Последние 30 лет Россия строила открытую экономику, активно привлекая западные технологии и инвестиции во все отрасли — от нефтесервиса до сотовой связи. До начала СВО прямые американские и европейские инвестиции в Россию составляли более 50% международных резервов Банка России. В совокупности это около $350 млрд — это больше $300 млрд замороженных резервов Банка России. В капитализации Московской биржи прямые американские и европейские инвестиции в Россию составляют от 30 до 40%.
Весь прошлый год мы наблюдали бегство капитала и массовый демонстративный исход из России мировых брендов. Но если обратиться не к новостям, а к статистике, то мы увидим менее печальную картину.
К ноябрю с российского рынка ушли только 8,5% западных компаний. В совокупности они генерировали в 2021 году 6,5% общей доналоговой прибыли, владели 8,6% движимого имущества, 8,6% активов и создавали 10,4% операционной прибыли. Среди ушедших — около 18% дочерних компаний из США, 15% — из Японии, 8,3% — из Евросоюза, а среди остающихся 19,5% приходится на компании из Германии, 12,4% — из США.
Так почему же они остались? Только ли потому, что не готовы были нести потери ради идеи и расставаться с активами с дисконтом в 70% — а именно такими были для них реалии 2022 года? Это серьезная, но далеко не единственная причина. Несмотря ни на что, Россия — очень перспективный рынок. По размеру ВВП, взвешенному по паритету покупательной способности, Россия делит 1–2 место с Германией в Европе. Потерять такой объем продаж и, соответственно, операционной и чистой прибыли — очень спорная выгода.
К тому же довольно быстро стало понятно, что перспективы экономики России вовсе не так уж плохи. Вопреки первоначальным ожиданиям, что в 2022 году ВВП России снизится на 20% и далее рецессия продолжится, уже в январском обзоре Международный валютный фонд значительно улучшил оценку по российской экономике.
По прогнозу МВФ, российский ВВП в 2023 году вырастет на 0,3% после снижения на 2,2% по итогам 2022‑го. Это при том, что еще в октябре Фонд ожидал падения ВВП России в 2023 году на 2,3%.
Консенсус-прогноз Банка России в начале года тоже показал улучшение ожиданий по экономике в 2023‑м — теперь аналитики ждут спада ВВП на 1,5% против ожидавшихся в декабре 2,4%.
Согласно прогнозу Минэкономразвития, экономика снизится на 0,8% в 2023 году и вырастет на 2,6% в 2024–2025 годах. Снижение инфляции до 4–5% в годовом выражении должно привести к снижению ключевой ставки с 7,5% до 5–6%, что подстегнет внутренний спрос. Сильное торговое сальдо поддерживает крепкий рубль, что создает благоприятную ситуацию для импортеров.
В отличие от 90‑х годов значительный бюджетный дефицит рублю не угрожает — он может быть легко покрыт за счет ОФЗ. Суверенный российский долг составляет примерно 15,6% ВВП, продолжая оставаться одним из самых низких показателей в мире, а Минфин не планирует в ближайшие годы превышать планку в 20%.
Из России полностью ушли такие западные холдинги, как Ford, Renault, McDonald’s, Ikea и Shell. Deutsche Bank уходит уже с 2014 года. CitiBank также продает свои активы уже некоторое время, но сделки пока нет. Швейцарская Weatherford International стала последней из четверки крупнейших иностранных нефтесервисных компаний, объявивших о прекращении инвестиций в России. До этого об аналогичных решениях объявили Halliburton, Schlumberger и Baker Hughes. Нефтесервисные компании производят оборудование для бурения скважин, занимаются обслуживанием трубопроводов и резервуарных парков, а также разработкой IT-решений для нефтегазовой отрасли. Каждая вторая российская компания осталась без технической поддержки из-за ухода иностранных IТ-гигантов с российского рынка. Это вынудило их заняться разработкой собственного ПО. По данным аналитиков, 76% отечественных компаний из крупного и среднего бизнеса теперь самостоятельно разрабатывают софт.
