Кеке Джугашвили всегда оставалась в тени – даже тогда, когда весь мир прислушивался к каждому слову её сына. Горячо любившая своего единственного выжившего ребёнка, она бережно хранила его письма, и они были добрыми и тёплыми. Однако проводить её в последний путь он не приехал – слишком был занят.
Похоронами матери Иосифа Сталина занимался Лаврентий Берия, он же был одним из тех, кто нёс гроб с её телом. Прощание с матерью главы богоборческого государства прошло в соответствии с традициями Грузинской православной церкви.
Кто была эта женщина, воспитавшая одного из самых жёстких и противоречивых политических лидеров в истории человечества, которого во весь голос прославляют одни и отчаянно проклинают другие?
Детство и юность Кеке
Екатерина Георгиевна Геладзе появилась на свет в 1858 году в селении Гамбареули, что неподалёку от Гори. Отец, крепостной крестьянин, бежавший от злого помещика, зарабатывал на жизнь гончарным ремеслом и ради приработка ухаживал за чужим садом. Едва Кеке исполнилось 10 лет, он умер. Вскоре не стало и матери, и Кеке взял к себе дядя, который дал девочке начальное домашнее образование – Кеке, что было исключением для крестьянских детей того времени, научилась читать и писать по-грузински. На русском до конца жизни она почти не говорила.
Замуж за завидного жениха
Девушке не было 17-ти лет, когда к ней посватался подмастерье сапожника Бесо (Виссарион) Джугашвили. Он считался очень приличной партией, и Кеке раздумывала недолго, хотя была скромной и застенчивой, не такой бойкой, как подруги, которые давно засматривались на видного Бесо. Однако он выбрал именно её.
Зажили молодые ладно: любили друг друга, Бесо оказался работящим, старался обеспечить семью. Через год у Джугашвили появился первенец, но отпущено ему было всего пару месяцев жизни. Бесо начал топить горе в вине, хотя был набожным и корил себя за грех пьянства. Смерть второго маленького сына добила его окончательно.
Третий сын выжил, но семью не спас
Иосиф, по-домашнему Сосо, родился на пятый год семейной жизни Кеке и Бесо. Казалось, что и этот хилый болезненный младенец тоже не протянет долго, но мальчик что было сил в его тщедушном тельце цеплялся за жизнь. Родители даже совершили обряд жертвоприношения барана, умоляя Господа сохранить хотя бы этого их ребёнка.
Мальчик выжил, но семью родителей даже это чрезвычайно радостное обстоятельство не сохранило – Бесо сильно пил, от прежнего лада в семье не осталось и следа. Ссоры вспыхивали по любому поводу, особенно это касалось будущего Сосо – мать хотела, чтобы сообразительный парнишка хорошенько выучился грамоте и впоследствии стал священником, отец же видел в этом пустую трату времени и средств и предпочитал, чтобы сын поскорее освоил какое-нибудь ремесло, которое всегда прокормит.
Развязка наступила, когда пьяный Бесо силой затолкал Иосифа в мастерскую, приказав тачать сапоги, а мать вернула его в школу, ведь к тому времени Иосиф уже был зачислен в духовное училище, причём сразу в средний класс. Этого гордый Бесо, посчитав себя опозоренным перед соседями и знакомыми, не стерпел и навсегда ушёл от Кеке.
Добилась своего
Упорная Кеке без устали стирала и убирала дома чужим людям, стегала одеяла и постепенно на достойном уровне освоила профессию швеи, за что её взяли в швейную мастерскую, где женщина прослужит долгих 17 лет.
Надо сказать, что Бесо вскоре одумался и даже начал посылать жене деньги на ребёнка в надежде вернуться в семью. Но мужу она не верила, к тому же оберегала сына от этого грубияна и пьяницы. Немаловажно было и то, что старательный и способный Сосо был хорошим учеником, и мать, понимая его возможности, мечтала, что он станет студентом духовной семинарии в Тифлисе.
Да и зарабатывала она вполне прилично, чтобы обойтись без сбившегося с пути Бесо. Кеке поставила перед собой цель и упрямо двигалась к ней.
Её мечта стала явью, когда Иосиф блестяще сдал сложные вступительные экзамены в семинарию и был принят на полное государственное обеспечение – выражаясь современным языком, его зачислили на бюджет. Ещё немного и её горячо любимый сын и внук неграмотного крепостного крестьянина маленький Сосо Джугашвили станет уважаемым духовным лицом – кто бы мог подумать, что она, бывшая прачка Кеке, этого добьётся! Да, ей приходилось нелегко, она работала, как вол, и бывала жёсткой с сыном, даже руку на него поднимала, но оно того стоило.
Много позже дочь Сталина Светлана Аллилуева вспоминала, что отец не боялся никого, кроме своей матери.
Что-то пошло не так
Однако дальше всё сложилось вразрез с мечтами и планами Кеке – в Тифлисе прилежный семинарист Сосо сошёлся с теми, кого было принято называть бунтовщиками. Больше того, со временем стал одним из их самых крупных лидеров. Пришлось Кеке пережить и долгие годы подпольной революционной деятельности обожаемого Сосо, в которой, естественно, были тюрьмы и ссылки. Так и не законченная семинария осталась далёким воспоминанием.
В 1920-м мать Иосифа, который уже давно носил фамилию Сталин и был одним из тех, кто возглавлял молодую республику Советов, перевезли из провинциального Гори в Тифлис, где ей отвели флигель во дворце бывшего царского наместника. Но Кеке так и осталась скромной деревенской девушкой – в помпезном строении из множества комнат она заняла самую маленькую, в которой и прожила остаток своих дней. Опекал её Лаврентий Берия, сын приезжал очень редко. Последняя их встреча состоялась за 2 года до кончины Кеке. Несколько раз бабушку навещали внуки, которых она очень любила и всегда ждала.
Правда, Иосиф слал матери письма – короткие, потому что писать на родном языке ему было непросто, а русского она не знала. Зато они были нежные и добрые, как и полагается письмам от любящего сына. После смерти Кеке в её нехитром имуществе нашли 18 конвертов с этими письмами, которые она хранила, аккуратно перевязав ленточкой. По состоянию писем было видно, что их многократно перечитывали.
Последние слова
По воспоминаниям врача Кеке Н.А. Кипшидзе, в 1935 году он стал свидетелем последнего разговора матери с сыном. На её вопрос: «Ну и кто ты теперь будешь?» сын ответил: «Царя помнишь? Я теперь вроде как царь». Помолчав минуту, Кеке произнесла свои знаменитые слова: «Лучше бы ты стал священником».
Екатерина Георгиевна (Глаховна) Джугашвили ушла из жизни 4 июня 1937 года в возрасте 79 лет от пневмонии. Сталин прислал матери венок с надписью на грузинском языке. В Грузии о смерти матери Иосифа Сталина было сообщено официально, но распространять это известие на весь СССР он запретил.
Похоронена Екатерина Геладзе-Джугашвили в пантеоне Мтацминда в Тбилиси.