6. Женская доля.
- Ну ты чего загрустил, - шепнула ему на ухо Надя. – А у меня для тебя сюрприз. Подружка в отпуск ушла и домой уехала.
- Да ты что. Хорошая новость, - оживился парень.
Надина головка лежала на руке Леонида. Девушка пробежалась пальчиками по плечу парня. Перескочила на лицо, нежно едва касаясь обвела контур, убрала упавшую на лоб прядь тёмно-русых волос и тихо произнесла: — Это было феерично, Лёнь. Ты был бесподобен.
Лёнька хмыкнул: - С такой-то партнёршей по-другому, просто никак. Ты меня вдохновляешь на подвиги. – Он чмокнул Надю в щёчку и прижал к себе обнажённое девичье тело. В животе у девушки сердито заурчал желудок. Она засмеялась: - Чёрт. Есть хочу. Жареную картошку будешь?
- Буду, - ответил Лёнька.
- Ну тогда полежи ещё, я скоро, - Надя вскочила, накинула халатик на голое тело и прихватив пакет с картошкой и посуду, вышла из комнаты.
Ленька лежит под одеялом и лениво осматривается. Вроде ничего особенного обычная общажная комната, но уютненько и сразу видно, что живут здесь девчонки.
В комнате две кровати с деревянными спинками друг напротив друга, стол у окна, покрытый клеёнчатой скатертью, три тумбочки и три стула. Окно завешано капроновой тюлью и бежевыми портьерами, прибранными под завязку ярко жёлтым бантом, на подоконнике несколько разнокалиберных горшков с комнатными цветами. В углу рядом с входной дверью трёхстворчатый плательный шкаф с зеркалом. В другом углу холодильник «Полюс». На стене над тумбочками висит металлическая трёхъярусная книжная полка с книгами. Над кроватями постеры из журналов с фотографиями различных групп и певцов. Пол застелен домоткаными половичками.
Скрипнув, открылась дверь и вошла Надя, неся в одной руке сковородку с жареной картошкой, а в другой чайник. Поставила на подставку. Залила кипяток в чайничек и прикрыла полотенцем.
Достала из холодильника банку с малосольными огурчиками и прихватила вилки.
- Лень вставай давай, поужинаем. Я такая голодная, страсть просто. В обед всего один пирожок съела, некогда было даже чаю попить, представляешь?
- А разве вам обед не положен? – Ленька поднялся, натянул спортивные штаны и футболку, присел к столу.
- Ну почему не положен, положен. Только нас сегодня двое работало, Ирина Васильевна на больничный ушла, а Оксана в отпуске. Завтра такой же дурдом будет.
- Ну это же не дело. Желудок себе кончишь. На десять минут-то можно уйти, не помрут поди-ка.
- Ну так-то оно так, только не всегда получается, как хочешь. Лёнь, а тебе ко скольки на работу завтра?
- Как обычно к восьми, а что?
- А мы с половины восьмого начинаем работать. Я в семь уже выхожу. Ну я это к тому, что может ты останешься сегодня у меня?
- Ну если ты не против, то я бы остался…
И он остался. И на эту ночь, и на следующую, и ещё на одну…
Наталка с братом приехала в город уже под вечер. В киоске на вокзале купили газеты, чтобы посмотреть куда ещё не завершён набор студентов. Пока добрались до бабушкиного дома уже стемнело.
Антонина Ивановна приезду внуков обрадовалась. Тоскливо ей было одной-то. Скучно, как Наталка уехала. Хоть с одной стороны, вроде и беспокойство, молодые же, неугомонные, а с другой стороны -рядом с ними и она вроде как моложе становится. Некогда думать о смерти, а то в последнее время, её всё чаще стали посещать такие мысли. Немудрено, восьмой десяток пошёл, подружки-то уж всё ушли, одна она задержалась. Но, что греха таить, пожила бы ещё. У внуков на свадьбе бы погуляла. Правнуков понянчила бы, но тут уж как бог даст.
Наташка не находила себе места, она бы уже побежала к Лёничкиному дому, так как очень соскучилась. Но поздно, бабушка не отпустит, да и как его вызвать. Не будет же она звонить в двери, родители уже спят поди. Побежит утром, может получится перехватить его до того, как он пойдёт на работу. Из единственного полученного от любимого письма. Наташка знала, что Лёнька выходит из дома в начале восьмого. Ленька писал, что пока с непривычки сильно устаёт и почти никуда не ходит. Да и скучно ему без Наташи ходить куда-то. Бедненький. Только пару раз за всё время выбирался в кино. Но ничего, теперь она приехала и всё будет по-другому.
Утром она вскочила ни свет ни заря и прихватив с собой сумочку убежала из дому.
Было свежо и Наташка, сидя на скамеечке напротив подъезда, где жил Лёнька, зябко передёрнула плечами. Двери натужно скрипели, выпуская на улицу, то мамочек с детьми, торопящихся отвести детей в садик, а затем бежать на работу. То мужчин, женщин, бабушек. Кого угодно, вот только Лёньки не было. Просидев до восьми, Наташка встала и потащилась в подъезд. Дрожащими руками нажала кнопку звонка, из-за дверей послышался приглушённый звон. Она постояла с полминутки и повторно нажала на звонок, потом ещё раз и ещё раз.
- Чё трезвонишь? На работе оне. А дети в лагере отдыхают. Кого тибе надоть-то? - Наташка вздрогнула и обернулась, дверь в соседнюю квартиру была приоткрыта и там стояла маленькая сухонькая старушка.
- А Леня… Лёнька, он… - голос не повиновался Наташке.
- Та он ужо неделю кажысь глаза домой не кажить. Бабу, чтоль, каку нашёл. Лексеич-то говорил, что на работу-то ходит.
У Наташки от волнения и расстройства подкосились колени. Она повернулась и тихо начала спускаться с лестницы.
- Так чё яму сказать-то, ежели появится? Кто яго спрашивал?
Наташка обернулась: - А нет, ничего не надо говорить. Спасибо вам.
Она вышла на улицу, на ослабевших ногах дошла до скамеечки, присела и задумалась. Нет, её Лёнечка не мог с ней так поступить. Тут какая-то ошибка. Да, точно, ошибка. Наташка достала из сумки блокнот, ручку и написала записку: «Лёня, я в городе. Жду тебя. Наташа», - и вложив её в конверт, кинула в почтовый ящик.
Она медленно шла в сторону бабушкиного дома. Ей было грустно и в груди растекался тревожный неприятный холодок. «А что, если бабка не врёт. Что тогда?»
Часть 5
Часть 7