К сожалению, я что-то попала "в поток", переходя из одной болезни в другую. Надеюсь, что рано или поздно это закончится, но пока сложно и читать, и соображать, что написать. Но все же попробую выложить этот материал, тем более что большая его часть написана давно. А рассказать хочется успеть, пока лежит снег...
Долгое время я видела Боровско-Пафнутьевский монастырь лишь зимой или очень ранней весной (что почти одно и тоже). Так вышло. И он помнится мне больше всего вот так: в снегу.
Вот вы, когда читали детские книги о старых крепостях, как-то же их представляли? Конечно, представляли! И я тоже. Потому, впервые увидев этот монастырь, просто замерла от восторга.
...Он казался куском прошлого, врезанным в современную реальность. Небольшая роща отделяла его от дороги, от машин, столбов, проводов. Выходишь из нее — и хочется обернуться, чтобы убедиться, что все это вообще есть, и ты не перенесся на машине времени.
Но я оборачиваться не стала. Распахнув глаза, смотрела на самую настоящую старинную крепость. Побелка была серой и старой, а кое-где и вовсе торчали непривычно большие кирпичи... дерево, из которого была сделана «черепица» четырехгранных крыш башен потемнело, растрескалось. Железо, которым были оббиты массивные ворота кое-где покрылось ржой. Но это не мешало. Наоборот! Крепость делалась живой. Всамделишней. Чрезмерная ухоженность убило бы это ощущение.
Я вздохнула, втянув в себя влажный воздух. Серое утро ранней весны, серое низкое небо. И вот эта серая, без нарядности, старая-старая крепость. Мощные стены. Башни, сделанные не для красоты, а для обороны. Продуманность каждой детали, каждого оконца. Дыхание старины... все это буквально переполняло, теплым клубком сворачиваясь где-то у сердца.
Мы столпились около огромных ворот небольшой группой. Сейчас такую сложно себе представить: самому младшему - 11, самой старшей - 16. Кто отпустит детей одних, на электричке, а потом через небольшой, но все же лес? А вот тогда мы этим составом не только спокойно ездили по всей области, но и в походы на 2-3 дня ходили. До сих пор считаю, что мне повезло. Потому что у меня все это _было_.
В общем, стояли мы перед воротами, и Олька, самая старшая и как раз вытавщившая нас сюда, рассказывала:
- Это старый монастырь, 15-16 века... тогда он выполнял и роль крепости. Видите, как построены стены? Ромбом... «Свиньей». Вражеские войска могли подойти только с одной стороны — вот тут, где острый конец ромба. И оказывались неминуемо расколотыми на двое, не могли атаковать все, разом. И это помогало обороняющимся...
Мы слушали ее завороженно, словно это была сказка. А потом долго бродили по монастырскому двору, лазили на стены, гладили руками старинные кирпичи и кованные кольца дверей, смотрели в узкие бойницы.
Врастали душой в это место, впервые, может быть, ощутив незримое дыхание старины... Времени.
Особенно заметное в музее, который был тогда в стенах монастыря. Нам показали крошеную камеру, где долгое время сидел протопоп Аввакум. Даже дали войти в нее каждому, и побыть несколько минут с прикрытой дверью. Ощутить всю жуть этого места... Показали зал бывшей трапезной, где потолок был расписан под звездное небо. А в другой комнатке акустика оказалась такой хитрой, что двое, стоящие в углах по диагонали, слышали друг друга, говоря шепотом, а человек в центре комнаты совсем не слышал их. В общем, впечатлений хватало. Да еще каких! Ярких, сильных.
И то, что нас пустили в комнатку привратника у ворот - попить горячего чаю перед обратной дорогой - тоже стало одним из них. Потом мы ездили туда еще года три-четыре, и всегда знали: без чая не оставят, дадут согреться после прогулки по монастырю и окрестностям. И сама эта комнатка, с домоткаными половичками, чугунной печкой, деревянными лавками, необычными глиняными свистульками (которые там можно было купить) и неизменно мурчащей кошкой становилась частью сказки, в которую неизбежно превращалась любая поездка. Мы ждали их, этих свиданий с прошлым. С очень далеким от нас временем. С чем-то, чему я и сейчас не знаю названия.
Обратно возвращались в промерзшей электричке. И в самый первый раз Олька сделала нам всем подарок: свою песню. Без гитары мы редко куда-то ездили, коротать время в дороге именно за песнями было обычным делом. Но эта песня была о нас... О том дне. Обо всем, что каждый ощутил душой, но для чего еще не успел найти слов. Конечно, написала она ее не в эту поездку, а раньше. Когда сама первый раз побывала в этом месте с турклубом. Но для нас тогда это было не важно. Все равно - о нас (пусть никто из нас и не курил)...
Опять электричка спешит от вокзала к вокзалу,
Друзей оставляя на серых унылых платформах.
В газетах писали, что были мы очень усталы,
Но очень довольны, и несколько слов о реформе...
А мы возвращались, своим поклонившись святыням,
И было в душе просветленной и чисто, и больно.
Мы вновь наблюдали, как солнце полдневное стынет
В проеме высокой и царственной колокольни.
Мы трогали древние стены своими руками,
Смотрели со стен на морозную ласковость бора.
Чуть-чуть колебалось свечей утомленное пламя,
И месяц неяркий вызванивал: "Боровск мой, Боровск!"
И мы возвращались, своим поклонившись святыням.
И было в душе просветленной и чисто, и больно.
Мы вновь наблюдали, как солнце полдневное стынет
В проеме высокой и царственной колокольни.
В вагоне курить запрещается, только напрасно.
Накурено в тамбуре, сосны летят за окошком...
Кончается "Космос", ты шутишь, но знаешь прекрасно,
Что жить нам теперь высоко и нельзя понемножку.
Ведь мы возвращались своим поклонившись святыням....
Вот тут бы и поставить точку. Но мой рассказ не окончен. Дело в том, что один из самых больших моих потрясений, связанных с этим местом, была местная легенда. Собственно, я именно о ней и хотела рассказать, но вот - не выдержала, начала вспоминать. Значит, расскажу завтра.
Так что - продолжение следует.
(Песня Ольги Ереминой)
