Июньский день медленно угасал, на городские улицы, разогретые дневной суетой тихо опускались сумерки. Редкие машины на дорогах, группы гуляющих перед выпускным десятиклассников, аромат черемухи и теплого асфальта создавали уютную атмосферу летнего вечера. У дверей райотдела милиций царило оживление. Подъезжали патрульные машины, выгружали подвыпивших буйных граждан, малолетних хулиганов, препровождая их в дежурную часть, в общем все было как обычно. Сегодняшнее мое дежурство в опергруппе было спокойным, за день пришлось выехать только на пару квартирных краж. Дежурный отпустил водителя и следователя на ужин, и я пользуясь паузой вышел покурить на воздух, так как в кабинете сидеть в такую погоду совсем не хотелось. Во дворе у видавшей виды «копейки», курил участковый Томилов Виктор. Покурив с Виктором, я попросил его съездить со мной на улицу Крупской, проверить интересующий меня адрес. Виктор легко согласился. Взяв переносную рацию и предупредив дежурного мы поехали. Старая «копейка» сотрясаясь на выбоинах, шустро катила по улицам города. Иногда рация оживала, и сквозь скрип и треск, прорывался голос дежурного, обрывки переговоров между патрульными экипажами. Мы подъезжали уже к перекрестку улиц Крупской и Рябикова, когда дежурный дал нам указание проехать на объездной участок дороги Братск-Падун. Там между улицами Крупской и Курчатова, недалеко от 65 АЗС горит в кювете автомобиль. Нам предстояло на месте оценить обстановку и доложить дежурному. Это было недалеко, и по опустевшей дороге через несколько минут мы были на месте. Первое что мы увидели, это пожарную машину на обочине. Пожарные уже приступили к тушению, заливая горящее в кювете пламя. Выйдя из машины, мы пошли к пожарным, но нас остановил старший расчета, жестом руки запретив нам подходить. Вероятно он принял нас просто за любопытных, так как одеты мы были по гражданке и на обычном стареньком «жигуленке». Достав служебное удостоверение я предъявил его старшему расчета. Подойдя к обочине, увидел, как на дне глубокого кювета, пожарный заливает остатки пламени, вырывающиеся из бесформенной груды металла. Рядом, без признаков жизни лежал человек, без одежды с огромной зияющей раной на груди. – «Останки второго на дороге», - старший указал на уходящее вниз по склону полотно дороги. – «Похоже, что подорвались ребята, что- то серьезное перевозили», - предположил Томилов. – «Вы здесь аккуратней будьте, может не все взорвалось», - предупредил старший пожарного расчета. Нужно было срочно перекрывать дорогу, что бы сохранить место происшествия, фрагменты тела, и обезопасить проезжающих от возможных неразорвавшихся взрывчатых веществ. Обо всем было доложено дежурному по РОВД. Дежурный принял решение оставить меня охранять место происшествие до прибытия следователя и эксперта. Томилов должен был помочь перекрыть дорогу экипажам ДПС. Пожарный расчет, завершив работу, смотали рукава и собрались уезжать. Один из пожарных поднял из кювета слегка покореженную пластину с регистрационными номерными знаками. Цифры и буквы читались хорошо, и это сочетание показалось знакомым, как мне, так и участковому. Но вспоминать времени не было, передали информацию в дежурную часть, Виктор уехал. Уехали и пожарные. Оставшись на дороге один, решил осмотреть место происшествия. С одной стороны дороги вплоть до поворота на улицу Курчатова тянулись ряды гаражей ГСК «Галачинский», с другой в низине, пустырь поросший кустарником, вплотную подходящий к улице Малышева. На стороне пустыря в глубоком кювете дымились остатки автомобиля. Аккуратно в густеющих сумерках спустился к автомобилю или точнее что от него осталось. Груда искореженного металла еще парила, ни колес, ни стекол, ни кресел. Судя по размерам автомобиль был легковой, но цвет и марку определить было затруднительно. Чувствовался сильный запах гари и бензина. Возле машины лежал мужчина, вероятно выброшенный из салона при столкновении автомобиля с землей. Плотного телосложения, с короткой стрижкой, без одежды, в области груди дыра величиною с арбуз. Поднявшись