Более пятнадцати лет проработал я в коммерческом институте, от его относительного благополучия до полного упадка. История эта произошла давненько, когда упадок у нас только намечался. Интуитивно мы его уже чувствовали, и тянуло нас с коллегой-математиком куда-нибудь прочь от этих мрачных стен подвального помещения. Ну и, конечно, с пивом не такой мрачной жизнь казалась, как без оного.
Неподалеку от нас был глубокий овраг, а в нем - упавшая старая ветла не менее двух обхватов, которая нам казалась воплощением Мирового Древа. Ветла, хоть и упала, была живой, и протянулась она с одного берега ручейка, протекавшего в том овраге, прямиком до другого, образуя удобный мостик, скрытый от посторонних взглядов густой кроной. Там-то мы и любили посидеть, зная, что, хоть это место и в оживленной части города, но к нам туда никто не придет. Кстати, и за птицами понаблюдать было интересно, овраг населяло более двадцати видов, нас они совершенно не опасались, считая, видимо, частью окружающего ландшафта.
Однажды мы сидели вот так над ручьем, и вдруг я увидел в нем рыбку. А надо сказать, ручей в этом месте был шириной в шаг, а глубиной меньше десяти сантиметров. В первый момент я подумал, что зря выпил столько пива, вот рыбки и мерещатся. Да и коллега в том же меня уверял. Но надо же проверить... И вот я спрыгнул в ручей, и какой-то баночкой из валявшейся здесь же кучи мусора рыбку из воды зачерпнул. Сперва показалось, что это маленький ротанчик. Однако потом я ее рассмотрел, и понял, что рыбешка гораздо более интересная - девятииглая колюшка. В Рязанской области ее до того кое-где находили, известно, что у нас это вид-вселенец, но каким образом она к нам попала - непонятно.
Через несколько недель встретил я девятииглых колюшек и в более крупном ручье, который протекает через Карцевский лес. В верховьях они там попадаются только летом, а осенью скатываются вниз по течению, зимуя, по всей видимости, где-нибудь в бобровых прудиках.
Эти ручьи относятся к одной и той же системе - в конце концов выходят в пойму Оки, соединяются с заброшенными оросительными канавами, а уже те - с крупной старицей - Дядьковским затоном. Причем ни в затоне, ни в канавах, ни в Оке колюшки мне никогда не встречались, а только в таких вот мелких ручьях, не замерзающих зимой. Планктона там практически нет, и рыбешки, по-видимому, питаются бентосом.
Держал я их и в аквариуме. Пойманные в конце лета колюшки вполне нормально прожили до следующего лета, но размножаться не стали. А так хотелось понаблюдать за их особенной заботой о потомстве - ведь у этих рыбок самцы строят настоящие гнезда и охраняют отложенную туда самками икру. Держал колюшек и мой ученик. У него тоже они не размножались. Но он своих питомцев довольно удачно сфотографировал. Именно эти фотографии я и разместил в статье.