Дискуссия между защитниками традиций и сторонниками нововведений стара как мир. В обстановке обострившегося противостояния с Западом Россия вновь начала поиск идеологической альтернативы западной модели мира. Одной из них является возвращение к традиционным ценностям, которые встанут в оппозицию глобально-либеральной "прогрессивной" идеологии. Таким путём пошёл, например, Иран после исламской революции или афганский Талибан (признан террористической организацией).
Однако не все жители России готовы к такому общественному порядку. Является ли традиционализм единственным выходом из идеологического подчинения Западу и в чём подводные камни такого пути? Можно ли примирить традиции с прогрессом? Давайте разбираться.
О чём речь?
Для того, чтобы начать рассуждение, договоримся о значении используемых нами слов. В контексте данной статьи они могут отличаться от общепризнанных. Определим слова "традиция", "традиционализм", "новаторство" и "прогрессизм".
Традиция – сложившаяся в результате накопленного опыта система представлений, правил и образцов, которую применяет в своей деятельности группа людей. В нашем случае мы говорим об общественных и политических традициях в государстве.
Традиционализм – идеология, направленная на сохранение, защиту или возвращение роли традиции в жизни общества и государства. Рассматривает традицию как самоценность и как главный регулятор человеческих взаимоотношений.
Новаторство – деятельность, в ходе которой достигается выход за пределы имеющегося материального и духовного положения; создание нового и применение его на практике. Может достигаться эволюционным или революционным путём.
Прогрессизм – идеология, направленная на усиление новаторской деятельности и отрицающая позитивную роль традиций в обществе и государстве. Рассматривает новаторство в обществе и государстве как главный фактор благополучия.
Далее рассмотрим прогрессистскую и традиционную картины мира и разберёмся, насколько хорошо они отражают действительность.
Прогрессивная модель
Начнём с уже установленной и подвергаемой критике системы. Для прогрессиста главным измеряемым параметром является степень развития общества или "прогресса". Согласно его модели, прогресс происходит неизбежно и последовательно во времени. Само развитие может быть как непрерывным, так и скачкообразным. В первом случае оно достигается путём эволюции, во втором – путём революции.
При этом на развитие действуют две противоположные силы – тянущая назад традиция и толкающее вперёд новаторство. В тот момент, когда традиция мешает прогрессу, происходит острая фаза борьбы с ней и её отрицание и отмена через революцию.
Эта модель изнутри критикуется тем, что она взята в монопольное пользование США и блоком НАТО, и в системе однополярного мира именно они определяют, что "прогрессивно" (а значит – хорошо), а что – нет. Сам же общественный прогресс часто объявляется завершённым и нынешнее мироустройство называется конечной стадией развития человечества ("Конец истории" Фрэнсиса Фукуямы).
А внешняя критика идёт со стороны традиционалистов и консерваторов. Они утверждают, что никакого социального прогресса на самом деле не существует, а общество движется не к лучшему, а к упадку. Соответственно, они предлагают альтернативную модель, которую мы рассмотрим ниже.
Традиционная модель
Мировоззрение традиционалиста в общем случае оказывается зеркальным отражением прогрессивной картины мира. Частично это связано с тем, что сам традиционализм появился как ответ на происходящие изменения в обществе. Пока традиции ничего не угрожает, нужды в традиционализме нет.
Общество теперь идёт не к светлому будущему, а к упадку ("последние времена" в христианстве, "Кали-Юга" в индуистских религиях и т.д.). При этом традиция и её политическое воплощение теперь выступают в качестве силы, удерживающей мир от окончательного падения ("Катехон" в понимании А.Г. Дугина), а все новаторские изменения, противоречащие традиции – приближают конец света.
Слабые стороны этой модели: догматизм и вторичность по отношению к прогрессизму. Чаще всего традиционалистские идеологии выстраиваются вокруг неизменного канона и образца общества ("Золотой век"), выше которого прыгнуть невозможно – можно только упасть. От этого следует неприятие любой попытки критично переосмыслить времена, которые рассматриваются как эталон. Что зацикливает теорию саму в себе и отрывает от реальности.
Традиционализм, как и консерватизм, – это всего лишь реакция на происходящие изменения. Им постоянно приходится обороняться, удерживать общество от чего-то. А победить, находясь только в защите, невозможно. Поэтому отсутствие позитивного образа будущего и подмена его уже побеждённым прошлым негативно сказываются на дискуссии с прогрессистами.
Синтетическая модель
Разница обоих подходов приводит к их непримиримой вражде. Но так ли они несовместимы? Давайте попробуем применить старый добрый метод "тезис-антитезис-синтез" и создать собственную синтетическую модель.
При внимательном общении с представителями обоих лагерей можно отметить некоторые особенности. Например, для прогрессиста предпосылкой для существования социального прогресса служит существование технического прогресса. С тем, что наука и техника развивается, спорить не станут даже самые закоренелые традиционалисты. Так что этот параметр мы можем спокойно брать на вооружение.
С другой стороны, критика прогресса со стороны традиционалистов основывается в основном на нравственном упадке общества по сравнению с образцом ("Золотой век"). Техническая сторона вопроса здесь задействуется косвенно: раз происходит упадок, а параллельно развивается наука, значит именно она и служит причиной упадка.
Но так ли это на самом деле? Приходится сомневаться. Вряд ли кто-то будет утверждать, что первобытные племена Амазонии или Новой Гвинеи обладают высокой нравственностью. Для них был нормален каннибализм, геноцид соседних племён, в отдельных случаях – инцест.
Значит, отсутствие технического прогресса само по себе не может привести к высокой нравственности. Подталкивает к ней определённая традиция, в которой заложены нормы поведения. И, наоборот, нигилизм и отрицание традиции как из-за необходимости выживать в суровых условиях, так и из-за потребительского образа жизни, приводят к упадку общества. Это не раз наблюдалось в истории как в условиях изобилия и относительной технической развитости (поздняя Римская империя), так и при техническом откате (Мезоамериканские цивилизации, племена Океании).
В результате мы имеем трёхмерную схему исторического развития. В ней в одной плоскости происходит технический прогресс, движимый новаторством; а в другой – движение между высоконравственным обществом и состоянием упадка и морального разложения.
Итог. В такой картине мира прогресс не противоречит традиции и становится возможным их совмещение. Лучше всего её суть отражает лозунг эпохи Мэйдзи в Японии: "европейские технологии, японский дух". Для каждого народа соответствие общества традиционным понятиям о нравственности может быть своё. Более того, сами традиции могут изменяться во времени. Поэтому такой подход видится более полным и непротиворечивым.