на полотно дороги, подошел к лежащей на дороге голове человека с частью шей, предплечья и уцелевшей рукой. Лицо хорошо сохранилось, глаза были полуоткрыты, волос вздыблен на всю длину. Предплечье соединялось с шеей куском кожи, рука была в рукаве из лайки, на пальцах перстни с выбитыми камнями. Все вокруг, было усыпано клочьями железа, пластика, магнитофонной ленты, бумаги. Этот шлейф тянулся по дороге вверх, от автомобиля в кювете, к улице Крупской. Там где шлейф заканчивался прямо по середине дорожного полотна чернела рваная воронка площадью около квадратного метра, глубиной не более десяти сантиметров. Незаметно стало совсем темно. Окна домов на улице Малышева, светились рядами желтых сот, то угасая, то зажигаясь вновь. Медленно шагая по дороге взад вперед, я пытался представить картину произошедшего. Судя по разбросу фрагментов, взрыв был большой силы. Если считать от воронки, в этом месте произошел подрыв, до головы, это метров сто. Тем более если автомобиль двигался с большой скоростью, то становится понятно, почему шлейф из обломков такой длинный. Скорее всего, силой взрыва автомобиль был оторван от земли, и летел горящим факелом, разваливаясь в воздухе по ходу движения, пока не упал в кювет. Возникал вопрос, - отчего тогда один человек цел, а второй разорван в клочья, да и двое ли их было, может в кювете лежат еще люди? Не давал покоя и номер автомобиля. Он казался очень знакомым, создавалось такое предчувствие, что я разбирался с автомобилем имеющим такой номер. Но как ни напрягал память, вспомнить не мог. Много мыслей, вопросов проносилось в голове, но ответов не было Теперь только рассвет, и детальный осмотр места происшествия, приоткроет тайну случившегося. Да еще по номеру установят владельца автомобиля, что снимет многие вопросы. Свет приближающихся фар прервал мой размышления. Это подъехал ответственный по УВД города, начальник следственного отдела, полковник Олег Максимович Смирнов. В темноте, толком разглядеть ему ничего не удалось. Из машины по раций он переговорил с дежурным по УВД, попросив его вызвать саперов из дивизий, что находилась в Падуне, чтобы исключить возможность подрыва возможно оставшихся взрывчатых веществ. Также он сообщил мне, что установили по найденным номерам владельца автомобиля, им оказался гражданин Мацак, один из соратников Моисеева Александра, вора в законе по кличке «Мася». Полковник уехал, я опять остался один на дороге. Теперь стало понятно, почему мне знаком этот номер. Дней десять назад, мне пришлось досматривать автомобиль Мацака, - ухоженное жигули шестой модели, цвета металлик. В салоне мной был обнаружен самодельный стилет, с наборной разноцветной ручкой, вещь красивая и опасная, работа зоновских умельцев. Составляя протокол изъятия и опрашивая Мацака, я обратил внимание на его внешний вид. Одет он был в яркую желтую футболку, шорты и бейсболку красного цвета. Плотного телосложения, с короткой стрижкой, он был похож не на зрелого мужчину за тридцать, а на подростка из американских фильмов. Сопоставляя лежащий без одежды, обезображенный труп у машины, с оставшимся в памяти живым человеком, я продолжал медленно ходить по дороге, коротая время. Поражало несоответствие действительности, и того что осталось в памяти. Молодой, ярко одетый, полный жизни человек, и изувеченный, закопченный труп, лежащий в кювете. - То что осталось от того, что еще несколько часов назад жило, двигалось, было наполнено жизнью. О том что это был именно Мацак, говорило многое, номер автомобиля, телосложение, стрижка, но полной уверенности все равно не было. О втором, останки которого лежали на дороге, можно было тоже только предполагать, возможно это был «Мася», возможно кто то другой. Тот факт, что Мацак на своей машине возит вора в законе Моисеева, был в городе известен всем. Мне же лично не приходилось пересекаться с этим вором, видел только пару раз и то со стороны. Поэтому обо всем, можно было только строить предположения. Судя по открытым глазам, смерть наступила мгновенно, человек даже не почувствовал