О целесообразности использования танков при штурме городов у экспертов до сих пор нет единого мнения. Одни полагают, что в городе танкам место только на постаментах, а в бою единственное преимущество перед трамваем только в том, что танку не нужны рельсы. Другие доказывают, что при правильном применении танк очень мощное и эффективное оружие, необходимое для успешного штурма.
Одним из наиболее популярных и драматических примеров активного участия бронетехники в городских боях в новейшей истории считается применение танков федеральными войсками в Грозном на стыке 1994 и 1995 годов. Наиболее современные на тот момент танки Т-72 и Т-80 последних модификаций и большое количество БМП и БТР встретились с грамотно организованной обороной, насыщенной противотанковыми средствами.
Разумеется, там не сгорели сотни танков, как утверждают кочующие мифы. По данным ГАБТУ МО РФ в первые шесть недель безвозвратно потеряно 225 единиц бронетехники, из которых на долю танков приходится 62 штуки. Что тоже немало, тем более, что по поврежденным, но подлежащим восстановлению, данные не приводились. Если учесть, что большинство из них было подбито в самом начале, интересно понять причины первых провалов и какие меры позволили, в дальнейшем, изменить ситуацию.
Причина №4 переоценка деморализующего эффекта и реальных боевых возможностей.
Первая, ноябрьская попытка, которую предприняли отряды антидудаевской оппозиции при поддержке 35 снятых с хранения танков Т-72А, закончилась полным разгромом. Из города смогли выйти всего 4 танка, остальные либо подбиты, либо оставлены экипажами.
Ошибка была в переоценке деморализующего эффекта при применении тяжелой техники. Надежда на то, что стоит только показаться танкам, как начнется паника, и все побегут, бросая оружие, не оправдалась. Машины наткнулись на хорошо организованную оборону и встречены сосредоточенным огнем противотанковых средств. В наше время танк не может быть абсолютным оружием устрашения, его уважают, но не боятся.
После того, как не получилось с наскока, решили взяться всерьез. Есть версия, что министр обороны Павел Грачев на заседании Совета безопасности России в конце ноября был категорически против танкового штурма, но после угрозы Черномырдина о смещении с поста был вынужден изменить позицию.
В пользу этой версии говорит тот факт, что если в ноябре Грачев заявлял, что направить танки в город может только дебил, ничего не понимающий в военном искусстве, то 27 декабря отдал приказ о штурме. В состав группировок, атакующих Грозный с разных направлений, входило 230 танков и 879 единиц прочей бронетехники.
Судя по тому, что штурм, согласно приказу должен был начаться 31 декабря, а уже в 00.01 часов 1 января завершиться докладом президенту России о взятии Грозного, бронетехнику по-прежнему считали основной и независимой ударной силой, способной подавить волю к сопротивлению и выполнить задачу с минимальными потерями.
Причина №3 непродуманный план, ошибочная тактика.
План штурма сводился к молниеносному прорыву механизированных колонн в центр города. Танкам отводилась функция ударного кулака, прикрывающего броней следующую за ними мотопехоту. Последующая оценка экспертов относит этот план к категории плохо продуманной авантюры.
Более того, вопреки ожиданиям, столкнувшиеся с сильным сопротивлением группировки перешли к обороне, в которой танки оказались вообще в роли неподвижных огневых точек. Разумеется, пока их не подбивали или не кончался боекомплект.
Причина №2 неподготовленность личного состава, отсутствие опыта и необходимых навыков.
Отсутствие необходимого знания особенностей тактики городского боя и навыков его применения в реальных условиях одна из причин неоправданно больших потерь первого этапа.
Танк, несмотря на стесненность маневра, относительную «слепоту» и ограниченной возможностью поражения высоко расположенных целей совсем не так беззащитен, как можно подумать, но основой его живучести является взаимодействие с пехотой. Пехота же не была обучена проводить эффективную зачистку территории, и противник получал возможность приближаться на расстояние гарантированного поражения техники.