Знаковый пример ухода без ухода — Microsoft, которая объявила об уходе весной прошлого года. Однако осенью программное обеспечение снова появилось в России совершенно официально. Сейчас в онлайн-магазинах можно свободно купить лицензию на пользование пакетом Microsoft Office 2021 и Windows 10. Продукты выпущены специально для России, активировать ключ можно только в Российской Федерации.
Иностранные банки предпочли громко дверями не хлопать. И хотя весной прошлого года западные аналитики говорили, что западные финансовые компании покинут Россию и тем самым Кремль окажется отрезанным от инвестиций, реально покинули рынок только группа Societe Generale (которая продала Росбанк и «Росбанк Страхование» бывшему владельцу Владимиру Потанину) и чешская PPF Group, владелец группы Home Credit (продав ХКФ Банк, а также «Хоум Кредит Страхование» и микрокредитную компанию «Купи не копи»).
От лицензии отказалось шесть представительств и банков: немецкий Bayerische Landesbank, итальянский Iccrea BancaImpresa S. p.A., швейцарский Lombard Odier, а также кипрский Hellenic Bank и японский Hokkaido Bank. Стоит напомнить, что летом введен мораторий на продажу иностранных банков в России — они не смогут выйти из своих equity, даже если захотят.
Но справедливости ради стоит сказать, что этот мораторий на руку всем сторонам и позволяет тем банкам, которые хотят остаться, сохранить лицо перед своими иностранными владельцами и западными СМИ.
На замену ушедшим западным деньгам приходят исламские. В 2023 году в России запускается пилотный проект исламских финансов — для начала в Татарстане и регионах Северного Кавказа. Мировой центр исламского банкинга запланирован в Стамбуле. Возможно, скоро на российском рынке будут очень активны банки Турции и Ближнего Востока, а также финансовые компании из других мусульманских стран. Западные финансовые компании полагают, что Россия через механизм исламских финансов сможет привлекать $11 млрд ежегодно. Крупнейшими странами-инвесторами называются Саудовская Аравия и Катар.
Инвестиции на Мосбирже заморожены
Однако главная интрига санкционной истории и ухода иностранцев из России связана не с громкими брендами, а с замороженными портфельными инвестициями из недружественных стран на российском рынке акций — и здесь самое время вспомнить, что российский рынок акций создавался при поддержке тех самых западных стран и прежде всего — США.
В 1995 году началась торговля акциями приватизированных предприятий в Российской Торговой Системе (РТС). Котировки там выставлялись в долларах США. А индекс РТС, который рассчитывается в долларах, до сих пор один из главных индикаторов российского фондового рынка.
До памятного всем дефолта августа 1998 года доля иностранных фондов, прежде всего из США и Великобритании, во free float (количество акций в свободном обращении) российских компаний достигала 90%.
В 2006 году «Роснефть» провела IPO на более чем $10 млрд. Основную часть размещения выкупили иностранцы. В 2006 году государство вернуло себе полный контроль в акционерном капитале «Газпрома» и сняло ограничения на покупку акций газового холдинга для иностранных инвесторов. Агрессивная скупка акций нефтегазовых холдингов со стороны нерезидентов привела к тому, что капитализация «Газпрома» превысила $300 млрд, «Роснефти» — $100 млрд. «Газпром» заявил о планах достичь капитализации в $1 трлн.
Однако постепенно доля нерезидентов в российских бумагах снижалась, а доля рядовых россиян росла. По оценке инвестиционной компании «Тройка Диалог», перед кризисом Lehman Brothers летом 2008 года доля иностранных инвесторов во free float составила 50%. В 2006–2007 годах прошли народные IPO «Роснефти», Сбера и ВТБ. Однако основной интерес у рядовых россиян к фондовому рынку вырос прежде всего в последние три года. В пандемию россияне стали больше времени проводить онлайн. Банк России сильно занизил ключевую ставку до 4,25%, ставки по вкладам упали до 2–3%, и российский средний класс бросился на фондовый рынок. Сейчас общее число клиентов Московской биржи превысило 23,5 млн человек, они открыли 39,6 млн счетов.
Точно оценить долю инвесторов из недружественных стран в торгуемых на Мосбирже акциях перед началом СВО достаточно сложно. Оценки колеблются от 35–40% до 70%. Ясно, что основное количество бумаг иностранцы продать не успели и теперь их инвестиции заморожены вместе с дивидендами. Без денег иностранцев российский рынок акций очень слаб, за прошлый год его капитализация снизилась на 40%.
