19 марта казахстанцы отправятся выбирать своих законных представителей в Мажилисе и маслихатах всех уровней – депутатов. Впервые за много лет будут кандидаты не только по партийным спискам, но и самовыдвиженцы по одномандатным округам. Orda.kz попыталась разобраться, какова доля участия разных народов, населяющих страну
Согласно данным переписи 2021 года, население Казахстана, в сравнении с 2009 годом, выросло на 3,2 млн человек и составило почти 19,2 млн жителей. Из-за продолжающегося процесса урбанизации, число горожан в населении Казахстана увеличилось на 5,1%. Мужчин – 48,6%, женщин – 51,4% населения республики. В национальном разрезе за 11 лет также произошли изменения: доля казахов в населении страны выросла на 7% – до 70,3%.
Долгие годы в Мажилисе существовала квота Ассамблеи народа Казахстана (АНК) в 9 мест. В мартовском послании президент заявил о её сокращении до 5 мест и «переезде» в верхнюю палату — Сенат.
«Нижняя палата Парламента должна отражать весь электоральный ландшафт страны без предоставления кому-либо искусственных преференций. Таким образом, мы упраздним квоту АНК в Мажилисе, что на мой взгляд правильно с политической и юридической точек зрения», – заявил Касым-Жомарт Токаев.
На нынешних выборах есть и еще одно новшество – одномандатные округа, которые были упразднены в начале 2000-х и в 2023 с руки президента Токаева, а также поддержавшего его Парламента, появились снова. Orda.kz изучила списки зарегистрированных кандидатов на выборах, чтобы понять какой получился состав кандидатов-одномандатников, а также как народы Казахстана представлены в списках партий, и попросила политологов прокомментировать электоральную картину.
Какой национальный состав среди одномандатников
На грядущих выборах 29 мест будет отдано депутатам по одномандатным округам, 69 – по партийным спискам. За основу Orda.kz взяла первые списки всех зарегистрированных кандидатов 18 февраля. В течение месяца многих кандидатов за нарушения (в основном, при подаче деклараций – прим. ред.) сняли с предвыборной гонки, однако уследить за всеми изменениями, которые происходят по сей день крайне сложно. Ряд кандидатов убрали из списков, кого-то восстановили.
В целом, можно отметить некоторый «хаос», который царил в ходе избирательной кампании в Мажилис, в том числе на порталах местных территориальных избирательных комиссий. В постановлениях сложно разобраться даже опытным исследователям, не говоря уже о простых избирателях. Полученные цифры округляли для простоты восприятия, доли процентов существенной роли не играют.
Учитывая, что в Казахстане до сих пор почти треть населения не являются этническими казахами, в представленности в Мажилисе будут вопросы. Только 7% одномандатников не являются казахами. Политолог Данияр Ашимбаев не видит в этом ничего сверхъестественного.
«Многие не хотят баллотироваться, потому что боятся, что оппоненты разыграют национальную карту против них. А у нас немало национал-радикалов в электоральной кампании участвуют. Компания итак грязно началась, а ближе к финишу будет ещё хуже. Многие «неказахи» просто не рискнули участвовать, чтобы не разжигать страсти нездоровые. Ну и самих по себе неказахов-политиков не так уж и много».
Как поясняет другой политолог, директор Центральноазиатского фонда развития демократии, Толганай Умбеталиева, в течение десятилетий у Казахстана отсутствовала государственность, а казахи составляли меньшинство в стране. Самой низкой доля казахов была в начале 1960-х годов, когда они составляли меньше трети населения Казахстана. Во многом этому способствовал великий голод «Ашаршылык» в конце 1920 – начале 1930-х, когда в результате неумелой коллективизации погибло больше половины казахов. Накануне распада СССР доля коренного населения была меньше, чем других этносов, по данным переписи 1989 года – 39,69 %. Спустя 30 лет после обретения независимости ситуация кардинально поменялась.
«Ощущение, что и другие этнические группы являются гражданами страны и имеют право руководить страной – в нашем обществе эта идея ещё не утвердилась. Она есть в интеллектуальных кругах, но они пока не превалируют в обществе. Доминируют идеи о том, что казахи должны руководить наконец-то своей страной. Эта ущемлённость казахов ещё имеет место быть, что мы немножко отодвинуты, и наши интересы», – говорит Умбеталиева.
При этом, по закону, государственным языком обязан владеть только президент республики. Все кандидаты на этот пост сдают соответствующих экзамен, но занимать высокую должность и не говорить на казахском – уже моветон.
Интересно, что только в одном из самых интернациональных городов – Алматы, в списках по одномандатным округам указывается национальность кандидатов. В других регионах такого не обнаружено. Почему алматинская ТИК среди послужного списка указывает и национальность кандидатов не очень понятно. Это не обязательное требование на выборах в Мажилис. Доля одномандатников некоренных этносов всего 6% при том, что они составляют 35% населения крупнейшего мегаполиса. Примерно такая же картина и в столице.
