 лет, показало, что у мужчин с двумя детьми значительно меньший риск развития сердечно-сосудистых заболеваний, чем у мужчин с одним ребенком или без него. Однако с каждым последующим после второго ребенком риск сердечных заболеваний наоборот увеличивается и сразу на 12%.
Стас Иванов