Единственным успешным размещением в 2022 году стало SPO ПАО «Группа Позитив» на 1 млрд рублей в сентябре. В SPO приняли участие около 10 000 инвесторов. Более 90% от общего числа собранных заявок приходится на физических лиц.
Спасут ли западные инвесторы свои деньги?
Возможна ли разблокировка средств нерезидентов из недружественных стран на Мосбирже? Ведь среди них средства первоклассных западных пенсионных и инвестиционных фондов — Goldman Sachs, JPMorgan Chase & Co и т. д. Теоретически, конечно, да. Но только в том случае, если Запад разморозит российские международные резервы на $300 млрд, а это в свою очередь возможно только после окончания российской СВО в Украине.
Будет ли распродажа акций на Мосбирже в случае разморозки инвестиций инвесторов из недружественных стран? Однозначно — да, однако насколько упадут котировки — сказать сложно. На текущих уровнях дивидендная доходность индекса Мосбиржи составляет примерно 11%. Несмотря на рост ставки ФРС в последнее время, 11% дивидендной доходности впечатляет. Плюс по аналогии с 2008–2009 годами российское правительство может поддержать рынок за счет скупки бумаг через ВЭБ. Весной прошлого года власти грозились направить на данную операцию 1 трлн рублей из ФНБ. Однако бюджетный дефицит может заставить власти сократить объем или вообще отказаться от данной операции.
Так или иначе, биржевые спекулянты стран Запада, в том числе первоклассные инвесторы, остались на Московской бирже. Выбор — уходить или нет — сделал за них российский регулятор, Банк России.
Если бы не было СВО и взаимной заморозки активов, часть из них бы продали бумаги и покинули Россию, ведь рост ставки Федрезерва — очень мощный медвежий фактор. Но судьба распорядилась иначе, и теперь их инвестиции заморожены на длительный срок.
А если Запад решит направить арестованные активы российских бизнесменов и Банка России на помощь Украине, Россия может национализировать инвестиции из недружественных стран на Мосбирже. По этому сценарию акции будут проданы, а выручка от их продажи и замороженные дивиденды будут отправлены на пополнение казны и выплаты компенсации за утерянные активы российскому бизнесу. И этот сценарий становится все более вероятным в условиях нарастающей геополитической напряженности.
Без иностранных денег российский рынок акций будет жить — тому есть пример Ирана. Но замкнутая финансовая система не сулит достойного заработка трейдерам, управляющим и аналитикам, а о Москве как международном финансовом центре придется забыть надолго, если не навсегда. Делать ставку на исламские финансы тоже не стоит — очевидно, что их главным мировым центром станет Стамбул или Баку, а не Казань или Москва.
Однако система эволюционирует и приспосабливается к новым условиям прямо на глазах. Например, недавнее открытие для инвесторов из дружественных стран торгов акциями российских компаний позволяет обходить запрет на международные финансовые операции с участием России в долларах и других западных валютах. Создан быстрый трехступенчатый шлюз: «валюты недружественных стран/криптовалюты — валюты дружественных стран — рубли — акции российских предприятий». Схема обеспечивает движение в обоих направлениях.
Все вернется
Геополитика спутала бизнесу все карты. Привычный нам мир вошел в точку бифуркации, все игроки глобальной экономики вышли из зоны комфорта. Но как бы это смело сейчас ни звучало — все вернется на круги своя.
СВО рано или поздно закончится. Отношения России с Западом постепенно нормализуются. И те компании, которые правдами и неправдами остались на российском рынке, однозначно не прогадают. Как и инвестиционные фонды западных стран, покупающие сейчас акции российских голубых фишек, пусть и по серым схемам.
20 лет назад мы это уже видели, когда в России существовал запрет на покупку акций «Газпрома» для иностранцев. Те из них, кто осмелился их купить, заработали $10 на каждый вложенный доллар. Посмотрим, чем все кончится на этот раз.
Подписывайтесь на нас, чтобы ничего не пропустить: Журнал «Компания»