Как представлены этносы в партийных списках
В партийных списках палитра чуть поразнообразней. В выборах 19 марта участвуют 7 партий разной направленности. При этом на представленном графике видно, что и по спискам кандидатов «неказахов» не так уж и много. Их доля составляет не более 12% по стране в целом.
Самая большая доля некоренных кандидатов у AMANAT и Ауыл – больше 16%, при этом выбывшие и восстановленные также в расчёт не брались, это доли в процентах. Самая «казахская» – партия зелёных «Байтак». Из 18 кандидатов по спискам там только один другой национальности. Дело, конечно, не в этническом принципе, а в определённых заслугах того или иного человека, но, по мнению политолога Ашимбаева, многие просто боятся проиграть, в том числе выдвигая одномандатников от партий.
«Это связано с изменением этнической структуры общества. Число казахов растёт. Немало политиков других национальностей, но не стали рисковать, баллотироваться в округах. Опять таки, исходя из того, что население может проголосовать по этническому признаку», – считает эксперт.
При этом партии соблюдают установленные квоты, но они действуют только на женщин, лиц с инвалидностью и молодёжь до 29 лет. В общей сложности они должны составлять 30% от общего числа кандидатов.
«Полная палитра полов, возрастов и национальностей, но с упором на мужчин-казахов. Исходили из той модели, что казахского населения больше. Даже партии исходили из гендерных и возрастных групп. Практически во всех списках есть представители всех национальностей. Но партии по округам выдвигали в основном казахов. Славян больше в северных регионах и Восточном Казахстане. Но не сказать, что в подавляющем числе», – говорит Данияр Ашимбаев.
На юге и на западе страны картина ещё более моноэтнична. Но главным собеседники Orda.kz считают не национальность кандидатов, а языки, которыми они владеют.
Языковой разрез
Как уже упоминалось выше, по закону владеть казахским языком депутаты не обязаны, как и подавляющее большинство других госслужащих. Однако, похоже, что владение языком – это наглядная демонстрация лояльности и признак того, что народный избранник связывает свою судьбу именно с Казахстаном и подтверждает это знанием госязыка, вдобавок к другим навыкам и жизненному опыту.
«У нас есть русские, которые по паспорту казахи, и казахи, которые по паспорту русские. Заметьте, среди славян, выдвинутых по партийным спискам, очень большое число казахскоязычных. Подстраховались, что называется, со всех сторон. Многие из представителей других национальностей сделали видеопрезентации на казахском языке. Кто-то знает, кто-то по памяти, кто-то по суфлёру, в общем стараются показать, что казахский знают, чтобы этот вопрос не вылезал на обсуждение«, – говорит Данияр Ашимбаев.
При этом, подчеркивает эксперт, если население страны стало более «казахским», то в языковом плане ситуация изменилась не очень существенно. Несмотря на официальные данные о том, что госязык освоило больше половины населения страны, фактически сфера его использования ограничивается отдельными регионами и сферами, в том числе той же госслужбой. Предвыборная агитация идёт активно на двух языках.
«Сейчас развитие казахского идёт. Мы наконец-то чувствуем себя, как народ, строящий своё государство. И на руководящих позициях будут доминировать казахи. Также один из главных вопросов – языковой. Из других этнических групп могут выдвигаться люди, которые знают казахский. Это не закон, а политическое правило. В парламенте нужно будет выступать на казахском языке. Казахи, мне кажется, это будут приветствовать», – полагает Толганай Умбеталиева.
При этом политологи, как и большая часть общества, считают, что деление по этническому признаку в 21 веке – это анахронизм, который необходимо изживать из общественного сознания, и что является необходимым фактором для построения современного развитого государства.
«Несмотря на то, что правительство и руководящий состав – преимущественно казахи, но народ считает их русскоговорящими казахами, и не считает, что они защищают их интересы. Людям нужны казахи, которые знают казахский, и им кажется, что они будут защищать их интересы. Конечно – это стереотипное мышление, что если человек знает казахский, то будет на стороне народа, но он пока доминирует», – говорит Толгынай Умбеталиева.
Однако, как показывают примеры, между «говорить на казахском» и «понимать чаяния народа» далеко не всегда стоит знак равно. Очень ярким был пример экс-мажилисмена Азамата Абильдаева, который публично поддержал Российское вторжение в Украину и выразил поддержу Владимиру Путину, за что в январе 2023 лишился своего депутатского кресла. При этом его «разжалование» не стало преследованием за убеждение, уверен политолог Ашимбаев.
«Его же сняли не потому, что он поддержал Россию, а чтобы остальным было неповадно участвовать в подобного рода дискуссиях. У Казахстана официальный нейтралитет, и понятно, что выступление официальных лиц, даже депутатов, по поводу позиций в российско-украинском конфликте не приветствуется».