боли, не осознал случившегося. Так незаметно, в раздумьях о превратностях судьбы, прошло несколько часов. Давно потухли окна домов, все погрузилось в сон. Несмотря на теплый вечер, ночью все равно было прохладно, тем более что на мне был только пиджак с рубашкой. Иногда что бы согреться, приходилось махать руками, приседать. На темном небосводе, серп убывающей луны и яркие звезды, безучастно смотрели на грешную землю. – «Странно никого нет, ни начальства, ни ОРБ, и рацию Томилов увез» - размышлял я. – «Обычно на убийство съезжалось куча народа, а тут взрыв, разорванные трупы и никого». Правда за ночь, подъезжали несколько раз любопытствующие патрульные экипажи и все. - Оставалось только ждать. Июньские ночи короткие, уже начинало светлеть небо, стали просыпаться первые птицы, прогоняя ночь своим криком. Первыми подъехали саперы из дивизии, два офицера в форменных рубашках с погонами, и мужчина в гражданке, как я понял из КГБ. Осмотрев место происшествия, саперы сделали вывод, - «Опасности нет, все уже взорвалось». Никаких предположений они больше делать не стали, сели в машину и уехали. Подъехали следователь прокуратуры, эксперты. Уже совсем рассвело, можно было приступать к осмотру. Мне было поручено измерить расстояние от эпицентра взрыва, до автомобиля и наиболее крупных фрагментов тела. Мерить пришлось обычными шагами, из расчета два обычных шага составляют метр. От места подрыва, до лежащей на полотне дороги головы, было двести десять шагов. До лежащих в кювете трупа мужчины и автомобиля, семьдесят шагов. Разброс наиболее крупных фрагментов тела и автомобиля измерялся в радиусе двухсот шагов. Утро было тихое, на востоке вставало солнце, заливая все вокруг теплым светом. Птицы разноголосым хором громко пели, радуясь новому дню. По стайкам клюющих человечину птиц, мне и приходилось определять места, где находились разметанные части тела. Осмотр места происшествия был в самом разгаре, когда на обочине, в траве, был найден паспорт на имя Моисеева Александра, - вора в законе по кличке «Мася». Паспорт был потрепан взрывом, порван в нескольких местах, но все строчки были читаемы, и фотография была цела. Все сомнения отпали, в подорванной машине были Мася и Моцак. Тем более, что находящийся на месте происшествия судмедэксперт Шумеев подтвердил, что накануне видел Моисеева, который был одет в лайковую куртку. Об находке сообщили в дежурную часть. Теперь уже следствию нужно будет установить, был это умышленный подрыв с целью устранения Моисеева, или несчастный случай при перевозке взрывчатых веществ. Осмотр еще не закончился, как у домов на улице Малышева стали останавливаться машины «братвы», раздаваться крики с вопросом «Кто?» Вскоре из изолятора временного содержания, в качестве грузчиков привезли «указников», лиц осужденных на несколько суток за незначительные правонарушения. На разостланный кусок полиэтилена, стали собирать фрагменты тела Моисеева. Собрали немного, то что лежало на полотне дороги, голову и руку, найденные в траве части ног, еще несколько крупных кусков. Всего килограммов около двадцати, может чуть больше. Остальное было разметано взрывом на мелкие кусочки, которые клевали слетевшиеся отовсюду птицы. Подняли из кювета тело Мацака. Из райотдела пригнали металлический фургон, для перевозки трупов, или так называемый нами «катафалк». Вот туда и погрузили тело Мацака и останки Моисеева. Автокраном, погрузили в кузов грузовика взорванный автомобиль. Утро было в разгаре, открыли дорогу, и скопившиеся в ожидании вереницы машин, заспешили по дороге. Вернувшись в райотдел, я увидел огромную толпу сотрудников, которые наблюдали как кран разгружает в угол двора искореженный автомобиль. Был вторник, в этот день у нас проводились политзанятия, народу в райотделе было много. После проведенной на ногах бессонной ночи тело «гудело», но спать не хотелось. Яркое солнце все выше и выше поднималось на небосклоне, предвещая теплый летний день. В открытое окно кабинета врывались звуки пробужденного города. Начинался новый июньский день.