Более того, не было отработано и взаимодействие между танками. Например, в годы Великой Отечественной войны в городских боях широко применялась схема, при которой два танка, двигающиеся по разным обочинам улицы контролировали противоположные своему краю стороны, увеличивая сектор обстрела. А еще два на некотором удалении сзади, чтобы иметь возможность прикрыть головные от опасности поражения с верхних этажей.
Удивительно, но весь огромный опыт Второй мировой войны, полученный советскими войсками в городских боях при штурмах Кёнигсберга, Берлина или Бреслау, не только обобщенный в теорию, но и нашедший отражение в Боевых и Полевых уставах, оказался либо забыт, либо не востребован.
Причина№1: недостаточное внимание к средствам, увеличивающим живучесть танка.
Следует отметить, что живучесть танков в середине девяностых уже была достаточно высокой, одним попаданием из РПГ или ПТУР остановить танк было сложно. Особенно, танк, оборудованный системами динамической защиты, зарекомендовавшей себя с лучшей стороны.
К сожалению, часть танков ее не имела. На многих оборудованных, блоки защиты оказались пустыми, без пластин ВВ. Кроме того, в ожесточенных боях на узких улицах, экипажи вплотную прижимаясь к домам, либо вообще снося их, заодно сносили и фальшборты, корежили блоки защиты. Срочно доставленные со складов пластины оказались бесполезными, так запасных блоков не подвезли, а ремонт поврежденных в той ситуации был практически невозможен.
Как результат просчетов, экипажи, для повышения защиты, стали использовать подручные материалы, как-то дополнительный ЗИП, сетки, снарядные ящики и пр. Причем эта самодеятельность приобрела достаточно массовый характер.
Исправление ошибок. Смена тактики.
При переходе от вынужденной, после провала первоначального плана, обороны в наступление поменялась и тактика. Зону контроля пехотой кварталов города начали расширять. Теперь бронетехника поддерживала огнем штурмующие здания мотострелковые подразделения.
Взаимодействие построили на основе старого опыта. Правда, из-за первоначальных потерь танков не хватало, и бронегруппы были смешанными: два танка и зенитные самоходки либо боевые машины пехоты. Один танк работал на пехоту, второй его прикрывал от возможных атак, и обеспечивал отход после отстрела боекомплекта. Менее защищённые ЗСУ и БМП прикрываясь их броней, зачищали огнём верхние этажи.
В дальнейшем, от смешанных бронегрупп отказались, совместному использовании мешали разные уровни защиты и манёвренности. Кроме того, требовались регулярные отходы после израсходования боеприпасов для пополнения.
Эффективнее был метод непрерывного огневого подавления целей, получивший название «карусель» или «вертушка». Суть метода была в том, что несколько пар танков, меняя друг друга непосредственно на линии огня, так же парами отходили назад для восполнения боекомплекта.
Первый этап штурма закончился 18 января. Был взят дворец президента и восстановлен контроль северного и центрального районов. После перегруппировки сил и пополнение частей двинулись на юг. Тут уже штурм продолжался при массированном применении артиллерии. На этот раз с танками не спешили. Еще раз подтвердили свою полезность САУ. 152 мм снаряды ««Акации» гораздо эффективнее танковых разрушали здания. Но окончательно бои прекратились 26 марта.
Во Второй чеченской войне полученный опыт был учтен. Теперь штурмовые группы пехоты поддерживали артиллерией (включая установки залпового огня ТОС-1) и с воздуха, бронетехнику использовали минимально, при крайней необходимости. При такой тактике тщательно выстроенная система противотанковой обороны помочь не могла. Продвигались вперед на этот раз, разумеется, гораздо медленнее, но и потери были несравнимо меньше.
С Вами был Владимир, канал «Две Войны». У меня есть 👉 Одноклассники, 📍YouTube, Телеграмм. Пишите своё мнение!
Как Вы считаете, какую ещё причину можно добавить в этот список?