Несмотря на все неудачи и лишения осада города продолжалась. Многие индейцы уходили - видимо, рассчитывая, что "боги" быстро возьмут ацтеков в оборот. Тем не не менее - оставались самые верные и, пожалуй, самые мудрые.
Одним из таких был Ауашпицокцин:
Сеньор Малинче, не стоит думать даже о ежедневных сражениях с мешиками, но надо на эти несколько дней полностью блокировать Мешико при помощи бригантин и [на дамбах] со стороны трех лагерей: этого своего [Кортеса], и другого, где командир Тонатио (так они называли Педро де Альварадо), и Сандоваля при Тепеяке. Ведь в этом огромном городе теперь, ввиду успеха, прибавилось еще столь много шикипилей [(xiquipiles)] воинов; все они хотят есть и пить, а припасов стало еще меньше, пьют же уже полусоленую воду из нескольких колодцев и собранную дождевую воду. Бороться с голодом — труднее, чем с врагом», — закончил мудрый Ауашпицокцин.
Вскоре подоспели подкрепления из Тескоко, дела наладились - действительно, спустя столько дней, ошибок и неудач дамбы были, наконец, взяты! По свидетельствам Берналя Диаса даже сам Кортес не гнушался работы, таская камни и бревна.
Далее последовала тяжелая борьба за акведуки, ведь индейцы понимали, что без воды такой ораве воинов в городе никак не протянуть, однако, дело тут пошло быстро, потому как в районе акведуков Кортес смог наконец грамотно применить своих всадников.
После этого Кортес предложил Куаутемоку переговоры, но советники его отговорили, пеняя на Мотекусому, что долгое время заигрывал с Кортесом - и напомнив ему, к чему все это привело.
не пренебрегай советом наших богов, не доверяйся словам Малинче. Лучше с честью пасть в борьбе, под развалинами этого прекрасного города, нежели покориться и стать рабом
Вместо ответа защитники города решились на отчаянную вылазку. Для устрашения Куаутемок послал испанцам головы лошадей и кожу, что была содрана с плененных испанцев.
Судя по этому поступку, индейцы до сих почитали лошадей примерно равными испанцам. Однако, они их не боялись, а напротив считали опасными врагами, которых почетно одолеть.
Несмотря на перебои с поставкой пороха, арбалетных болтов - и уж тем более едва ли можно было дождаться "свежих" испанцев - после этого страшного натиска дело стало потихоньку двигаться, и испанцы отбивали квартал за кварталом. Помимо баррикад, препятствием были высоченные ацтекские святилища - поскольку тут уже и жрецы защищали свои храмы, то на ступенях иных храмов начиналось самое настоящее побоище.
Бросая захваченные и разгромленные дворцы и храмы, Куаутемок отошел в ту часть города, что была построена прямо на озере.
Тогда Кортес со своей стороны опять попытался завести переговоры; в те дни мы находились в Тлателолько. Он отправил послов к Куаутемоку с подарками — лепешками из маиса, курами, дичью, фигами, вишнями и на несколько дней приостановил военные действия. Ответ был: Куаутемок тоже склонен к замирению и в течение ближайших трех дней сойдется с нашим полководцем для обсуждения подробностей. Мы поверили этому ответу, угостили послов, отправили с ними вторично разные съедобные подарки. Но, оказывается, Куаутемок, по воле и оракулу своего Уицилопочтли, хотел лишь выиграть время для спешного укрепления новых своих позиций. Дня через три нас внезапно атаковали и нанесли немалый урон.
Несмотря на то, что индейцы пытались показать, что припасов у них вдоволь - продолжая демонстративно жевать даже на переговорах, многие из них стали перебегать на сторону Кортеса, измученные голодом и жаждой.
Штурм продолжался, и к тому времени относится упомянутый нами эпизод с незадачливым испанским солдатом и катапультой:
Огнестрельного припаса у нас опять стало мало; а в лагере Кортеса был один солдат, который говорил, что он служил в Италии (...) и этот солдат тогда обратился к Кортесу с предложением построить в Тлателолько за два дня большую катапульту, из которой можно будет обстреливать ту часть города, где засел Куаутемок. Ему дали все нужное —(...); он воздвиг большую катапульту, которая должна была метать большие камни, но при первой же пробе ничего не вышло: сила была пустячная, и камень неуклюже падал подле самой катапульты; Кортес с досады обругал его. (...) а затем Кортес приказал разобрать катапульту.
Предчувствуя неминуемый конец, Куаутемок попытался покинуть город со свитой на 30 пирогах, но был перехвачен. Тогда же между испанскими командирами случилась перебранка - они спорили, чьи люди смогли захватить ценнейшего пленника.
Солдаты стали спешно уходить из города после его взятия, ибо он был разрушен, а кругом были мертвецы. Только некоторое время спустя они туда вернулись:
Всюду, как сказано, лежали трупы, а среди них больные и слабые, не имевшие сил уйти вместе с другими. Земля повсеместно на улицах, площадях, дворах была взрыта и вскопана, ибо жители наперерыв искали корешки для утоления голода; по этой же причине снята была кора со всех деревьев в городе. Вода повсюду была солоноватая, горькая. Словом, нужда господствовала ужасающая, и все же никто не покусился на мясо мешика: врагов они ели, своих же никогда. Воистину, был ли еще другой народ в мире, который претерпел столько бед и ужасов!..
Итак, великий Мешико был покорен!